особенная. Он сел в ногах моей кровати, наклонился ко мне, и я начала кричать и метаться. Я не могла допустить, чтобы он коснулся меня, так что я соврала. Я сказала, что у меня было видение – среди нас предатель. – Она закрыла глаза. – Я сказала, что предатель должен умереть.
«Я убила человека, когда мне было девять», – говорила нам Лия несколько месяцев назад.
– Если бы мне нужно было выбирать, быть как ты или быть как я, – продолжила Лия, глядя Слоан прямо в глаза, – я бы предпочла быть как ты. – Лия отбросила волосы назад. – Кроме того, – продолжила она, сбрасывая эмоциональность, которую источала минуту назад, словно змея старую кожу, – если бы ты была как Кэсси, Майкл, Дин или я, ты бы не смогла извлечь никакой пользы вот из этого.
Лия сунула руку в задний карман и вытащила несколько сложенных листков бумаги. Я хотела посмотреть, что на них, но все еще была парализована словами, которые Лия только что произнесла.
– Карта? – спросила Слоан, просматривая страницы.
– План, – поправила Лия. – Всего участка – дом, амбары, плодородные участки, все с соблюдением масштаба.
Слоан обняла Лию, и, кажется, это были самые крепкие объятия в мире.
– «С соблюдением масштаба», – прошептала Слоан достаточно громко, чтобы и я смогла услышать, – три моих любимых слова.
Глава 45
Кмоменту, когда остальные проснулись на следующее утро, Слоан уже вычертила полную схему территории ранчо «Безмятежность».
Агент Стерлинг налила себе кофе, а потом повернулась к Лие:
– Еще раз устроишь что-то подобное, и вылетишь. Из программы. Из дома.
Не угроза. Не предупреждение. Обещание.
Лия и глазом не моргнула, но, когда Джуд откашлялся и повернулся к ней, она явно вздрогнула.
– Я могу позаботиться о том, чтобы ФБР не обращалось с вами как с расходным материалом, – сказал Джуд Лие ровным и тихим голосом. – Но я не могу заставить тебя уважать себя. – Кроме Дина, Джуд был единственным человеком, который всегда был рядом с Лией с тех пор, как ей было тринадцать лет. – Я не могу заставить тебя не рисковать жизнью. Но ты не видела меня после того, как не стало моей дочери, Лия. Если что-то случится с тобой? Если я снова погружусь в это? Я не могу обещать, что вернусь.
Лие было проще перенести чужой гнев, чем заботу. Джуд это знал – как и то, что она услышит, что каждое его слово правдиво.
– Ладно, – сказала Лия и отступила назад, подняв руки. – Я плохая, плохая девочка. Принято. Давайте сосредоточимся на том, что нам хочет рассказать Слоан?
Дин появился в дверях и заметил присутствие Лии.
– Ты в порядке?
– Более или менее. – Лия ответила небрежно, но одновременно шагнула к нему. – Дин…
– Нет, – ответил тот.
Нет, ты не хочешь этого слышать? Нет, она не может так с тобой обойтись?
Дин не стал пояснять.
– Слава богу, ты дома, Лия. – В дверях появился Майкл. – Дин проявил невыносимую склонность разговаривать о чувствах в твое отсутствие.
– Это будет неподходящий момент, чтобы сказать «эврика»? – перебила нас Слоан с пола. – Потому что – эврика!
Если бы Слоан была хоть немного способна к хитрости, я бы решила, что она может прийти Лие на помощь.
– Что ты нашла? – спросила я. Дин посмотрел на меня, и в его взгляде я отчетливо прочла, что я могла бы бросить Лие спасательный круг.
– Я начала с рисунков Лии и сравнила их со спутниковыми фотографиями территории ранчо «Безмятежность. – Слоан встала, поднялась на цыпочки и прошлась по периметру схемы, которую разложила на полу. – Все сходится, кроме… – Слоан опустилась на колени и показала на одну из построек поменьше. – Эта структура примерно на семь целых шесть десятых меньше внутри, чем следовало бы».
– Это часовня. – Лия отбросила собранные в хвост волосы за плечо. – Никаких символов конкретной религии, но назначение понятно по виду.
В памяти возник монотонный голос Мелоди. В «Безмятежности» я нашла равновесие. В «Безмятежности» я нашла мир.
Я снова повернулась к Слоан:
– Что это означает, что здание внутри меньше, чем должно быть?
– Это означает, либо у него ненормально толстые стены, – Слоан прикусила нижнюю губу, потом отпустила, – либо там есть потайная комната.
Не нужно было заглядывать глубоко в душу Холланда Дарби, чтобы догадаться, что он будет хорошо прятать свои секреты. Вот твоя безмятежность. Вот твой мир.
– К несчастью, – сказала агент Стерлинг, – все это не дает мне оснований для обыска территории.
– Нет, – сказала Лия, сунув руку в карман. – А вот это дает.
Она вытащила из кармана небольшой стеклянный флакон. Жидкость внутри была молочно-белой.
– Не знаю, что это, – сказала она. – Но Дарби снабжает свою паству хорошей дозировкой.
– Он их одурманивает. – Лицо Дина так и оставалось каменным – ни тени мягкости ни в отношении Лии, ни в отношении всей ситуации.
Агент Стерлинг забрала флакон у Лии.
– Я доставлю это в лабораторию. Если это вещество с ограниченным оборотом, я смогу получить ордер на обыск.
Слоан рассматривала флакон. Я бы предположила, что это какой-то наркотик.
Твоя мама умерла от передозировки. Я инстинктивно анализировала Слоан, но какая-то часть меня не могла перестать анализировать кого-то еще – что-то еще. Найтшейда и того жителя города, кто завлек его в сообщество убийц.
Есть тонкая грань между лекарством и ядом.
Глава 46
Агенту Стерлинг понадобилось двадцать четыре часа на то, чтобы получить ордер, и еще час, чтобы ФБР окружило территорию ранчо – и, что важнее, его владельца. К тому моменту, как Холланд Дарби и его последователи были задержаны и нам разрешили посетить участок, я ощущала, как время утекает с каждой секундой.
Сегодня пятое апреля. Напоминание билось в моем пульсе, когда мы подошли к часовне. Еще одна дата Фибоначчи. Еще одно тело.
Бриггс не звонил нам. Он не просил о помощи. Я заставила себя не думать об этом и открыла дверь часовни.
– Никаких религиозных изображений, – прокомментировал Дин.
Он был прав. Никаких крестов, никаких статуй, которые указывали бы на связь с одной из существующих религий, – и все же помещение явно предназначалось для религиозной службы. Здесь были скамьи и алтари. Мозаики на полу. Витражи, через которые в помещение проникали разноцветные лучи.
– Мы ищем ложную стену, – сказала Слоан, обходя комнату по периметру. Она остановилась перед деревянным алтарем у задней стенки. Ее пальцы ловко искали переключатель, какой-то рычаг.
– Вот оно! – Торжествующий голос Слоан смешался со скрипом деревяных деталей и заржавевших петель. Алтарь отодвинулся, открыв потайную комнату. Я шагнула к ней, но агент Стерлинг опередила меня. Держа правую руку на кобуре, она протянула левую Слоан.
– Оставайся здесь, – сказала она и вошла в помещение.
– Там узко, – сообщила Слоан, вглядываясь в темноту. – Судя по моим предыдущим расчетам, помещение, скорее всего, обходит всю часовню по периметру.
Я ждала; ровный звук шагов агента Стерлинг оставался единственным звуком. Дин подошел и встал рядом со мной, Майкл и Лия – по другую сторону. Когда агент Стерлинг вернулась, она убрала пистолет в кобуру и вызвала подкрепление.
– Что вы нашли? – спросил Дин.
Если бы спросил кто-то другой из нас, она бы могла и не ответить, но, учитывая их прошлое, проигнорировать Дина она не могла.
– Лестницу.
Лестница вела в подвал. Не подвал, – уточнила я, когда нам разрешили спуститься.
– Темница.
Стены были толстые. Звуконепроницаемые. Кандалы, прикрепленные к стене. Разложившееся тело в кандалах.
Второе тело лежало на полу.
В комнате пахло разложением и смертью – но запах не был свежим.
– Судя по уровню разложения, учитывая температуру и влажность в помещении… – Слоан помолчала, прокручивая цифры в голове. – Я бы предположила, что жертвы мертвы уже от девяти до одиннадцати лет.
Десять лет назад мы с мамой уехали из Гейтера.
Десять лет назад я видела тело у подножия лестницы.
– Кто они? – Я озвучила вопрос, о котором сейчас думали все. Кого Холланд Дарби держал в цепях под своей часовней? Чьи тела оставили гнить в темноте, в безвестности?
– Жертва номер один – мужчина. – Слоан подошла ближе к телу, которое было приковано к стене. Плоти на костях почти не оставалось.
Кости, разложение, гниение. Меня начало подташнивать. Дин положил руку мне на затылок. Я ответила на его прикосновение и заставила себя сосредоточиться на словах Слоан.
– Форма и толщина паховой кости, – пробормотала Слоан. – Узкий крестец… определенно мужчина. Судя по лицевым костям – белый. Я бы предположила, ростом около ста восьмидесяти сантиметров. Не молодой, но и не пожилой. – Слоан молча разглядывала тело еще тридцать – сорок секунд и добавила: – Его заковали в цепи после смерти. Не до.
Ты построил это помещение для чего-то. Для кого-то. Я окинула комнату взглядом. Ты заковал этого человека в цепи, даже после смерти.
– А что про другую жертву? – спросила агент Стерлинг. Я знала ее достаточно хорошо, чтобы понимать, что у нее уже сложились собственные теории и интерпретации увиденного, но она не станет сбивать нас с мысли и не позволит нам увидеть даже намек на ее собственное мнение.
– Женщина, – ответила Слоан. – Я бы оценила ее возраст между восемнадцатью и тридцатью пятью. Нет видимых свидетельств причины смерти.
– А мужчина? – спросил агент Старманс. – Как он погиб?
– Удар тяжелым предметом. – Слоан повернулась к агенту Стерлинг: – Мне нужно подняться наверх. Мне нужно быть не здесь.
Слоан видела много тел, много мест преступлений, но после смерти Аарона жертвы перестали быть для нее просто числами. Я обняла ее и повела вверх по лестнице. По пути мы прошли мимо Лии, которая стояла спиной к Майклу.
Когда я и Слоан выбрались на свежий воздух, до меня донесся хриплый шепот Лии: