– Ты не должен охранять меня лично, думаю, теперь у тебя много других дел, каган Крафт.
– Я там, где хочу быть, – упрямо ответил новоизбранный каган, и пристально посмотрел в глаза женщине.
– Спроси меня, Манфред, - внезапно попросила она.
– Спросить о чем? – Крафт напрягся. Он мог бы поклясться, что его сердце замерло, а затем забилось снова с удвоенной силой.
– О чем хочешь. И я тебе отвечу.
Манфред прикрыл глаза, затем шумно выдохнув, встал со скамьи и опустился перед Элиф на одно колено.
– Ты станешь моей женой? – он чувствовал себя по-дурацки, спрашивая ее о том, о чем мог лишь грезить в тайте. Много лет.
– Да, - тихо ответила Элиф.
– Спасибо, - Манфред взял ее за руку и поднес тонкие пальчики к своим губам.
***
Это странно – перестать тревожиться, отпустить свой страх и смотреть в будущее с надеждой. Теперь оно у меня есть, это будущее. У нас. Я легонько сжала руку Клауда и мысленно улыбнулась, глядя на то, как мои мать и отец в Храме Всевидящих приносят друг другу клятвы. Да, это произошло, и они поженились, спустя четверть века и долгую жизнь в разлуке, после стольких лет неприязни, страха и взаимной вины.
– Слишком многолюдно, - заметил Клауд, и я полностью разделяла его недовольство, хотя и по иному поводу. Мой муж обеспечивал безопасность своего учителя и его супруги. Я же понимала, как тяжело маме и отцу присутствовать среди большого количества незнакомых и не всегда лояльно настроенных людей. Теперь, когда Манфред стал единоличным главой Содружества, а по-сути, Каганата, его власть признали высшие кланы, не желающая терять богатство и влияние в междоусобной войне, а Совет был упразднен, приходилось идти на многие жертвы, в том числе, связанные с вмешательством в личную жизнь. Хотя, тут мой отец остался непреклонным, и первые несколько репортеров, кто пытался проникнуть в нее слишком глубоко, получили телесные повреждения различной степени тяжести. Степень зависела от навязчивости и наглости жертвы. Единственное, чего не смог избежать каган Крафт, это публичной свадьбы, на которую был вынужден пригласить уцелевших и новых глав родов, присягнувших ему в верности.
Одним из его первых законов, наравне с упразднением неравенства было создание Академии для юношей, обладавших зачатками силы для их дальнейшего обучения. Школа принимала в свои стены детей всех сословий и в ее стенах упоминание о титулах были строго запрещены.
– Не могу поверить, что это происходит с нами, - Клауд прижал меня покрепче к себе и поцеловал в волосы. Мое внимание привлек бывший верховный леор, занявший место сбоку от нас. Он казался взволнованным и выглядел сильно постаревшим. Последние события плохо сказались на его здоровье. Я знала, что Элиф поддерживала с ним отношения, но сама держалась от деда подальше. Наверное, со временем я бы могла смотреть на него не испытывая глухого раздражения. Но сейчас было слишком рано для этого.
После состоялся прием в бывшем здании Совета. Дворец, в котором жил Владыка был закрыт. Там все еще шло расследование, доверенные Псы Манфреда изучали документы, оставленные Терионом, искали тайники, вскрывали сейфы и ужасались действиям Пожирателя, которого никто не пытался остановить долгие годы.
Я любовалась Элиф, ее царственной осанкой, платьем, достойной королевы, свету в ее глазах и невольно вспоминала, как Манфред прошлым вечеров играл с Паулем, моим младшим братом, которого он захотел усыновить. Они выглядели настоящий семьей, и мне было жаль тех лет, которые отняли у нас троих. Недавно он познакомился со всеми моими братьями. Элиф сделала все, чтобы это знакомство вышло менее напряженным. Старшим сыновьям Рейн, лишенным поддержки рода их отца было за что недолюбливать Псов и Манфреда в частности. Мы понимали, что к полному семейному согласию нам придется идти извилистым путем.
– У тебя печальные глаза. Смею ли я надеяться, что ты жалеешь о своем скоропалительном браке и готова пересмотреть кандидата в мужья? – Даэль Корр протянул мне высокий бокал наполненный красным вином.
Я знала, что недавно Манфред предложил эфету стать верховным судьей Каганата, и тот обещал подумать. Надеюсь, все же он примет предложение отца. Будет не просто доверить кому-то незнакомому этот пост.
– Не надейся, - я кивком поблагодарила его и пригубила терпкий напиток, - я счастлива.
– Ты прекрасна, - несколько долгих мгновений смотрел мне в глаза, затем отвернулся. Я тихонько выдохнула, почувствовав облегчение, - я бы на месте твоего мужа не оставлял тебя одну ни на минуту.
– Он мне доверяет, - я улыбнулась, невольно перенимая его тон, - к тому же, он на работе. Даже сейчас.
Клауд не считал, что меры безопасности могут быть излишними. Поэтому в зале находилось столько Псов, даже не пытавшихся слиться с толпой или стать менее заметными, что вряд ли какой-нибудь злоумышленник мог бы решиться причинить мне вред. Жители Содружества осознав, что наступила по-сути, военная диктатура, поначалу приняли ее болезненно и слегка нервозно. Вот только осознание угрозы со стороны аквилонцев и Пожирателей сделало их более терпимыми. Разумеется, не всех. Сейчас от бывшего Содружества начали отделяться планеты, принадлежащие наиболее независимым и влиятельным кланам, не желающие жить под властью низших, как они заявили. Каган не препятствовал их отсоединению, стараясь обеспечить максимальную защиту своих сторонников.
– Ты снова разбила мне сердце. Неужели это судьба? – полушутливо, но с какой-то затаенной печалью поинтересовался эфет.
– Прости. Возможно, это всего лишь намек, что не я твоя судьба? – я все еще немного смущалась в его присутствии, но теперь мне было гораздо проще общаться с эфетом и не оглядываться на прошлое.
– Возможно, - Даэль Кор поднес свой бокал к моему, - будь счастлива, Джети. Ты это заслуживаешь как никто другой.
– Спасибо, Даэль. Надеюсь, что очень скоро ты встретишь женщину, которая будет достойна твоих чувств.
Я шла по коридору в сопровождении двух Псов, слегка уставшая от шумного вечера. Элиф и Манфред недавно покинули гостей и предоставили им возможность развлекаться без новобрачных. Клауд задерживался, а я не захотела лишний час проводить в толпе незнакомых людей. Внезапно и синхронно оба Пса рухнули на пол. Застыв над бесчувственными телами, я приготовилась защищаться и дорого продать свою жизнь. Ну почему теперь, когда я почти поверила в нашу счастливую сказку?
– Добрый вечер, Джети, - из темноты раздался знакомый голос и спустя мгновение перед моими глазами предстал Хок.
– Посмею усомниться в том, что он добрый, - я обвела взглядом тела у своих ног и вопросительно посмотрела на Хока, - что это значит?
– Тебе не нужно бояться. Я хочу лишь поговорить, - от его привычной, такой мальчишеской улыбки сердце неприятно сжалось в груди.
– Хорошо. Говори, - бросила испытывающий взгляд вдоль коридора. Как назло мы были совершенно одни.
– Давно хотел тебя увидеть.
– А сделать это как-то менее травматично для парней и моей психики ты не мог? – голос не дрожал, и даже звучал уверено. Расту над собой.
– У меня мало времени, не хотелось тратить его впустую.
– Ты уходишь? - я почувствовала легкий укол в груди со стороны сердца. Хок не был для меня чужим. Слегка непонятным, иногда раздражающим, но своим, почти родным.
– Я вынужден, - он ступил под свет тусклой лампы, и я увидела его глаза - пронзительные светлые, почти бесцветные, так похожие на глаза Владыки. Они взирали на меня с голодной жаждой и рождали почти панический ужас.
– Нет, Хок! Как? – растерялась я, пронзаемая чувством обреченности.
– Ты же знаешь, что Пожирателя практически невозможно распознать. Пока он сам этого не захочет. Пока не высушит тебя до конца. Я рос Псом и считал себя им долгие годы. Твой дед узнал мой маленький секрет, открыл мне глаза на то, кто я есть, но вопреки здравому смыслу не уничтожил сразу. Он мог мне противостоять, так как был Темным, как и ты, но хорошо это скрывал. Я был Псом, когда это было необходимо, и стал твоим защитником, когда он попросил меня об этом.
– Зачем?
– В отличие от Владыки, я руководствовался не только инстинктом и жаждой власти. Мне… было интересно. Выдавать себя за того, кем я не являлся. Риск, игра, где проигрыш смерть. Я практически смог обмануть и Клауда и Крафта. И лишь когда мне пришлось выйти из тени, я был вынужден покинуть Крепость.
– Как ты существовал на станции столько лет, не вызывая подозрений?
– Меня выручали наши вылеты. Псы еще те звери, и ты сама скоро в этом убедишься. Нет более жестокого господина, чем бывший раб. В пылу боя жизнь врага теряет ценность. И какое дело, как он умер?
Хок усмехнулся, и сделал еще один шаг ко мне. Я не двигалась, чтобы не спровоцировать возможное нападение.
– Не бойся, - шепнул он, поправляя мне челку, почти закрывавшую глаз, - я пришел к тебе не за тем, чтобы убить.
– Зачем же тогда?
– Чтобы попрощаться, - он улыбнулся, - смерть Владыки заставила меня посмотреть на жизнь по-другому. Он многого добился и все потерял. У него оказалось слабое место. Ты.
– Чего же ты хочешь?
– Начать все заново, далеко отсюда. Где не было бы ничего, что бы могло меня остановить. И где нет тебя.
Он обошел вокруг меня и его совершенно не смущали лежащие под ногами Псы.
– Мы природные враги и будем такими всю нашу жизнь. Пожиратель во мне хочет тебя уничтожить. А мужчина… Я знал, что у меня никогда не было шанса тебя завоевать, но стать хоть немного ближе, спасти, оберегать. Хотя бы это. Не учел того, что со временем моя жажда станет сильнее, и я уже не смогу скрывать ее ни перед Псами, ни перед тобой.
Я не двинулась с места, хотя очень этого хотела. Отступить, сбежать за дверь, запереть ее на крепкий замок и стереть этот разговор из своей памяти. Хок, как же так! Я в это не верю. Ты стал мне ближе, чем брат, настоящим другом, и теперь я узнаю то, чего знать бы никогда не хотела.
– Ты заставляешь меня мечтать о том, что никогда не произойдет, и это делает меня слабым. Знаешь, несколько раз, когда ты даже не подозревала об этом, я стоял над тобой, спящей. Любовался твоим лицом и не знал, чего хочу больше – поцеловать или выпить твою жизнь.