И она, будто ошпарившись, одёрнула руку, и снова попятилась. Её ноги коснулись борта кровати. Замерла, взмахивая ресницами, и неуверенно прочищая горло. Быстро провела кончиком языка по губам. Тяжело сглотнула.
— Что тебя останавливает? — меня слегка задела её фраза о том, что у меня нет абсолютно никаких шансов.
— Ты… не в моём вкусе! Вообще!
— Да ну? — это была ложь. И это было так очевидно. — Поэтому ты так томно стонала в лифте, когда я тебя целовал? М?
— Вспомнишь тоже, — надменно произнесла, делая вид, что ни капли не волнуется. А я видел… видел, как дрожала голубая венка под тонкой и нежной кожей на её шее.
Я бы продолжил. Я бы с удовольствием сделал ещё один шаг, чтобы окончательно "загнать её в угол". Чтобы снова почувствовать то, как она дрожит в тот момент, когда я прикасаюсь к ней. Но…
— Помочь настроить телефон? — вместо этого я меняю тему, стараясь абстрагироваться от тяжести в собственном паху.
— Что? — Растерянно спросила, — а, нет, — и отрицательно замахала головой, — я сама. Спасибо.
— Как хочешь. — Пожав плечами, я отступил. Досадно выдохнул и, взъерошив волосы на затылке, бросил взгляд на стену за её спиной. — Ты рисовала?
Там висели картины, прикреплённые к стене на скотч. Разные. Животные, пейзажи, и даже пара портретов, выполненных карандашом.
— А… — она проследила за моим взглядом, — да. Иногда рисую… от нечего делать.
— Красиво.
Это и правда было очень красиво.
— Я тоже иногда рисую. Точнее, рисовал, — и мне показалось, что это та самая ниточка, за которую мне нужно схватиться.
— А сейчас? — Лида сделала пару шагов, обходя меня, — не рисуешь?
— Неа, — легкомысленно качнув головой, я направился к выходу из её комнаты. — Я заеду ближе к вечеру. Завезу телефон. Будь на связи!
Не дожидаясь её ответа, я быстрым шагом настиг входной двери. Впихнул ноги в кроссовки, и открыл дверь.
— Князев! — Осина позвала меня, и я тут же обернулся. Она тащила стопку с моей одеждой и мой рюкзак. Чёрт… — Ты ничего не забыл?
— А, — я сделал вид, что это было не нарочно, — точно. Спасибо.
— Не за что, — отстранённо ответила.
— Вечером чем заниматься планируешь?
— Точно не с тобой прогуливаться, Князев, — она зацепилась за дверную ручку тонкими пальцами.
— Угу, — затолкав одежду в рюкзак, я вышел из её квартиры, и улыбнулся: — это мы ещё посмотрим.
Глава 21
Лида
— Я, конечно, всегда считала его тем ещё гадом, но… жалко, если честно…
Машка отщипнула от круассана маленький кусочек и засунула в рот. Погрузившись в свои мысли, она медленно пережёвывала тесто и смотрела в окно. Пасмурная погода за окном соответствовала сложившейся ситуации. В общем-то, эта ситуация не касалась меня никаким боком, но тяжесть, поселившаяся в подруге, передалась и мне.
Кто бы мог подумать, что от полученных новостей, я впаду в ступор и почувствую беспокойство. За него…
В тот день он так и не объявился. Хотя, если честно, я ждала. Остаток дня посматривала на экран телефона и ждала, что там появится его имя. Но Князев так и не позвонил.
Прошло два дня, но я так и не получила от него никаких сигналов. А сегодня… лучше бы и не получала…
— Надолго он там? — чтобы чем-то занять свои руки, я встала из-за стола и смела в ладошку мелкие хлебные крошки.
— Без понятия. Но Пашка сказал, что приложили его конкретно… ну, хоть память не потерял. — хмыкнула, бросая на меня короткий взгляд.
— Повезло ему, — не зная как реагировать на это, я не сдержала нервный смешок, — Ну, то есть… не повезло, конечно.
— Знаешь, о чем я подумала? — Маша отодвинула стул, на котором сидела, и поднялась. Забрала свою чашку со свежесваренным кофе и подошла вплотную к окну, — он сам на себя наговорил. Помнишь? Трындел про сломанную ногу? Вот и притянул! Не нога, так рука!
Ну да…
— Я в шоке, если честно, — перед моими глазами вспыхнул его образ. Его кривая и хитрая ухмылка.
— Я тоже! Благородный поступок, тут не поспоришь. Защитить слабого… но пойти одному против пятерых, это, конечно, самоубийство.
Никто и не спорит. По рассказу Маши я знаю немного. Только то, что в тот вечер, когда он должен был позвонить, он нарвался на неприятности. Увидел, как несколько отморозков измываются над каким-то бездомным, и вступился за последнего. Но их было пятеро, а он один. Его огрели спины битой, и сломали руку. И сейчас он в больнице. Третий день. И пока что к нему не пускают никого, кроме родственников.
Но ведь… я же не собиралась к нему в больницу? Так ведь?
— Пашка сказал, что завтра к нему пустят. Во всяком случае, так сказал врач.
— Ты с ним что ли пойдёшь?
— Ну, он звал, но не знаю… к чему я там?
— А что у вас с Пашей, кстати? — их близость совсем немного меня напрягала. Эгоистично, возможно… но мысли о том, что эти двое могут стать парой, заставляла меня нервничать. Это ведь означало, что мои встречи с Князевым могли участиться. А я к этому была не готова.
— Ну, я пока не знаю что у нас… — неуверенно проговорила, отпивая кофе из чашки.
— Это как?
— Вот так, — пожала плечами, — он вроде мне нравится. С ним классно, но… блин, он же такой бабник, Лид. Боюсь, что как только он добьётся от меня взаимности, тут же соскочит. А потом буду сопли на кулак наматывать.
— То есть, он тебе не ВРОДЕ нравится… а прям НРАВИТСЯ? Правильно я поняла?
Маша снова пожала плечами. Нравится. Это заметно. И если это взаимно, я постараюсь отодвинуть на задний план свои опасения, и просто порадоваться на подругу.
— Пойдёшь с нами? Если мы пойдём?
— Да ну?! — слишком резко ответила от неожиданности, — что я там забыла? С ума сошла?! С чего вдруг?
— Ну… мне показалось, что за последнее время вы немного сблизились?..
— Тебе показалось, — отмахнувшись, я допила остатки своего кофе одним глотком, и поставила чашку в раковину.
Макс
Тон медицинской сестры мне казался звенящим. Каждое её слово отзывалось в башке противным звуком, и виски сжимало от боли. Прикрыв глаза, я скривил морду и отвернулся. Даже свет, ливший из широкого окна, меня раздражал. Мне казалось, что мои глаза вот-вот начнут кровоточить.
— Можно окно закрыть? — мой голос слегка хрипел. В глотке образовалось мерзкое чувство тошноты.
— Можно, — она неспешно подошла к окну и опустила рулонные шторы, — тебе бы поспать ещё, Максим.
— Выспался, — недовольно произнёс и покосился на кулер. Блять… я даже дотянуться до него пока не мог самостоятельно.
— Нужно больше. Ты же взрослый парень, и должен понимать, что сон сейчас — это лучшее средство для восстановления. Сотрясение мозга — это не шутки.
— Наталья Сергеевна, — обратившись к медсестре, я постарался выдавить из себя улыбку, — а можно кого-то попросить кулер сюда передвинуть? — я кивнул на тумбочку рядом с койкой по левую сторону от себя, — поменять местами?
— Можно, конечно, — она улыбнулась в ответ, — сейчас санитара позову. Он передвинет.
Благодарно кивнув, я отвернулся. Услышал как щёлкнула дверь и в моей одиночной палате воцарилась зловещая тишина. Хоть бы окно открыли, что ли?
Через пару минут санитар поменял местами кулер для воды и тумбочку, и даже выполнил мою просьбу и открыл окно на проветривание.
Башка гудела. Просто пиздец. Раскалывалась на части так, будто мне и не давали обезболивающее. Кажется, они не особо помогали. Так что, Наталья Сергеевна, была права. Мне ничего не оставалось, кроме как спать. У меня даже телефона здесь пока не было. Мама обещала привезти после трёх. С утра ко мне притащился Лёха, и в своей манере накапал кипятком на мозг. Был бы я в состоянии подняться, я бы наверняка втащил ему. Но пока что моих сил хватило только для того, чтобы самостоятельно дотащиться до туалета. Хорошо, что он у меня здесь есть.
Снова скривившись, я всё же сделал жалкую попытку налить себе воды. Приловчившись, сумел донести стакан до рта, и опрокинул его в себя так, словно не пил несколько дней.
Охереть просто… угораздило же.
Покосившись на свою руку, я усмехнулся. Сломанная конечность у меня ассоциировалась с Осиной. Ведь с этого всё и началось?
Чёрт, у меня все события в жизни сходятся на Осине. Что бы со мной не приключилось, я всё сводил к ней. И сейчас.
Она знает о том, что произошло? Наверняка. Ведь Паха в курсе. Он был с Голубевой, когда я, харкаясь кровью, набрал его номер. А если она обо всём знает, то наверняка выболтала всё своей подружке.
Лида… а ведь я ехал к ней тогда. Немного не доехал.
Настроив себя, что к вечеру мне станет легче, я закрыл глаза. Поселив её образ под веками, постарался заснуть. И… как ни странно, это сработало. Я чувствовал, как мышцы расслабляются, а голова становится не такой тяжёлой. Бинты давили, но это уже не казалось мне чем-то невыносимым. Если б не гипс на руке, было бы вообще зашибись. А так… даже на бок нормально не повернуться.
Лида
Понятия не имею, что я здесь делала. Меня потряхивало от одной мысли, что я притащилась к нему в больницу…
Зачем?
Он ведь к тебе не приходил, когда ты отлёживалась палате?..
Тогда что Я здесь делаю?
После вчерашнего разговора с Машей, я не находила себе места. Я не могла выкинуть из головы ни самого Князева, ни сообщения, которыми он завалил меня сегодня.
Именно.
Он написал мне с самого утра. Без всяких предисловий прислал адрес больницы, отделение, этаж и номер палаты. Со словами: "Приезжай. Я очень тебя жду, Осина. Правда".
Осина.
Раздражало. Почему ему так сложно произносить моё имя?!
— Девушка, вы почему без халата? — в чувство меня привёл звонкий голос медицинской сестры.
— А, — я растерялась, — простите, вылетело…