Девушка одернула блузку, показав внушительный кусок мощного бюста, взбила волосы – и захлопала глазами так, что мне послышалась пулеметная очередь.
– Добрый день. Вам кого?
Смотрела она при этом только на Валентина. Да так, что бедный оборотень попытался спрятаться за меня.
– Чижова. Михаила Николаевича, – проинформировала я. Куда там…
– Я с удовольствием помогу вам… – томно проворковала девица, все так же глядя на Валентина. – Или вы собираетесь у нас пожить?
– Нет! – дернулся оборотень.
– Ему еще жить охота, – рявкнула я. – Девушка, где я могу найти Чижова?!
– У себя в номере! – тявкнула на меня девица. Ну, хоть от оборотня отвлеклась. Валентин быстренько спрятался еще и за Леньку. Мало ли…
– Номер номера! Тьфу, черт!
Начнешь тут заговариваться…
– Мы не сообщаем такую информацию посторонним, – надменно фыркнула на меня девушка.
– Так позвоните ему и сообщите. Или вы тут в качестве украшения сидите?!
– Я – ресепшионистка! – возмутилась девушка.
– Да будь ты хоть сама Клава Шиффер – живо набрала номер и узнала, что и как. Иначе следующим твоим местом работы будет собирание бутылок по помойкам! – рявкнул Леонид, выдвигаясь из-за моего плеча – и мягко так кладя на стойку кулак, размером с небольшую дыню.
Это подействовало.
Девица дернулась и принялась торопливо набирать номер.
– Михаил Николаевич? Тут к вам гости…
– …
– Вы кто?
– От Любомирского.
– Они говорят от Любомирского.
– …
– Номер 402. Это направо и вверх по лестнице.
– Знаем.
Мы развернулись – и этакой мини-свиньей зашагали к лестнице.
– Юля, будь пожестче, – выговорил мне Леонид, как только мы скрылись от взгляда блондинки. – Ты же можешь. Так чего теряешься?
Я пожала плечами.
– Как-то быстро вышло. Я и не успела ничего сказать…
– Главное, с продюсером не оплошай.
– Я постараюсь.
Ровно без одной минуты час я постучалась в номер к продюсеру.
Дверь мне распахнул сам Миша Пила. И тут же засиял безупречной улыбкой.
– Я так рад вас видеть!
Цапнул меня за ручку и попытался обслюнявить тыльную сторону ладони. И при этом разглядывал меня с таким восхищением, что я почувствовала себя Клавой Шиффер. Секунды на три. Он бы получил высший балл за обольщение, но после Мечислава оно как-то решительно не действовало. Поэтому я просто разозлилась. Все было ясно. Этот продюсер на всех действует своими певунами. В надежде на то, что дурачок (дурочка) растает и подпишет выгодный ему контракт.
Ага, разбежался.
После испытания Мечиславом все остальные мужчины просто не рассматривались мной как соблазнители. Грубо говоря, тракторист Ваня Петров не конкурент герою-любовнику Казанове. Кстати – надо будет спросить у Мечислава, а что он тогда делал? Во времена Казановы. Ладно, не надо отвлекаться, а то продюсер обрадуется раньше времени.
Интересно, это он только со мной так поступает или со всеми? Мужчинам – Досю с ее высокой квалификацией, женщинам – Мишу или Лаврика. Хотя Лаврика теперь… жаль парня. Хоть и поющая попа, а все ж человек…
Я выдернула руку у певуна. Хотя симпатичен. Ничего не скажешь. Этакий вариант былинного богатыря. Высокий, волосы темные, бородка, глаза пронзительно-синие… и поет про страдания блатных. Да, жестокий УК РФ! Вор должен сидеть, а убийца… тоже сидеть. Недоработка, однако. Лучше бы их вешать на солнышко… А то ведь страдают! Жестоко страдают! А как было бы хорошо! Нет человека – нет страданий!
– Изволь не обтирать об меня свои протезы. И вообще – брысь!
– Мы вообще туда попали? – поддержал меня Леонид – Мы к Чижову, а тут – это?
– Спроси на вахте, – посоветовала я, из принципа не называя то, что располагалось внизу – ресепшеном.
– Нет-нет, – из-за спины Миши колобком выкатился сам продюсер. – Вы попали именно туда, куда вам надо! Добрый день. Я ужасно рад вас видеть. Вы же от…
– Да. От Любомирского.
Продюсер посмотрел на меня добрыми глазами Чикатило.
– Так вы будете представлять Мечислава Николаевича?
– Аз есмь, – проворчала я.
– Очень, очень приятно. Меня зовут Михаил Петрович.
– Юлия Евгеньевна. Мы с вами даже виделись. Но вы меня, похоже, не запомнили.
– Забыть такую красоту?! Никогда!
Я фыркнула.
– Про свою красоту я и так знаю. Хорошо хоть машины пока не шарахаются. Давайте к делу. У меня здесь договор на два выступления. Один концерт Доси и один – Миши. У нас есть клуб «Волчья схватка». И нам хочется, чтобы Дося дала там концерт завтра. А Миша – сегодня в «Трех шестерках».
– Замечательно! Прекрасный выбор! Мои подопечные пользуются большой популярностью среди молодежи…
Продюсер долго бы расхваливал своих певунов, но я решила не задерживаться.
– Я все понимаю. Сколько?
На миг Михаил Петрович смешался, а потом назвал такую цену, что у меня глаза полезли на уши. Даже не на лоб. Да за такую сумму я сюда Пугачеву выпишу. С довеском в виде Галкина.
Что я и сказала. Продюсер встал в позу.
– Ну и кто придет на вашу Пугачеву? Старики за пятьдесят?
– Кто придет – это будет наше дело. А гонорар от вас уплывет. Или вы хотите сказать, что ваши обезьянки настолько востребованы? Да их через два года и не вспомнят.
– Неправда!
– Михаил Петрович, – мягко вмешался Леонид. – Мы все понимаем, но ваша цена действительно слишком завышена. Мы можем предложить вам…
Больше я уже не слушала – соскользнула на второй уровень зрения.
Ну ни хвоста себе чешуя?!
Миша и продюсер ведь присутствовали тогда, на открытии. И должны были пострадать. А вместо этого – практически никаких последствий. Где слизняки, которые сильно попортили мне жизнь, и которых я с таким трудом отодрала от оборотня Леши?!
Где?!
Безусловно, на ауре продюсера были черные пятна, но вовсе не те… существа.
Я пригляделась внимательнее.
А это что такое?
И у продюсера и у Миши Пилы были… было что-то вроде прорех в ауре. Ровный кокон, окутывающий человека, был слегка нарушен. Словно что-то просто растворило кусок ауры – и исчезло.
Интересно…
Не те ли это слизнячки постарались?
И не потому ли такая реакция, что и продюсер, и Миша – абсолютные люди. Из паранормального у них только жадность. Вот та – прет. А в остальном – самый обычный человек. Только вот этот кусок ауры…
А если принять, что это слизняки – чем это угрожает носителю?
А скорее всего ничем приятным. Меньше проживет. Или больше проболеет. Или станет менее устойчивым к чему-либо. Плохо. Но не смертельно. Не сразу.
Но почему же тогда мне было так трудно отодрать слизняков от Леши?
Ничего не понимаю!
– Юля, нам пора, – Леонид тихо ткнул меня в бок.
Я попрощалась со всеми присутствующими, поднялась и послушно потопала за оборотнями.
И толку с этого визита? Жреца не нашли. Вопросов у меня точно возникло больше, чем ответов. А где эти ответы искать и как? Вот этого я даже в первом приближении не знала.
Увы.
Ресепсионистка проводила нас злым завистливым взором.
Леонид с нами обратно ехать не захотел и умёлся к стоянке такси. А мы с Валентином уселись в машину. Шарля и Глеба он выставил под предлогом «надо поговорить». И я не стала возражать. Дракоша пристально поглядел на меня, но из машины вышел. И ребята направились к киоску с мороженым. А мы с Валентином уставились друг на друга.
– Юль, ты ничего не почувствовала?
– Нет, – честно сказала я. – Если здесь кто и был, то сейчас нету.
– А…
– Если ты по аурам, смотрела я их ауры. Дыры есть. Пятна есть. Но это все залечивается. Мной – быстрее. Ими – медленнее. Но жить будут.
– А с Алексея и с той журналистки ты слизняков снимала. Почему так?
– Не знаю. Может, они со временем слабнут и гибнут? А может, и нет. Не спрашивай у меня о том, в чем я сама ноль без палочки.
Звонок телефона заставил меня дернуться.
– Да?
– Юлия Евгеньевна, добрый день.
Звонок Рокина мне радости не доставил.
– А он точно добрый?
– Не очень.
– Опять?! – выдохнула я.
– Нет, что вы… Ничего страшного не произошло. Я просто звоню сказать, что никакого смысла эта символика не несет. Ни круг, ни треугольник, ни эти разрезы. Ритуал «кровавого орла» известен давно. Но и все.
– А он, правда, известен – или все-таки это была брехня? – уточнила я. – И был ли этот ритуал связан с Одином?
Дело в том, что я тут тоже полистала литературу. Ритуал «кровавого орла» вроде бы как ввели в обиход викинги. Но только по одним хроникам. По другим – это все была натуральная брехня. И викингам это не нужно было ни даром, ни с доплатой. По третьим – это был ритуал жертвоприношения Одину. По четвертым – Одину-таки поклонялись другим методом.
– Скажем так, случалось в старые времена и такое, – не стал вдаваться в подробности Рокин. – Но Один тут явно ни при чем. А вот кому так поклонялись – неизвестно. Ищем информацию.
Мне захотелось плюнуть на телефон.
– А что вообще известно? Я думала, у вас богатейшие библиотеки!
– Юля, у нас действительно хорошие библиотеки. Одни из лучших. Но при этом большая их часть находится в бумажном варианте. Ведутся работы по переводу информации в электронный вид, но процесс это долгий и тяжелый. Поэтому не надо ждать от нас чудес!
Мне стало стыдно. Как тяжело работать со старинными книгами, я знала. Кстати – тоже из книг. Кто бы мне в руки древность доверил с моим-то шилом в… талии.
– Извините. И таки ничего не известно?
– Ничего. Мне жаль.
А уж как мне было жаль.
– Ладно. И на том спасибо. То есть смысл несет сам ритуал, а не его оформление?
– Можно и так сказать. Удачи вам. Если что-то почувствуете – вы мне скажете, хорошо?
– Разумеется! До свидания.
– До свидания.
Я щелкнула кнопкой и грустно поглядела на Валентина.
– Вот так. Сплошные нули. Как ты думаешь – Славка больше выяснит?