Но несмотря на неминуемую угрозу, в лесу по-прежнему кипела жизнь. Пели птицы, и друид чувствовал, как деревья передают друг другу весточку о прибытии новых гостей. Каждый раз, когда Крас приближался к одному из них, шелест становился особенно сильным, словно лес тоже чувствовал, что маг отличается от ночного эльфа. Самого друида лес, конечно, тоже приветствовал, отмечая его ауру и очевидное благорасположение самого Кенария.
Только вот присутствия полубога друид не чувствовал. Перед Кенарием стояло много задач, и прежде всего он пытался убедить свой народ начать действовать и встать на защиту мира. И как тогда Малфурион смеет надеяться, что лесное божество успеет ответить на его зов?
– Эта земля вынесла много страданий, – произнес спутник эльфа. – Я чувствую привкус зла, что побывало здесь.
– Как и я. Крас, я не уверен, что Кенарий услышит меня после всего, что здесь произошло.
– Я могу лишь просить тебя попытаться связаться с ним, Малфурион. Если ты потерпишь неудачу, я не стану держать на тебя зла. Тогда мне придется обойтись ночным саблезубом, хотя это сильно замедлит мое путешествие.
Они зашли глубоко в лес, туда, где друид чувствовал куда больше безмятежности. Он сообщил об этом Красу, и они спешились.
– Оставить тебя в одиночестве? – спросил маг.
– Если Кенарий решит прийти, он сделает это, даже если ты останешься, мастер Крас.
Малфурион отыскал место среди мягкой дикой травы. Крас почтительно отступил в сторону, чтобы не тревожить друида.
Закрыв глаза, Малфурион сосредоточился. Сначала он обратился к деревьям, растениям и другим живым созданиям, стараясь отыскать в них хоть малейший намек на недавнее присутствие полубога. Если Кенарий был здесь, друид скоро узнает об этом.
Но в лесу не было ни намека на присутствие божества. Расстроившись, друид принялся обдумывать другие варианты. К его сожалению, единственным действенным способом быстро связаться с шан’до был только Изумрудный Сон.
Именно этого он и боялся. Глубоко вздохнув, Малфурион сосредоточился на бесплотном царстве. Ему не нужно было погружаться в Сон целиком, достаточно лишь пройтись по самому краю. Даже в этом случае он сумеет отправить свои мысли Кенарию. Даже подобное взаимодействие с этим царством беспокоило Малфуриона, однако сделать это было необходимо.
Друид почувствовал, что начинает отделяться от своего смертного тела, но вместо того, чтобы позволить переходу полностью завершиться, удержал себя на полпути. Это потребовало куда больше сил, чем он думал, хотя Малфурион и не собирался надолго задерживаться в таком состоянии. Он мысленно представил себе Кенария таким, каким знал его, и попытался с помощью этого образа установить связь…
Его концентрация была внезапно нарушена голосом, прозвучавшим прямо над ухом:
– Малфурион! Мы не одни!
Поспешное возвращение обратно в тело встряхнуло друида. Ошеломленный, первые несколько мгновений он не мог сделать ничего, кроме как открыть глаза… как раз вовремя, чтобы увидеть несущегося прямо на него зверя Скверны.
Кто-то пробормотал заклинание, и отвратительная гончая усохла прямо на глазах. Зверь крутился и извивался, быстро превращаясь в нелепую, искореженную груду костей и сухожилий.
Крас схватил Малфуриона за руку, поднимая его вверх с невероятной силой.
– Ты способен защищаться? – спросил старший маг.
Ответить друид не успел, потому что лес внезапно ожил, являя гостям не только демонических гончих, но и рогатых, звероподобных стражей Скверны. Заклинатели оказались в меньшинстве – на каждого приходилось не меньше десятка демонов. Ночные саблезубы, привязанные к одному из деревьев, рычали и дергали поводья, но никак не могли освободиться. Но демонов явно интересовали не они, а их наездники.
Нарисовав вокруг себя и друида невидимую линию, Крас произнес еще одно короткое заклинание. Из земли появились кристаллические шипы, мигом вырастая до размеров ночного эльфа.
Три стража Скверны оказались насажены прямо на их острия. Зверь Скверны взвыл, когда еще один шип оторвал ему часть морды.
Быстрые действия Краса дали Малфуриону время на раздумье. Он взглянул на деревья, стоящие ближе всего к приближающимся демонам, и попросил их о помощи.
Толстые, покрытые листвой ветви потянулись вниз и подхватили еще четырех чудовищных воинов. Они высоко подняли демонов, скрывая их от глаз. Малфурион не сумел разглядеть, что произошло с созданиями Скверны, но отметил, что те больше не объявлялись.
Остальные деревья просто выпускали свои ветви, действуя в унисон с атаками Легиона. Один зверь Скверны беспомощно закувыркался, споткнувшись о ветку, другому повезло куда меньше – напоровшись на неожиданное препятствие, гончая сломала себе шею.
И все же демоны, особенно звери Скверны, продолжали окружать противников. Казалось, что они ухмыляются по мере своего приближения, словно сама мысль о двух загнанных в ловушку заклинателях разжигала их голод.
Несмотря на то что атака Малфуриона была более чем успешной, создавалось впечатление, что куда больше демоны боятся Краса, и на то имелись весомые причины. Знания мага о чарах намного превосходили Малфурионовы, а потому его атаки были молниеносны и безжалостны. Сейчас он вовсе не походил на того болезненного мужчину, которого эльф встретил не так уж давно. Пусть Крас выглядел таким же напряженным, это ни в коей мере не мешало его решительным действиям.
По всему лесу разнесся треск, напоминающий раскат грома. Крас схватился за горло там, где тонкое пылающее щупальце обвилось вокруг его шеи и затягивалось, точно удавка. Мага сбили с ног и потащили прямо к шипам, которые он сам же и создал.
Набравшись смелости и оглянувшись через плечо, Малфурион увидел зрелище, почти столь же пугающее, как сам Архимонд, – огромный, напоминающий скелет рыцарь с рогатым черепом и пылающими глазами воспользовался жутким на вид хлыстом, чтобы отправить Краса на верную смерть. Новоприбывший был выше остальных демонов, и по тому, как они расступались перед ним, Малфурион догадался, что это их предводитель.
Схватив несколько стебельков травы, друид бросил их в сторону демона. Травинки, вращаясь на лету с огромной скоростью, резали хлыст, словно хорошо заточенные клинки, пока наконец кнут не развалился на части.
Крас ахнул, когда кончик плети отделился от основной ее части. Маг упал на колени, пытаясь развязать ту часть, что осталась на его шее. Демон отступил на несколько шагов, но сумел сохранить равновесие. Он отвел свое оружие назад, намереваясь вновь использовать по-прежнему внушительной длины хлыст – на этот раз против друида.
Окруженный демонами, с поверженным союзником, Малфурион не строил иллюзий относительно своих шансов на выживание. Он и Крас не просто оставили себя беззащитными перед демоническими убийцами, преследовавшими их, – в этот раз за ними явился их предводитель, чтобы не оставить друзьям ни единого шанса на спасение. Никакой Джерод теперь не придет им на помощь. Об их отъезде знали лишь Ронин и Брокс, и они оба были уверены, что уж с этой-то парой точно ничего не случится. Как же они все заблуждались!
К удивлению друида, демон не спешил наносить очередной удар. Вместо этого он прошипел Малфуриону:
– Сссдавайтесссь, жжжалкие сссоздания, и будете ссспасены! Я обещщщаю это от имени моего уважжжаемого госссподина Сссаргерассса! Это ваш единссственный шанссс на выжжживание…
Крас закашлялся, пытаясь прочистить горло.
– С-сдаться в плен Пылающему Легиону – такая с-судьба хуже самой страшной смерти! Мы должны сражаться, даже если нам суждено проиграть, Малфурион!
Мрачные воспоминания о краткой встрече с Архимондом заставили ночного эльфа подумать о том же. Он мог лишь представить, что демоны делают с пленными, особенно с теми, кто напрямую способствовал срыву их планов.
– Мы ни за что не сдадимся!
Горящие глаза демона гневно замигали, и он четырежды щелкнул своим кнутом. Едва плеть коснулась земли, как засверкали молнии. Внезапно прямо перед демоном возникли огромные фигуры. С каждым щелчком плети появлялась еще одна адская гончая.
– Тогда мои питомцццы отлично полакомятссся вами, зззаклинатели!
Крас взял себя в руки, и, развернувшись, посмотрел прямо на главного демона. Глаза его опасно сощурились.
Увы, скелетообразный рыцарь ожидал нападения. Он замахал кнутом, создавая туман. Дымка внезапно засверкала, словно что-то внутри нее взорвалось.
Ночной эльф проглотил готовое сорваться с языка ругательство: противник легко справился с одним из самых мощных его заклинаний.
– Этого я и боялся, – пробормотал Крас. – Это Псарь гончих. Хаккар!
Малфурион хотел было спросить, что магу известно об этом демоне, но в этот момент остальные монстры возобновили атаку. Шипы по-прежнему давали некую защиту, но теперь демоны стали рвать, царапать и рубить заграждение на части. На заднем плане послышался отвратительный хохот их командира, напоминающий шипение сотни разъяренных змей.
Однако в ту секунду, когда первые из стражей Скверны сумели прорваться и направиться к заклинателям, с обеих сторон на демонов бросились воины верхом на ночных саблезубах, растерзавших несколько демонов прежде, чем те поняли, что на них напали. Новоприбывшие атаковали противника, а из их уст лилась песня.
Малфурион уставился на воинов, запоздало осознавая, что те не были солдатами Джерода Песни Теней. Их доспехи были серебряными и – он проверил дважды – явно ковались с учетом женских форм. Песня, которую он услышал, была восхвалением Ночной Воительницы, грозного боевого воплощения Матери-Луны.
Им на помощь явилось сестринство Элуны.
Малфурион впервые видел тихих нежных жриц в их боевом воплощении. Многие из них держали в руках изогнутые мечи, иные – короткие копья с остриями на обоих концах. Несколько жриц имели даже небольшие, не длиннее предплечья, луки, из которых они выпускали стрелу за стрелой.
Появление сестер подействовало на демонов незамедлительно. Пронзенные звери Скверны падали один за одним. Одна из жриц с легкостью истинного воина взмахнула клинком, отсекая голову рогатого солдата. Два ночных саблезуба обрушились на другую гончую, нанося ей множество ударов с обеих сторон, пока от зверя не осталась только окровавленная туша.