Они тебя спасли. Он тебя спас…
Клауд опустился передо мной на колени, сорвал с себя рубашку, и укутал меня в нее. С силой прижал к себе, что-то шепча, скорее всего, просто успокаивая. Хотя я не ощущала ни паники, ни страха. На смену активности снова вернулась отрешенность.
– Не плачь, не плачь, все хорошо, я рядом, – шептал Клауд, подушечками пальцев стирая с моих щек взявшуюся откуда-то влагу.
– Жаль, что я не понял раньше. Все могло бы быть совсем иначе, сука, - до меня донесся сдавленный от боли голос схваченного леора. Его пылающий ненавистью и презрением взгляд прошелся по мне, задержался на голых ногах.
– Увести эту падаль, - приказал Клауд, и обездвиженного пленника потащили в коридор.
Глава 16
Я стояла перед дверью в каюту, не в силах заставить себя туда войти. Да, это была слабость, недостойная адекватного человека. Но страх был, он засел во мне и никуда не делся. Страх, рожденный тогда, много лет назад и до сих пор скрывавшийся за глупой бравадой. Я боюсь, а, значит, слаба. Но мне нельзя быть слабой.
– Мои люди все проверили. Теперь никто кроме тебя самой не сможет войти в каюту, - тихо произнес Клауд, вызвавшийся меня проводить. Он был рядом, однако, видимо, повинуясь каким-то инстинктам, не вторгался в мое личное пространство, за что я была ему благодарна.
Я, молча, отворила дверь, и перешагнула порог. Все вещи были на своих местах, в маленькой каюте царил порядок. Однако было невыносимо от мысли, что совсем недавно сюда заходил кто-то чужой. Но я привыкну, возьму себя в руки и привыкну к мысли, что даже эта огромная Крепость, полная вооруженных людей, не стала моей личной крепостью. Всегда будет кто-то: бывший друг, враг, убийца.
– Мне нужно в душ, - произнесла это, и тут же снова почувствовала липкий противный страх. Да когда же это кончится.
– Хочешь, я побуду здесь, пока ты… - Клауд не договорил, но я поняла, что он предлагает свою помощь, и, похоже искренне. Да, это было верхом неприличия – высокая леора обнаженная в душе, а через тонкую перегородку от нее находится Пес. Но, учитывая, сколько сегодня людей видело меня без одежды… Плевать. С Клаудом я чувствовала себя защищенной, а все остальное не имело значение.
– Да, пожалуйста, останься, - двусмысленная фраза не заставила меня покраснеть. Я достала из шкафчика запасную форму, белье и только сейчас заметила, что Клауд тактично отвернулся лицом к двери.
Выдохнув, я решительно прошла в душ, сбросила халат, который мне выдала Номи в медблоке, только сейчас поняв, что до сих пор была одета в рубашку Пса. Включила воду и закрыла глаза. Теперь все будет хорошо. Ведь после того, как все плохо, обязательно наступает момент недолгой передышки. По крайней мере, хотелось в это верить.
Я вернулась мыслями к моменту, когда Клауд вынес меня на руках из подвала. Помню, как изо всех сил прижималась к нему, чувствуя себя защищенной и оберегаемой. Глупое сиюминутное чувство к постороннему мужчине. Однако я хваталась за него как за якорь, не дающий моему сознанию провалиться в бездну отчаяния.
В медблоке нас встретила только Номи. Она предусмотрительно отправила парней подальше, занявшись мной лично. Клауд нас оставил, выйдя за дверь.
– Как вы, Джети? Они не успели… - я оценила тактичность своей помощницы и отрицательно помотала головой. Хотелось плакать, и чтобы меня прижали к себе крепко-крепко и гладили по голове, успокаивающе шептали какие-то глупости, давая возможность выплакаться. Но я бы никогда не позволила себе настолько расслабиться и дать волю чувствам. Не здесь и не сейчас. Может быть, когда останусь одна.
После того, как Номи прошлась сканнером по моему телу, обнаружив, как я и предполагала, только начавшуюся пневмонию и несколько гематом, я отказалась от дальнейшего осмотра. Получасовая процедура в медэксе полностью восстановила организм.
– Спасибо, Номи. Я бы хотела вернуться к себе, - почему-то мысль, что я могу провести ночь в медблоке, не встретила должного энтузиазма. Хотелось уединения, и совсем не хотелось ловить на себе сочувствующие взгляды девушки.
В коридоре вместе с Клаудом меня ждали еще два Пса, знакомые по планете Наги. Скорее всего, они тоже участвовали в моем спасении. Коротко ответив на их приветствие, все еще какая-то оглушенная и потерянная, я поспешила в свою каюту.
И теперь под струями воды я дала себе возможность поплакать. Ведь меня никто не видит и никто не узнает. Все остальные мысли, сомнения и опасения будут завтра. Завтра, я подумаю, как много увидел Клауд и все остальные, что они поняли, и о чем расскажет бывший майор на допросе.
***
Клауд услышал через перегородку приглушенное рыдание, и хотел было ворваться в душ, но вовремя остановился. Не хотелось еще больше напугать девушку, которая и так за сегодня много пережила. Он терпеливо ждал, когда она успокоится и выйдет, одновременно опытным взглядом осматривая небольшую каюту. Идеальный порядок, все на своих местах. Ничего лишнего из того, что могло бы рассказать гостю о той, что тут живет. Легкий аромат духов, витающий в воздухе. Клауд внезапно понял, что ему нравится этот запах. И он не раз его ощущал, когда находился с девушкой рядом, нес ее на руках.
Большего он себе позволить не мог. Теперь, когда он почти перестал видеть в ней шпионку, не хотелось бы нарушать хрупкое доверии, которое она к нему начала испытывать и отпугнуть ее от себя снова. Постепенно, день ото дня, девушка приобретала для него все большее значение. И он пока не хотел думать о причинах этого.
Когда раскрасневшаяся, с еще влажными волосами Джети вышла из душа, Клауд почувствовал, как его тело отреагировало на нее вполне по-мужски. Отвел взгляд, на миг прикрыл глаза, и в следующее мгновение полностью овладел собой.
– Спасибо что остались, Клауд, - ни в ее глазах, ни в голове не осталось даже следа пролитых слез. Пес оценил ее способность контролировать эмоции, хотя, если он прав, и она та, кто он думает, девушка еще не раз может его удивить.
– Не стоит благодарности. Я виноват, что допустил ваше похищение.
– Они говорили, - голос Джети сбился на миг, затем, она как-то растерянно посмотрела на мужчину, и спустя несколько секунд продолжала уже спокойно, - Майз сказал, что помощи ждать неоткуда.
– Он полагал, что смог меня задержать, - хмуро произнес Клауд.
– Что-то серьезное? – Джети замерла перед мужчиной, ее бледные тонкие пальчики непроизвольно сжимали верхнюю пуговицу камзола, застегнутого под самое горло. Взгляд Клауда проследил за движением пальцев, остановился на тонкой шее, скользнул к нижней губе, которую девушка в волнении прикусила, и снова почувствовал себя извращенцем. До сих пор его никогда не возбуждал вид женских рук и распущенных влажных волос. Особенно, когда это возбуждение смешивалось с желанием обнять, зарыться лицом в волосы и вдыхать тонкий нежный аромат.
– На станции произошел теракт, - немного хриплым голосом сообщил Пес. Он не хотел вдаваться в подробности, да и Джети сейчас они были не к чему. Клауд понял, что рядом с девушкой теряет контроль. Наблюдая за тем, как целительница неловко переминается с ноги на ногу в своей крошечной каюте, рядом с ним, он диким усилием воли подавил желание снова укутать ее своей силой и помочь успокоиться.
Коктейль противоречивых желаний заставил Пса быстро попрощаться и покинуть каюту, оставляя девушку одну. В коридоре он приказал двум сопровождавшим его бойцам остаться и охранять целительницу, не раз сожалея о том, что когда-то принял ее доводы и оставил без защиты.
***
– Девочка не пострадала? – лежащий в медкапсуле мужчина с резкими чертами лица тяжело повернул голову к вошедшему ученику. Его всегда такой ясный и цепкий взгляд потускнел, губы почернели. Болезнь быстро поражала организм, не оставляя ни малейшего шанса на спасение.
– Мы успели… почти вовремя, - Клауд запнулся, вспоминая картину, что открылась его взгляду, когда он со своими людьми ворвался в заброшенный грузовой отсек. Он до сих пор не понимает, как тогда сдержался, и оставил всех троих подонков в живых. Ему нужна была информация, и они с готовностью ему ее предоставят. А потом они на себе почувствуют силу его гнева.
То, что случилось с Джети не выходило у него из головы. Она, такая хрупкая и нежная, сильная и отважная смогла противостоять насильникам и защитить себя. Он видел то, чего не успел уловить взгляд его товарищей – след силы, которую девушка применила, чтобы спастись. Пусть остальные считают, что это дело его рук. Псы и не на такое способны. Естественно, его люди рано или поздно все поймут. И будут молчать. А полковник сент Прайс не станет копать. Не смотря на то, что тот по-прежнему считает, что девушке не место среди них, он начал ее уважать.
Когда Клауд нес на руках дрожащее тело целительницы, его собственная сила проснулась, стараясь окутать его ношу теплом. В тот момент ему показалось, что он нужен Джети, что она готова подпустить к себе не только его силу, но и его самого.
– Она тебе нравится, - мужчина устало прикрыл глаза, дыхание сбилось. С каждым днем его состояние ухудшалось. Не помогала присущая им регенерация. Он знал, что не за горами то время, когда ему предложат погрузиться в медэкс и надеяться, что когда-нибудь найдут способ исцелить. Но мужчина знал, что никогда не позволит себе стать просто телом, без разума и духа, бесполезным балластом. Однажды он заставил своего друга и ученика поклясться, что тот никогда не обречет его на подобное существование. И Клауд согласился. С болью и горечью, испытывая ненависть к самому себе и мерзкое чувство безысходности, он согласился оборвать муки своего друга.
Мужчина знал, что нужен был здесь и сейчас, сильный и здоровый, способный взять на себя руководство своими людьми. Враги все предусмотрели, вовремя выведя его из игры. Слишком рано, они еще не готовы выступать. Клауд хороший стратег и сильный воин, он многому его научил. Но еще слишком рано, их уничтожат.
– Учитель, я тебя любою и уважаю, но не хочу с тобой об этом говорить, - несмотря на категоричный тон и раздражение, поднимавшееся откуда-то из глубин, Пес не мог равнодушно смотреть на муки близкого человека. Еще совсем недавно у них была надежда. Была цель. Теперь же с каждым днем, вместе с жизнью их предводителя цель угасала. Его друг угасал, и Клауд ничем не мог ему помочь. Лучшие целители, которых ему за большие кредиты удавалось привести к другу, разводили руками. Они понимали причину, видели следствие, но процедура исцеления был им неизвестна. Ничего не помогало. И, предварительно поработав с памятью очередного эскулапа, Клауд и его люди отпускали того восвояси, пытаясь снова и снова, но безрезультатно. Пес с ужасом думал о той минуте, когда ему придется выполнить обещание, данное наставнику и оборвать его жизнь. И он знал, что пойдет на это, лишь после того, как убедиться, что надежды больше нет.