Марлин не ответила. Сначала ее мимика отразила озабоченность, словно сейчас она принимает решение, о котором пожалеет, но затем — девушка кивнула и с улыбкой бросилась в объятья. Она сделала выбор. Поверить. Плюнуть на все знания, на признаки лжи в его движениях и подчиниться единственному, что лично для нее всегда было важно — чувствам.
Горячее рваное дыхание прошлось по коже шеи. Андриан уже забыл, как любит исходящее от Марлин тепло. Спокойствие... Эта девушка казалась такой родной, давала умиротворение и надежду, какие не ощущаешь даже в Обители. А ведь путешествие в Обитель дало самое лучшее, что можно получить: знание.
Смерть — не конец, а круговорот. Жизнь — лишь игра.
Однако всё безразличие к смерти меркло в сравнении с тем, что он испытывал рядом с Марлин.
Чувства к ней — заставляют жить.
Андриан опустился на кровать и потянул девушку за руку.
***
Любовь к большим окнам зародилась в Андриане рано. Года в четыре. В те дни они спасали его от ругани в доме, помогали отрешиться от мира. От боли. Он исследовал ветви кедра, обшивку зданий, пчел на стекле — кого и что угодно, только бы не слышать криков за спиной.
С окна спальни Марлин виднелась дорога. Длинная, широкая, местами лопнувшая, но Андриана интересовал только маленький кусок асфальта, в десяти метрах от ворот. Когда он стоял рядом с тем местом, то с трудом мог дышать и двигаться, так же на него действовали и комнаты в доме: белые стены темнеют в глазах и сливаются с потолком, сжимаются, давят и давят, будто с приказом уничтожить, сделать частью себя, отомстить за хозяина…
Взгляд вернулся на дорогу. День сменился ночью. Холодной ночью сентября. Тускло-желтый свет фонаря, выстрел, карие глаза и хлопок об асфальт… кровавое пятно расползается под черным пальто… человеческая фигура падает на асфальт без единого звука… И вновь стены ползут на место, серый туман отступает и возвращает в реальность, но в голове звучит одно и тоже: «Он даже не вскрикнул. Он молчал». Андриан знал, что туман придет снова. Он всегда возвращается. С горечью на языке и страхом перед куском асфальта за воротами — в нем хранится тайна и ужас, которые будут преследовать до гроба...
***
Весь воскресный день они провели вместе. В семь вечера поужинали и устроились напротив друг друга. На подоконнике, усыпанном подушками.
В форточку залетела осень. Марлин поймала пальцами этого малого и хрупкого ребенка стареющего года: душистый золотой лист каштана. Улыбнулась.
Андриан смотрел на запад — на изменчивый ноябрьский закат, пока лохматые грозовые тучи не затянули чернотой небосвод, знаменуя появление первых освежающих слез дождя. Вскоре весь двор прочувствовал опечаленное настроение погоды. Округой завладел залповый ливень.
— Пошли на улицу, — с воодушевлением вскинулась Марлин и взяла его за руку.
— Куда? — удивился Андриан. — Там же льет, как в тропиках.
— Мне нравится, — промурлыкала она. — Успокаивает… А именно это сейчас и нужно — смыть напряжение.
От сетования про напряжение Андриан оцепенел, напрягшись слегка по-иному: в мыслях затрепетало нечто пошлое; да и Марлин обгладывала его таким взглядом, которым можно либо сглазить до конца жизни, либо сожрать, либо пригласить в кровать. Учитывая, что она не ведьма и не каннибал… Дела плохи. Сдержаться снова не получится. Одежда на ней итак жутко раздражает. Разорвать и сжечь!
Настойчиво и игриво девушка потянула за собой.
Они вышли во двор. Вода омывала землю нескончаемыми, звонкими потоками. Капли разбивались о брусчатую дорожку и разлетались, брызгали, словно искры фейерверка; с крыши третьего этажа стеклянными змейками извивались ручьи. Контрастный душ! К удивлению Андриана, не сильно холодный. Шлепая туфлями по лужам, Марлин выбежала на середину двора, подставила лицо к небу и раскинула руки в стороны.
Андриан — завороженный чужим счастьем — двинулся к ней.
Свежий воздух нырнул густым ароматом в легкие. Ливень застил глаза. Пропитал влагой одежду. А Марлин всё кружилась, позволяя разродившимся чернильным тучам окутывать ее водами, которые когда-то резвились в глубинах неизведанных океанов.
— Я видела твою маму в больнице. — Марлин прочесала пальцами влажные волосы и обернулась. — Теперь знаю, в кого ты такой красавчик.
— Ну, не скромничай, ведь не только видела, но и беседы вела. — Андриан подошел к ней со спины и положил руку на тонкую талию. — Забавно, ведь я потом битый час выслушивал от мамы вопросы о «той красивой девушке», с которой я якобы встречаюсь втайне от нее.
Марлин повернулась и раскраснелась. Он попытался прижать ее к себе, но ладони девушки упёрлись в грудь.
— Я такого не говорила, просто сказала, что ты мой друг. Она что-то не так поняла.
— Мама увидела то, что хотела увидеть. Потому что никогда не наблюдала, чтобы я с кем-то встречался, — сказал Андриан, а затем с озадаченностью повел бровями и весело ухмыльнулся. — Кажется, она думает, что я по мальчикам.
— Я бы тоже так думала.
— Серьезно? — Он расплылся в сладкой улыбке и взял ее за подбородок. — Женщин у меня было более чем достаточно. — Марлин скривила уголок рта, и Андриан захотел откусить себе язык.
«Браво! Не мелочись. Расскажи все подробности своей интимной жизни, испорть всё к хренам окончательно», — мысленно выругал себя Андриан и реабилитировался:
— Но не таких, как ты, Мари… Ты потрясающая.
Она провела мокрыми пальцами по его скуле. Теплое дыхание оказалось у самого уха, а шепот девушки буквально завибрировал внутри:
— Останься сегодня со мной…
Хотелось что-то ответить, нечто важное, правильное, — то, чем нельзя разбить сердце, и то, что сдержит опрометчивый порыв — но в сладком дурмане от ее слов Андриан притянул Марлин ближе, а голова непослушно потянулась вниз. Несколько дюймов — и мир погаснет. Взорвется и родится вновь. Всего несколько дюймов отделяет от вспышки огня, которая разорвет тело и вытащит на свет необузданное, первобытное желание — тогда никто не сумеет его остановить.
Ладонь девушки очертила контур лица. Один вдох, одно прикосновение — и всё расплылось жемчужным туманом…
Марлин прильнула к его губам.
Следующие несколько минут Андриан растворялся в ней, целовал жадно, со всей страстью, которая копилась и будто не могла вырваться наружу до этого дня. Он крепко прижимал ее к себе. Скользил губами по лицу, ласкал языком шею и снова терзал рот неудержимым, безумным поцелуем. Он вдыхал ее запах. Море. Жасмин. Сирень... Тело ныло, молило о продолжении, с болью вопило: не медли! Дождевые капли скользили по разгоряченной коже. Становились теплыми. Спадали вниз…
Марлин обвила руками его мокрую шею, запустила пальцы в потемневшие русые волосы и приподнялась, прижалась всем телом.
Никогда еще Андриан не чувствовал такую жажду стать с девушкой одним целым, такую мучительную тягу завладеть кем-то, едва удерживаясь на грани от того, чтобы не сойти с ума. Он так остро вожделел ее, так болезненно и лихорадочно, отчего дрожал. Но затем подступило жуткое осознание того, что он творит...
Мир утонул… Выстрел… кровь… черная тень падает на асфальт…
Стало трудно дышать.
В разуме прорисовались все последствия, которые постигнут Марлин по его вине. Неожиданно для самого себя — он прервал поцелуй.
— Мари, я не имею право так поступать с тобой. — Андриан отстранил девушку за плечи и всмотрелся в заблестевшие глаза.Серебристые. Словно луна в ночи. — Из-за меня ты попала в беду, а если мы продолжим встречаться — это повторится.
— Ты не хочешь меня видеть?
Пылко дыша, Марлин крепко сдавила его пальцы.
— Отношения со мной принесут тебе боль. Просто забудем о нашем знакомстве... — В горле затрепетала нервная судорога. — Я не прощу себе, если с тобой что-то случится. Ты должна похоронить в памяти все мысли обо мне. Между нами ничего не было, и будет лучше, если так и останется.
— Я хочу быть с тобой. Мне всё равно! — Она сцепила руки на его шее, по которой ручьями лилась дождевая вода. — Разве ты не хочешь этого? Разве... разве ты совсем не хочешь меня?
— Ты даже представить не сможешь, как я тебя хочу, и… О, мой бог! Что я хочу сделать с тобой, Марлин...
Андриан закатил глаза и тяжело вздохнул.
— Но...
— Но этого не будет. Нельзя мне даже думать о тебе! — Сердце колотилось, и он не мог вспомнить, чтобы слова когда-либо было так тяжело произносить. — Если я разрешу... разрешу себе быть с тобой, то ты пропадешь! Я... я не Феликс… Я не смогу ничего тебе дать, понимаешь? И никогда даже близко с ним не сравнюсь. Весь последний год я пытался измениться, но новая жизнь не позволит дать тебе то, что я хочу. Я еле свожу концы с концами, Марлин! Я не тот человек, который сможет позаботиться о тебе. И не выдержу боль от осознания этого.
На ее ресницах собралась соленая влага, смешиваясь со слезами грозовых туч. Андриан почувствовал, как разлагается изнутри, раскалывается и рассыпается мелкой мозаикой. Сейчас он готов был вырвать себе сердце и бросить под ноги Марлин, только бы не видеть ее слезы из-за него.
— Прощай… Мари… — выдавил из себя Андриан: тихо и горько. Единственные слова. Поцеловал девушку в лоб и ушел, скрипя всем, что было на душе.
Мир позади — разлетелся вдребезги.
Если вы читаете эту историю, поддержите, пожалуйста, лайком или комментарием. Они бесплатные :)
ГЛАВА 15. Кристина
Солнечный свет ослепил. Глаза заслезились. Ветка под коленями захрустела, будто жареные сухари на зубах, но Крис это ничуть не колыхнуло. После всего, что с ней происходило и продолжает происходить — чувство страха полностью атрофировалось, и любое странное явление, рождающее у других опаску, вызывает лишь агрессию и отвращение.
— Крис, за тобой Марлин приехала, — выкрикнул Ким, подбегая, и споткнулся о лежащий на земле черный портфель.
— Чтоб ты провалился, Кими, — завопила Лада, когда мальчик упал на нее. — Неуклюжий идиот!