М-да. Юмор вампир понимал плохо.
– Я ничего такого не имел…
Продолжить оправдания я ему не дала.
– Тогда – изволь исполнять. Или мы этот вопрос обсудим с Мечиславом. А он тебе из одного принципа оторвет все выступающие части тела. Ну?!
Через пятнадцать секунд в комнате остался только мой списочный состав. То есть – я, Мечислав и труп. Ну и правильно. Как учил меня дед, командир может быть каким угодно. Злым, больным, пьяным – дело житейское, невыспавшимся, просто сволочью, или вовсе даже последним дураком – бывало на войне и так. Хотя и недолго. Но!
Никогда командир не должен показывать солдатам, что он – в соплях. В унынии, в печали, в растерянности… Короче, вариант незабвенного И. В. Грозного – Рюриковича: «Оставь меня, старушка, я в печали» – не проходит. Потому что это – люди, которые от тебя жизнью зависят.
И уж тем более не пройдет этот вариант, если ты командуешь волчьей стаей. Которая, при первом же намеке на слабость или неуверенность в себе, вцепится тебе в глотку.
А вампиры – и того хуже. У волков хоть что-то доброе в душе осталось.
Зато сейчас Владимир, хоть и шипя и скрипя зубами, увидел, что я – поддерживаю Мечислава. Если он и впал на миг в уныние, то я быстро его вытрясу из этой впадины.
Вот и займемся.
Я подошла сзади, примерилась – и отвесила табурету, на котором сидел вампир, воспитательного пинка под левую заднюю ногу.
Табурет жалобно хрустнул – и охромел навеки. Ножка полетела в одну сторону, вампир в другую, табурет – в третью.
В падении Мечислав успел сгруппироваться и головой в стену не впечатался. А жаль. Говорят, для прояснения мозгов очень помогает.
Он остановился буквально в шаге от стены, извернулся и гибко вскочил на ноги. Взгляд зеленых глаз стал растерянным, черные волосы растрепались. И выглядело это настолько… умилительно, что захотелось пригладить взъерошенные пряди, поцеловать вампира в лобик и пообещать, что все будет хорошо, злых дядей мы переловим, а буку из-под кровати – прогоним.
Ага.
Семисотлетнему вампиру.
А может, попробовать? Авось, его вообще кондрашка хватит от таких заявлений?
Я медленно пошла к вампиру. Мечислав стоял столбом, явно не представляя, чего от меня ждать. Пинка? Удара? Воплей?
Не угадал.
Я медленно приблизилась на расстояние вытянутой руки и вытащила из сумки расческу.
– Ну-ка, не вертись. Растрепался, как метелка…
И принялась причесывать спутанную черную гриву.
– Повернись спиной… отрастил хвост, не достать…
Мечислав покорно развернулся ко мне тылом. Я дернула за кончик стильную бархатную ленту с вышивкой, которой были завязаны его волосы – и та легко развязалась. А я принялась приводить в порядок вампирскую шевелюру.
– Вот так. Разлохматился весь, пыли в хвост собрал, хоть на швабру обстригай… тоже мне, стильный вампир нашелся… Да не дергайся ты, я не так сильно тяну… Вот и все, вот и умничка, вот и лапочка… вполне себе приличный вампир получился… ну-ка повернись…
Мечислав послушно развернулся. Кажется, вампира настолько удивляла сложившаяся ситуация, что он даже возмутиться забыл. Даже рот приоткрыл. Так и хотелось сунуть ему в пасть трамвайный билетик – и прокомпостировать. Клыками. Я откинула длинную прядь с его лица и ласково провела рукой по волосам.
– Ну что ты, в самом деле? Справимся мы с этими проблемами! Найдем злодюгу и убивца, вырвем ему руки и ноги – и закопаем под раскидистым дубом. Или вообще отдадим тебе в личное пользование. Чтобы ты его – того.
– Что – того? – уточнил окончательно растерявшийся вампир.
– Лично покусал за все места. – Я чуть-чуть подергала вампира за ухо. Не сильно, чтобы приходил в себя. – Будешь?
– Кусать?
– Кусать.
– Не буду, – решил Мечислав.
– Тогда думай, как ловить гада будем, – решила я. – И челюсть подбери, клыки видны. Неэстетично.
Вампир закрыл рот, еще раз посмотрел на меня – и принялся хохотать. Звонко. Весело. От души. И совершенно не думая, какое впечатление он при этом производит.
Он буквально ржал, как лошадь, закатывался, всхлипывал и даже стонал, хватаясь за болевшее ребро, но остановиться просто не мог.
– Юля, ты… ох… Куд… ряшка… не… могу…
Минут через пять мне это надоело.
– Мне сказать Вовочке, чтобы принес стакан воды? Кстати, а вампиров от истерик водой отпаивают?
– Только кровью, – сообщил мне вампир и опять зашелся в приступе хохота.
– Ладно. Сейчас скажу. Пусть съездят до ближайшей скотобойни.
– Я что – зоофил?! – возмутился Мечислав. И совершенно неожиданно подхватил меня на руки.
– Пушистик! Ты – чудо!
– Пусти меня, кровопийца! – возмутилась я. – На труп наступишь!
– Ничего, ему уже наплевать!
– А мне еще – нет! Пришел в себя? Давай работать!
Вампир (так и не опуская меня на пол) запечатлел поцелуй у меня на кончике носа – и пинком ноги распахнул дверь.
Раздалось печальное «Ох». И мы одновременно поглядели на пол. За дверью обнаружился Владимир. Слегка уплющенный спереди. А на лбу у вампира прописывалась большая шишка. Ненадолго. Но часа три он будет ходить с украшением.
– Подслушиваем? – грозно поинтересовался Мечислав.
– Осведомляемся? – не отстала я.
– Я шел, чтобы сообщить – команда ликвидаторов прибыла! – возмутился вампир.
Мечислав наконец поставил меня на ноги, но за талию все-таки придержал. Я непроизвольно потерлась щекой об его рубашку – и только потом сообразила, что собственно, сделала. Ой, ё…
Я надеюсь, я так однажды не окажусь в кровати с этим клыкозавром?
Хотя чего уж теперь… и так все было.
А с другой стороны – и что с того? Было?! Сплыло!!!
Каждая женщина хоть раз в жизни, но совершает ошибку. Это ведь не повод посвящать ошибке весь остаток сил и разума? Не повод. Особенно, если нет ни детей, ни болячек.
– Свободен, – отпустил Мечислав подчиненного – и переключился на меня. – Пушистик, ты можешь попробовать что-нибудь… как в тот раз, с Лавриком?
Я поморщилась.
Можно. А неохота…
Альфонсо – это не Лаврик. Это намного более противная гадость.
Мечислав, видимо, прочел мои мысли, потому что поглядел умоляющими глазами.
– Пушистик, лапушка, заинька моя любимая, очень надо… пока им уборщики не занялись…
– А что с ним будет?
– Вывезем ко мне в офис. Организуем телемост с Советом. Отчитаемся. А потом – сожжем.
Я уловила самое главное.
– Когда отчитываться будем?
– Завтра. С отчетом можно подождать до завтра. А вот с убийцей…
Я поморщилась.
– И где мы им до завтра убивца возьмем? Родим? Из-под земли выкопаем?
– Я бы его лучше туда закопал, – буркнул вампир. – Но выбора нет. Я не успел тебя спросить – ты ничего не увидела в гостинице нового, когда ездила?
– Ноль. Зеро. Полное зеро.
– Плохо. Нам даже не известно, кто этот жрец – человек, оборотень, вампир…
– Неизвестно. Но и на мозговой штурм сейчас вряд ли есть время.
– Это верно. Я хочу, чтобы ты поглядела на энергетику Альфонсо. Ты говорила, те двое высосаны. А этот?
Я пожала плечами. Можно было сказать, что это – то же самое. Но вампир станет настаивать, упрашивать, спорить… На препирания мы потратим не меньше часа. И это – когда его и так сегодня чуть не убили. Лучше я подожду, пока он выздоровеет. И вот тогда мы сцепимся.
– Почему бы и не поглядеть. Вряд ли я что новое увижу, но раз ты просишь… Только Шарля позови.
– Зачем?
– Юля?
Я обернулась к дверям. Там стоял Шарль и преданно глядел на меня. Я улыбнулась.
– Я тебе ужасно рада, братик. У тебя рабочее настроение?
Шарль бросил взгляд на труп Альфонсо.
– После смерти этой гниды, я и горы бы свернул!
– Горы – не надо. У меня к тебе просьба поскромнее.
– Да?
Верный дракоша тут же оказался рядом. Мечислав сверкнул на него глазами, но отношения выяснять не стал. Интересно, почему?
– Ты посмотришь, что я делаю?
– Разумеется.
Мечислав поднял бровь, и я пояснила персонально для вампира:
– Шарль обещал поглядеть на мою силу в рабочем состоянии и еще точнее определить, к какому типу она относится. С тобой у нас ведь это не получилось?
– Увы. Мы слишком разные.
– А что не получилось? – въедливо уточнил дракоша у вампира.
– Все, – недовольно ответил Мечислав. – Мы слишком разные. Это все равно, что измерять длину пути амперметром.
– Какие ты слова знаешь, – «восхитилась» я.
– Я еще много других слов знаю, – окрысился на меня вампир. – Тебе весь словарь зачитать?
– У нас нету столько времени.
– Тогда хватит валять дурака.
Я послушно кивнула. И подошла поближе. На первый взгляд – все было, как и в двух других случаях. Те же узоры – если я увижу их еще раз пять – смогу нарисовать по памяти. Те же порезы на теле. Такой же разрез на спине. И такой же серый и пыльный комок сердца. Все было так же. И все – иначе.
То ли порезы были расположены по-другому?
То ли что-то еще?
Или привкус силы был другим в этот раз?
Не знаю. Но разбираться надо.
Я вытянула руки у Альфонсо над грудью.
И провалилась на свою поляну.
Здесь было по-прежнему хорошо и уютно. Шумели вековые сосны. Тихонько ерошил пряди моих волос ветерок. Сияли ласковыми солнышками одуванчики в траве.
И так же отражало небо крохотное круглое озерцо-зеркальце. Оно казалось таким маленьким…
Но я знала – если я прыгну туда, я не достану до дна. Никогда. Это ведь не совсем вода. А скорее, отражение души человеческой.
В данном случае – моей.
Раньше его не было. Но я взрослею. Умнею (с моей точки зрения). Учусь. И все усложняется с каждым разом. Что-то будет здесь, проживи я еще пятьдесят лет?
Я повела рукой над водяным зеркальцем.
– Можно мне посмотреть, что произошло с Альфонсо да Силва?
Деревья недовольно зашумели. Что значит посмотреть?! Это ведь не яблочко на тарелочке. И не зеркальце, показывающее прошлое и будущее. И тем более не запись на диск. И я тут же исправилась.