— Что же мы будем делать?
— Остановим его. Я должен сделать это первым, пока обо всем не узнали в Вапланде. Дарис погубит нас, если начнет войну! Я обязан образумить его. Обязан...
Андриан тоскливо выдохнул, чувствуя, что вскоре станет огарком — истлеет после отбытия друга. Он взял Феликса в охапку.
Присутствующие уставились в ожидании.
Поправив воротник мантии, судья возвышенно проплыл к серафиму и ступил в прохладные воды портала.
Пока Феликс в высшем мире, Андриан будет ощущать себя одинокой букашкой, которая бесцельно шатается по землям Обители…
Но ведь Феликс вернется?
Судья еще не ушел, а Андриану уже дурно. Да, в прошлой жизни он определенно был скулящей дворняжкой: радовался взгляду хозяина и был безоговорочно предан. Андриана знал, что и теперь будет предан Феликсу. Знал, что останется предан и Марлин. Ведь она тоже вернется? Когда-нибудь... Ничего, он подождет. Теперь у него тонна времени и вечно молодое тело.
— Приветствую, отец, — подал голос Кастивиль.
Серафим Левитан Лир Дратокс, курирующий церемонию, кивнул, бодая подбородком воздух, после чего глубокий баритон встрепенул гостей:
— Мы собрались здесь, дабы услышать клятву этого херувима пред Творцом. Отпей из чаши грааля и возымей честь стать дэвой. Честь ощутить суть мироздания и стать одним из тех, кто будет создавать новые галактики во Вселенной.
Вода заклокотала, образуя водоворот на поясе Феликса, начала переливаться золотым и синим цветом.
Феликс взял у Левитана чашу и уверенно выставил пред собой, зачитывая церемониальные слова:
— Я, навсегда ныне зовущийся пред Творцом и детьми его — Феликс Мрит Талуд, клянусь посвятить свою жизнь улучшению созданного Отцом мира. Я клянусь, что не поддамся гордыне, но наставлю души на путь истинный. Клянусь соблюдать заповеди Древнего Закона и помогать Отцу нашему в правосудии. Клянусь исполнять волю твою, оберегать детей и братьев своих. Клянусь быть светом во тьме и созидателем в пустоте. Я принимаю твой дар. Поныне я вечен, как вечна вселенная, я орудие твоей силы, живу для высшей цели. И да пробудится твоя энергия во мне!
— Да пробудится твоя жизнь во мне! — повторил Андриан под звонкие и сиплые голоса толпы. Феликс целый день повторял эти слова и Андриан запомнил текст наизусть.
Судья осушил грааль.
Река с золотыми водами забурлила, засветилась, будто с неба отломился кусочек солнца, упал в ее воды и с шипением растворился. Феликса накрыло с головой. Теперь дерево с зачатком его души на плато зарождений — погибнет. Душа Феликса — свободна.
Ударила ярко-синяя вспышка — шквалом пронеслась по платформе.
Глаза защипало. Андриан закрыл лицо локтем и подумал, что чуть не ослеп, стал высматривать Феликса сквозь пелену.
Судья повис над землей: то распрямляя, то сгибая колени и руки. Вода — лентами обвивала его тело. Кожа воспламенилась. За спиной, точно из лопнувшего яйца, выросли белые крылья.
Шаманы играли бойкую, страстную мелодию, листья древа жизни перешептывались, толпа ликовала — громче, громче… Закладывало уши. Пульсирующий гул и бесконечные шквалы света — накрывали и затягивали.
Снова вспышка.
Судья медленно опустился на ноги, пока его кожа и глаза излучали дрожащий свет, заливающий всё вокруг. Длинный подол золотой атласной мантии развевался, словно одеяло в ураган. Феликс болезненно улыбнулся, перед тем, как нырнуть в червоточину, что поведет в новый мир. Андриан наигранно поклонился и отсалютовал двумя пальцами.
«Возвращайся скорей», — хотел крикнуть он.
Кастивиль вручил Феликсу посох-ваджра с зеленым камнем и похлопал по плечу, провожая к пульсирующей червоточине.
В следующее мгновение — платформа сотряслась.
Толчок.
Еще один…
Люди посыпались на мрамор, как пластмассовые солдатики.
Загудели сотни воплей. Раздался раскатистый ядерный взрыв. Андриан тоже упал. Ребро хрустнуло о каменный пьедестал.
Землетрясение?! В Обители? Нет, он же слышал взрыв…
Дерево затрещало и прогнулось, но вмиг выровнялось. Сердце дрогнуло, желая убежать и спрятаться. Что происходит? Все воткнули друг в друга немигающий взгляд. Притихли.
Вой буру́нов за садами. Кроме них — тишина: давит, томит ожиданием. Вот-вот… сейчас…
Херувимы и асуры вспорхнули, чтобы осмотреться. Левитан и Кастивиль водили ухом, словно слышали больше, чем другие. Феликс бросился к краю платформы. Андриан — за ним.
— Что это было? — простонал он.
Судья не ответил. Вместо этого он повернул подбородок Андриана в сторону горизонта.
Там… вдалеке… что-то надвигалось…
Ветер протяжно засвистел. Уши заложило. Андриан прищурился. Казалось, горы сдвинулись с места и идут в атаку на святилище. Но на этой стороне планеты нет гор... Они есть только на плато зарождений — на другой макушке огромного шара, а вся оставшаяся часть планеты покрыта лишь... водой. Вода? Это цунами?!
Раздался второй взрыв — такой силы, что Андриан почувствовал, как загудели барабанные перепонки.
Мраморный пол ушел из-под ног.
Воздушная хладная волна подхватила и понесла за собой. Андриан успел услышать крики и визг толпы, прежде чем его выбросило с платформы в пустоту.
ЭПИЛОГ. Планета Расат
— Думаешь, он явится?
— Ты ослеп? — сипло произнес Тристан, обхватывая плечо Атрикса и разворачивая его корпус в другую сторону. Объект всеобщего внимания спокойно разгуливал в толпе местного населения. — То ли еще будет сегодня, поверь…
Поверить?
Увы. Мягко сказано… Сердце Атрикса гулко билось в предчувствии беды. Общее волнение разрасталось с каждой минутой. Да что там… секундой.
Демоны ждали.
Нервно дергая свои серебряные пряди — выбитые из хвоста холодным ветром, — Атрикс часто дышал, облизывал сухие губы и всё старался стоять спокойно, сдерживать себя. Ноги хотели расхаживать с места на место. Привычное дело в волнительные моменты. Не может он торчать колом, когда шальные мысли из ушей льются.
То, что произошло на суде Трибунала, разделило Обитель. Демонов стали бояться еще больше. Атрикс не сомневался: совет семи планет аталов желает схватить Дариса и вернуть в карцер. Побег поднял всю стражу Обители. Все ищут опасного преступника — пожирателя душ.
Когда последний раз совет демонов собирался в полном составе? Веков пятнадцать назад? Ни Тристану, ни Атриксу — бывать на нем не доводилось. До сегодняшнего дня.
Не стоило приходить…
Разве правильно, что демоны ополчились против брата?
Атрикс и Тристан прибыли в компании короля Волага и его советника: старика Лираклия. Тристан — сын Волага. Атрикс — друг Тристана. Вот и повезло попасть на Расат через червоточину. Король всюду брал своего единственного известного сына, который, в свою очередь, здорово помогал отцу: ум у Тристана острый, завидный, и проворства не занимать. Где надо — подслушает, где не надо — ускользнет и останется незамеченным. На памяти Атрикса друг быстрее собратьев вселялся в человека и за редким исключением бросал начатое. Воистину, сын своего отца!
Планетой Акхета король Волаг правит много веков. Возможно, когда-нибудь Тристан займет его трон. В любом случае Атриксу есть за что любить друга: всегда выручит, поможет, а сейчас — благодаря Тристану — он в центре событий.
Большинство королей взяли с собой только советника. И правильно. Населению других планет здесь делать нечего. Зал и так битком набит. Не продохнуть. Хоть это и к лучшему — на Расате холоднее, чем на Акхете.
По залу гуляют сквозняки.
Как нога ступила на эти земли, потянуло сыростью, сковало в плотный холодный кокон. За окнами могучего замка — мир тонет в океане серебристой тьмы. Над крышей, подобно огненным птицам, кружат мириады и мириады звезд. Слышно, как ревёт река, омывающая каменные стены.
Атрикс кутался в белый плащ. Крепко сжимал руки на груди. Дышал теплом на ладони. Жар толпы демонов не давал окоченеть, а оделся Атрикс далеко не по погоде. Плечи — голые. Штаны, точно сито. Разве он виноват? Никогда не был здесь и прогноз погоды посмотреть не мог.
Во имя Прародителей, после подселения в Стаса я стал рассуждать, как человек. А ведь пробыл в его теле всего месяц!
Из червоточины появился последний член совета: королева планеты Зевул — асур Мариоль. Угрюмая дамочка. Семь королей заняли свое место в зале. На центральном троне — Парсифаль. Волаг и Астафамон — по правую руку. По левую — короли остальных планет: Тимира, Сатана и Нарака. Их имен Атрикс не знал.
Планета Расат — главная в иерархии и первая, где зародилась жизнь касты аталов. Демоны появились здесь. Символично, что короли собираются на Расате для обсуждения назревших вопросов.
Атрикс огляделся. На небе дрожала алмазная россыпь звезд, демоны шушукались между собой, рассматривая Дариса, ничуть не смущенного этим обстоятельством.
— Почему его до сих пор не сдали Трибуналу? — возмутился Тристан. — Зачем этот совет?
— Темный учитель не желает зла братьям. Мы хотим выслушать его, — парировал Лираклий, поправляя черную бороду, такую длинную, что старик обкручивал ее вокруг пояса, будто веревку.
— Я знаю, что это ты надоумил Волага созвать совет, — тихо прорычал Тристан. — А я лично видел вендиго. Видел, как твари разрывали на куски Кора и Дрика. И не надо говорить о вине Этель. Виноват Дарис! Он притащил роков на Акхету. Он думает о себе, а не о нас!
— Ты еще молод, друг мой, — улыбнулся Лираклий, окидывая добрым взглядом. — Отчаянные времена и меры соответствующие. Твой отец это осознает, поэтому созван совет.
Атрикс промолчал, но очень хотел высказаться. Дарис пытался убить Феликса, чтобы тот его не выдал, но он не имел права впутывать местное население… и Этель. Где она сейчас? После заточения девушка упросила Тристана убить ее, намекнула, что в Обители у нее есть дела куда важнее, чем на родной планете. Какие, интересно? Помочь Дарису? Или Феликсу? Атрикс не понимал демонессу, не понимал ее чувства к Феликсу.