затоптали.
Мастер выбрался из-под чьего-то крыла и только втихую радовался, что на пляжике не оказалось свекровкиной пугалки.
К этому времени он уже по самую маковку был сыт присмотром за Мариной. Если б он тогда понял, что все еще только начинается… не знаю, что б с ним было.
Серия вторая началась уже в клетке (как ни странно, их вернули на место, не пытаясь увести драконьего ребенка, куда положено).
Нагулявшееся, отдохнувшее, перекусившее дитё возжелало поиграть. Ну да, чего ж ей еще хотеть…
Дед попытался предотвратить катастрофу и предложил вместо этого поговорить. Давно, видно, не общался с малышатами. Нет, Маринка поговорить как раз была не против — кто ж откажется? Они всегда не против поговорить. Вопрос, на какую стенку ты потом полезешь, чтоб от этой разговорчивости спрятаться.
А вы любите мороженое? А какое? А оно тут есть? А если подерутся три мышки и одна крыска, кто победит? Почему не знаете? Взрослые же все знают… Деда, а угадайте, что я нарисовала? Нет, это не жук, почему вы так думаете? Это не лапки вовсе, это крылышки! Нет, и не птичка. А крылышки вовсе и не только у птички бывают. Сдаетесь? Это самолет! Что это такое? Ой, я счас расскажу!
Дедушка, а давайте поиграем, будто это домик, а на столе самое вкусное: конфеты и мороженое… а ты гость… вот, кушай. Ну что, что из песка, это же понарошку! А хотите, поиграем в лошадку? Кто лошадка? А вы догадайтесь! А еще лошадки сено едят… Ну хорошо, не буду я вам гриву расчесывать, давайте лучше поиграем в лошадку, которая людей катает… Садитесь мне на спину. У нас будут эти… гонки! Или нет, брачный полет! Вот… почему рано про брачные игры? Дедушка, я уже большая! Вот дайте ухо… я расскажу, с кем я уже целовалась. Только это секрет!
Деда, а вы не знаете, кто зажигает в светлячках лампочки?
Гаэли выдохся и умолк. По бокам у него давно сидели притихшие бабушки и с интересом слушали приключения младшей Морозовой. Причем у обеих выражение лиц почему-то напоминало мордочку довольной кошки.
Мне стало смешно. Брачный полет, надо же. Ну, погоди у меня, мелочь!
— И кто? — поинтересовалась я.
— Что — кто?
— Зажег фонарики?
Честное слово, я только хотела пошутить — очень уж измотанный у Гаэли был вид. Ему бы не помешало немножко улыбнуться. Но дед улыбаться не стал, а сощурил глаза и присмотрелся ко мне с каким-то нехорошим вниманием:
— Леди Александра… вы случайно прилечь не хотите? Смотрите, какая мягкая травка…
— И правда, детка, ты прилегла бы, — вдруг засуетилась мама.
— Ушибов головы не было? Отравлений? — профессионально подключилась свекровь.
Эй-эй! Я попятилась. Вот и шути с такими.
Не знаю, удалось бы отбрыкаться от попыток уложить меня на мягкую травку, но тут послышались крики. Именно крики, не драконий рык, а злое «тиу» и «крррра». И замелькали тени — быстрые, частые. Будто на землю опускалось клекочущее темное облако. Оно металось над лагерем, орало на разные голоса, и неподалеку с шумом опустился, почти упал на землю серебристый дракон, защищая крылом глаза — вокруг него вились злобные черные вороны.
Вороны?
Я подскочила к прутьям, присмотрелась к этой шумной, клекочущей на разные голоса туче…
Птицы! Взбесились птицы…
Вороны, златохвостки, крохотные воробышки и крупные поморники, вечные враги и соперники, сейчас не обращали внимания друг на друга.
Вся злость досталась драконам.
Они кричали. Они налетали на лагерь. Они «бомбили» все, что попадалось по дороге. Песчанка что-то жалобно вякнула и полезла под крыло Маринке. Мудрая зверушка. Мы переглянулись и полезли туда же. Сквозь прутья к нам вряд ли кто-то пролетит, но попасть под бомбежку? Да ни в жизнь!
— Детка, спрячь голову под крыло! Ой! Не под это!
Марине прятаться было особо некуда, оставалось рассчитывать, что травяной навес достаточно плотный.
Твою косметичку!
Что происходит, а?
Попробовала спросить Гаэли — тот сначала отмалчивался, потом завернул что-то такое научное, что уши завяли не только у меня, но и у свекрови. Попробовала спросить у нее — ой, лучше б не пробовала. Она, когда нервничает, способна даже табуретку заговорить до обморока. Что, у ваших табуреток не бывает обмороков? Это они просто с Миттой еще не встречались. А сейчас, в клетке, под крылом у собственной драконьей внучки…
Блин, да что, тут и птицы ненормальные? Хватит с меня мышастого жениха и драконистых магов!
Уф, кажется, успокаивается птичья буря. Крики попритихли, и вообще, с неба вторую минуту только перья сыплются. У пташек, похоже, боезапас кончился. Чтоб вас, бомбардировщики яйценосные!
— Мам, всё?
— Кажется… Как ты, солнышко?
— Нормально! На меня не попало. Точно, всё! Фи-у-у-у…
Птичьи голоса и правда звучали все дальше и дальше. Серебристый дракон осторожно убрал с головы крыло, всмотрелся в небо. Потихоньку зашевелились и другие.
Я тоже высунулась и осмотрелась.
Да-а…
Никогда больше не буду легкомысленно относиться к птичкам. Это ж надо так уделать… в смысле отделать драконий лагерь!
Всюду перья и следы бомбардировки, куча драконов чихает, потому что кто-то во время атаки уронил мешок с сушеными травами (а может, листьями, кто их в тертом виде разберет), от которых в носу щекочет не передать как. Кому-то уже дышат на глаза лечебным пламенем, кто-то отпрашивается срочно искупаться…
Интересно, драконы тоже пинали алтарь судьбы? Хотя они себе наказание и без всяких алтарей заработали.
За спиной деликатно кхекнули:
— Леди Александра?
— Что?
Мастер Гаэли и обе мои мамочки уже выползли из-под крыла и сейчас почему-то смотрели на меня во все три пары глаз. Э-э… чего это они?
— Леди Александра, вы не скажете, что натво… э-э… сотворили?
— Я?!
Нет, ну вы такое видели? Я у них скоро буду виновата даже в оледенении Яблоневых островов! Есть такие на севере, обледеневшие примерно за тыщу лет до моего рождения.
Троица переглянулась, но совести передумать у них не хватило.
— Как-то очень уж все совпало…
Глава 3ДОЛГОЖДАННАЯ ВСТРЕЧА
Сны существуют для того, чтобы немного побыть с теми, кого нет рядом.
Спать мы улеглись, основательно поругавшись. Дед так и не поверил, что птичий налет устроила не я, причем был так упорен и уверен в своей правоте, что я уже и сама засомневалась. И на всякий случай не стала ему все рассказывать про пещеру под камнем. Рассказала про драконов-магов и черепа в воздухе, но про рассыпанные шарики и ушибленный хвост промолчала. Нет, я вообще-то хотела, но он так пристал со своими «а-расскажите-еще-про-алтарь-и-его-разметку», что я просто забыла про все остальное! Сам виноват. К тому же его расспросы затянулись до глубокой ночи (синий сторож, примчавшийся после налета узнать про здоровье дамы сердца, до-олго смотрел, как дед разговаривает с сеном, и, по-моему, посчитал «игрушку» чокнутой) и повторялись как «ты меня любишь?» в нудном сериале. Отстал Гаэли только после того, как его послали. Далеко и с расстановкой. Я и послала, когда он стал в пятый раз про одно и то же спрашивать. За четыре часа до рассвета.
Вот зануда же.
Из-за его вопросов мне даже во сне снились пещеры, алтари, черепа…
Черепа, правда, не молчали, как в реале, а носились вокруг, будто стая папарацци, и нудными голосами допытывались, за что я пнула алтарь богини судьбы. Я отбрыкивалась любимым папиным выражением: «Без комментариев», — а они щелкали челюстями и лопотали, лопотали…
— Леди Александра, позвольте узнать, кто из нас вам больше нравится?
— Леди Александра, а как вы относитесь к магам-драконам? Хи-хи…
— Леди Александра, вы решительно заявляете о своей непричастности к птичьему бунту? А как же…
— Александра! — Этот голос сказал всего одно слово, но все мигом застыло и отодвинулось куда-то далеко в сторону. И остался только он.
— Рикке!
— Живая… — проговорил мой муж. — Саша…
Он думал, что я… что мы… ох, Рик…
Черепа куда-то делись. Пещера тоже. И все остальное. Остались только мы — обнявшиеся так, что пропустили бы, наверное, даже конец света.
— Саша… — Ласковые, чуть дрожащие пальцы тронули мою щеку. — Саша, а Марина?
— С ней все хорошо. И с нашими мамами, и с мастером Гаэли. Живы-здоровы, сидим в плену, никто не обижает. Все нормально, честно!
Он выдохнул. Такой дрожащий тихий выдох, какой бывает у людей, сбросивших невыносимо тяжелый груз.
— Хорошо…
Да мы-то хорошо, а вот он… я присмотрелась: Рик напоминал пленника сильней, чем кто-нибудь из нас. Проблем с лишним весом маги не имеют никогда, уж очень хлопотная у них жизнь, но это…
Тени под глазами, провалившиеся щеки, одежда как с чужого плеча…
— Рик…
— Ничего. Ничего, я просто пытался пробиться… все эти дни пытался, и никак не получалось. Сейчас все будет хорошо… — Он все никак не мог оторваться от меня, держал за плечи, смотрел в лицо. — Все будет хорошо. Мы сможем…
Он что, «шагнуть» сейчас собирается?! В таком виде?
— Даже не пытайся!
— Что?
— Перейти. Сейчас не пытайся, — уточнила я. — Очень далеко, а ты… ну, сил наберись сначала. Пожалуйста. А?
— Саша…
— Я тебе сначала убежище подготовлю. Не можешь же ты прямо посреди драконьего лагеря появиться? Такой кипиш начнется…
Он наконец улыбнулся:
— Это действительно ты.
— Я, я. Не будешь сейчас «переходить»? Мне пыль вместо мужа не нужна!
— Не буду. Саша, пока связь не оборвалась, расскажи, что с вами и где вы? Что можешь.
А что я могу? Что я вообще за эти дни узнала? Сплошные непонятой. Ну, живут тут драконы; ну, порядки у них странные… А где живут? Сколько их точно? И зачем нас украли? Ну, что могла, рассказала. Вот разве что про дракономагов надо поподробней — может, учитель Беригей знает, что с ними делать.