– Как он это сделал? – спросила Тиранда, не уверенная, удастся ли ей хотя бы замедлить распространение инфекции. Что-то в этой ране тревожило ее.
– Он этого не делал. Это сделали с ним.
– Я не понимаю.
Лицо пожилой женщины напряглось, когда она пыталась сохранить спокойствие достаточно долго, чтобы объяснить произошедшее.
– Это существо… он сказал, что оно похоже на волка или собаку… но извращенное, точно из кошмарного сна…
Тиранда вздрогнула. Она поняла, что эльфийка говорит о звере Скверны. Четвероногие демоны однажды чуть не убили Малфуриона. Они особенно жаждали тех, кто владел магией, высасывая ее из тел своих жертв и оставляя лишь сухую оболочку.
– И он сумел проделать весь путь из самого Ара-Хинама с такой раной? – Жрица удивилась, что кто-то сумел прожить так долго со столь жутким ранением.
– Нет… оттуда мы сбежали невредимыми, – горечь окрасила слова эльфийки. – Он получил ее всего два дня назад, когда тайком пытался добыть нам еду.
Два дня? Это поставило бы супругов в один отряд с теми, кто бежал к горе Хиджал. Но ни одному из демонов не удалось вырваться вперед орды, в этом Тиранда была уверена.
– Ты клянешься, что это было всего два дня назад? Это произошло недалеко отсюда?
– Если повернуть назад, в лесные земли, а затем свернуть на юг. Это произошло там, клянусь.
Жрица прикусила губу; эти леса находились позади войска ночных эльфов.
Склонившись над раной, Тиранда произнесла:
– Давай посмотрим, что можно сделать.
Она заставила себя прикоснуться к ране, надеясь, что сможет хотя бы остановить распространение инфекции, и услышала, как позади ахнула Шандриса. Девочка боялась за жрицу, и на то были причины. Никогда не знаешь, на что способна рана, нанесенная демоном. Пылающий Легион не станет гнушаться и распространением чумы.
Луны на небе видно не было, но Тиранду это не заботило. Да, жрицы были куда сильнее при ее свете, но они всегда знали, что богиня где-то рядом. Их связь с Элуной была прочна независимо от времени дня, ночи или даже самого лунного цикла.
– Мать-Луна, услышь мои молитвы, – прошептала девушка. – Даруй этому смиренному прохладу и успокоение твоего прикосновения. Направь мои руки к источнику этой мерзости и позволь вырвать порчу, чтобы твой невинный сын сумел поправиться…
Тиранда начала мурлыкать что-то про себя, стараясь сконцентрировать волю на своей работе. Раны Броксигара, которые она сумела исцелить, бледнели на фоне того, что девушка пыталась сделать сейчас. Ей потребовалось все ее самообладание, чтобы прогнать прочь мысли о том, что все напрасно.
Внезапно под ее пальцами засиял бледно-серебристый свет. Супруга раненого глядела на чудо во все глаза, а Шандриса снова ахнула. Тиранда вновь почувствовала надежду; Элуна ответила на ее мольбы. Воистину, богиня не оставила свою верную в этот день!
Целительница провела пальцами по ране, тщательно выбирая те места, где гноя было больше всего. Как она ни старалась, сохранить бесстрастность ей не удалось. Что же за зло эти демоны, раз единственный их укус или царапина оставляют после себя подобный ужас?
По мере того как ее пальцы скользили по разодранным краям плоти, рана становилась все менее ужасной. Гнойники сморщивались и постепенно исчезали. Кровавая расщелина зарастала с обоих концов и медленно закрывалась.
Воодушевленная Тиранда продолжала молиться Элуне. Площадь заражения уменьшилась до небольшого овального пятнышка, а сама рана превратилась в шрам, поначалу свежий, а затем почти исчезнувший.
Мужчина вдруг застонал, словно пробудившись от глубокого сна, но Тиранда не останавливалась. Она не осмеливалась предположить, что исчезновение внешних признаков означает, что рана полностью зажила и изнутри. В крови жертвы все еще мог остаться яд от заражения.
Несколько секунд спустя, когда грудь мужчины начала подниматься и опускаться уже в более спокойном ритме, а его глаза широко распахнулись, жрица наконец осознала, что победила демоническую отраву. Шумно выдохнув, Тиранда откинулась назад и возблагодарила Элуну. Поистине, богиня даровала ей настоящее чудо.
Женщина потянулась вперед и крепко сжала руку Тиранды.
– Спасибо, сестра! Спасибо!
– Я всего лишь сосуд, выполняющий волю Матери-Луны. Если кого и следует благодарить, то Элуну.
Тем не менее и пораженный этим чудом раненый по имени Карий, и его супруга продолжали благодарить жрицу за ее, как они считали, отважный подвиг. Тиранде практически пришлось отбиваться от них, настолько велика была их благодарность.
– Ты сможешь отплатить мне, если расскажешь, что произошло, – сказала она наконец исцелившейся жертве.
Кивнув, Карий поведал ей все, что смог вспомнить. В самый разгар всех трудностей супруги поняли, что им нужна еда, но царивший в то время хаос мешал им найти кого-то, кто мог поделиться хоть какой-нибудь провизией. Большая часть гражданских бежали с тем, что могли унести в руках.
Заметив участок леса, где, как он думал, можно было найти ягоды и пресную воду, Карий оставил супругу, заверив ее, что скоро вернется. Отчаяние толкнуло его предпринять попытку безрассудного поиска, ведь остальные эльфы наверняка уже обобрали в лесу все съестное.
Карию пришлось уйти в лес глубже, чем он планировал. Он даже начал беспокоиться, что больше не сможет отыскать жену, хоть та и заверила, что не двинется с места, пока муж не вернется. Когда он, наконец, сумел отыскать куст со спелыми фиолетовыми ягодами, Кариус попытался быстро наполнить ими мешочек на поясе, позволяя себе время от времени съесть пару ягод, чтобы подкрепить силы.
Но стоило наполнил сумку, и он услышал, как по лесу рыскает нечто огромное. Первой мыслью было, что это таурен или медведь. Карий попятился, постоянно оглядываясь через плечо, чтобы тот, кто появится, не застал его врасплох.
Вот почему он смотрел не в ту сторону, когда чудовище напало на него спереди.
Некогда служивший в Крепости Черной Ладьи, Карий все еще был весьма проворен, несмотря на изнурительное путешествие. Он обернулся как раз в тот момент, когда чудовище – какая-то демоническая гончая с двумя жуткими щупальцами, торчащими из верхней части спины – попыталось напасть на него. Зверь не смог схватить эльфа за горло, как ни старался, и вместо этого вцепился ему в ногу.
Каким-то чудом Кариусу удалось не закричать, хотя каждая его клеточка требовала именно этого. Вместо этого ночной эльф пытался схватиться за что-нибудь, что поможет защититься. Его рука нащупала крупный заостренный камень, и мужчина изо всех сил ударил им демона прямо по носу.
Он слышал, как что-то хрустнуло, а потом его уши наполнились резким воем, и зверь выпустил ногу жертвы. Даже тогда Карий сомневался, что у него есть шанс спастись от демона, но внезапно откуда-то издалека донесся новый резкий звук.
Реакция адской гончей на этот звук была молниеносной и поразительной: пес сперва съежился, а затем быстро прыгнул к источнику шума. Инстинкт самосохранения велел Карию немедленно уходить в противоположном направлении. Он даже не стал останавливаться, чтобы перевязать рану, которая в то время просто кровоточила. Изувеченный ночной эльф боролся за каждый невыносимо больной шаг навстречу ожидающей его супруге и постоянно был готов к тому, что тварь вернется, чтобы прикончить его.
Тиранда переваривала услышанное, и дурное предчувствие никак не покидало ее. Карию и впрямь очень повезло, что он сумел выжить после встречи со зверем Скверны. Однако то, что эта мерзость делала за линией фронта, беспокоило жрицу. Конечно, с одним таким зверем, хоть он и опасен, мог без труда справиться Малфурион или маги. Но что, если их было куда больше?
Подумав об этом, она спросила:
– Ты упомянул звук, который отвлек зверя. Что это был за звук?
Кариус на мгновение задумался, прежде чем ответить:
– Такой резкий, похожий на треск.
– Как гром?
– Нет… я бы сказал, что это больше напоминало… щелчок кнута.
Жрица поднялась на ноги.
– Благодарю за ваше терпение. Если вы позволите, мне пора идти.
– Что ты! – запротестовала эльфийка. – Это мы еще раз благодарим тебя, сестра! Я думала, что потеряла его!
У Тиранды больше не было времени на споры. Она даровала обоим благословение храма, а затем быстро зашагала туда, откуда Шандриса наблюдала за ней широко раскрытыми глазами.
– Ты полностью его излечила! Я думала, он умрет еще до того, как ты начнешь.
– Как и я, – ответила Тиранда, усаживаясь позади девочки. – Мать-Луна была добра ко мне.
– Я никогда не видела, чтобы жрицы исцеляли такие жуткие раны… и тот монстр, что сотворил такое…
– Тише, Шандриса. Мне нужно подумать.
Жрица взяла поводья ночного саблезуба и развернула кошку туда, где в последний раз видела заклинателей. Будучи лицом духовным, Тиранда часто получала доступ к информации, которой не обладали даже стратеги лорда Гребня Ворона. И вот теперь она вновь услышала то, о чем должны узнать Малфурион и Крас.
К ним приближались убийцы из Пылающего Легиона.
Черные драконы под покровом ночи вернулись в свое просторное логово. Нелтариону не терпелось оказаться дома, потому что работы предстояло много. Его план был так близок к осуществлению, что Аспект почти ощущал вкус победы.
Младший самец, сидящий на вершине пика, напоминавшего поднятый вверх коготь, почтительно склонил голову. Поглощенный мыслями, Хранитель Земли не обратил на него никакого внимания. Приземлившись у входа в главную пещеру, он сразу же развернулся к своим спутницам, которые опустились позади него. Из глубины пещеры доносился рев других драконов.
– Я иду вниз. Меня не беспокоить.
Самки, часто слышавшие от супруга подобный приказ, кивнули. Их не интересовало, чем же занят Аспект. Как и все черные драконы, они существовали, чтобы подчиняться. Каждое существо в этой горе в той или иной степени было подвержено тому безумию, которое поглотило Нелтариона полностью.
Огромный черный гигант лавировал по туннелям, которые едва вмещали в себя его невероятные размеры. По мере того как он спускался все глубже, звуки повседневной жизни драконов исчезали, а новый странный гул отдавался эхом все чаще. Для любого прислушавшегося этот звук больше всего напоминал бы звуки кузницы, звон ударов по металлу. Стук раздавался беспрерывно, и по мере того, как темп его нарастал, дикая улыбка Нелтариона становилась все шире