подскочила невесть откуда взявшаяся лохматая дворняга. Бегая вокруг, псина звонко лаяла, но выглядела добродушно. Лишь потом Брайан догадался, собака звала его, когда устав кружить, ухватив за рукав, потащила к набережной. Как только Гаррисон понял это, картинка изменилась, и он увидел себя стоящим позади толпы, что-то разглядывающей в прибрежной зоне. Попытка протиснутся ближе, и взглянуть на происходящее оборвало видение, и уже в следующее мгновение он оказался дома.
Еле передвигаясь, Брайан поднимался по лестнице, направляясь в кабинет. Преодоление каждой ступеньки требовало неимоверных усилий, словно в условиях кратно увеличившейся земной гравитации. Пот катил градом, иногда капли попадали в глаза, вызывая болезненное раздражение. Пришлось опустить голову вниз заставляя их срываться, не достигая цели и в такой способ свести к минимуму мало приятные ощущения. Только теперь он заметил, что по ступеням течет вода покрытая пеной как в зоне легкого прибоя. Выходило, где-то на верхних этажах случился потоп. Решив определить источник неприятности, Брайан поднял глаза и опешил. На втором этаже по щиколотки в воде к приоткрытой двери кабинета, из которого бил источник брела словно на пляже незнакомая девушка в серебристом купальнике. Обернувшись, она, улыбаясь, взглянула на него и поманила рукой, словно старого знакомого. Путы, сковывавшие ноги, неожиданно спали. Он успел сделать лишь три шага, как влекущая за собой красотка оглянулась опять. Теперь на него смотрело чудовище – симбиоз человека и акулы. От неожиданности Брайан оступился и стал заваливаться на спину, отрываясь от лестницы. Двойной испуг встряхнул, разгоняя сон. Открыв глаза, громко выдохнул, осознавая, что вернулся в реальность, встретившую лежащим на боку со свешенными с кровати ногами. «Похоже, вчера заснул сидя», – мелькнуло в голове.
Приняв вертикальное положение и растерев лицо руками, Гаррисон погрузился в размышления. Уже третью ночь к ряду он видел один и тот же сон. Когда-то в детстве отец объяснял, что в этом состоянии ведущую роль играет подсознание анализирующее происходящее иначе, поскольку черпает информацию из тех областей, что недоступны обычному разуму. Как правило оно предупреждает о грядущем, но преподносит это в столь своеобразной форме что понять о чем речь становится возможным лишь после того когда события произошли и исправить ничего нельзя. Брайан до сих пор придерживался этой концепции, в силу чего время от времени пытался расшифровать сказанное в сновидениях. Сейчас был как раз такой случай.
По всему выходило, что основные события с Михаэлем произошли в Бартонсвиле, именно поэтому во сне неведомая сила доставила его в этот город. Собака, если верить сонникам, а Гаррисон иногда заглядывал в них, друг, который будет стараться открыть глаза на происходящее. Что означали проезжающие сквозь самолет машины даже не пытался понять. Но почему его вернули домой и не первый раз гнали по лестнице в кабинет? Скованные ноги и то, с какими неимоверными усилиями приходилось ползти вверх, скорее всего, намекало, что существует нечто, просто открывающее путь к поискам, но голова, вязнущая в закрученной мыслями паутине не позволяла добраться до очевидной вещи. И связано это с кабинетом. Старый дуб, в «подсказку» которого Гаррисон верил безоговорочно, тоже отсылал в пропитанную духом отца рабочую комнату.
Лестница, девушка, дверь; лестница, девушка, дверь – повторял он как заклинание пытаясь связать воедино яркие элементы сна. И вдруг память, словно повинуясь бормотанию, неожиданно выдала необходимую информацию. Брайан отчетливо вспомнил день когда, вернувшись домой за полночь и находясь в холле первого этажа, увидел узкую полоску света, пробивающуюся сквозь неплотно прикрытую дверь кабинета. Михаэль не редко засиживался до утра, когда некая идея захватывала целиком и не давала уснуть. Решив, как в детстве напугать брата не спеша, стараясь не шуметь, стал подниматься верх и на цыпочках подошел к цели. Заглянув сквозь мизерную щель внутрь, с тем чтобы определиться где «жертва нападения», непроизвольно отшатнулся. У Михаэля никогда не было девушки, а тут, сидя перед компьютером с неописуемой тоской в глазах, он смотрел видео, на котором незнакомая красавица заходила в воду в блестящем бикини. Брайан вспомнил, насколько стало неловко, ощущение, будто подсмотрел интимную сцену, царапнуло душу. Тогда он отправился в спальню и полагал, что вычеркнул из головы увиденное навсегда. Раз брат не говорил ни ему, ни матери о своих чувствах, стало быть, так было надо. И лишь теперь подсознание третью ночь к ряду пытавшееся донести до хозяина очевидную вещь, вытолкнуло на поверхность забытое событие.
Начинало светать, бросив не заправленную постель, в доме Гаррисонов принципиально никогда не было прислуги, Брайан спустился в кухню и заварил кофе. Бодрящий напиток вернул жизненный тонус. Сегодня из Бартонсвиля возвращался Уэст. Добытая информация была важна и требовала анализа. Встретится решили в три часа дня. Гаррисон сам настоял на этом времени, прекрасно понимая, что после перелета Марвину следовало отдохнуть. Стало быть до того как отправится к детективу был вагон времени и можно было попытаться, прошерстив компьютер брата отыскать столь необходимое видео.
Сложность состояла в том, что Михаэль как и любая гениальная личность, вечно пребывающая в раздумьях, был безалаберен и рассеян. Нужный файл вполне мог вложить в любую рабочую папку. Сам-то, благодаря натренированной памяти, находил такие «закладки» без труда, а вот посторонний мог вывихнуть мозги, разыскивая что-то конкретное, особенно в случаях, когда имя документа было неизвестно.
Сполоснув чашку, Брайан опять поднялся в кабинет и уселся за рабочий стол. Если искомое почивало на жестком диске, для решения задачи требовалось лишь время. Но оно могло находиться на сторонних носителях, которые тоже были в кабинете. Но все ли? Гарантии что, уходя, Михаэль что-то не захватил с собой не было, и больше всего это касалось столь необычного видео.
Нырнув в работу с головой, Гаррисон утратил связь с реальностью, не ведая сколько часов «сжег», перелистывая папки в компьютере брата. Наконец в тринадцать тридцать семь удача улыбнулась, прервав мучения. Теперь у него было кино с девушкой, которая вызвала столь трепетные чувства у обычно равнодушного к женскому полу Михаэля. В первые секунды по спине пробежал озноб. С экрана на Брайана смотрела барышня, в конце сна превратившаяся в страшилище. Сомнений не было, в такой способ предупреждали о чем-то ужасном. Вопрос состоял лишь в том, чего следовало ожидать. Возможно, что жуткая трагедия случившаяся с братом обусловлена связью с ней. Кто она? Вероятно, Михаэль запал на чужую женщину и, впервые испытав подобные чувства, не совладал с ними, за что поплатился, если мужем красавицы оказался глава некого преступного клана. Что при внешних данных снятой на видео особы вполне могло соответствовать действительности. Или же девушка, почувствовав власть над братом, втравила бедолагу в какую-то авантюру. Были и другие варианты, но так или иначе, чтобы докопаться до истины следовало разыскать ее. Но как?
Брайан просмотрел все видео. К сожалению, камера не захватила ничего, что позволяло идентифицировать местность. Оставалось уповать на программу распознавания лиц или еще на какие способы недоступные его компетенции, но известные прослужившему всю жизнь в полиции Уэсту.
Взглянув на часы, Гаррисон прикинул что еще успеет перекусить. С утра в желудок попала лишь чашка кофе, а это было не совсем правильно. В том, что у них наконец-то появилась ниточка, потянув за которую можно будет начать разматывать погрязший в неопределенностях клубок событий, он был попросту уверен.
Глава 25
Первая жертва
Поднявшийся к вечеру ветер, срывая пожухлые листья и наполняя округу их печальным шелестом, гнал унылую процессию вдоль опустевших ныне тротуаров. Осень, поначалу робко заявившая о своих правах, теперь хозяйничала в полной мере. Очередной курортный сезон канул в лету, погружая городок в обычное грустное существование. Эмори Хувер собирался на дежурство, сегодня он подменял приятеля. Ночь обещала быть спокойной, как и положено в эту пору в провинциальном захолустье. Толи дело летом: гудящая до утра набережная, гуляющие парочки, слоняющаяся то там-то здесь подростки, пьяные разборки, перетекающие в заурядные драки со сломанными конечностями разбитыми носами поножовщиной, а иногда и стрельбой. В это время действительно "жарко": аресты, задержания, протоколы. Бывает, не успеешь разобраться с одним, как в спину дышит другой вызов. Осенью картина иная, оставшись без подпитки из вне городок затихает. Дежурство в это время смело можно планировать. Хочешь, подгоняй запущенную документацию, смотри футбол или тупо ложись спать. Эмори нацелился на последнее. Где отдыхать дома или на службе было безразлично, поскольку уже как два года он был в разводе. Полин, прожив с ним семь лет, в итоге не выдержала. В разгар сезона, длившегося не меньше шести месяцев, его фактически не бывало дома. Ситуация усугублялась тем что почти каждый день они с приятелями, чтобы снять стресс, сами не хило набирались. Со службы возвращался, как правило, уже никакой. Так что по факту выходило муж есть, а по сути, испарялся на столь значительное время. Не любая пребывающая в соку молодая женщина могла выдержать это. В итоге нашла замену. Детей не было, поэтому расстались сравнительно легко. Оставшись бобылем, Хувер с головой провалился в то единственное, что оставалось – в работу. Возрастной рубеж, когда мужчина испытывает острую нужду в супруге, был пройден, а вместе с тем пришло убеждение, что обременять жизнь семейными проблемами не имеет смысла. Вот чего действительно на первых порах не хватало – ее стряпни. Теперь трудности с питанием, а поесть Эмори любил, приходилось разрешать самостоятельно. Со временем научился готовить и даже стал испытывать от сего несложного процесса удовлетворение, выискивая в нем творческие нотки. На случаи как сегодня, когда уходил в ночь, был предусмотрен иной алгоритм действий. Хувер заходил в любимое кафе и заказывал, что ни будь этакое. Почему-то остро хотелось картофель фри. Попросив двойную порцию и отбивную, опустился на стул за столиком напротив телевизора. Шла трансляция матча "Ливерпуль" – "Манчестер Сити". Игра поглотила внимание от того показалось что заказ принесли чуть ли не тотчас же. Разобравшись с ужином, нехотя поднялся и побрел в управление. По дороге еще следовало заглянуть в супермаркет и взять, что ни будь на перекус. Детектив прекрасно знал малейшее чувство голода, а вернее недосытости не позволяло уснуть. Сколько не убеждал себя что есть на ночь, а порой посреди ночи – вредно, не мог избавится от этой укоренившейся привычки. Коллеги недоумевали, курить бросил, а жрать по темному как крыса не смог. Взяв в магазине пару банок печеночного паштета и нарезной батон, обретая в результате чувство, что готов к дежурству, Хувер добрался до кабинета. Досмотрев матч, потушил свет и вытянулся на диване. Через полчаса проклятый "червяк" живший внутри дал о себе знать. Пришлось подняться и соорудить пару бутербродов. Буквально забросив их внутрь, бедолага предпринял вторую попытку заснуть, пока во рту еще ощущался вкус паштета.