— Девочки, хватит накручивать, — лениво откликнулась та. — Ну, заехали не туда, бывает. С нормальной трассы съедешь — ещё не такое увидишь. А что свет странно падает — ну, падает себе. На нас не напрыгивает, мочить не собирается. Да и вообще, — она демонстративно огляделась по сторонам, прежде чем вернуться к своему отражению, — я лично ничего особенного пока не заметила.
— Да ты никогда ничего не замечаешь до последнего, — бросила Агнешка. Нелли опустила зеркальце и холодно уставилась на неё.
— Неужели? Это потому что я не была на этих ваших митингах?
— А-а, — злобно выдохнула Агнешка. — Причём здесь…
— Притом что! Это же вы все такие нравственные и тонко чувствующие, вам вот единственным не пофиг и не наплевать, а я, видимо, тупое быдло и ничего не замечаю, только потому, что не бегу подставляться под дубинки, когда какие-то мудаки опять кого-то бомбят?
— Нет, блин! — огрызнулась через плечо Агнешка. — Потому что упорно делаешь вид, что ничего не происходит, а потом очень удивляешься, что что-то пошло не так.
— Девчат, только не начинайте снова, — мимоходом бросила Лана, впрочем, не особо отвлекаясь от смарта.
Нелли проигнорировала.
— И если ты сама никогда не замечала, — сказала она, по-прежнему глядя на Агнешку, — каждый год где-то кого-то бомбят, в каком-нибудь далёком уголке Земли. И ничего, всем пофиг — все живут как жили. Не замечала?
— Замечала.
Нелли довольно улыбнулась — не совсем ещё удовлетворённо.
— Кстати, Агнеш, — добавила она, помолчав. — Я думаю, тебе тоже пофиг на самом деле.
— Мм?
— Ну, на всех этих левых людей, которых ты даже не знаешь. А? Вот — положа руку на сердце?
Агнешка посмотрела на неё в зеркало заднего вида, но ничего не сказала.
— Я даже не знаю, на что тебе не пофиг, — Нелли задумчиво попробовала пальцем кресло Агнешки. — Ну, кроме себя красивой, естественно. По-моему, единственное, что тебя интересовало бы в идеале — это красиво постоять на баррикадах и красиво сдохнуть за какую-нибудь свободу, или мирное небо или другую прикольную финтифлюшку.
— Хах, — вырвалось у Агнешки. — Если бы это так работало, потом всем было бы глубоко до лампочки, что я там думала у себя в голове. Я сомневаюсь, что люди, которые строили твою панельку, так прям мечтали, так хотели, чтоб тебе классно жилось в ней.
— Нелли, посмотри свой смартфон, пожалуйста, — снова окликнула Лана. — Который у тебя час?
— Да не, я ж не то чтобы против, Агнеш — успокоенно и даже нарочито миролюбиво протянула Нелли. — Все мы люди, что уж там. Но пользоваться чужими проблемами и реально серьёзными, чтоб почесать свои детские комплексы — это, честно сказать, довольно мерзко.
— Я тебя тоже люблю, — с каменным лицом ответила Агнешка.
— Нелли!
— А?
— Который час, — повторила Лана.
— Где?
— У тебя на смартфоне.
— Я не буду его доставать, — капризно скривилась Нелли. — Там новости, соцсети и люди несут всякую чушь.
— Я тебя не прошу открывать соцсети. Просто посмотри, который час.
Нелли без особой охоты вытащила смарт — голубенькую раскладушку с крылатой пухлой корги на подвеске.
— Четыре сорок, — она повернула экран и продемонстрировала со своего места. — Устроит?
— Агнешка, а у тебя?
— Так же.
Лана нахмурилась:
— Нда. Всё правильно.
Она снова посмотрела вверх и вперёд. Вдаль, к красневшему небосклону, убегали ряды того, что можно было бы принять за гигантские кресты или виселицы. На самом деле это, конечно, были линии электропередачи — или, может, телеграфные столбы, если они всё ещё встречались в этих краях. Многие из них покосились и нависали теперь зыбкими, запутанными в проводах конструкциями по обе стороны дороги. Асфальт по центру пересекала белая прерывистая линия.
Справа, почти чёрное против света…
— Что это? — Лана подобралась и вгляделась.
Против света, по обочине приближалось что-то неясное и огромное — больше, чем случайная машина на встречке или нелепо слепленное дорожное заграждение. Оно было неровным, неправильной какой-то, непринятой формы, будто с ним случилось что-то непринятое, и оно только наплывало теперь на них, не двигаясь, искорёженным тёмным пятном.
Лана резко наклонилась врубить дальний свет, хотя Агнешка невнятно попыталась это опротестовать. Справа пронеслась и исчезла как сон грузовая фура. Обычная грузовая фура, ничего особенного, просто она выгорела до основания.
— Оу, — Нелли с испуганным интересом отодвинулась подальше влево. — Что с ним случилось?
— Внутри загорелось что-то, — Лана мрачно глядела за окно, будто там всё ещё трепались с ветром матерчатые обрывки кузова. — А может, и подожгли специально.
— Надеюсь, там хотя бы никто не сгорел, — пробормотала Агнешка.
— Может, и нет, — Лана выпрямилась и опустила взгляд, заговорила куда-то в пространство. — Но вот так, за две минуты, потерять всё: дом, работу, средства к существованию…
Она судорожно закопалась в телефон, даже не ответив Нелли — та спросила, о чём это она. Несколько раз набрала номер и приложилась ухом послушать, но всё безрезультатно.
— Не ловит. Нет сигнала.
Она опустила смарт на минуту, приобернулась назад.
— У тебя тоже так?
— Да, — беспечно отозвалась Нелли. — Тоже ничего не ловит.
Лана беспокойно и даже как-то беспомощно поглядела на свой аппарат.
— Я обещала позвонить своим. Они скоро должны вернуться домой — мама и брат. Я обещала, что позвоню им.
Она замолчала.
— Напиши Максу? — предложила Агнешка. — Может, сообщение дойдёт.
Лана минуту или две поскребла пальцами экран.
— Мессенджеры тоже не работают. Во всех зависло и не доставляется. Где мы вообще?
Она сунулась снова в карты, но те молчали.
— Круто, — сказала Нелли и с застывшей полуулыбкой откинулась на спинку дивана. — То есть это вообще не круто. Я не хочу ночевать здесь.
Лана обернулась к Агнешке:
— Дай мне свой на минуту. Может быть, у тебя карты подгрузятся.
— Ну… — та неловко улыбнулась.
— Что? Только не говори, что опять его забыла. Он был у тебя, когда мы отъезжали.
— Я забыла его зарядить, — чуть виновато призналась Агнешка. — Думаю, он скоро сядет.
Лана молча набрала воздуха и медленно его выдохнула, прикрыв глаза.
— Молодец, — проговорила она ледяным тоном. — Чем ты думала раньше?
— Ну, просто сначала был загруз по работе, потому что пятница, потом поскандалили с Валерианом, потом как-то внезапно с ним оказались в баре, а там вдруг раз — и ночь… Лан, я даже не спала почти.
— Угу. То есть ты находишь время пособачиться с парнем, находишь время нализаться в баре, а зарядить телефон — не находишь.
— Ла-ан… — просительно сморщилась Агнешка.
— Мы едем за город на все выходные. И там нет других людей, нет другого транспорта и нет другой связи, и ты прекрасно об этом знаешь. Молодец, — повторила Лана. — Умница.
Агнешка нервно хохотнула:
— Слушай, ну, хочешь — дай мне в морду и успокойся.
Лана фыркнула и, недовольно отвернувшись, стала смотреть в своё окно.
Дальше ехали в молчании. Заметно темнело. Под кустами у обочин шебуршали иногда тени, не решаясь выползти оттуда. Прерывистая линия беспрерывно убегала вдаль.
— Интересно, хоть радио работает? — негромко пробормотала в тишину Агнешка.
— Попробуй, — предложила Лана, не оборачиваясь.
С поворотом ручки приёмник зашипел и ничего не сказал сначала, но через две или три прокрутки наткнулся на человеческую речь:
«… начали наступление, как сообщает наш военкор. Ожидается, что город будет занят в течение двух дней, а линия фронта…»
— Ну хватит! — Нелли бросила зеркальце.
— Подожди, — Лана нагнулась к приёмнику. — Там, может быть, что-то важное…
— Я запрещаю включать и слушать об этой… блин, войне в моей машине!
— Я за, — подхватила Агнешка и, уловив удивлённый взгляд Ланы, добавила. — Ну, в том смысле, что ничего не изменится, если мы услышим это в понедельник, а не сейчас. А если что-то и впрямь глобальное… думаю, мы узнаем и без радио.
— Ладно, — насупилась Лана. — Переключите.
Радио снова на них зашипело и, только чуть погодя, пошелестев и подумав, вдруг решило сыграть им:
«…не работал даже телефон, мужа не было, не было отца, потому что…»8
Нелли беззвучно замахала руками. Ещё после короткого шелеста приёмник выдал:
«Леса и просёлки, деревья да ёлки…»9
— А в посёлке воют волки, — прокомментировала Агнешка. Лана скривилась и сморщила нос:
— Убери.
— А что? Тебе раньше нравилось, — Агнешка встретилась с ней взглядом и поспешила дальше прокрутить ручку. — Ладно-ладно.
«Некуда больше прятаться, некого больше ждать в темноте…»10 — пропело из приёмника.
— То ли мы были солдатами, то ли убили не нас и не те, — вполголоса подхватила Агнешка и с виноватой улыбкой развела руками, как бы говоря, что тут уж она не причём и бессильна.
— Странный набор у местных станций, — проговорила только Лана. Но радио больше не трогали и решили оставить в покое: пусть играет, что ему играется, раз всё равно ничего больше нет.
«…То ли мне всё это кажется, то ли всё это не кажется мне».
Салон оживился. Кое-кто начал вставать, хотя на спуске, на ходу, это было неудобно. Судя по всему, подъезжали к первой серьёзной остановке.
Люди доставали телефоны и вызванивали кого-то, уточняли минуты, спрашивали, где кто стоит. Алиса чуть сдвинула сумку, чтобы тоже взять телефон, хотя не очень ясно зачем — она просто пробежала список контактов сверху до самого низу, иногда застревая на отдельных номерах, но каждый раз раздумывала и бежала дальше. Она пролистнула весь список — вниз и обратно, несколько раз — но, похоже, так и не нашла. Тупо перескочила со строчки на строчку, уже не глядя даже. Между строчек должно было быть что-то ещё, чего не было. Не было здесь ничего.