– Прошу прощения, – извинился он, а затем повернулся и кивнул матери Кристиана. – Бринн.
– Тайлер, – коротко ответила она.
Кристиан сидел тихо, опустив глаза.
– Мистер Марек, мы уже просмотрели результаты контрольных работ Кристиана и обсудили некоторые из его домашних заданий. – Я передала Тайлеру бумаги. – Вы можете взять их домой и просмотреть в свободное время.
Я посмотрела на мать Кристиана, стараясь не встречаться взглядом с Тайлером, так как слишком боялась выдать себя, и продолжила:
– Кристиану предоставлена возможность выбрать некоторые из своих заданий прямо сейчас. Я люблю использовать этот прием с учениками, которые, как мне кажется, заслужили эту привилегию. Кристиан сможет выбрать одиночные проекты и кое-какие ежедневные задания из разных вариантов, за которые получит соответствующие баллы при условии, что приложит усилия, – объяснила я, услышала вибрацию телефона и увидела, как Тайлер достает его и смотрит на экран.
Это вызвало у меня прилив раздражения, но, к счастью, Тайлер отложил телефон и не стал отвечать на звонок.
– Звучит замечательно, – согласилась Бринн. – Кристиан, как тебе предложение?
– Да, звучит неплохо, – пожал он плечами, а затем посмотрел на меня. – Когда я буду проходить тестирование для класса с углубленным изучением?
Похоже, теперь Кристиан больше заинтересовался этим предложением, чем при обсуждении в «Сукре». Видимо, хорошенько все обдумал.
– Спасибо, что напомнил, – спохватилась я и достала бланк разрешения. – Я запишу тебя на…
Но телефон его отца снова зазвонил, прервав ход моих мыслей, и я уронила документ на стол, бросив на Тайлера суровый взгляд.
– Мистер Марек, будьте добры, отключите телефон, – приказным тоном отчитала его я.
Тайлер убрал телефон в нагрудный карман, но его измученный вид меня не волновал. Мог бы и отложить все дела ненадолго.
– Простите, – снова извинился он.
Его сын фыркнул, и я продолжила, объясняя суть занятий и то, что Кристиан хорошо успевает по нескольким предметам и мог бы записаться сразу на несколько углубленных курсов. Затем Тайлер подписал разрешение, позволяющее нам тестировать его сына, и я ответила на оставшиеся вопросы. У Тайлера их не возникло, потому что сегодня он явно витал мыслями где-то в другом месте.
– Благодарю вас, миссис Рид, за то, что созвонились с нами. – Я улыбнулась ей и выровняла стопку папок на столе.
– Да, несмотря на разницу в часовых поясах она умудрилась появиться вовремя, – съязвил Кристиан, бросив на отца холодный взгляд. – Я подожду тебя в машине.
С этими словами он вышел из кабинета.
– Тайлер, – решительно произнесла Бринн, – поговорим позже.
И она отключилась, так же недовольная Тайлером Мареком, как и их сын. Я встала и бросила папки на стол, давая волю своему гневу теперь, когда мы остались одни.
– У тебя есть секретари, – заметила я. – В телефоне есть напоминание о собраниях и встречах. – Я обернулась и увидела, что Тайлер встал и поправляет галстук. – Как ты мог забыть?
Среди всех поводов, по которым требуется присутствие родителей в школе… Не похоже, чтобы Тайлера сюда часто вызывали. Неужели он не мог отнестись к этому серьезно?
– Это простая оплошность, – объяснил он. – Слишком много дел навалилось. Я постоянно в движении, и моя голова забита миллионом разных проблем. Я делаю все, что в моих силах.
– Во благо себя? Или во благо Кристиана?
21
В последнее время слова отца постоянно звучали у меня в голове: «Можно сделать пару дел и добиться успеха. Или же можно попытаться сделать пятнадцать дел и провалить их все».
Я стремительно спустился по школьной лестнице, ощущая вибрацию мобильного телефона во внутреннем нагрудном кармане и не обращая на нее внимания. Проклятые бесконечные телефонные звонки. Долбаные лесорубы в Гондурасе развязали войну с активистами-экологами из-за вырубки леса, которая не касалась меня никаким образом, кроме того, что они использовали мое оборудование. Теперь Джей бился в истерике из-за того, что мы оказались косвенно причастны к этой истории.
После этого я был вынужден потратить время на обед с мэром для поддержания дружеских связей, а потом весь день отвечал на звонки. Так продолжалось до тех пор, пока в доках не начался настоящий ад, когда вместо партии ковшей для бульдозеров и погрузчиков, отправленной вверх по Миссисипи для окончательной сборки на заводе в Миннесоте, на место прибыли несколько тонн угля, которые мне не принадлежали.
В последнее время все, что только могло пойти не так, шло не так, и я не знал, что, черт возьми, делать. Я не мог ни на чем сосредоточиться и постоянно допускал промахи. Если не беспокоился о Кристиане, то думал об Истон и о том, когда снова увижу ее.
Я снова и снова прокручивал в голове прошлые выходные. Выходку Истон в клубе и то, как она пыталась оттолкнуть меня. Я был просто взбешен.
Я не хотел Кристен Мейер. Она ничего для меня не значила, как и все остальные женщины, с которыми я общался с тех пор, как встретил Истон. Но я бы поддержал игру, если бы Истон того хотела. Если бы она сама приняла в ней участие. Я не искал нового опыта или новый источник возбуждения, но получил бы удовольствие от процесса.
Естественно. А какой мужчина на моем месте бы не получил? Особенно с учетом того, как соблазнительно Истон выглядела на танцполе, когда руки другой женщины касались ее. Однако я не хотел заниматься сексом без Истон. Без нее это не имело никакого смысла. Другое дело, если бы мы вместе что-то испытали. Но она отстранилась и прекратила участвовать в ласках, толкая меня в объятия другой женщины, чтобы самой уйти, убеждая себя, что между нами была обыкновенная интрижка.
Нет таких слов, чтобы описать ярость, которую я ощутил, когда попытался коснуться ее руки и нащупал лишь пустоту, а затем понял, что Истон делает. Но потом она забралась ко мне на колени, заплакала и поцеловала меня, и Кристен мгновенно исчезла.
Вокруг не осталось никого, кроме Истон.
А позже, тем же вечером, когда она рассказала мне свою историю о том, как стала жертвой одного подонка, мне захотелось стереть у нее все плохие воспоминания и обеспечить ее всем самым лучшим. Счастьем, любовью, стабильностью…
А затем мне захотелось найти этого подонка и стереть его с лица земли. Меня тошнило при мысли о том, что он где-то бродит. Знает ли он, где Истон сейчас?
Забравшись на заднее сиденье машины, я расстегнул пиджак и посмотрел на Кристиана, который сидел напротив меня, уставившись в окно. По радио грохотала Room to Breathe, и я выключил его пультом. Наклонившись вперед, я полностью сосредоточился на сыне.
– Прости за опоздание, – сказал я ему, не в силах больше видеть это выражение на его лице. На каждый шаг вперед мы делали два шага назад.
– Ты забыл. – Его сердитый голос дрогнул, взгляд не отрывался от окна. – Постоянно забываешь, потому что для тебя это неважно.
Я закрыл глаза и откинулся на спинку сиденья.
– Тебе это твоя мать говорит?
– Да, – совершенно спокойно заявил Кристиан, повернул голову и наконец взглянул на меня. – А потом наедине с моим отчимом называет тебя дерьмовым, эгоистичным отцом.
Я стиснул зубы, чувствуя, как все вокруг меня медленно рушится. Все потеряно.
Кристиан повернул голову и обратился к Патрику:
– Хочу пройтись пешком.
Патрик встретился со мной взглядом в зеркале заднего вида, и я засомневался, не желая выпускать сына из машины. Но иметь дело с Кристианом было все равно что взбираться вверх по веревке одной рукой, а я устал. Пусть мальчик остынет, и я смогу поразмыслить обо всем.
Наконец я кивнул.
Патрик остановился и выпустил Кристиана из машины. До дома оставалось всего несколько кварталов, и на улице все еще было светло, так что я не волновался. Стоило Патрику отъехать от тротуара, как у меня в кармане зажужжал телефон, и я раздраженно закрыл глаза. Вытащив аппарат из кармана, я увидел на экране имя Бринн и стиснул пальцы так, что корпус телефона заскрипел. Затем ответил на звонок и поднес мобильный к уху.
– Мне не нужно все это выслушивать, – рявкнул я.
– Я смогла выйти на связь через компьютер, Тайлер, – огрызнулась в ответ она. – Неужели тебе было трудно лично присутствовать ради Кристиана? Ты уже пропустил одну такую встречу на этой неделе.
– Я не оправдываюсь, – объяснил я, – но это не значит, что мне все равно. Предвыборная кампания, моя компания… я сейчас очень занят.
– И все это Кристиану совершенно безразлично, – бросила она в ответ. – Я согласилась оставить сына у тебя, потому что ты вроде бы искренне хотел узнать его поближе, а мне не хотелось выбивать его из колеи и отрывать от школы, но ты сделал все только хуже! Кристиан понимает, что не играет большой роли в твоей жизни, и гадает почему. Ты хоть представляешь, как сильно он нуждается в твоей любви?
– И я действительно люблю его!
– Ты потеряешь его навсегда! – В голосе Бринн послышались слезы.
Я оперся локтем о дверь, прижал телефон к уху и закрыл глаза.
– Если уже не потерял, – мрачно добавила она. – Тайлер, может наступить момент, когда разочарование или обида станут такими сильными, что никакая родственная связь не поможет. Ты вечно надеешься на завтра. Но знаешь, что? Завтра было вчера.
Я сжал телефон в руке и уставился в окно, в глубине души понимая, что она права. Когда уже я очнусь и пойму, что наконец-то пришло время сделать сына приоритетом?
Самым главным для меня.
Я покачал головой, в горле стоял ком горечи. Я не понимал ничего, пока не стало слишком поздно. Вот какой ценой мне пришлось поумнеть.
– Если у вас ничего не наладится, я вернусь за ним, – предупредила Бринн.
Я сглотнул и тихонько посетовал:
– Это труднее, чем казалось. Справляться со всем в одиночку.
– Знаю, – ответила она. – Благодаря тебе, Тайлер, я прекрасно это знаю.
С этими словами она бросила трубку, оставив меня на произвол судьбы точно так же, как я поступил с ней много лет назад.