Мы же не на Земле! Твою мать!
Резкий увесистый удар по голове.
Комната подпрыгнула.
Замельтешило.
Феликс упал на пол и ободрал ладони о шершавые доски. Жуткие длинные занозы оприходовали пальцы. Послышались ругательства Андриана.
Веревки — последнее, что Феликс увидел перед потерей сознания.
ГЛАВА 23.1. Феликс. Планета Акхета
Хранители смерти — проводники на астральном
этаже, помогают душам вернуться в Обитель.
Как правило, на должность назначаются
асуры из касты аталов.
«Сердца Обители: реалии и заблуждения»
Джангернау, Старейшина Трибунала
Амбре от деревьев с гнилыми плодами было отвратительным. Как из навозной ямы! Или озера со скисшим молоком и тухлыми яйцами. Настолько смрадную вонь даже сравнить с чем-то оказалось трудной задачей.
Дышать приходилось неглубоко.
Всю ночь Феликса и Андриана — связанных по рукам и ногам — тащили через лес. Вместо лошадей повозку везли лохматые рыкающие медведи. В чаще кричали птицы. Феликс разглядел одну на голой ветке: походила на раздувшегося желтого снегиря и меланхолично цвиркала.
Гламентил шел следом. Его душу заточили в артефакте, потому пользы от него не больше, чем белке от скорлупки ореха. Асур роптал и причитал, высказывая, что эта вещь не должна быть у демонов, как и амулеты материализации, сулил, что они ответят за воровство из хранилища Обители.
Тристан, надевший коричневую повязку на выколотый глаз, и краснокожие демоны: Дрик и Кор — говорили, что они держат путь к королю.
— Король Волаг узнал о нашем появлении на этой грёбаной планете, как только мы появились, — возмутился Глэм. — Одним Прародителям известно, что демоны хотят. Мне кинжал прямо в спину воткнули!
Феликс устал слушать Глэма, асур снова и снова оправдывался перед ними. Или злился. Или завывал. Шумно дышал сквозь зубы. Кричал, что начинает распадаться на атомы, ведь душу нельзя долго держать в шастре, и дай ему Творец сил не испариться, потому что ладони уже бледнеют, как стекло. Тристан отгонял «умирающего», точно назойливую мошку.
Одно ясно: наставник ничего не может сделать.
И как теперь выбраться отсюда? Понадеяться на милость короля? Дать какое-нибудь обещание, которое будет выполнено не Феликсом-грачом, а Феликсом-судьей Трибунала?
И почему просто не вернуть Крис в детдом?!
На Андриане лица не было. Он всё время молчал. Сжалившись, Феликс попытался парня подбодрить, сказал, будто они обязательно выберутся. Прозвучало неправдоподобно. А как иначе? Сам в это не верит. Умиляло то, что Андриан переживает и не за себя вовсе, а за Марлин.
Надеясь отвлечься, Феликс трещал без остановки и за несколько часов выяснил: что парень ненавидит отца, что любит голубой цвет и презирает слишком откровенно одетых девушек, — их у него, между прочим, было маловато, — а завтракать предпочитает круассанами собственного приготовления (при упоминании своих кулинарных способностей Андриан покраснел), и еще кучу «важной» информации.
Демоны косо посматривали на Гламентила, перешептывались и планировали, как от него избавиться. Дрик предложил Кору попробовать напасть на наставника опять, полностью вернуть в кинжал и закинуть в море.
— Ты же знаешь, я не хочу связываться с асуром, — пробубнил Кор.
Взгляд Глэма резал, точно ржавой пилой.
— Не хочу связываться с асуром, — перекривлял Дрик. — Ты не хочешь связываться с работой.
Послышался тяжелый вздох Андриана.
— А почему мы понимаем их язык? То есть… я давно заметил, что в Обители и здесь мы понимаем друг друга, — с усталым видом заговорил парень.
— Когда ты выходишь из земного материального тела, то общаешься на одном врожденном языке. Он намертво запечатан в каждом, — буркнул Гламентил. — Причем для тебя он будет звучать, как родной.
— Атрикс говорил со мной на латыни.
— А ты думаешь, мы знаем все языки на Мрите? — вмешался Тристан. — Латынь — единственный, которому можно научиться на Акхете. Другим здесь не учат. Так что идите в задницу!
— Пора вам найти преподавателя посовременней. Латынь — мертвый язык.
Тристан оскорбился. Феликс встряхнулся, выгоняя из головы потоки отборных ругательств демона и запах мочи, исходящий от сена. Дырявые доски и колеса поскрипывали. Повозка подпрыгивала на кочках.
— Зато эти ублюдки моментально перенимают язык человека, в которого вселились, — прошептал Глэм.
Кор зашипел, требуя тишины, и ткнул пальцем в рот Феликса, чтобы тот, упаси господи, не ошибся из какой части тела устранить звуки.
Толчок под бок — это от Тристана. Он отпихнул Феликса. Принялся осматривать повозку. Одноглазый демон то и дело проверял, не украл ли кто что-нибудь из вещей. Угрожал когтями после каждой проверки.
Связанный человек, конечно, идеальный претендент на роль ворюги.
— Они все тут психи? — скорчился Андриан.
Глэм кружился вокруг повозки каруселью, а услышав вопрос, объяснил:
— У демонов гипертрофированны некоторые черты. Гордость, агрессивность или, как у этого идиота, жадность. Самые забавные — демоны с гипертрофированной трусостью. Видел таких в Обители. Умора!
— Не особо смешно. Страх толкает на гнусные вещи.
— А гордость или жадность — нет? Еще как, — добавил Андриан, и все дружно замолчали, генерируя умный вывод, который почему-то никто так и не озвучил.
Феликс ежился. Чувствовал дрожь Андриана. Обоих съедала пронизывающая сырость.
Пальцы онемели. В лесу гулял ветер, замораживающий внутренности. Жутко холодная местность! Феликс выдохнул со рта пар и плотнее прижался спиной к Андриану. Хорошо еще, что одет в пальто. Амулет материализации воссоздает полный образ человека. Наверное, неприятно умереть голым и остаться в таком виде, хотя по словам призраков на кладбище, кто-то умеет проецировать на себе одежду, в которой очень часто ходил при жизни. Феликс не умел. Так и бродил в длинном черном пальто.
Андриан вдруг выругался.
— Здесь, сука, невыносимо холодно... Будь возможность, я бы с тобой, как с бабой обнимался.
Феликс хохотнул.
— Может, еще перепихнемся, чтобы наверняка?
— Боюсь, ты не в моём вкусе.
— Знаешь, ты настолько смазливый, что под градусом и за девку сойдешь.
— Эй, — послышался рык Дрика.— Заткнулись там!
— И так всегда, — с иронией бросил Феликс в сторону Глэма, — а ведь мне почти перепало.
Андриан фыркнул, больно ударяя локтем в поясницу.
В сене зашуршали жирные синие насекомые. Одно заползло под штанину, защекотало кожу, протискиваясь меж волос на икре. Феликс задергал ногой. Мерзость! И почему Марлин любит скитаться по лесу? Там армия подобной гадости.
Сам он ненавидел гулять в рощах и никогда не отправлялся в походы.
Вонь от деревьев становилась невыносимой. Хотелось выблевать собственные органы. Андриан тоже сидел с лицом цвета своих зеленых радужек. Казалось, мир вокруг тлеет и разлагается.
— Сожгите к херам собачим эту дрянь! — закричал Андриан.
Краснокожие провожатые рассмеялись:
— Ты про себя?
— Про лес с гнилыми помидорами на ветках!
Феликс огляделся и подумал, что плоды действительно напоминают помидоры. Однако сложно рассмотреть. Видимость ужасная: в лесу ютился влажный оранжевый туман — захлестнул всё дальше двух метров.
— Они это едят, — вполголоса сказал Гламентил.
— Ха, ему не нравится наша еда, — загрохотал Дрик: демон с завивающимися рогами. — Ты ведь не пробовал.
Дрик сорвал с дерева «дрянь» и заставил Андриана есть. Парень засопротивлялся. Одним взмахом демон когтями раскроил ему пол-лица, а затем — силой затолкал плод в горло.
Андриана вырвало.
Феликс скривился от мерзкого звука и запаха. Мысленно посочувствовал. Больше парень ничего не говорил, а лишь морщился от капающей со лба крови.
Глэм посоветовал с Дриком не связываться, ибо у того явная предрасположенность к жестокости. Андриан что-то пробурчал краснея. Феликс помалкивал. А что было говорить? Как оно на вкус?
Блондин решил поведать об амулетах на их шее, оказалось, это довольно редкие артефакты, потому что дэвы умеют материализовываться и без них.
— Как именно демоны вселяются в людей? — спросил Феликс.
Холод похищал густой пар теплого дыхания, сочащегося изо рта.
— Они присасываются к энергетике и следят за своей целью через порталы. Или специальные стеклянные шары. Такие в городе были, помните? Затем стараются породить в человеке сильные эмоции, вроде страха. Так вселиться легче. Эмоции — это места швов энергетической ткани тела, а в швах есть зазоры, через которые демоны и проникают внутрь, сливаясь не только с энергетикой тела, но и с энергетикой души. Стараются вытолкнуть душу хозяина. Поработить.
— Уносим ноги! Скорее! — послышался крик Кора. Он бежал к ним из чащи, застегивая на ходу штаны, и визжал, точно испуганная девчонка. — Кто-то их выпустил! Выпустил, сука!
Земля начала вибрировать. Демоны переглянулись, стараясь не совершать резких движений.
Феликс едва уловимо произнес:
— Что происходит?
— Мы в дерьме… — прошептал Тристан и со скрежетом вытащил из ножен серебристый меч. — Вендиго.
— Кто?
Все затихли.
Между листьев пролизнул шепот ветра, ошпарил крупными мурашками кожу. Лес вздрогнул. Феликс нервно заёрзал. Глаза демонов широко раскрылись и ярко горели в сумраке. Слышалось тяжелое, напряженное дыхание каждого.
Как рыбы, выброшенные из воды, демоны нервно хватали ртом воздух. Что именно может так дико напугать того, кого страшатся другие? Они вдыхали холод — выдыхали огонь.
Тристан подбежал к повозке и замахнулся мечом над головой Феликса.
Спятил?!
Лезвие засвистело, разрезая воздух. Сердце екнуло. Феликс закрыл глаза, ожидая удара. Однако почувствовал, как спали путы. Демон рассек веревки и нашарил между тряпок несколько длинных тесаков. Кинул их Феликсу и Андриану на колени.