Глава 14
Тень рядом с ним больше не была тенью.
Но и человеком она не была. Я никогда не видела таких существ, зато уже испытывала похожие ощущения. Во все разы, когда магия Даркхолда вступала в реакцию с моей, когда ожили кости драконов, когда их с Элаем отбросило друг от друга в столовой, я чувствовала, как внутри все холодеет и замирает, как будто предчувствуя беду.
Теперь беда обрела облик. Острые уши. Звериный оскал. И полный ярости взгляд. А еще она держалась рядом с Дарком, плечом к плечу, как равная ему. Или даже больше – как покровительница. Все это время, даже будучи бесплотным духом, тень защищала его… так, как умела. Считая угрозой меня. Меня! Не Гидеона, едва не сжегшего Дарка заживо, не Редрана, толкающего его к тьме, а меня!
– Демоны не установят новый порядок, – спокойно отозвался Кейман. – Они устроят бойню. Убьют какое-то количество людей. Искалечат. Разрушат города. А потом магия вернется и бойня повторится – только на этот раз от вас не оставят даже памятной дощечки. Бавигор превратится в пустоши, населенные редкими уцелевшими тварями… да и то если Таара пожелает сохранить им жизнь. Давай поговорим, как взрослые. Как король с… скажем, с человеком, который обладает некоторым опытом.
– С тем, кто лжет каждый раз, когда открывает рот? – презрительно фыркнул Даркхолд. – Или с тем, кто позволил умереть Коралине, чтобы спасти свою драгоценную магию? Или с тем, кто убил моего отца, убил подло, заманив в ловушку и ударив в спину? По-моему, вы заигрались в богов.
– Факт. – Кейман кивнул. – Только это никак не меняет расклад. Мир жесток и несправедлив, дорогой мой племянник.
– Я тебе не племянник!
– Это не факт. Мы до конца не разобрались в божественной родословной.
– Тебе весело? Возможно, будет не так весело, когда поймешь, что Бавигор несколько сильнее, чем вам всем казалось…
– Да не сильнее он! – сказал Кейман. – Не сильнее, пойми ты! Магия вернется. Она уже возвращается, и ты это чувствуешь, просто боишься признать. Возможно, это займет недели, месяцы, годы, но все, на что это влияет, – жертвы. Чем больше невинных жертв, тем дольше будет полыхать огонь. Но от любого пламени в конечном счете остается пепел. Ты король – так будь им! Думай, Даркхолд, ты на это способен! Думай!
– Кстати, Одри мертва. Думаю, тебя это порадует.
– С чего бы это меня должна радовать смерть девочки? И вот в чем вопрос: почему ТЕБЯ это не наводит на мысли? Не мы ее убили, а те, кому ты доверился. Одри мертва – и ее смерть стоит еще тысячи? Думаешь, ей бы понравился такой Даркхолд?
– Из-за вас она оказалась у Редрана!
– Верно. Из-за меня. И я от своих ошибок не отказываюсь.
– Это так ей поможет.
– Нет. К сожалению, нет. Ей это не поможет. Но подумай и загляни в себя. Неужели ты хочешь нести такое же горе другим? Неужели ты хочешь быть как твой отец?
– Которого вы убили? Нет, поэтому я и не поворачиваюсь к вам спиной.
– О нет, Даркхолд, я имею в виду не твоего родного отца, а того, кто тебя вырастил. Он ведь добивался именно этого. ТАКИМ он хотел тебя видеть, разве не так? Что, позволишь ему победить? Но ты прав, твоего родного отца убил я. И убил бы снова. Ты никогда не задавался вопросом, почему? Почему мы, такие злодеи и предатели, убили Акориона, но бросились спасать и защищать его сына? Почему мы просто не позволили тебе умереть от ожогов? Почему не заперли навечно за решеткой за все твои жестокие игры? Почему не приговорили тебя за девушек, которых ты отправил в неизвестность?! Не задумывался, что могло послужить причиной для этого? Почему я, вырастивший твоего отца, принял решение его убить? Почему Таара – его сестра-близнец, его частичка, пошла на убийство единственного родного человека? Ты не спрашивал у Редрана, ЧТО нужно было сделать? В какого монстра превратился твой отец? Посмотри в отражение, Даркхолд! Сейчас в него превращаешься ты!
Тень хищно ощерилась, зашла за спину Дарка и издевательски закрыла когтистыми руками его уши. Над нашими головами сгустились тучи, совсем не свойственные началу зимы. Низкие, плотные, почти черные тучи. Предвестники страшных событий.
– Он не слышит. Она не позволит ему услышать.
– Она здесь? – спросила Деллин.
– Всегда с ним. Почти часть него.
– Часть… частичка… близнец! Сестра-близнец!
Возглас получился таким громким, что все замолчали. Лишь где-то вдали раздался первый раскат грома.
– Акорион появился из частички Хаоса по образу и подобию Таары, стал ее братом-близнецом, но никогда не имел души! Даже Хаос подчиняется законам мироздания! Вот что Акорион имел в виду! Законы мироздания: у темного бога должна быть сестра-близнец! Это же так просто…
– Ей это не нравится… – пробормотала я.
Прежде не замечавшая нас тень ощерилась, пригнулась, как хищный зверь, и медленно двинулась в нашу сторону.
– Даркхолд – сын бога и смертной! Тьме не хватило сил создать полноценную близняшку, и получилось это недо… тень или что-то подобное. Она росла вместе с Дарком, защищала его. Вот источник всех странных проявлений темной магии, пробуждения тварей, убийства того мальчика… Сестра оберегала его, как умела.
– Деллин, ей не нравится то, что ты говоришь…
До сих пор тень не проявляла интереса ни к кому, кроме меня. Но сейчас она словно готовилась к атаке, а Деллин ее даже не видела.
Никто не видел.
Только я. Слишком слабая, чтобы что-то сделать. Слишком бесполезная, чтобы кому-то помочь.
– Акорион был таким же. Толкал во тьму, искажая реальность. Постоянно нашептывал, доводил до отчаяния. Защищал. Сосредотачивал мир на себе.
Связь Даркхолда с сестрой, кажется, была сильнее, чем мне показалось. Взмахнув крыльями, он в одно мгновение оказался возле Деллин.
– Надоела мне демократия! – рыкнул Кейман.
По сравнению с ним Дарк был беспомощным котенком. Даже несмотря на крылья и ярость, бушевавшую в нем, Крост в считаные секунды повалил его на землю. В темноте сверкнул черный опал – и небольшой кинжал уперся в основание крыла Даркхолда.
– Кейман, не надо! – вырвалось у Деллин.
Даркхолд беспомощно дернулся, а тень истошно завизжала.
– Хочешь быть как взрослый?! – сквозь зубы процедил Крост. – Хочешь быть королем? Вот тебе урок от Арена Уотерторна: если собираешься на кого-то напасть, не встречайся с ним без охраны!
Визг тени стал таким жутким, что я не выдержала и закрыла уши. Но вскоре поняла, что близняшка Дарка вовсе не собиралась бежать и спасать своего хозяина, нет. То ли обезумев от сказанного, то ли поняв, что до Кроста проще добраться через Деллин, она бросилась к ней.
А я – ей наперерез.
Раньше я думала, люди, кидающиеся в атаку, бесстрашны. Что в какой-то момент страх уходит, остаются чистые ярость и сила, но нет. Страх никуда не исчезает, ты преодолеваешь его каждую секунду, снова и снова. Просто страх потерять еще кого-нибудь – он намного сильнее.
Ощущение прикосновения к чему-то оказалось почти забытым. Я врезалась в тень с такой силой, что мы обе грохнулись на землю. И хоть удара от падения я не почувствовала, от касания тьмы внутри все сжалось и заледенело. Больше всего на свете мне хотелось оказаться где угодно, только не здесь, но я упорно заставляла себя отмахиваться от этого желания.
Острые когти вошли мне в живот. На секунду все тело взорвалось болью, а потом она исчезла. Я же мертва, демоны тебя раздери!
Тень визжала и хрипела. Кусала и царапала. Казалось, она состояла лишь из тьмы и безумия, но все же… все же она была чуть более живой, чем я. Это было ее силой. И слабостью.
Я же не чувствовала ни боли, ни усталости. Только страх, но и он отошел на второй план, уступив место отчаянному желанию защитить того, кого любила. В этом мы с его сестрой были так похожи.
Вот почему я не ушла… Вот для чего я существую.
Вернуть миру магию… и вернуть Даркхолду свет.
У нее кончались силы. Она больше не нападала, только защищалась, пытаясь не дать мне себя сбросить. Но я, почувствовав, что получила шанс на победу, вложила остатки сил в то, чтобы отбросить ее в сторону. И тут же, пока тварь не успела опомниться, навалилась сверху.
Руки сами собой сомкнулись на тонкой шее и сжались.
Тень беспомощно брыкалась и царапала мои руки, но от ее когтей оставались лишь едва заметные, мерцающие светом следы.
– Оставь его в покое! – прошипела я. – Он тебе не принадлежит!
– Возьми это, – раздался голос Деллин. – Бога можно убить только чистой тьмой.
Рукоять кинжала, которым Кейман собирался отрезать Даркхолду крылья, удобно легла в ладонь. И ей было плевать на то, что я была призраком.
– Она человек?
Тень уже почти не сопротивлялась, лишь хрипела. Одной рукой я все еще держала ее за горло.
– Нет, – тихо отозвалась Деллин. – Не человек. Могла бы им быть, если бы он был чуть сильнее. Если бы его мать не умирала, когда он был зачат. Если бы родился в любви. Она могла быть его сестрой, но стала проклятием. Если ты ее не уничтожишь, она сведет его с ума.
А если убью – лишу его кусочка сердца. Частички души.
– Ты скучаешь по брату? – спросила я.
Деллин так долго молчала, что казалось, словно весь мир замер и только я ощущаю ледяной ветер с брызгами дождя так явно, как не ощущала уже очень давно.
– Скучаю. Когда-то он был братом, которого я любила всем сердцем.
Она опустилась возле нас на колени и заглянула мне в глаза.
– Но того, кем он стал, я также всем сердцем ненавижу. Никто не может жить без души. Акорион сходил с ума и сводил с ума меня. Нельзя, чтобы его сын повторил его судьбу. Я не хочу убить еще одно родное существо, у меня их так мало! Просить тебя убить ее жестоко, но во всем большом мире есть только одна душа, состоящая из света.
Я подняла голову. Капли дождя падали мне на лицо.
Из света и дождя.
Лезвие вошло в сердце из тьмы и тумана. Оборвало призрачную жизнь сестры Дарка в ту же секунду, когда наши с ним взгляды встретились. И когда я поняла: он меня видит.