– Ты, я вижу, парень опытный, не первый день возишься с бутылками, – начал я издалека. – Вон в том темном углу расположилась парочка. Видишь?
Бармен выпрямился и осторожно взглянул на меня. Он понимал, о чем я говорю и смотреть на парочку не стал.
– Если я проверю их документы, то выяснится, что молокососам нет двадцати одного года. А пьют они не воду, а «кровавую Мери», сынок. Что скажешь?
– Скажу, что вы не из нашего участка.
– Конечно. Тех ты уже купил. Но и их проверять надо. В прокуратуру поступают жалобы на работу местной полиции. Говорят, приходя на службу, они вместе с мундиром надевают черную повязку на глаза. Вижу, что жалобы имеют под собой основание.
Бармен скорчил гримасу, выражающую сомнение, но разум возобладал и рисковать он не стал.
– Сколько вы хотите?
– Рассчитываю на твою совесть. Пока я выпью двойной джин, ты положишь в газету, что лежит на стойке, столько, сколько сочтешь нужным. От этого будут зависеть мои дальнейшие действия. Итоги ты узнаешь позже.
Лупоглазый мне поверил, в этом я не сомневался. Он налил полную рюмку джина, придвинул ко мне и направился за газетой, кем-то предусмотрительно забыто.
Я опрокинул жидкость в рот и проглотил. В глазах выступили слезы, но к счастью, никто этого не видел. Через несколько секунд газета лежала передо мной.
– Займись сопляками, чтобы я их здесь больше не видел.
Бармен кивнул и направился в другой конец бара. Я сунул газету в карман и быстро вышел на улицу. Через пять минут сидел за рулем машины. Лупоглазый не очень-то испугался, судя по взятке в сорок долларов. Учитывая, сколько я потерял, это не компенсация, но все же лучше чем ничего. У копов существуют coрок способов добычи денег, и они ими не брезгуют. Я же всегда гнушался подобных приемов и оказался на улице. Изворотливость, психология, наглость, чутье, комуникабельность, хитрость – все эти черты приходящие с опытом работы, можно использовать по-разному. Я же не сумел удержать возле себя жену и лишился работы, а все потому, что соблюдал устав и жил на зарплату. А уж потом меня доканала выпивка.
Сидя в машине, я выкурил сигарету, ни о чем не думая. Руки уже не тряслись башка не трещала, как в бетономешалке. Пора за дело. Что из себя представляет лейтенант Вудворд, я наслышан. Лучше держаться на дистанции и не давать ему возможности давить на пятки.
Миленькая девчушка в справочном отделе долго копалась в регистрационной книге, затем вернулась к окошку и доложила:
– Эдриан Маджер поступил к нам в час ночи. Кровоподтек под правым глазом, лопнуло несколько сосудов, но все это не так страшно, сэр. Через час его отпустили по его же просьбе.
– Значит, он не пожелал оставаться в госпитале и в два часа ушел?
– Совершенно верно.
– В деле указан его домашний адрес?
– Но мы не можем разглашать…
– Я все понимаю, мисс. У меня деньги для него, весь карман прожгли. Я уезжаю сегодня.
– У вас для него деньги и вы не знаете где он живет?
– Он сменил квартиру на прошлой неделе.
– Ну хорошо. Надеюсь, что вы говорите правду.
Девушка несколько раз хлопнула длиннющими ресницами, выслушивая мои заверения, и назвала мне адрес. Район, в котором жил Эд Маджер относился к средним векам. Многоквартирные дома, слепленные один в один, выглядят мрачно, но чисто. Подъезды здесь рано запирались и привратников не существовало. Маджер жил на третьем этаже. На мой стук никто не ответил. Я был настойчив и вывел из терпения соседку из квартиры напротив.
– Угомонись, красавчик. Эда нет и черта с два ты его найдешь.
Я оглянулся. Передо мной стояла заспанная девица с размазанной косметикой. Ночная пташка пыталась выспаться, но я помешал.
– Откуда ты знаешь?
– Если говорю, значит, знаю. Она собралась уйти, но я остановил ее, стукнув кулаком по двери Маджера.
– Тебе же сказали, идиот…
– Неубедительно. Я же знаю, что он дома.
– Я сама видела, как он уехал.
– Когда? Выкладывай или я разнесу весь дом.
– Придурок! Под утро я его встретила здесь, на площадке, с чемоданом. Он сматывался, как жалкий вор.
– Точное время.
– Я что, слежу за часами? В пять или в шесть. Прибежал, схватил пожитки и смылся.
– А ты спала на лестнице и все видела.
– Я как раз провожала приятеля. Открыла дверь, выглянула, а тут этот псих через две ступеньки скачет, будто ужаленный. Спустя десять минут стук, Я подумала, что мой дружок подтяжки забыл. Выхожу, а это опять Эд. Чемодан на полу, а он с ключами никак не справится.
– И все молча. Ты же без комментариев не можешь.
– Сказала ему пару ласковых. За квартиру месяца три не платил, вот и дал деру.
– Какая у него машина?
– Синий седан. Новый. Баба небось купила. Была у него одна кукла с обложки. Рвотный порошок. Летом в норке ходит. Поди, трусы на собольей подкладке таскает. Дешевка!
– Рыжая?
– Она. Проржавела от собственной течки. На мужика, как вошь на собаку, смотрит. Таких только доить. Ну ладно, черт с тобой. Если есть деньги, заходи.
– В другой раз.
Я медленно пошел вниз. Начиналась полоса препятствий. В одиночку такого парня не найдешь за считанные часы. Сам выплывет, если еще в городе. Вряд ли Маджер усидит на месте. Начнет суетиться и высунет нос, это как пить дать.
Следующий час я провел в читальном зале местной библиотеки и успел проштудировать светскую хронику за текущий год. Там я выяснил некоторые подробности из жизни Дэборы Катлер. Для уточнения деталей пришлось поехать на студию «Юниверсал», что было сопряжено с определенным риском, но другого выхода не оставалось. На территорию кинофабрики я проник без особых трудностей вместе с экскурсией, на этом деле администрация зарабатывала неплохие дивиденды. Пришлось расстаться с двумя долларами. Следующий этап – незаметное исчезновение. Он также удался. Битый час ушел на поиски, Меня постоянно с кем-то путали, пытаясь всучить конверт для передачи какому-то Юджину, либо просили зайти к мистеру Маркосу, который меня разыскивает. Как я понял, бездельников здесь не держат и, если человек болтается по павильонам, то его необходимо озадачить. И все же мне повезло. Один из темнокожих курьеров окликнул высокого худого парня в приличном костюме.
– Мистер Коттон, ваша почта на столе.
Худощавый кивнул и направился к трехэтажному белому зданию. Несмотря на приближение рождественских праздников, здесь не увядали клумбы с экзотическими цветами. Я последовал за ним и мы попали в шикарный офис. Табличка перед входом гласила: "Художественный совет киностудии «Юниверсал».
Мы поднялись на второй этаж, прошли по коридору, свернули налево и вошли в кабинет без таблички.
Секретарша долбила на машинке и Коттон ей сказал, что его здесь нет, даже для Блэйка. Девушка кивнула и взглянула на меня. Коттон этого не сделал. Он не замечал присутствия своей тени, которая плыла рядом вот уже пять с лишним минут. Очевидно, так же, как и остальные, спутал меня с курьером или с тележкой, заваленной пустыми подносами.
Коттон открыл дверь и вошел в кабинет.
– Ни для кого! – строго повторил я и вошел следом.
Вот тут он меня увидел. Как же иначе, я пересек священную границу его цитадели.
– Десять минут, Коттон, и ты забудешь обо мне.
– У меня и трех нет. Оставь рукопись у Джейн.
– Не оставлю.
– Тогда убирайся.
– Не уберусь.
Он скинул пиджак, плюхнулся в кресло, закинул ноги на стол и вопросительно взглянул на меня. Со стола посыпались бумаги. Их было столько, что трудно поверить, что ты в кабинете, а не в цеху бумажно-целлулоидной фабрики.
– Двадцать пять слов и убирайся.
– Начнем. Ты избил в ресторане свою жену. Ночью ее зарезали в собственной постели. У тебя есть ключ от квартиры Дэби и ты попадаешь в категорию подозреваемых. Список таковых невелик, но ты его возглавляешь. Могу уходить?
– Э, нет. Постой! Еще раз, но не так быстро. Я ничего не понял. Что случилось с Дэби?
Я расстегнул куртку и сел в кресло у журнального столика. Возле стола хозяина стульев не было. Там кроме бумаг вообще ничего не было.
Я закурил и не найдя пепельницы, бросил спичку на пол. Их там хватало, как впрочем и окурков.
– Видишь ли, Даг, извини, но я по-простому. Дела твои дрянь. Вчера в ресторане ты закатил своей жене оплеуху. Есть свидетели. После этого утром ее находят мертвой. Мне это не нравится, не по душе это и окружному прокурору, владельцу дома, где жила мисс Катлер, тоже не очень приятно. Дело нужно закрыть и как можно быстрее. Нужен убийца. Ты подходишь по всем статьям.
– Почему я?
– Потому что ты хочешь жениться, а Дэби не давала тебе развода. Потому что она тебе надоела, потому что ты бьешь по ее морде при людях.
– А ты кто? Где-то я тебя видел.
– В газетах. Я лейтенант Вудворд из Управления криминальной полиции. И моли бога, чтобы я не сунул руку в задний карман.
– А что у вас там?
– Наручники. Выпьешь валидол или начнешь отвечать?
– Чушь какая-то. Боже! У этой потаскухи были сотни связей со всякими подонками. Почему я? Я мирный человек.
– Ну еще расскажи, что мухи за всю жизнь не обидел. Твои хозяева о тебе другого мнения. Строптив, вспыльчив, высокомерен, самоуверен, честолюбив…
– Но не убийца.
– От оплеухи до ножа не так уж далеко.
– Послушайте, лейтенант, если вы не верите мне, сходите в седьмой павильон и поговорите с Ирен Тэмпл или с Уиллом Шарки. Они вам подтвердят, что я тут ни при чем. Это Дэби устроила скандал в ресторане. Она меня оскорбила и я поставил ее на место. Только и всего.
– Алиби на ночь есть?
– Нет у меня алиби, черт подери! Я живу один. Знал бы, обзавелся!
– Какие есть предположения?
– Никаких!
– Сколько ты ей должен по брачному контракту?
– Двести тысяч. Но где я возьму такие деньги? Когда мы заключали брачный контракт, я не собирался разводиться. Она обманула меня.
– Обманула и вы разошлись. В чем заключался обман?