Сейчас он видел, что имеющегося – не хватит. Подсчитать всё холодно и точно – нет возможности; Познавший Тьму оставлял место для ошибки, как и резервировал необходимое для её преодоления.
Резервы – это он сам.
И Сигрлинн. В глазах её он прочёл поистине стальную решимость: она всё поняла и приняла. Отговаривать её бессмысленно, как и пытаться спасти. Ей не нужен мир без него.
Но требовалось ещё кое-что, самая малая малость, последняя соломинка, малый член в великом уравнении победы, и Хедин проговорил это вслух:
– Немного Хаоса нам не помешает.
Поднял руку и попытался потянуть его к себе.
Хаос есть всегда, просто его ничтожно мало, настолько мало, что только побывав за гранью реальности и пройдя по золотому лучу, понимаешь, что он – обратная сторона сущего – необходим для баланса.
Его, наверное, и впрямь можно собрать…
…Однако на призыв Познавшего Тьму Хаос ответил внезапно, яростно и ярко. Он был совсем рядом, скованный чем-то даже более сильным, чем пресловутые барьеры Творца.
Сильвия Нагваль знала, что она понадобится, что она ещё не сыграла своей роли. Она билась плечо к плечу с Хагеном и была счастлива. Сила возвращалась к ней, да и как ей не вернуться, когда вокруг такое буйство!..
А потом в ней встрепенулся и ожил Хаос.
– Предатель!.. – заорала она в голос, тотчас поймав удивлённый взгляд Хагена.
Хаос виновато поджался, словно нашаливший щенок.
А Сильвия, поняв, кто зовёт, вдруг быстро, на лету, обняла жёсткую броню Хагена и ринулась прочь.
Сигрлинн только подняла бровь, глядя на перемазанную девчонку с седой прядью в каштановых волосах.
– Откуда?..
– В ней Хаос, Учитель. – Хаген был уже тут. – Неведомо откуда, неведомо как, но есть.
Хедин на миг прикрыл глаза. Нет, нельзя. Хагену предстоит дальняя дорога, если он, Познавший Тьму, всё сделает сейчас правильно. И не стоит прощаться, его Ученику нет нужды тратить время на лишнюю печаль.
Все лепестки цветка собрались воедино, как сказали бы светлые эльфы.
Сильвия тяжело дышала. Двое – мужчина и женщина перед нею, – казалось, состояли из одной только силы, человеческая их плоть оставалась лишь видимостью.
– Хаос, – проговорил мужчина, протягивая руку. – Нам он нужен, дитя.
– Возьмите… – вырвалось у Сильвии хриплое. Потому что совсем рядом боролись два жутких чудища – призрак Спасителя и рухнувшее на Него чёрное щупальце, и последняя из Красного Арка не могла решить, который из двух монстров больше её пугает.
Хаос в ней самой, только что виновато притихший, дрогнул, шевельнулся, потёк. Сильвия ощущала его ход, как он скользит меж мельчайшими частицами того, что составляло её бренную плоть, покидает сердцевину костей, проходит насквозь; тёмное пламя на миг окутало кисти её рук, а затем оторвалось – и у неё подкосились ноги.
Она и сама не подозревала, насколько Хаос стал частью её самой.
Женщина в идеально-белом платье склонилась над ней, взглянула участливо, материнским жестом коснулась ладонью лба – и пустота тотчас исчезла, словно никогда её и не бывало.
Сильвия даже и слова вымолвить не успела, когда женщина в белом вдруг крепко обняла мужчину, поцеловала – и они оба враз исчезли вместе с покинувшим Сильвию Хаосом.
Медленно-медленно, словно нехотя, опускался, расталкивая облака, огромный чужой мир, захваченный Спасителем.
Армада, слившаяся в один-единственный конструкт, была готова встретить случившееся. Начальствующие ошиблись. Бывшие Враги, Хедин и Ракот, ошиблись тоже, но ещё могли исправить упущенное. Погибающему богу Хедину требовалось время, однако падающий мир опускался слишком быстро.
Армада больше не колебалась. Собранная сила должна быть использована, Бывший Враг Хедин должен получить свою возможность.
Одна-единственная частица Армады, оставшаяся на поле боя, завершила вычисления. Она сможет задержать падение… ненадолго, но сможет.
После этого она перестанет существовать.
Этот вывод… печалил. Армада знала теперь название тому, что она испытывала. Печаль – но разом и высокую гордость. Оба эти чувства были совершенно новыми.
Конструкт распадался, высвобождая силу; поток её устремился вверх, обтекая хрустальные поверхности звёздных сфер.
Мир и в самом деле замедлился, почти остановился, он уже не падал.
…Исчезновение конструкта никто не заметил.
Мир вокруг них изменился. Они разом словно и зависли над схватившимися Спасителем и Неназываемым, и глядели на всё это с высоты, обернувшись гигантами, стоящими где-то в Межреальности.
Вот протянувшаяся сквозь половину сущего нить тьмы, нить абсолютной пустоты, длань Неназываемого; а вот Спаситель и вот его добыча – почти врезавшийся в Хьёрвард чужой мир, да не один – на подходе ещё дюжина, а следом – уже сотня.
Они с Сигрлинн были рядом и вместе. Как и должно.
Человеческая форма спадала с них, но не человеческая суть. Ибо что есть человек, как не Великий Предел сам в себе? Великий Предел, проложенный Пламенем Неуничтожимым, что горит в каждой душе?..
Сейчас они оба сливались, вытягивались, исчезая из материального мира.
Великий Предел пролёг, обратился игольчато-острым копьём, нацеленным прямо в сердце Спасителя.
Прянул, словно брошенный могучей дланью вечного воителя.
Коснулся Спасителя, проник сквозь Него – и разделил.
Надежды – от бесплодных упований.
Сомнения и страхи – от благоразумной осторожности.
Жажду получить всё любой ценой – от желания выбиться из нищеты.
И так далее.
Великий Предел рассекал Его, рубил надвое. Сознание Познавшего Тьму словно растянулось, он разом видел и далёкое прошлое, и настоящее; видел простёртые к Спасителю бесчисленные руки, видел Его претерпевающим муки и казни – фальшивые, ибо Он ничего не чувствовал, это была одна иллюзия.
Великий Предел разделял правду и ложь. Собственное и дарованное. Искреннее, принесённое Его почитателями – и Его голод, Его жажду, Его ненасытность.
Пустота, которую невозможно было заполнить.
Но при этом – сохранявшая в себе великое множество душ, которое он, Познавший Тьму, смог выпустить на свободу в нужный момент, обратив в самое страшное оружие против Дальних.
Великий Предел разделял и рассекал. Поток огненных душ не останавливался, однако всё равно требовался ещё шаг, ещё и ещё, нужно было дойти до истока, разделить исходное, понять, что же случилось в самом начале?..
Спаситель не сдавался без борьбы.
Хедина обжигало, жар опалял, само сущее противилось разделению. Да, Великий Предел сейчас резал, подобно лекарскому скальпелю, и без утишающих боль заклинаний.
И всё же они дошли. До самого конца. И увидели…
… Мальчишка, играющий возле хижины, крытой пальмовыми листьями. Желтизна песков невдалеке и синева широкой медленной реки. И вдруг – бегущие взрослые в светлых хитонах и простых сандалиях. Мальчишку подхватывают на руки, отец торопливо вооружается – деревянный щит и изогнутый меч-хопеш.
Ломая изгороди, топча огороды, мчат враги – они неотличимы от жителей родного селения, разве что головы обмотаны жёлтыми повязками. Отец прикрывает мальчика и его мать щитом, отмахивается клинком; один из нападавших неосторожно открылся, отцов хопеш зацепил ему плечо; другой гикнул, кинулся, прыгнул через падающего соратника, усеянная шипами дубинка взлетела, метя отцу в висок; мальчишку скрутило ужасом, он должен был это остановить, спасти и сохранить!..
И у него получилось.
Дубинка словно натолкнулась на незримую преграду, отец успел повернуться, прикрыться щитом, ответить убийственным выпадом.
Но вот это – «спасти и сохранить» – мальчишка запомнил.
Так, значит, Спаситель – человек?!
– Фиделис! Держись крепче!..
Родители мальчишки бежали с остальными сородичами, оторвавшись от преследователей.
Фиделис? Но Фиделис же – лекарь, он совсем другое!..
Однако Великий Предел продолжал рассекать, и мальчишка исчез.
Осталось страстное желание защитить, во что бы то ни стало!
А что против него?..
– Вот ты и понял, Познавший Тьму.
Золотой Дракон свивал кольца прямо перед ним.
– Мы знали, что ты дойдёшь до самого конца, до предела пределов.
Рядом с Драконом опустился белый Орёл.
– Теперь ты знаешь всё, а мы прощаемся, уже окончательно, – просто сказал Дракон.
– Погодите… Спаситель, выходит…
– Ну конечно, мы. Как же иначе?
– Вы создали чудовище. Ненасытного упыря, который…
– Нет, Познавший Тьму. Мы создали оружие, которым ты остановил Дальних.
– Остановил, но не победил, – добавил Орёл.
– Вместилище душ, где их было столько, что ты и впрямь смог раздробить зелёный кристалл.
– Лекарь Фиделис – то, как должно было быть, Спаситель – его антипод; всё должно пребывать в балансе. Фиделис сам не помнит своего начала – так было нужно.
– Будьте вы прокляты с вашими играми! – сорвалась Сигрлинн.
– Мы и есть прокляты, – ровно ответил Дракон. – Но дело должно быть сделано. Так что теперь, когда вы с Сигрлинн прошли до конца, остался последний шаг.
– А мы уходим. Машина наша довершит нужное.
– Равновесие должно быть сохранено, – закончил Дух Соборной Души.
Их силуэты начали таять, расплываться, словно белёсый туман под свежим ветром.
А Спаситель, рассечённый надвое Великим Пределом, уже не мог соединиться воедино. Дарованное неисчислимыми поколениями смертных отходило в одну сторону; ненасытный конструкт, поглощавший и жравший души, – в другую.
Спаситель закричал. Крик Его рвался в небо, кроша голубой хрусталь звёздных сфер. Медленно падающий на Хьёрвард чужой мир не выдержал – вдобавок его пронзал плотный поток огненных душ, продолжавших рваться на свободу.
– Хедин…
– Я знаю.
– Машина… машина Третьей Силы…
Междумирье трещало и лопалось, сквозь прорехи стали видны исполинские зубчатые колёса, принявшие вид старой бронзы, и бессчётное число душ, приводивших всё это в движение.