но напрягало.
Рядом с экипажем Кеймана ждали пассажиров еще штук пять точно таких же, отличавшихся лишь магическими животными в упряжках.
– Чтобы нас не смогли отследить, – пояснил Кейман. – Ну или отследили не сразу. Пару дней выиграем.
А что потом, не уточнил. И я не стала спрашивать. Верить, что у Кеймана есть какой-то план, было проще, чем надеяться, что он придумает его раньше, чем весь мир сойдет с ума. Хотя, кажется, это с ним произошло уже давненько.
Мы взмыли в небо третьим экипажем. Я тут же прилипла к окну, но Кейман тактично, но настойчиво заставил отстраниться. Все, что мне удалось увидеть – изрядно опустевшую площадь. Ливень все же загнал всех по домам. Надолго ли?
– Иногда кажется, что должна быть причина, по которой у меня ничего не складывается, – вырвалось у меня. – Может, я действительно появилась случайно и мир отвечает на раздражитель?
– Тебе так нужен диплом? Коралина, твое появление – это само по себе чудо. Светлая магия, самая редкая, исчезающая магия, обрела плоть и кровь, получила имя и облик. Тебя вырастили и воспитали, смею заметить, неплохим человеком. Немного доверчивым, но это не самый плохой недостаток. Тебя не изнасиловал какой-то малолетний подонок, не убил первый встречный, к которому ты пошла в дом. Более того, он оказался богом грозы и очень удивился, узнав о Школе темных, – и впоследствии это спасло тебе жизнь. Ты встретилась с наследником темного бога и выиграла в игре по его правилам. Он закрыл тебя собой от огня Гидеона. Ты открыла в себе силу исцеления, способную поднимать даже безнадежных больных. Да, мы пока не можем найти для тебя учителя, но это такая мелочь, что я даже не знаю, почему она тебя беспокоит.
– Потому что я смотрю на все иначе. Я – не человек, просто сгусток магии. Без души, с украденным лицом и именем. Мой выпуск из приюта закончился пожаром, а я чудом не замерзла насмерть. Хорошая школа оказалась театром ненормального парня, в финале меня пытался убить отец украденной девушки, а директор другой хорошей школы меня возненавидела. В лекарском доме учиться тоже не вышло, и теперь меня считают богиней, способной всех исцелить, а я даже не понимаю, как это выходит.
– Да, твой подход к оценке сюжетных поворотов жизни тоже имеет право на существование. Но уж очень вгоняет в тоску. Я серьезно, Коралина. Ты живешь – это чудо. Радуешься, учишься, находишь друзей – и, кстати, делаешь их лучше. И вот что я скажу: меня никто не учил пользоваться силой, не было ни книг, ни наставников. А вокруг Деллин с самого детства толпа обучателей всех мастей и сомнительных квалификаций. Ну и кто нравится тебе больше?
На это я не нашлась что ответить, поэтому просто уставилась в окно – к этому времени мы уже давно покинули пространство над площадью. Лететь приходилось в плотных темных тучах, и экипаж нещадно трясло.
– Вы расскажете Дарку и Элаю, где я?
Мы пошли на снижение и вскоре опустились на лужайку перед симпатичным небольшим каменным домиком.
– Лишь в общих чертах. Пока не придумаем, как тебя защитить, принцам придется стоически переносить разлуку. Будем верить, в процессе школа и психика директора ди Файр устоят. Не волнуйся, скучно не будет, с кем поболтать – найдешь.
Оставив туманные намеки, Кейман вылез из кареты и помог спуститься мне. Ливень все еще не стих. То ли стихия ждала, когда мы войдем внутрь, то ли Кейман решил, что короткого ушата холодной воды для разгоряченной толпы недостаточно. Но за ту минуту, что мы бежали от экипажа до двери, вымокли до нитки.
И сразу же я услышала тихое:
– Здравствуйте, магистр Крост. Я разожгла камин и набрала ванну для Коралины.
– Одри! – ахнула я, вглядевшись в вышедшую нам навстречу девушку.
Она улыбнулась. Кейман окинул нас взглядом, словно хотел удостовериться, что я не кинусь вырывать Одри волосы, переосмыслив ее роль в игре Даркхолда.
– Некоторое время ты проведешь здесь. Одри расскажет тебе о правилах и поможет освоиться.
– Сколько времени?
Он вздохнул.
– Я не знаю. Пока не придумаем, как выпутаться из передряги. Коралина, это очень важно. Для тебя может быть опасно снаружи. Не хочу тебя пугать, но все это выглядит как спланированная акция. И мы пока не поняли, к чему все идет. Будь осторожна и постарайся отдохнуть.
– А практика? – не сдавалась я. – Пусть учить меня некому, но нужно же развивать силу, учиться ею пользоваться!
– Хочешь еще попрактиковаться у Рифкина?
– Нет, но…
– Нам следует быть готовыми к тому, что тебе придется учиться самой и в условиях строжайшей секретности. Но делать это в разгар хаоса и бури неразумно.
– А если хаос и буря не остановятся без моего вмешательства?
– Вот если мы придем к такому выводу, тогда и будем решать.
– Вы – это еще и Деллин ди Файр? Тогда она просто приговорит меня к ритуальному жертвоприношению.
– Ну что ты, Деллин не любит шумные тусовки. Одри, позаботься о гостье и все ей объясни. Я зайду завтра.
– Да, магистр. Идем, Кора. Тебе надо отдохнуть, переодеться. А я ужасно хочу поболтать.
Вслед за Одри я поднялась наверх, в милую спальню с примыкающей к ней ванной. Я чувствовала себя странно, когда Одри суетилась вокруг, словно ей приказали не помочь мне освоиться, а прислуживать. Я залезла в горячую ванну и с наслаждением откинулась на бортик. Снаружи все еще бушевала гроза. Одри суетилась вокруг, выставляя какие-то баночки и флаконы на бортик ванны.
– Ты же не собираешься меня мыть? – с легкой опаской фыркнула я.
– Нет, конечно, просто расскажу, что есть что. У тебя очень красивая прическа. Тебе идет.
– Спасибо.
Она как будто боялась говорить со мной о том, что в действительности ее интересовало, поэтому я начала сама.
– Он в порядке. Нашел себе друга. Ходят везде вместе и делают мою жизнь сложнее. Дарк все еще Дарк, но мне кажется, он чуть больше доверяет людям.
– Так ты его простила?
– Наверное. Иногда кажется, я вообще не умею не прощать.
Пока я мылась, Одри сбегала на кухню за ужином, и мы устроились в комнате у трещащего камина, от которого шло приятное тепло. Я рассказывала обо всем, что случилось после появления в школе Гидеона.
О встрече с Элаем:
– Ого, он действительно сын лорда Уотерторна? Я столько о нем читала!
О Школе Бури:
– Через портал?! В эту школу попадают через портал? Невероятно!
О Деллин ди Файр:
– Какая кошмарная женщина. А мне сначала показалась такой доброй и понимающей.
– Мне тоже. Наверное, она такая и есть. Просто почему-то не со мной. Порой кажется, что она ревнует Дарка ко мне. Он ведь ее племянник.
О штормграмах:
– Я просила у магистра Кроста такой, но он сказал, что еще не время.
О целителе Рифкине и сегодняшних событиях. Одри сидела, открыв рот, и, кажется, хоть и старалась мне верить, все же сомневалась в том, что я не придумываю.
– По сравнению с тобой я живу очень скучно. Меня просто пожалели. Учиться мне негде, школы меня не возьмут. Жить тоже. Магистр Крост пожалел и приютил, но пока я скорее заключенная, чем гостья. Хотя я без претензий. Но скучаю по Дарку. Он был моим единственным другом.
– Когда все закончится, вы наверняка увидитесь.
Я подумала, что Одри держат здесь не только потому, что ее некуда девать, но и чтобы не напоминать Дарку о прошлой жизни. Порой – я это знаю очень хорошо – желание вернуться в привычную обстановку и свернуться клубочком в самом темном углу настолько нестерпимое, что хочется выть. Я вспоминаю север, его белоснежные просторы и искрящийся снег, и мечтаю вернуться.
Потом вижу остекленевший взгляд Коралины и ежусь, благодаря судьбу, что оказалась в Штормхолде.
– Правила простые: из дома не выходить, гулять во внутреннем дворе. Если что-то нужно, обращаться к прислуге, всё купят и принесут. Дальше по коридору есть библиотека, там куча всего. Магистр изредка заходит, но к тебе, думаю, будет заглядывать чаще. Если что, моя комната напротив. Я рада, что ты здесь, Кора. И я рада, что с Дарком все в порядке. Хоть я и ужасно скучаю по нему, если в новой жизни ему будет лучше, значит, все не зря.
– Не прощайся с ним за спиной. Однажды все действительно закончится и мы все вчетвером сходим куда-нибудь как взрослые, выпьем и потанцуем.
Может, Элаю даже понравится Одри и она станет принцессой воды.
Поймав себя на этой мысли, я нахмурилась. Гораздо логичнее было бы предположить что, исцелившись, Дарк переосмыслит чувства к Одри и сможет превратить их из болезненной зависимости в настоящую любовь. Но от этой мысли во рту почему-то появилась горечь.
Одри ушла, оставив меня в темноте, слушать звуки грозы. Я не могла уснуть, перед глазами стояла возбужденная толпа, скандирующая мое имя. Ее гомон словно преследовал меня. Поэтому я не сразу сообразила, что задремала. И что реальность сменилась сном.
Передо мной окно. Большое, старое, с потемневшими от времени рамами. За окном – последние отблески кровавого заката. А возле окна стоит фигура. Ее надежно скрывает тьма, оставляя мне лишь контуры. Я знаю только то, что это мужчина.
Незнакомый мне. И в то же время… как будто родной?
За окном беснуется толпа. Я слышу ее крики. Всем существом сопротивляюсь тому, чтобы взглянуть в окно, но не могу противиться притяжению.
– Кто они? – спрашиваю я, поравнявшись с неизвестным.
– Смертные. Они считают, в твоих руках их спасение. Думают, что могут вымолить его, стоя под этими окнами.
Тысячи, десятки тысяч людей. С плакатами, листами бумаги. Буквы на них кричат «Спасение!», «Свет!», «Исцеление!»… «Коралина!».
Они верят в меня. Верят в то, что я избавлю их от боли и страданий. А у меня нет сил даже сделать вдох.
Украдкой кошусь на человека рядом. Или не человека…
У него коротко стриженные волосы и немного острые черты лица.
– Я не могу им помочь, – тихо говорю я. – Кто вы?
– А ты как думаешь?