Реймер, конечно, понятия не имел, правда ли это всё, частично или полностью. Но если верить в обратное, разве из этого выйдет какой-нибудь толк?
Возвращаясь в Бат по федеральной автомагистрали, Реймер на полпути заметил рыжее зарево на горизонте и дальше, между деревьями, нечто похожее на языки пламени. Поначалу Реймер подумал, учитывая странные атмосферные явления прошлой ночи, что это – хоть небо и в звездах – очередная гроза. Но включил рацию и узнал, что на Верхней Главной пожар.
Трейлеры, в отличие от домов, горят очень быстро, и к прибытию Реймера от трейлера Салли почти ничего не осталось. Пожарные сбили пламя, и на дом мисс Берил оно не перекинулось, хотя дощатая обшивка и почернела до самой крыши. Едва ли не единственным узнаваемым предметом на дымящихся развалинах трейлера был унитаз, на котором Реймер уснул прошлой ночью, дожидаясь возвращения Салли.
Марк Даймонд, командир пожарных, заметил Реймера и подошел к нему.
– Там труп, – сообщил он.
Реймер кивнул: разумеется, как иначе.
– Судмедэксперту сообщили?
– Ждем его с минуты на минуту.
– Больше никто не пострадал?
Даймонд покачал головой.
– Сын его живет в доме, на первом этаже, но, по словам соседей, он сейчас в отъезде. Карл Робак снимает верхний этаж, но его тоже не было дома. – Даймонд нахмурился. – Я слышал, ты подал в отставку.
– Да.
– Из-за этого нового плана, о котором все говорят? Слияния наших служб со службами Шуйлера?
– Нет. Это здесь ни при чем. – Реймер поглядывал на дымящиеся останки трейлера Салли. Реймера – кто бы мог подумать! – вдруг охватила жалость к человеку, который до сих пор причинял ему лишь неприятности.
– Мы с ним виделись прошлой ночью, – признался он. – Мы никогда не дружили, но я попросил его об одолжении. Причем очень большом. И он, черт подери, согласился.
– Да, Салли такой, – грустно подтвердил Даймонд. – Правда, последнее время выглядел так…
– Как?
– Как будто ему недолго осталось.
Точно. Тогда на кладбище у Реймера голова была занята совсем другими вещами, но он все же заметил, что Салли был бледный, с трудом залез в экскаватор и потом еле вылез.
– Мне пора, – сказал Даймонд: его позвал подчиненный. – И вот еще что. Ты, конечно, подал в отставку, но перед самым пожаром соседка слышала голоса возле дома, а когда мы приехали, один из моих парней учуял запах бензина. Я вызвал кинолога.
– Собаку его не нашли? – спохватился Реймер.
– На пепелище? Нет. Собачьего трупа не было. Только человеческий.
– Точно?
– Такое трудно пропустить.
Реймер направился прочь и на подъездной дорожке нечаянно пнул что-то твердое – по ощущению вроде камень, но звук раздался металлический. В темноте он не сразу нашел этот предмет. Секундомер Салли? На кухонном столе у него лежал секундомер, Реймер ночью его мельком видел, а перед уходом Салли спрятал его в карман. Может, выронил, когда возвращался домой и не заметил? Нет, слишком тяжелый. В ночной тишине Салли точно услышал бы, как секундомер стукнул о гравий. Разве что не нашел его в темноте и решил, что поищет, когда рассветет. Возможно, но все-таки вряд ли, подумал Реймер. Под утро обещали дождь. Салли не оставил бы секундомер на дорожке, тем более что у него в машине есть фонарь.
К прибытию судмедэксперта толпа начала расходиться. Реймер с Даймондом – на ботинках пластиковые бахилы – изучали обугленный труп на пепелище.
– Реймер, – сказал судмедэксперт, – я слышал, ты подал в отставку.
Реймер не счел нужным отвечать.
– Ты можешь определить, какого примерно роста был потерпевший? – спросил он. – На основе… этого?
– Завтра скажу тебе с точностью до дюйма-двух, – пообещал судмедэксперт. – Сейчас могу только предположить.
– Так предположи, – попросил Реймер.
Даймонда такой вопрос явно озадачил.
Судмедэксперт склонил голову набок.
– Пять футов семь дюймов? Пять футов восемь дюймов?[50]
– Не угадал, – указал Даймонд. – Салли был добрых шести футов[51].
Рация Реймера затрещала.
– Шеф, – раздался голос ночного дежурного, – вы тут?
– Ага.
– Та фиолетово-желтая машина, которую мы искали, наконец нашлась. На заднем дворе “Сан-Суси”. Очевидно, Рой Пурди укрылся в отеле.
– Не может этого быть, – ответил Реймер.
– Почему?
В обгоревшем остове трейлера чернела чья-то ступня.
– Потому что тогда он был бы в двух местах одновременно.
Собачий лай он заслышал еще от подножия крутой подъездной дорожки. На вершине стоял грузовичок мужа. Как там его? В памяти всплыло: Зак. Реймер выключил фары, заехал на горку, припарковался за грузовичком. В доме горел свет, а это значило, что, невзирая на обстоятельства и поздний час, кто-то все-таки бодрствовал. Рут, жена, в больнице в критическом состоянии, так что в доме, скорее всего, сам Зак – человек, которого Реймер приехал арестовать. Впрочем, он может быть не один. Есть еще внучка, порой она ночует у них, но Реймер подумал, что она, скорее всего, вместе с мамой в больнице. Он на это надеялся. Не хотелось надевать на Зака наручники в присутствии подростка. Реймер вышел из машины, потянулся было проверить, заряжен ли его пистолет, поставлен ли на предохранитель, но потом решил не заморачиваться. В правой – перебинтованной – руке он пистолет не удержит, а в левой от него нет толку.
Реймер остановился возле грузовичка, бегло оглядел его, заметил большую красную канистру с бензином. Даже при свете луны было видно, что недавно из нее выливали бензин. Его оставалось на донышке. Лай доносился, кажется, не из дома, а с задов, из большого сарая с опаленной покореженной крышей, будто в нее тоже попала молния. При виде этого подозрительного повреждения Реймер сглотнул комок. Почему его самого не испепелило? На задвижке висел отпертый замок, и едва Реймер открыл дверь сарая, как оттуда, визжа от счастья, выскочил пес Салли. То ли помнил Реймера с той ночи на кладбище, то ли просто любит людей. Даже не верится, что пес способен так радоваться, учитывая его состояние – глаз заплыл, опаленная шерсть на морде в запекшейся крови.
– Судя по твоему виду, у тебя была трудная ночь, – сказал Реймер, и пес заскулил от радости, словно для полного счастья ему не хватало лишь капли сочувствия.
Над задней дверью дома загорелся свет, на сарае зажегся прожектор и осветил двор. В следующий миг на крыльцо вышел человек в майке и левой рукой задумчиво почесал свисающее брюхо. Реймер не раз видел в городе этого мужика и всегда удивлялся его густому непослушному вихру – запоминающаяся примета, у взрослых людей таких почти не бывает. Правое запястье и предплечье были неловко перебинтованы и обмотаны изолентой.
– Я вас ждал, – произнес мужик звучным голосом.
– То есть вы понимаете, зачем я здесь?
Реймер направился к дому, пес весело прыгал вокруг него. Реймер ждал, что Дуги подскажет ему, как быть дальше, но тот помалкивал. Может, пропал навсегда. Сейчас – до ближайших соседей довольно-таки далеко, а перед ним громила, который сегодня уже убил одного человека, – Реймер чувствовал, что рассчитывать ему не на кого.
– Больно, наверное, – заметил Реймер, глядя на забинтованную руку и гадая, насколько серьезен ожог.
– Да, – признался Зак. – Но я сам виноват.
– Откуда вы узнали, что он у Салли в трейлере? – спросил Реймер. – Ваш зять.
– Ничего я не знал, – ответил Зак. – Я приехал сказать Салли, что она выживет. Моя жена. Она была в коме, и врачи твердили, что она уже не очнется, а она очнулась.
Реймер, как и все в Бате, слышал о долгом романе Салли и Рут, равно как и о том, что муж обо всем знал. Видимо, то, что они делят одну женщину, не исключало возможности дружбы между Салли и Заком, а то и, как это ни странно, даже служило ее фундаментом. Вдруг Реймер с Джеромом, будь Бекка жива, со временем пришли бы примерно к тому же? И если бы много лет спустя она погибла в автокатастрофе, быть может, Реймер первым делом подумал бы: надо сообщить Джерому, ведь он тоже ее любил?
– Но когда вы пришли в трейлер, Салли там не было.
– Свет не горел, – ответил Зак, – но я услышал, как этот малыш скулит, а когда я постучал, то услыхал, что в трейлере кто-то ходит. Я понял, что это не Салли. Он бы открыл дверь. Но этот малыш так жалобно выл, что я вошел.
– Дверь не была заперта?
Зак усмехнулся:
– Салли в жизни не запирает двери. А чаще всего вообще забывает закрыть.
– И внутри вы нашли его. Вашего зятя.
Зак кивнул.
– Я включил свет, а он стоит в коридоре, трет глаза, словно только проснулся. Говорит: “Такого я не ожидал”. А чего ты ожидал, спрашиваю, а он: “Не вас, а Салли”. Какое-то время мы стояли и смотрели друг на друга. Потом я спросил: “Ты даже не поинтересуешься, как она?” А он: “Кто – она?” И тут я заметил, что у него в руке молоток.
Зак показал Реймеру свой левый локоть, которым, должно быть, прикрылся от удара, – локоть распух до размеров колена.
– Вы не обязаны мне все это рассказывать, – предупредил Реймер. – Даже, пожалуй, не стоит, без адвоката. Вы знаете ваши права?
Зак пожал плечами:
– Я смотрю телевизор.
Он терпеливо выслушал стандартную формулировку, а когда Реймер закончил, продолжил спокойно:
– Один раз ему удалось попасть, но и только. Драться-то он не умеет. Ему бы только бить женщин. Пинать беззащитных несчастных животных. Но я-то здоровый мужик. Я схватил его и швырнул. Он ударился затылком о край стола, и всё. Лежал не двигаясь.
– Значит, несчастный случай.
– Убивать я его не хотел, если вы об этом.
Зак, кажется, понимал, что присяжные ему вряд ли поверят, учитывая, что у него был серьезный мотив для мести.
– А может, это не совсем так, – признался Зак и вновь почесал живот. – Может, и хотел. Когда я его схватил, у меня в голове все крутилось это его “Кто – она?”. Как будто он и забыл, что сделал с Рут. А Джейни он сколько раз избивал? Так что, может, я швырнул его сильнее, чем следовало. Но до этого вечера мне никогда никого не хотелось ударить. Я все же предпочитаю договариваться с людьми.