Я прищурился, понимая, что Джек прав. Раз Истон открылась мне, значит, она мне доверяет.
Доверяла.
– Ей было шестнадцать, и она постоянно находилась в состоянии стресса, – продолжил Джек. – Но не только из-за тренера. Из-за меня, наших родителей, сестры… Все мы причинили ей страдания.
– Что ты имеешь в виду?
– Никто из нас даже не подумал обратиться в полицию, – объяснил он. – Родители не хотели, чтобы ее имя ассоциировалось с омерзительным скандалом, поэтому вместо того, чтобы разобраться со Стайлзом, мы всеми силами старались оградить ее.
Джек покачал головой, глядя в пустоту.
– Но мы всего лишь посадили ее в клетку, – признался он. – Она почти не общалась с друзьями. Спала с включенным светом и постоянно гадала, не покажется ли он на трибунах во время ее матчей. Истон была оторвана от реальной жизни и очень одинока.
Его веки затрепетали, и стало ясно, что ему жаль сестру.
– Как ваши родители могли допустить подобное? – возмутился я.
– Родители любили Истон, – поспешил защититься Джек. – Они всегда заботились лишь о ее интересах. Считали, что рано или поздно все закончится, и не хотели, чтобы пресса усугубила ситуацию.
– У нее хотя бы есть судебный приказ против него? – бросил я.
Меньше всего мне хотелось, чтобы этот парень снова ворвался в жизнь Истон.
– Этого не потребовалось, – решительно ответил Джек. – Он мертв.
– Мертв?! – переспросил я, желая убедиться, что не ослышался.
Джек сглотнул, и его кадык подпрыгнул.
– Через два года после начала домогательств, когда Истон исполнилось восемнадцать, ее терпение лопнуло, – сказал он мне. – Она осмелела. Начала тайком выбираться на ночные пробежки, оставляя дверь своего гостиничного номера незапертой, втайне от родителей обзавелась телефоном… – Джек встретился со мной взглядом. – Она бросала ему вызов, – пояснил он. – Она устала бояться и хотела вернуть себе прежнюю жизнь.
«И как долго бы ты так простояла?»
«Дольше всех».
– Посреди горящей комнаты, – задумчиво пробормотал я, вспомнив, как Истон говорила о риске.
– Что? – не понял Джек.
Я покачал головой.
– Ничего. Продолжай.
– Однажды вечером, – продолжил он, – Стайлз оставил на машине Истон записку с обещанием, что она никогда его не забудет.
Я отвернулся, пытаясь скрыть гнев.
– Позже той же ночью Истон исчезла, и родители пришли в бешенство. – Джек подался ко мне, понизив голос настолько, чтобы его можно было расслышать сквозь шум. – Они взяли с собой Эйвери, а меня оставили дома на случай, если Истон вернется, и поехали искать ее, не зная, что она отправилась к Чейзу, чтобы встретиться с ним.
Что?!
– Не дождавшись его, Истон вернулась домой, но к тому времени уже прибыла полиция с новостями. Родители не справились с управлением на мокрой от дождя дороге и врезались в полуприцеп.
– Господи Иисусе, – прошептал я себе под нос.
Вместо пяти человек в семье Истон и Джека остались лишь они двое, и теперь я все понял. Не столько то, что рассказал мне Джек, сколько все, о чем умолчала Истон. Она пережила слишком большую потерю и больше не желала находиться в подвешенном состоянии. Но она открылась мне. Пусть даже самую малость. Дала понять, что я ей небезразличен.
– Почему она мне этого не рассказала?
– Уверен, что она бы это сделала, – заверил он меня. – В итоге.
– А Чейз Стайлз? Как он умер?
Джек заколебался и глубоко вздохнул.
– Он… покончил с собой в тот день, – признался он. – Полагаю, оставленная им записка была предсмертной.
Значит, пока Истон поджидала его у квартиры, тренер уже был мертв. Меня так и подмывало спросить, как он покончил с собой, но если это не касалось непосредственно Истон, то и меня не особо волновало.
– Истон тоже отчасти умерла той ночью, – добавил Джек, собираясь уходить, так как музыка смолкла и директор Шоу пожелал всем приятного вечера.
Я выдержал взгляд Джека, и он продолжил.
– Не то чтобы мне не нравилась женщина, в которую превратилась моя сестра, но с того дня ее сердце превратилось в железный механизм, – предупредил он. – Она может заставить его биться и остановить по своему желанию.
– Папа? – позвал Кристиан, подбегая к машине. Полы его светло-голубой рубашки на пуговицах выбились из форменных брюк. – Ничего, если Патрик заедет за мной после того, как отвезет тебя обратно в офис? Я хочу пригласить к себе друзей.
Я сунул телефон обратно в карман.
– Я не собираюсь возвращаться в офис.
– Правда? – Сын удивленно наморщил лоб.
Я кивнул и оттолкнулся от машины, к которой прислонялся.
– Я подумал, что мы могли бы заказать пиццу и посмотреть бой.
Меня не интересовала эта трансляция матча по платному каналу, но мне определенно нравилось проводить время с Кристианом, так что…
– Ты уверен, что не хочешь поехать на работу? – настаивал сын. – То есть я ценю твои усилия и они важны для меня, но… – Он замолчал и оглянулся на друзей, которые перебрасывались между собой шутками.
– Но?.. – поинтересовался я.
Кристиан уронил руки вдоль тела и надулся.
– Ну, знаешь, я хотел пригласить сегодня вечером друзей, и было бы круто, если бы мой отец не болтался поблизости.
– Тебе всего четырнадцать, – нахмурился я.
И тут меня осенило.
– Ты пригласил девочек?! – воскликнул я.
Нервная улыбка расплылась по лицу Кристиана, и он снова оглянулся. Я заметил, как дочь Клайда Ричмонда перевела взгляд на нас, и тут же с укором покачал головой, обращаясь к сыну.
– Может, я и не «отец года», – упрекнул я его, – но и не дурак. Я не желаю становиться дедушкой как минимум еще пятнадцать лет. Понял?
Кристиан закатил глаза, его плечи поникли.
– Но попытка неплохая, – признал я.
– Ладно. – Он застонал. – А можно мне все-таки пригласить друзей?
– Да, – разрешил я. – Давай посмотрим, сколько их поместится. – И перед тем, как повернуться к машине, я ткнул пальцем в сторону сына. – И на этот раз не трогайте мой бильярдный стол.
После прошлого визита его друзей я обнаружил жирное пятно от пиццы на столе за десять тысяч долларов.
– Ну, папа, – заскулил Кристиан.
– Я серьезно, – оборвал я его причитания. – Я попрошу миссис Джиро заказать пиццу, а вы с друзьями можете занять комнату отдыха, но чтобы в мой кабинет никто не входил. И даже не думайте, что сможете обойти возрастные ограничения на платном канале.
– А как ты тогда сам смотришь порно? – с сарказмом огрызнулся Кристиан, и я услышал, как рядом ахнула чья-то мать.
Я наклонился, взял сына за шею и притянул ближе к себе.
– Во-первых, возрастные ограничения распространяются на фильмы со сценами убийств, а не на порно, – соврал я. – А во-вторых, кто сказал, что я вообще смотрю его? И третье, – продолжил я, – я учился в колледже, так что могу делать все, что захочу. А теперь иди и приведи своих друзей.
Кристиан с улыбкой отмахнулся от меня и пошел собирать одноклассников. Я двинулся было к машине, но вскинул взгляд и остановился, заметив в окне кабинета Истон, которая тут же исчезла. Я вытянул шею, пытаясь снова увидеть ее, но она больше не появлялась.
«Оставь ее в покое». Ради нее и ради себя.
Дело было даже не в Джеке и не в том, что он рассказал мне. Я всегда знал, что Истон – сильная и с ней все будет в порядке. Но мое сердце бешено колотилось, и я не хотел трезво оценивать свои поступки, когда направился к школе и поднялся по ступенькам, больше всего на свете желая хотя бы на мгновение увидеться с ней.
Остановившись у двери ее кабинета, я обнаружил, что она разгуливает по полу босиком, оставив туфли у стола, и приподнимается на цыпочках, расставляя книги на верхней полке шкафа. Подойдя к ней сзади, я протянул руку и подтолкнул одну из книг на место. Истон резко втянула носом воздух и повернулась, длинная сексуальная челка упала ей на один глаз.
– Мистер Марек. – Она говорила тихо и, казалось, задыхалась.
Ее грудь под красной блузкой находилась совсем близко от моей груди, а обтягивающая черная юбка-карандаш наводила меня лишь на мысли о том, как было бы приятно прямо сейчас стиснуть ее бедра, но я попятился, заставляя себя держаться на некотором расстоянии.
– Я должен тебе кое-что объяснить, – сказал я ей.
Выражение ее лица стало бесстрастным.
– Нет, мистер Марек, – сухо ответила Истон. – Вы мне ничего не должны.
Я не говорил ей, что наши отношения закончились. Я не предупреждал ее, что больше не позвоню. Просто перестал с ней общаться. Я должен был извиниться и все объяснить и хотел, чтобы Истон меня выслушала.
– Мне нужно прежде всего думать о сыне, – объяснил я.
Истон обошла стол и повернулась ко мне лицом, расправив плечи.
– Конечно, – согласилась она. – Кристиан – это самое важное, а мы ошибались. Вы сделали правильный выбор.
Я прищурился, глядя на нее. Почему Истон так себя ведет? Где же ее острый язычок? Ее характер?
«Хотя бы крикни мне в лицо, что тебе все равно».
– Ты пойдешь на бал в честь Хеллоуина, который устраивают в «Грейстоун Бриджертон»? – поинтересовался я.
– Нет. С чего бы? – покачала головой Истон.
– Твой брат проходит стажировку в их фирме, верно? Я думал, он возьмет тебя с собой.
– Как вы узнали о его стажировке? – Истон прищурилась, глядя на меня, но я проигнорировал ее вопрос, не желая признаваться, что после того торжественного обеда сделал пару звонков, чтобы Джек получил эту должность.
Не дождавшись от меня ответа, Истон вздохнула.
– Я туда не пойду.
Я смотрел на нее и хотел так много ей рассказать. Что я думаю о ней каждый день, практически круглыми сутками. Не забываю о ней ни на минуту. Что я больше не чувствую ее запаха в своей спальне и что хочу прикоснуться к ней. Или хотя бы о том, как много Истон значила для меня и до сих пор значит.
Шагнув к столу, я навис над Истон и заметил, что ее дыхание участилось.