– А как же твои друзья-дельфины? – спросил я.
– Сегодня они собираются спать в открытом море, – успокоила меня Шари. – Я скажу, что останусь в лагуне и мы встретимся за завтраком. Блю, правда, не нравится, когда я делаю что-нибудь без неё, она не любит оставаться в одиночестве, но я что-нибудь придумаю.
Весь вечер я страшно переживал. Что я затеял? Что мне делать, если она вдруг превратится? Или если кто-то из учителей застанет нас в ресторане? Морским оборотням запрещалось ходить туда без разрешения: учителя не хотели, чтобы мы подвергали себя опасности. А вдруг из-за этого я провалю испытательный срок – что скажут тогда родители? Вот «приятный» сюрприз им будет, когда они приедут в воскресенье на родительский день. Я живо представил себе эту сцену: «Привет, хорошо, что вы приехали. Меня только что отчислили из школы, но давайте я вам всё равно её покажу».
И ещё вопрос, как быть с деньгами. У меня была только мятая пятидолларовая купюра. Видимо, Шари угадала мои мысли и поспешила меня успокоить.
– Не волнуйся, у меня есть несколько ваших зелёных бумажек, – шепнула она мне, плывя по столовой у моих щиколоток. – Как они называются? Ах да, доллары. Дело в том, что мисс Уайт любит носить серебряные кольца с разноцветными камнями и иногда забывает их снять перед превращением – тогда они оседают где-нибудь в море. А мы, дельфины, ей их возвращаем – за вознаграждение.
– Всё это плохая идея, – тихо простонал я. – Может, лучше…
– НЕТ! – решительно послышалось в ответ. – Хочешь, чтобы моя радость оказалась напрасной?
– Нет, не хочу, – слабо проговорил я.
За ужином Шари, Блю и Ной были в обличье дельфинов, и я с любопытством наблюдал, как они глотают рыбу: берут каждую рыбину зубами, вертят её в пасти, поворачивая головой вниз, а потом проглатывают не жуя. Забавно.
– Так плавники в горле не застревают, – объяснил мне Ной. Блю ничего не говорила, только время от времени осторожно на меня поглядывала. Привыкнет ли она когда-нибудь ко мне и моему обличью тигровой акулы?
Я снова вернулся мыслями к родительскому дню, и меня охватила дрожь – я ничего не мог с этим поделать. К недовольству Блю, здесь скоро может появиться ещё больше акул – пусть и временно. При мысли о своей первой встрече с родителями я ещё сильнее занервничал. Узнают ли они меня? А я их?
Элла, проходя мимо моего стола, заметила, как я дрожу, и злорадно уставилась на меня:
– Что, испугался? Думал, можешь обращаться со мной как заблагорассудится? Но скоро настанет расплата: обо всём, что здесь произошло, я написала маме, и она с тобой разделается!
Что она имеет в виду? Как я тогда отчитал её за издевательства над Джаспером? Нет, скорее тот случай перед уроком борьбы, когда я протащил её в змеином обличье по земле, опозорив перед классом. И она наверняка считала меня виноватым в том, что с неё всё время соскакивало дурацкое полотенце.
– Разделается, говоришь? – ответил я, радуясь, что Элла не знает, кого я на самом деле боюсь: своих собственных родителей и того, что они обо мне подумают!
Время до наступления темноты показалось мне вечностью. Я сидел на мелководье, пуская по морю листья и кусочки дерева, а Юна в обличье жёлто-белой рыбы-бабочки ради забавы их толкала.
– Смотри, какая я сильная, – хвасталась она, трепыхаясь от натуги и толкая кусочек пальмового листа, на котором сидел жучок – ему явно было не по себе.
– Почти как кашалот, – серьёзно подтвердил я, и мы оба рассмеялись. Потом я спас жука, и мы выпустили в море новую лодку – кусочек коры с пассажиром-муравьём.
– Эй, а он оплатил проезд? – спросила Юна, ткнув лодку изящной рыбьей мордочкой.
– Не беспокойся, я только что пробил его билет, – заявил я, радуясь, что Юна меня больше не боится. По крайней мере, когда я в человеческом обличье. Игра, конечно, немного ребяческая, но мне всё равно нравилось в неё играть.
Наконец, не в силах больше сосредоточиться на игре, я попрощался с Юной и пошёл к парковке. Там уже ждала Шари, взволнованно теребя кулон с тремя серебряными дельфиньими плавниками. Она была в шортах с парой грязных пятен и мужской бирюзовой футболке не по размеру, но мне она всё равно казалась прекрасной.
– Ты точно уверена, что… – ещё раз обеспокоенно спросил я.
– ДА!!! В какую сторону нам идти?
Я сдался.
– Вон туда, – сказал я, и мы пошли вдоль дороги. Видимо, мы были не единственными, кто время от времени ходил в ресторан быстрого питания – туда вела проторённая тропинка.
Шари рассказала мне кое-что о Блю: что та очень много размышляет, любит плавать в глубине и уже читает толстенные книжки, хотя тоже росла среди дельфинов и научилась читать всего несколько месяцев назад. Я постепенно расслабился. В этот момент никто бы не догадался, что Шари не человек, а морской оборотень. Всё наверняка пройдёт хорошо.
Когда перед нами засветилась красно-белая вывеска «Бургеры Бенни» – смеющаяся булочка в поварском колпаке, – Шари притихла и удивлённо огляделась. Она рассматривала машины на парковке, автозаправку, маленький магазинчик. Теперь моя очередь – здесь я хорошо ориентируюсь. Я придержал дверь бургерной, и мы вместе подошли к кассе сделать заказ. Пухлый молодой человек с надписью «Привет! Я Джулио» на бейдже устало посмотрел на нас из-за прилавка. Наверное, один из многочисленных кубинцев, живущих в этих местах.
– Чего желаете?
Шари, нахмурившись, сосредоточенно пыталась расшифровать меню. Она ведь не так давно научилась читать.
– А у вас есть эти мелкие серебристые рыбки с жёлтыми полосками? – спросила она. – Они очень вкусные.
– Э-э-э… – протянул Джулио.
Я поторопился вмешаться:
– Два рыбных бургера и картошку фри, пожалуйста. Они должны тебе понравиться, Шари.
– Вообще-то живая рыба вкуснее, – сказала она и великодушно добавила: – Но если она умерла недавно, тоже сойдёт.
– Да… – растерялся Джулио. Поскольку он уже странно на нас посматривал, я поспешно протянул ему деньги, взял бургеры и повёл подругу-оборотня к нише из красного кожзаменителя. Осмотрев бургер, Шари разобрала его на части и отложила в сторону салат. Потом двумя руками схватила всё остальное и откусила большой кусок.
– Вполне съедобно, – сообщила она, и гости рядом с нами заулыбались.
Тем временем вошли ещё несколько человек и стали в очередь. Увидев, кто среди них, я вздрогнул.
– Не пугайся, но кажется, у нас проблема, – шепнул я Шари, запихивая в рот остатки бургера. Говорить с набитым ртом было не очень удобно, но всё же я сумел более-менее внятно произнести: – Там, впереди, стоит мисс Уайт! – Я даже видел, как блестят серебряные кольца с разноцветными полудрагоценными камнями на её пальцах – так близко она к нам стояла. К счастью, делая заказ, она повернулась к нам спиной. Пока нам везло, и она нас ещё не заметила.
– Водорослевая слизь! – Шари, конечно, всё равно испугалась. – Как назло, именно она!
Мы оба понимали, что нам грозит, если самая строгая учительница в школе увидит нас здесь. Шари инстинктивно пригнулась, но это мало помогло. Прятаться под столом не имело смысла: видно нас там было бы так же хорошо, только ещё приняли бы за чокнутых.
Я схватил её за руку и потянул вверх.
– Скорее туда! – сказал я и затолкал её в женский туалет. – Зайди в кабинку и закройся.
Я забаррикадировался в одной из кабинок мужского туалета – ничего лучше мне в тот момент в голову не пришло. Чёрт, теперь нам придётся сидеть здесь, пока наша учительница борьбы не наестся! Прошло, наверное, сто лет, прежде чем я отважился выглянуть наружу. И увидел, как мисс Уайт уходит. Уфф.
Я нерешительно приоткрыл дверь женского туалета и заглянул внутрь.
– Молодой человек! – возмутилась женщина с мелированным перманентом и, протиснувшись мимо меня, захлопнула дверь перед моим носом. Упс.
Когда она вышла, я попытался ещё раз:
– Шари?
– Я здесь, – радостно донеслось в ответ, Шари вышла и помахала рукой перед носом. – Там так дурно пахнет… Почему вы не ходите в туалет в море?
Мы снова сели за столик и… обнаружили, что выбрали неудачное место. Отсюда было видно телевизор, а там на экране как раз резвилась пара дельфинов.
– О чёрт, – сказала Шари и быстро отвернулась. – Я…
– Что? – забеспокоился я. – Всё в порядке?
– Когда я вижу такую картинку… Ой, покалывание усиливается! – Она затравленно озиралась по сторонам. О боже, её кожа уже слегка посерела! Неужели на полу сейчас начнёт извиваться дельфин?! Тогда точно поднимется переполох и кто-нибудь позвонит в полицию или, поскольку это морское животное, в береговую охрану или зоопарк. А вдруг кожа Шари пересохнет и она поранится?!
Тут я увидел на столе две бумажные салфетки с изображением смеющейся блондинки.
– Вот, посмотри на неё – может, поможет? – взволнованно спросил я Шари. – Она немного похожа на тебя.
Шари схватила салфетку и уставилась на неё. Через некоторое время она задышала ровнее:
– Уфф. Кажется, прошло.
– Супер, – сказал я. – В человеческом обличье ты мне сейчас милее.
– Ха-ха, ты мне тоже – только представь себе живую тигровую акулу на этой скамейке! – Шари улыбнулась. – Все плавники себе отдавишь.
Я совершенно взмок. Сам виноват, подумал я. И зачем только я, идиот, предложил эту прогулку?! Надо было всё-таки уговорить её не рисковать!
Я так вымотался, что даже не сразу заметил, что в довершение всех бед в ресторан вошёл Нестор – оборотень-аллигатор и школьный ботаник. В человеческом обличье у него было крепкое телосложение, как у футболиста, и двигался он медленно и степенно. Волосы его были так коротко подстрижены, что с трудом можно было разобрать, какого они цвета.
На этот раз мы не пытались убежать, а просто остались сидеть. Я мог только надеяться, что он никому не расскажет, что видел нас здесь. И вот уже он, стеснительно улыбаясь Шари, подходит к нашему столику для двоих с подносом с молочным коктейлем, двумя пирожками с яблоком и мороженым.