– Речь не о том, что Даркхолд опасен, – спокойно, но твердо произнес он. – А о том, что Коралина его боится. И у нее есть причины.
– Может, ей стоит попробовать превозмочь? В жизни не всегда получается окружить себя только теми, кто нам нравится.
– Что с тобой? Превращаешься в ту, кого так ненавидела все годы учебы.
– А ты, как всегда, пытаешься быть гениальным педагогом за чужой счет.
– Раунд, ребята! – не выдержал король. – Давайте не будем доводить до рукопашной. Деллин, сядь. Кейман, она уже директор, прекрати ее воспитывать. Коралина…
Его величество так на меня посмотрел, что захотелось съежиться и исчезнуть.
– Для тебя действительно создали особые условия. Взяли в школу, где в принципе не обучают светлых. Разрешили работать. Пригласили сегодня сюда, чтобы ты смогла поделиться тем что тебя беспокоит. Кейман прав: ты имеешь право бояться Даркхолда. Однако в словах магистра ди Файр также есть разумное зерно. Часто мы вынуждены сосуществовать с теми, кого ненавидим или боимся. Навык справляться с такими ситуациями – тоже часть обучения. Принимая во внимание то, что ты пережила, и те эпизоды выхода темной магии из-под контроля в твоем присутствии, я запрещу Даркхолду ван дер Гриму с тобой контактировать. Это не значит, что он будет сворачивать в противоположную сторону, если вы встретитесь на лестнице, или бросать недоеденный бутерброд, если одновременно придете на завтрак. Но он даст обещание не приближаться к тебе и уж тем более не угрожать.
– Спасибо, – тихо пробормотала я, мечтая, что мне уже позволят уйти.
– А ты, в свою очередь, пообещаешь обо всех тревогах рассказывать опекуну. Не пытаться решать проблемы самостоятельно, если вдруг тебе покажется, что Даркхолд снова тебе или кому-то другому угрожает, а тут же идти к Кейману или к магистру ди Файр. Тебя устроит такое решение?
– Да, ваше величество.
– Тогда я больше тебя не задерживаю. Спасибо, что пришла.
Я поднялась, но меня пригвоздил к месту холодный голос директора:
– И еще кое-что. Ты не будешь настраивать против Даркхолда других адептов.
– Что это значит?
– Я запрещаю тебе пугать их рассказами о замке или темной магии, с которой ты столкнулась. Мне не нужна в школе паника. Если кто-то будет расспрашивать тебя о Даркхолде – говори, что росли вместе в приюте или познакомились на каникулах.
– А вы точно Даркхолда собирались наказать? – вырвалось у меня.
– Коралина, – Кейман вздохнул, – иди к себе. Завтра поговорим еще раз.
Я выскочила из кабинета с такой скоростью, что даже не успела взглянуть на Даркхолда. Руки мелко дрожали то ли от злости, то ли от облегчения, что все закончилось. Ощущение, словно меня окунули в ледяную воду. Почему магистр, раньше казавшаяся очень приветливой, вдруг стала относиться ко мне с явной холодностью? Если она боится за остальных адептов, то должна быть на моей стороне, ведь так?
Побродив немного по пустым коридорам школы и поняв, что сна нет ни в одном глазу, я подумала, что Элай был прав: когда волнение спало, захотелось есть. Поколебавшись несколько минут, я все же решилась и побежала к выходу из замка, а затем через лес, прямо на вечеринку у озера.
Мою первую настоящую школьную вечеринку.
Вокруг озера горели костры. Как и положено магам огня, их создатели добавили эффектности: то и дело в воздух поднимались сотканные из пламени птицы, а над водной гладью расцветали огненные цветы. Всю дорогу до места я издали любовалась магическими всполохами и снова завидовала, что не могу так же.
Или хотя бы как маги воды: они устроили посреди озера настоящий фонтан. Невысокий, чтобы не увидели из школы, но впечатляющий.
Народ танцевал, обнимался, сидя на импровизированных лавочках из расплавленного песка, пил пиво и ел многочисленные закуски, которые я даже не могла узнать. Народу вокруг вдруг оказалось столько, что я в растерянности замерла у кромки пляжа, испугавшись.
Впервые, наверное, пугающе большая, серьезная и неприветливая Высшая Школа Бури предстала передо мной… живой. Не театром, где все вокруг играют свои роли, не игрушкой темного принца, а настоящей школой. И они – адепты, парочки, смеющиеся группки, рисующиеся перед девчонками маги – настоящими. Почти всем было плевать на меня, они не служили фоном для продуманной истории, а просто были.
Я сделала несколько неуверенных шагов в гущу толпы, и тут меня под руку подхватил Элай, изрядно перепугав.
– Ты пришла! Я же говорил, что захочешь. Как все прошло?
Мы отошли к самой дальней скамейке, почти у воды. Элай сунул мне в руки бутылку пива и тарелку с закусками. Подумалось, что не стоит сейчас пить, но ничего другого не нашлось, и я осторожно сделала глоток. На удивление, вкус оказался не таким уж противным: с легкой горчинкой и цитрусовыми нотками. А вот небольшие бутербродики и жареный сыр определенно выиграли битву за мое расположение сегодня.
– Ужасно, – вздохнула я. – Директор меня ненавидит.
– Ты… – Элай нахмурился.
– Преувеличиваю, да, я знаю, ты говорил. Нет, я уверена. Слышал бы ты, как она говорила. Магистру не нравится мое особое положение. Думаю, ее можно понять. Наверняка остальные жалуются родителям, а те идут к директору.
Я намеренно сгладила острые углы, не до конца рассказав Элаю о собственных ощущениях от общения с Деллин. Но что-то подсказывало (может, интуиция, а может, светлый дар), что за внезапной холодностью магистра ди Файр стоит что-то еще кроме нежелания выделять адептку среди прочих.
Может, она ревнует Кеймана? Хотя никому в здравом уме не придет, что в соперничестве с Деллин я одержу победу. Да и кто вообще соперничает за внимание бессмертного всесильного бога?
– Но насчет твоего отца я была не права. Пожалуй, он знает что-то о справедливости.
Элай шутливо раскланялся. И тут же, улучив момент, когда громкая ритмичная музыка сменилась неспешной, наклонился ко мне.
Я поспешно отодвинулась и отхлебнула пива.
– Рано? Не нравлюсь?
Причудливо изгибающиеся, подсвеченные пламенем струи воды очаровывали, приковывали внимание и не отпускали. Я не сводила с них взгляда, с тоской думая, что однажды день, когда я смогу влюбиться и не думать о Даркхолде ван дер Гриме с его игрой, настанет. Но не сегодня.
– Рано, – тихо выдохнула. – Не готова быть настолько близка к принцу.
Элай беззлобно хмыкнул.
– Знаешь, обычно то, что я принц, помогает очаровывать девчонок. А с тобой мешает. Удивительная ты, Коралина Рейн.
– Это не я. Это обстоятельства и люди вокруг. А я… Я никакая. Пока даже не знаю, кто я.
– Вечеринка – точно не то место, чтобы это выяснять. Раз у меня не получилось за тобой приударить, предлагаю потанцевать. Потом еще выпить, а потом снова потанцевать. И уверяю, к концу вечера я тоже забуду, кто я.
Несколько секунд поколебавшись, я вложила руку в ладонь Элая и осторожно улыбнулась. Стало немного легче здесь, в окружении незнакомых адептов, магии, громкой музыки и темного леса. Но этот лес, в отличие от окружавшего Школу темных, не дышал тьмой и не стремился тебя уничтожить. В нем было что-то… правильное, успокаивающее и очень красивое.
Лес совсем не злился на неразумных детей, устроивших рядом с ним шумную вечеринку.
Глава 7
Я выпила слишком много. Или нет? Не помню. Ничего не помню после того, как мы протанцевали, наверное, больше часа, а потом без сил упали прямо на песок. Кто-то принес еще по бутылке, кто-то поделился закуской. Ближе к середине ночи вечеринка сбавила обороты, шумные танцы сменились неторопливыми разговорами.
Это я помнила. А что дальше – нет.
И как оказалась в комнате, тоже не помнила. Немного болела голова и пересохло во рту, но в остальном я даже чувствовала себя отдохнувшей. Я сладко зевнула, потянулась и прислушалась. В замке было тихо, значит, завтрак еще не начался. Ну или я проспала так сильно, что все уже разбрелись и совсем скоро мне крепко влетит.
Я попыталась выбраться из-под одеяла, чтобы выяснить, какая догадка окажется верной, и обнаружила, что лежу не под одеялом. А под большим черным перепончатым крылом.
Выбраться из-под него получилось не с первого раза. Тяжеленное, огромное, – и как только помещалось на постели! Те долгие секунды, что я пыталась с нее слезть, показались вечностью, за которую я прошла все стадии от «это просто страшный сон!» до «мы наверняка напились до невменяемого состояния и теперь лежим в лазарете».
Увы. Убрав с лица непослушные кудри и оглядевшись, я поняла, что нахожусь в спальне. И рядом не экспонат из музея драконов и не реквизит театральной студии, а самый настоящий Даркхолд ван дер Грим. Почти голый и безмятежно спящий.
– Что ты здесь делаешь?! – Я ударила его по плечу. – Что ты забыл в моей комнате?!
– Я понятия не имею, где твоя комната, – пробурчал сквозь сон Дарк. – Эта – моя.
Тут сердце пропустило удар, и я окончательно сникла. Запал иссяк, накатило острое чувство стыда.
– А что я забыла в твоей комнате? – Этот вопрос прозвучал уже жалобно.
– Совесть ты забыла, в такую рань орать. Не хочешь спать – я тебя не задерживаю.
С этими словами Даркхолд перевернулся на бок и укрылся крылом, явно не собираясь проливать свет на остаток ночи. Последнее, что я помню, – разговор с Элаем и еще какой-то девчонкой, кажется, с факультета огня. Потом темнота, и между ней и пробуждением в постели заклятого врага явно что-то потерялось.
Это «что-то» должно было объяснить не только как я здесь оказалась, но и почему уснула в мужской рубашке. Кто меня раздевал, одевал, зачем это делал и что еще ускользнуло от моего внимания.
– Даркхолд! Проснись немедленно и объясни, что происходит! Что мы… мы же не…
Откуда-то из-под крыльев зарычали.
– Нет, мы «же не»! Ты надралась на вечеринке и бродила по коридорам, пытаясь найти свою комнату. Я понятия не имею, где твоя комната, но решил, что если ты уснешь в обнимку с цветочным горшком в холле, то опять в чем-нибудь меня обвинишь.