Я думала о нем каждую секунду, и неважно было, сколько мы знакомы ― день, неделю, месяц, год. Линия времени исказилась, закрутилась в узлы и спирали. Было чувство, будто я прожила с Русланом целую жизнь, а впереди у нас таких жизней будет еще сотни. Нас ждет Вечность. Он смотрел на меня, а у меня от этого взгляда подкашивались ноги. Целовал ― а по хребту проносился очередной разряд электричества.
До встречи с Русланом мою грудь будто стягивали железные кольца. В ней что-то сидело ― живое и мерзкое, будто запертая в клетке огромная жаба, приносящая боль и разрушение. Эта жаба управляла мной и заставляла меня ненавидеть все вокруг.
А теперь железные кольца рассыпались в пепел, жаба выбралась наружу и оставила меня. И я поняла, что жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на ненависть.
Я ехала под последним вагоном «собаки», на тележке, к которой крепятся колеса. Здесь интереснее всего: можно любоваться и днищем впередиидущих вагонов, и уходящим вдаль миром. Правда, это опасно: под вагонами может отрезать жопу. Но мне было плевать. Я была бомбой, которая вот-вот взорвется, я пыталась куда-то выплеснуть свои эмоции! Лучше всего подходил экстрим. Я смотрела, как подо мной с бешеной скоростью проносятся шпалы, как под колесами трещит и дрожит щебень. Я дико и отчаянно кричала и смеялась, но почти не слышала себя из-за страшного грохота. Тотошка ехал между вагонами.
Проехав три станции, я выбралась наружу и убежала под платформу. Мы с Тошкой пошли по городу. Я громко пела песни и приставала к встречным людям. Схватила мимо проходящего мужчину за рукав и сказала:
– Я хочу рассказать вам что-то очень важное. Понимаете, я влюбилась! Я первый раз в жизни почувствовала, что значит любовь!
– Сумасшедшая… ― Он выдернул свою руку и отскочил от меня.
Смеясь, я пошла дальше и встала перед двумя девушками. Они везли коляски и о чем-то увлеченно говорили.
– Я влюбилась! ― сказала я.
Девушки растерянно улыбнулись и, объехав меня с двух сторон, продолжили свою беседу.
– Ты чокнутая, Сова! ― Хмурый Тотошка плелся чуть сзади.
– Я сумасшедшая! Чокнутая! Аууу! ― Я задрала голову, закричала небу, завыла по-волчьи. ―Я свихнулась из-за любви! Простите меня все за то, что я влюблена!!! Слышите?!
Проходящие мимо люди смотрели на меня, как на сбежавшую из дурки.
– Я влюбилась! ― сказала я бабушке в цветастом платке. ― Первый раз в жизни! Я люблю, люблю, люблю его!!!
– Да, он ничего. ― Бабуля подмигнула Тошке, который залился краской.
– Да не его, ― отмахнулась я. ― Руслана! Я люблю Руслана!
Я кружилась, смотрела в небо и смеялась. На душе было так легко и хорошо. Меня переполняло счастье.
Глава 9
Трусы, лифчик, футболки, шорты, юбки, куртка, средства гигиены, косметика, обувь… Все собрано в рюкзак. Ничего не забыла?
Я уходила из дома на две недели. Родители Руслана уехали в Крым, оставив квартиру в полном распоряжении сына, и он позвал меня к себе. Я знала, что мать с отцом будут недовольны, и решила, что ничего им не скажу, просто оставлю записку, чтобы не искали. А может, они и не сильно огорчатся: у них столько детей, что они даже не заметят моего отсутствия, ха-ха! Хоть в чем-то плюс жизни в многодетной семье. Свалить я собиралась этой ночью, Руслан обещал подъехать в три. Тотошке я сказала об отъезде сегодня, и друг выглядел не очень довольным. Сама я волновалась, у меня ни разу парня-то не было, а теперь целых две недели мы с Русланом будем жить вместе, прямо как женатая пара.
Я легла спать с колотящимся сердцем. Я никогда не сбегала из дома по-настоящему, настолько надолго. А что, если я больше не вернусь? Что, если не увижу своих родных? Что, если после двух недель Руслан придумает что-нибудь еще, и мы уедем куда-нибудь вдвоем?
Телефон завибрировал ― сработал будильник. Надо же, я все-таки заснула. Тихо одевшись и почистив зубы, я положила в рюкзак еще и зубную щетку.
Руслан ждал у соседнего дома: я не хотела, чтобы бабули, ведущие круглосуточное наблюдение приподъездной территории, видели мой ночной побег. Руслан поцеловал меня, а потом водрузил мне на голову шлем. Сев на мотоцикл, мы умчались.
Я не успела опомниться, как мы проехали сто километров, ― и вот мы в Москве. Мотоцикл остановился у высокой новостройки. Я присвистнула. Никогда не была внутри такого громадного дома, даже в гостях!
– Какой этаж? ― спросила я, когда мы зашли в лифт.
– Семнадцатый.
Я уверенно нажала кнопку последнего, двадцать седьмого этажа.
– И куда мы едем? ― спросил Руслан.
– Давай покатаемся. Я никогда раньше не была в высотках! В Днице только три девятиэтажки, остальные дома не выше пяти этажей.
Руслан засмеялся. Мы долго катались вверх-вниз. Для меня это было захватывающим аттракционом!
Потом, на последнем этаже, Руслан вышел из лифта и повел меня на балкон. Оттуда открывался нереально красивый вид на дома, лесопарк и реку, погруженные в предрассветную дымку. Я втянула носом вкусный ночной воздух. Руслан мягко развернул меня к себе и поцеловал.
В квартиру мы вошли, только когда уже совсем рассвело. Здесь было три больших, благоустроенных комнаты. Руслан провел меня в свою. Большая кровать, книжный шкаф во всю стену, письменный стол, на котором стоял гигантский монитор. На стене ― плакаты футболистов, на спинке шкафа ― шарф ЦСКА.
Уставшие, мы повалились на кровать. Я тут же заснула.
На следующий день Руслан устроил мне экскурсию по городу, и к вечеру у меня почти отваливались ноги. Я мечтала о кровати, но не тут-то было! Руслан позвал меня в клуб. Там, прильнув друг к другу посреди танцпола, мы жарко целовались. Потом, в парке на лавочке, убились виски. Алкоголь расхрабрил меня. Сев Руслану на колени лицом к лицу и тесно прижавшись, я обняла его за шею.
– Ого! ― удивился он, но не успел ничего добавить, потому что я закрыла ему рот поцелуем.
Откуда вдруг взялось столько смелости? Я никогда не делала этого раньше, никогда и не хотелось. Но что-то произошло сейчас, что-то изменилось. Может, во мне что-то резко перестроилось? Или дело в том, что парень передо мной был настолько классным? Или все-таки больше всего сказался алкоголь? Я выпила немало. Я почувствовала, как по телу будто пропустили ток, а между ног вспыхнул пожар ― так сильно я его захотела, здесь и сейчас.
Я плавно качнулась вперед-назад. Дыхание Руслана стало тяжелым и прерывистым.
– Ты уверена? ― осторожно спросил он.
Я видела, что он хочет этого. Видела желание на его лице ― страстное, острое.
– Да, ― прошептала я. Я никогда не была в чем-то настолько уверена.
– Моя смелая и отвязная девочка, ― прошептал он мне на ухо.
Одна рука скользнула мне под футболку. Вторая ― под юбку. Зазвенел металл расстегиваемого ремня.
И тут, испортив такой момент, в памяти возникла пансионная медсестра, которая однажды читала нам лекцию о половом воспитании. Я отчетливо видела ее круглое лицо и строгий пучок, чувствовала осуждающий взгляд яростной моралистки. Противный голос звучал, как пожарная сирена:
…Ранний секс у девочек может привести к хроническому циститу. Каждый раз вы будете испытывать жжение и боли при мочеиспускании…
Господи, да свали ты из моей головы. Я хочу его, понимаешь? И мне плевать, что завтра я буду пи́сать кислотой. Мне так хотелось отдаться Руслану… Почувствовать эту неописуемую связь, эту боль, быть с ним настолько близко, насколько возможно.
Я пыталась быть смелой девочкой, но мне было страшно. И все же я ощущала, что должна сделать это. Мне нужно измениться. Нужно понять себя.
Руслан отодвинул в сторону мои стринги и вошел в меня. Меня обожгло, от боли я прикусила нижнюю губу. Я не знала, что он… Может быть таким большим! Жжение было нестерпимым, и в это время, чтобы отвлечься, я думала о ярких конфетках-шипучках, которые колко взрываются на языке и от которых он красится. А потом боль быстро прошла, уступив место чему-то прекрасному.
Он во мне, о, боже, он во мне. Это не похоже ни на что. В пансионе девчонки говорили о сексе, но их разговоры не имели отношения к тому, что сейчас происходило между мной и Русланом. Глубокая ночь, тусклый свет луны, пустой парк, мы двое ― что может быть романтичнее? Руслан поднимал и опускал меня, я будто раскачивалась на волнах, сначала плавно, потом все быстрее и быстрее. Ритм стал жестким, бешеным. Я застонала.
Появилось чувство полета в невесомости. Будто гигантские качели на миг замерли в самой высокой точке. А потом я взорвалась. И этот взрыв ― самое прекрасное, что со мной происходило. Каждый сантиметр моего тела, от макушки до кончиков пальцев ног, пронзила эта сладость.
Я откинула голову, подставив шею горячим поцелуям. Я смотрела в ясное небо, где за нами подглядывали звезды.
Вывалив из контейнера вчерашние слипшиеся макароны, я добавила туда же масло, мелко порезанную ветчину и тертый сыр и поставила сковородку на огонь. Руслан подошел сзади и, обняв, поцеловал меня в макушку.
– Ты пахнешь сыром, мой маленький бойцовый Ежик, ― ласково сказал он.
Я ходила по дому в его футболке, таскала куски с его тарелки. Эта игра в семью мне безумно нравилась. Нравилось, например, прохаживаться с Русланом мимо магазинных полок, представляя, что я вместе с молодым мужем выбираю постельное белье и посуду для нашей новой квартиры… Хотя на самом деле мы зашли за сигаретами и пивом.
Я старалась впитать каждый момент, хорошо запомнить его, потому что в глубине души меня что-то тревожило. Казалось, я живу в прекрасном розовом замке. Вот только сделан он из бумаги и вот-вот разрушится.
Лишившись девственности, я стала другой. Что-то поменялось в мозгу. Бум! И теперь ты уже… взрослее, что ли? Начинаешь что-то понимать и осознавать. Я чувствовала это внутри. В любом случае, я ни о чем не жалела.
Днем ― прогулка. А вечером ― снова погоня за закатом.