Феликс приблизился и всмотрелся в серые глаза: скорее пытливо, чем ласково.
— Кажется, я болен, доктор Марлин, — прошептал он, пощекотав горячим дыханием.
— А… я… не доктор, я… только учусь, — Марлин думала, что потеряет сознание. — Вы сказали… б-болен?
— Да, — Феликс странно сощурился, его голос зазвучал ниже. — Всё время думаю о тебе… маленькая преступница.
Марлин не смогла ничего ответить. Она застыла и дышала так часто, словно запыхавшийся ребенок, который не мог связать трех слов. При виде Феликса: слова просто забылись. Мир перестал существовать. Присмотревшись, она заметила, что Феликс едва сдерживается, чтобы не расхохотаться, и пришла в себя.
Ясно: он так шутит.
Феликс внимательно оценил ее реакцию. Из-под очков в золотой оправе карие глаза поблескивали какими-то особенными искрами.
— Скрасишь мой вечер совместным ужином в ресторане?
Она захлопала ресницами, но без раздумий схватилась за вытянутую руку судьи.
— Кстати, подумываю вставить твое письмо в рамку и повесить в спальне, знаешь… как приятное личное достижение, — Феликс улыбнулся. Той самой улыбкой…
Марлин открыла глаза.
Звук уведомления вырвал из сонных грез.
Взяв в руки мобильный, она прищурилась. Свет экрана щепал глаза после пробуждения, но Марлин разглядела текст входящего сообщения:
«Думаю о тебе… Андри».
ГЛАВА 5.1. Феликс
Я уверен, что так же, как сейчас, я уже
бывал в этом мире тысячи раз, и надеюсь
вернуться еще тысячу раз.
Иоганн Вольфганг Гёте
Около двух часов пополудни Феликс сидел на хладном бордюре у ворот школы. Больше трех месяцев он наблюдал за Кристиной: девочкой-сиротой, которую Марлин взяла под опеку. Жена поселила Крис в его доме. Ежедневно отвозит в школу, а временами даже пытается наставлять, как родная мать.
Выглядит забавно.
Марлин всегда хотела детей, только вот для Феликса дети олицетворяли чугунный капкан на шее. Он думал так в двадцать лет. Двадцать семь. И в тридцать. Ничего не менялось. Зачем ему было сооружать гильотину над своей свободой и личной жизнью?
Каждый твердил ему — пора! Даже бродяги, обчищавшие мусор у дома. Но нет. Феликс никогда не задумывался о скоротечности жизни.
А что теперь?
Теперь на собственной шкуре знает: над головой с рождения висит топор, на тонкой нити, которая вот-вот… оборвется.
И оборвалась.
На пороге показалась Крис. Феликс подлетел ближе, приземлился на окно второго этажа и сразу учуял дух школы. Мел. Свежая краска. Это весь набор ароматов, которые он помнит с юности? Скудно.
Ах да… Еще запах уличного туалета. Ничего не изменилось.
Крис швырнула портфель со ступенек и кубарем бедняжка улетел в кусты, по дороге растеряв учебники, — листы загнулись и потемнели от пыли, но девочка лишь заулыбалась. Впрочем, ненадолго. Она запихнула пострадавшие вещи обратно и закинула (теперь уже не белый, а серый) рюкзак на спину. Села на ступеньки и заковыряла носком ботинка в сырой земле.
«Опрятная» малышка, конечно. И очень «милая», видимо. Сидит прямо посередине прохода, сверкая глазами на других учеников, пока у Феликса мурашки выплясывают под перьями от ее жгучего взгляда.
Никого хуже Марлин, конечно же, подобрать не могла. Скажем, если бы она выбирала котенка в приюте, то обязательно бы взяла слепого, глухого и без двух лап. Это ведь Марлин.
Он вздохнул и подумал, что ничего глупее, по крайней мере, она больше не вытворит после его смерти, но то, что Феликс улицезрел, когда прибыла жена — остановило пульс.
Феликс упал с окна, едва заставив себя замахать крыльями.
Какого дьявола?!
Марлин… его жена… приехала в компании… убийцы!
Нет… Это сон. Это не может быть правдой! Он определенно спит. Феликс замотал головой, заставляя себя проснуться.
Раз — Андриан и Марлин вылезли из автомобиля. Два — шаркают туфлями к школе. Три — Крис бежит к ним, громко возмущаясь, как маленькая визжащая обезьянка.
Нет, он не просыпается… Марлин с Андрианом.
Внутренности Феликса разом выкрутило наизнанку.
***
Феликс впал в глубокий транс.
Хвостом питона, толстого и скользкого, нечто обвилось вокруг шеи, пасть этой твари развернулась и готовилась проглотить целиком, уничтожить останки его нынче куриного разума.
Почему убийца рядом с Марлин? Что это значит? Они друзья?! Марлин работает киллером?!
Феликс не верил, что жена причастна к его смерти, но ведь она вместе с этим маньяком. Как это вообще понимать?
К сцене собственного убийства приправили образ жены, и теперь он бесконечно всплывал перед глазами, снова и снова, засыпая мозги разъедающим перцем скверных догадок.
Феликс выдавил из себя только одно объяснение, и мысль эта вонзилась острым лезвием под сердце. Входила всё глубже — с каждой секундой. Скрежетала о кости и сочилась желчным ядом.
Андриан хочет убить Марлин!
***
— У меня нет желания спорить, Крис, и ты до сих пор не убрала весь тот хлам в комнате, что разбросала при переезде. Несколько месяцев назад, между прочим! Вот этим и займись, — наставляла девочку Марлин, пока маньяк ждал в машине, насвистывая под нос мелодию радио. — И слушайся Яру. Вечером она составит тебе компанию.
— Отлично! Вы катаетесь на лошадях, а мое развлечение — убирать дом. Потрясающе, — лихорадочно запричитала Кристина и, громко отбивая шаг, направилась к беседке.
Марлин вздохнула, смотря, как Крис пинает стул, застегнула голубую куртку и вернулась к автомобилю.
— Ну как прошло? — уточнил Андриан, открывая перед ней дверь.
— Ужасно. Поехали быстрее.
Феликс летел за ними больше часа. Когда город остался далеко позади, автомобиль завернул в поселок, раскинувшийся в междуречье. Эти места Феликс прекрасно знал. Марлин каждый год упрашивала его отправиться отсюда в поход к горе с пресловутым названием — Индюк. Как будто он мог пройти пешком больше десяти километров… Может и мог. Однако вероятность свалиться с отдышкой и опозориться перед молодой женой — была намного правдоподобней.
В свое время Феликс полюбопытствовал и вы́читал, что Индюк — это часть разрушенного вулкана, который извергался глубоко в океане Тетис, существовавшем в эпоху мезозоя между древними континентами: Гондвана и Лавразия.
Океан разделял сверхконтинент Пангею, и сейчас Феликс мечтал, чтобы вода снова хлынула бурлящими цунами и разделила Марлин и Андриана, откинув их на разные части континентов.
Но глаза жены искрились фейерверками, лицо полыхало от предвкушения окунуться в любимые занятия: покорять горные массивы и кататься верхо́м.
Всё ясно. Марлин приехала именно с этой целью — покорить Индюка. Вместе с Андрианом…
Органы Феликса скрутились в тугой морской узел.
Убить Марлин в горах — идеальный вариант. Выдаст всё за несчастный случай.
Какого черта она так легко верит мужчинам? Беги, идиотка ты безрассудная!
Жена и маньяк щебетали между собой и готовили лошадей, фырканье которых разносилось по местной конюшне. Феликс приземлился на гнилое корыто и вздохнул. Чистый воздух. Прохлада. И почему он не вылетает за пределы бетонного леса?
Феликс постарался успокоиться. Закрыл глаза. Вдох, выдох… Каждое место на земле отличается особым ароматом, и даже с завязанными глазами Феликс мог определить, где находится. Если в городе отдает палеными шинами, потными телами людей из трамвая, паром капучино по утрам; то здесь всё иначе: аромат плодоносной земли, влажного сеновала, грибов... И лошадиного навоза.
Это слегка портит атмосферу, однако приятного больше.
Парочка закончила обмундировывать лошадей и двинулась в путь: по протоптанной дорожке, что вела в чащобу. У Феликса чуть второй раз не остановилось сердце. Он высмотрел за поясом парня — нож.
Этим маньяк собрался Марлин прирезать?
Стоп…
Присмотревшись, понял, что у жены тоже поблескивает металл на бедре. Вспомнил, что она всегда берет ножи в одинокие походы. Да и Андриан в два раза больше. Зачем ему оружие? Голыми руками задушит!
Марлин учила парня обращаться с конем. Андриан сказал, что умеет ездить верхо́м, но потом стал оговариваться, якобы давно этим не занимался. Решил выпендриться? Думал, что это не сложнее, чем водить машину на автоматической коробке передач? Ага, не считая того, что это транспортное средство имеет характер и взгляды на нахождение в твоем обществе.
— Ты слишком мягок с ним, — упрекнула Марлин. — С конем нужно быть твёрже, а ты сюсюкаешь.
— Предлагаешь бить его?
— Дурак? — засмеялась она. — Животное должно чувствовать, что ты главный. Вот опять... — Марлин потянула на себя поводья, притормаживая кобылу. — Ты даешь ему свободно крутить головой по сторонам. Не давай этого делать. Пусть смотрит прямо.
— Он не хочет, — воскликнул Андриан. — Этот конь...
— Считает тебя тряпкой, — улыбнулась Марлин и спешилась. — Давай меняться, моя лошадь куда спокойней, а этот красавчик уже прознал о твоей нежной натуре.
— Это он меня плохо знает, — насупился парень, осторожно спускаясь со спины жеребца, но всё равно шлепнулся ногами в жижу грязи.
Конь действительно его не слушался. Ходил как вздумается, ржал и недовольно фыркал при каждой попытке Андриана поменять направление. Парень и впрямь обращался с животным слишком мягко. Шенкелем еле-еле касался под боками. Поводья в руках свисали размякшей лакричной палочкой, словно он боится, что натяни их, и конь задохнется.
— Он узнал всё, что хотел, — весело заметила Марлин.
Феликс подумал, что хоть Андриан и убийца — даже он не такой монстр, каким был собственный брат. Марк. Так его звали… отвратительное имя, что отдает горькой солью на языке.
С людьми брат обращался ужасно, но любое издевательство, которое он совершал над человеком, меркло в сравнении с тем, что он мог сделать с животным.
Воспоминания превратились в дым, скользящий между пальцев при попытке возродить их, но на вопрос: «Заслужил ли брат смерти?» — Феликс даст весьма четкий ответ.