– Кто? – голос ильзы показался особенно неприятным и каким-то скрипучим, - кто наш враг?
Я улыбнулась и направилась к двери. За шаг до нее остановилась и сообщила:
– Воздух скоро закончится. Сила не пройдет сквозь купол. Вы не сможете питаться, а, значит, скоро умрете.
Я вышла, тихо претворив за собой дверь. Не думаю, что кто-то захочет сегодня сюда войти. Недаром Владыка позаботился о том, чтобы во дворце сегодня присутствовало как можно меньше народа. Человеческие слуги прятались, чувствуя, что, возможно, настал их последний час. А Пожиратели… вряд ли Владыка позволил кому-то из них, кроме ильзы жить во дворце. Трудно забыть повадки, укореняющиеся не одно столетие.
Я шла легким уверенным шагом по коридору, сжимая в руках букет белоснежных каришей, предусмотрительно переданный мне ильзой Морой. Иглы на стебельках больно впивались в пальцы, вот только боль именно то, что мне сейчас необходимо. Боль, и чистое сознание.
Несколько шагов, и дорогу мне преградил капитан гвардии и доверенное лицо Владыки, леор сент Зарин. Мы не виделись с тех пор, как он проник в Крепость и выкрал меня. Человек, добровольно служащий Пожирателю. Знал ли он тайну Владыки? Не мог не узнать за столько лет, уничтожая следы его неосмотрительных пиршеств.
– Леора, - капитан склонился ровно настолько, чтобы это не выглядело оскорбительно в глазах окружающих, - мы будем вас сопровождать к Храму.
– Превосходно. Тогда вперед, - я сделала несколько шагов, когда поняла, что капитан, как и двое его сопровождающих не двинулись с места.
– Где ильза Мора? Почему она не с вами?
– Она присоединиться чуть позднее,- холодным тоном, не терпящим возражений, ответила я.
– Но она должна быть рядом, - раздраженно возразил капитан, чем лишь подтвердил мою уверенность в том, что мне готовят участь диаметрально противоположную браку. Будто дичь уже загнана, и охотник занес над ней оружие, а она, почему-то не желая мириться со своей участью, брыкаясь, создает окружающим дополнительные неудобства.
– Капитан, вы мой эскорт? Так приступайте к своим обязанностям, - подпустив в голос холода, я с извращенным удовольствием наблюдала, как леор сент Зарин меняется в лице. Но, все же смирившись, встает на два шага позади меня. Его сопровождающие с привычно скрытыми лицами прикрывают меня по бокам. И этой небольшой процессией мы пересекаем коридор, выходя из дворца под яркие лучи дневного светила.
Храм находился рядом с дворцом. Согласно традиции, невесте было необходимо проделать несколько сотен шагов, пересечь двор и войти в его двери. Туда, где ее нетерпеливо дожидался счастливый жених и его свита.
Меня почти оглушил рев толпы, замершей по ту сторону ограждавших дворец ворот. Мне желали долгих лет, счастливого брака, и подарить своему Владыке много наследников. Разумеется, аристократия, стоящая по обе стороны преградившей им дорогу гвардии, казалась более сдержанной. Они ничего мне не желали, по крайней мере, вслух. А, судя по взглядам, если бы мой будущий супруг не намеревался предать меня страшной участи, я бы имела все шансы быть несколько раз отравленной, зарезанной или расстрелянной в упор.
Еще с десяток шагов. Едва подавила в себе желание поежиться, чувствуя, как спину мне буравит взгляд капитана.
А с боку я ощущала приятное тепло и поддержку. Едва уловимое движение, и моей руки касается рука высокого гвардейца со скрытым лицом, вопреки этикету, не затянутая в черную перчатку. Я впитывала жар его кожи, невольно улыбнувшись.
– Люблю, - шепнула одними губами, а в ответ почувствовала, как сила Клауда слегка обнимает меня за плечи, гладит обнаженную кожу, ласково обволакивая со всех сторон. Мы поднимались по ступенькам к Храму, рука об руку, словно жених и невеста, зная, что впереди нас ожидает одна из самых трудных битв.
Я шла вперед к алтарному камню, рядом с которым возвышалась фигура Владыки, мощная и угрожающая. Я ненавидела его уже за то, что меня ждет именно он, занимая чужое место, извращая саму суть таинства.
Храм оказался гораздо больше, чем я предполагала, но и он сейчас казался переполненным. Совет в полном составе, представители высших родов Содружества. У них было меньше недели, чтобы подготовиться и приехать, что могло бы показаться обидным, прежде всего, для невесты. В высших кругах скорая свадьба всегда осуждалась, потому что бросала тень на репутацию молодоженов.
На мою же репутацию, как впрочем, и судьбу, Владыке было плевать. Интересно, он сам понимал, как много он мне дал поводов для подозрений? Или в желании поскорее достигнуть цели, попросту не обращал внимания на такие мелочи?
Я на секунду замерла около возвышения перед алтарем. Гвардейцы, сопровождающие меня от самого дворца, отступили, позволяя проделать дальнейший недолгий путь в одиночестве. Но я все еще ощущала на себе теплую ласковую силу, которая согревала и мешала поддаться панике.
Я приняла руку Владыки и, сделав разделявший нас шаг, оказалась на возвышении перед священным камнем, который по преданиям, возложили на это место Всевидящие.
Владыка окинул меня равнодушным взглядом и, сделав дежурный комплимент, повернулся спиной к гостям. Я видела его нетерпение и затаенное предвкушение. Наверное, их бы можно было принять за чувства, которые испытывает любой жених, если бы этот жених не был Владыкой.
– Я призываю Всевидящих в свидетели и принимаю эту женщину, ее силу в свой род. Называю женой. Той, кто подарит мне величайшее счастье и принесет этому миру благодать.
А ведь ни словом не соврал, мерзавец. Кто же мог догадаться, что слова древней клятвы соединяющей двоих незримой, но прочной нитью, и заставляющие более слабому подчиниться силе, так хорошо подойдут к церемонии.
По преданию, те, кто мечтал об истинном браке, приходили в храм и поливали алтарь несколькими каплями своей крови. И боги, давно ушедшие, но не забывшие своих потомков, принимая их клятву, позволяли камню впитать кровь в себя до последней капли.
Владыка вытащил тонкий кинжал и полоснул им свою ладонь. Несколько капель горячей темной крови упали на алтарь, но не впитались, а тонкой струйкой потекли вниз. Всевидящие не приняли клятву, либо просто ее не услышали. Но Териону, похоже, на это было напревать. Схватив меня за кисть, он поднес ее к алтарю, с намерением пустить мне кровь. Я сжала ладонь, и, глядя в глаза монстру, твердо произнесла:
– Нет.
До меня донеслись возмущенные шепотки тех, кто находился к нам ближе всех. Скандал! Да как она посмела!
– Они все уже почти мертвы! Тебе ничего не удастся изменить! – прошипел Владыка, притягивая меня к себе и с ненавистью всматриваясь в мое лицо.
– Уже, - шепнула я, и улыбнулась.
А дальше был крик со стороны советников и кто-то из них, покачнувшись, упал. Я едва заметила, как Клауд одетый в форму гвардейца Владыки, молниеносно пронзает черным клинком грудь капитана сент Зарина. Тесня гостей, Храм заполняют Псы, воздвигая между гостями и алтарем непроницаемую стену.
Клауд, отбросив тело Зарина, парирует направленный на него удар второго гвардейца и устремляется ко мне. А дальше Храм наполняется криками, звоном стали и запахом крови.
Владыка был силен. Настолько, что стена, выставленная Псами, не могла сдержать его силу, однако не позволяла защитникам стать жертвами. Несколько первых рядов гостей упало еще до того, как Клауду удалось добраться до Владыки. Мы атаковали его одновременно, всадив клинки с двух сторон. Тут же сила Териона отшвырнула Клауда к дальней стене. Я почувствовала на своей шее захват и меня приподняли над полом. Вцепившись в удерживающие меня руки, я видела, как наливаются тьмой глаза Териона, как ненависть, делающая его почти неуязвимым, заполняет его взгляд.
– Я выпью твою жизнь, а потом лично убью каждого, кто тебе дорог.
– Не в этот раз, - я извернулась, и, почти задыхаясь, полоснула клинками по его предплечьям. Разъярившись, он впечатал меня спиной в алтарь, заставив на несколько мгновений потерять сознание.
А после, когда я открыла глаза, то увидела, как еще недавно упавшие гости, пока еще неуверенно держась на ногах, атакуют Псов.
– Я не могу исцелять, как ты, - совсем рядом со мной раздался вкрадчивый и даже нежный шепот, – не могу возвращать кого-то из-за грани, но я могу делиться с людьми частичкой себя, становясь их хозяином. Представь армию из сотен тысяч таких послушных моей воле солдат, которые не предадут. Они будут убивать без сомнений и жалости тех, кого я прикажу им убить. Быть может, мне нужно начать с твоего возлюбленного? Тебя сильно расстроит, если именно он оборвет твою жизнь, когда я выпью тебя почти до дна. Ровно настолько, чтобы ты могла осознать, как это – умереть от руки того, кого любишь.
– Слишком много болтаешь, - Клауд отшвырнул Владыку от меня. А затем, вскользь убедившись, что я в порядке, бросился следом, не дав ему возможности отойти от падения.
Я села на алтаре, потирая шею и пытаясь восстановить дыхание. Из порезанных в драке с Владыкой пальцев вытекала кровь, впитываясь в камень. Когда она добралась до места, где виднелась уже чуть подсохшая кровь Владыки, вспыхнула, и сгорела, не оставляя ни следа.
– Храм – единственное место, которое делает Пожирателя слабым и уязвимым. Ты никогда не задумывалась о том, почему те, кого вы называете Всевидящими, покинули свой дом? Потому что в желании выиграть противостоянии друг с другом, и разрушая свой мир, они создали таких монстров, как этот.
– Я такая же! – обреченно прошептала я, стараясь не думать, что фактически, говорю с… камнем.
– Нет. Когда-то вашу способность брать жизненную силу у других использовали, чтобы получить новый вид воинов. А когда поняли, что ими невозможно управлять, поспешили их уничтожить. Но было поздно. Ваши предки сами вырыли себе могилу. Они бежали от катастрофы, которую сами спровоцировали. И поселившись здесь, постарались обезопасить себя и своих потомков от возможного появления Пожирателей. Они многого не учли, и спустя сотни лет один из таких чудовищ смог проникнуть в стены Ордена и помог его уничтожить. А потом долгие годы, скрывая свою сущность и набираясь сил, выслеживал и убивал выживших адептов и их детей. Он получил власть и необходимую силу. Только не учел того, что Псы не прощают предательства. Его убили, когда он был в Храме, сочетаясь браком с высокой леорой. И алтарь помог им в этом, ослабив Пожирателя настолько, чтобы ему можно было нанести вред.