Из «Декамерона»
День первый
Мне собственная прелесть так мила,
Что, верно, в целом мире
Я б ни в кого влюбиться не могла.
$$Я в зеркало смотрю и вижу там
Картину, мне несущую усладу:
Ни новым бедам, ни былым тщетам
Не вырвать у меня сию отраду;
На чем еще остановиться взгляду
В огромном этом мире,
Чтоб я однажды полюбить могла?
$$На неземную эту красоту
Я никогда дивиться не устану, —
Наоборот, ее тем больше чту,
Что силы нет, лишь в зеркало я гляну,
Противиться блаженному дурману,
Как знает всякий в мире,
В ком вспыхнуть страсть подобная могла.
$$И в отраженном лике столько чар,
Он так влечет к себе неудержимо,
Что в сердце разгорается пожар,
И я дрожу, нема и недвижима;
Я вся предвестьем неги одержима,
И нет в подлунном мире
Такой, что с ней сравниться бы могла.
День второй
Кому и петь о счастье, как не мне,
Чьи все сбылись желания вполне?
$$Приди ж, Амор, источник всех отрад,
Всех чаяний, восторгов и свершений;
Споем с тобою хором,
Но не о горьких вздохах, что стократ
Любви томленье делают блаженней,
А об огне, которым
Горю, объята негой и задором,
К тебе взывая с Богом наравне.
$$Однажды опалив меня, Амор,
Ты юношу стараньями своими
Представил мне тогда же,
Чьи красота, отвага, ясный взор
Столь совершенны, что вовек ни с чьими
И не сравню их даже;
О нем, мой властелин, в любовной блажи
Пою с тобой на пару, вся в огне.
$$Амор, я знаю, так устроил ты,
Что он мне люб и я ему желанна,
И оттого ликую;
Мои все сокровенные мечты
Исполнились, и верю неустанно,
Что, жизнь пройдя земную,
Мы, Божьей волей, в дверь войти иную
Достойны будем с ним вдвоем вдвойне.
День третий
Печаль моя лихая
Всех горше на земле,
И я люблю, увы! вотще вздыхая.
$$Творец и повелитель сферы звездной
Затем создал меня
Чарующей, прелестной, грациозной,
Чтоб о себе напомнить, ввысь маня
Отнюдь не мощью грозной,
А красотой сердца людей пьяня;
Но, скорый суд чиня,
Они меня отвергли,
Презрительным насмешкам подвергая.
$$Я девочкой влекла того, который
Мне волнами тепла
Окутал сердце, упоенно взоры
Мои ловил, и слушать без числа
Его похвал повторы
Я рада всякий день и час была:
И я его ввела
В кружок друзей сердечных;
Но днесь – о горе! – лишена дружка я.
$$Позднее на моем пути случился
Спесивец молодой,
Что рыцарством и доблестью кичился,
Но, к ревности подвигнут клеветой,
Вконец ожесточился:
Мой дух, увы! подавлен немотой
И грустью омрачился —
Ведь, знаю, в мире много
Других, кому могла быть дорога я.
$$Кляну недобрый час, когда надела
На волосы фату,
А не рекла: девичьего удела
Я не сменю на жалкую тщету
И горечь без предела
Той доли, что в награду обрету;
Мне жить невмоготу,
О роковая свадьба,
Уж лучше бы могилы тьма глухая!
$$О мой любимый, с кем отрадно было
В земной пуститься путь,
Кого беда предстать поторопила
Пред очи Вседержителя, ах! будь
Великодушен к той, что не забыла
Тебя назло судьбе; вдохни мне в грудь
Огонь твой, что задуть
Бег времени бессилен,
И да звучит мне зов твой, не стихая.
День четвертый
Я плачу, это знак
Того, как сердце страждущее хворо
В ловушке вероломного Амора.
$$Когда, Амор, мне в сердце первый раз
Тот лик твоим закрался попеченьем,
Я столь был поражен,
Что, всех надежд на благодать лишен,
Свой горестный удел не счел мученьем,
Хоть душу ты потряс
И боль ее тотчас
Свела: однако тяжесть приговора
Я оценил до крайности нескоро.
$$И я узнал коварство и обман,
Когда отвержен оказался тою,
Что светом мне была:
Я видел, что она со мной мила,
И отвечал ей с нежной теплотою,
Но жар любви моей
Был безразличен ей,
И вот уже дана другому фора,
А мне – стезя терзаний и позора.
$$В груди обида горькая зажглась,
И в сердце раненом заныли струны
От боли и стыда;
Я проклинаю день и час, когда
На лик ее возвышенный и юный
Я бросил взор, молясь,
Но страсть не улеглась:
Лишен надежды, веры и задора,
Браню в душе всё это без разбора.
$$Тебе легко судить, властитель мой,
Сколь боль моя остра и суматошна,
По сетованьям сим;
Надрыв, признаюсь, так невыносим,
Что смерти я уже кричу истошно:
Меня окутай тьмой,
Холодной и немой,
Ведь нет для муки большего простора,
Чем жизнь, – а смерть приму я без укора.
$$Да, мне теперь не мил весь белый свет,
Лишь смерть и мрак мою тоску излечат:
Ах! дай же мне ее,
Прерви, Амор, терзание мое,
Избавь от мук, что сердце мне калечат;
Пусть мой исчезнет след
Там, где мне доли нет;
Пошли ей счастья, мне же смерть без спора,
Как ей послал другого ухажера.
$$Моя баллата, знаю, что ничья
Душа чужая петь тебя не станет,
Как я тебя пою;
Но просьбу всё же выполни мою:
Лети к Амору, пусть он только глянет,
Как горько стражду я,
Беду свою тая,
И даст душе, заблудшей без призора,
Путь из юдоли скорби и раздора.
День пятый
Амор, той донны взоры
Льют свет настолько дивный и живой,
Что я навеки раб ее и твой.
$$Ее очей неодолимым чарам
Дивился я и сам, но вдруг поджег
Ты сердце мне нещадно:
Объят твоим неистовым пожаром,
Я глаз от светлых черт отвесть не мог;
Дрожа от страсти жадной,
Я образ ненаглядный
Лелеял как предел мечты земной,
Вздыхая в одержимости немой.
$$Так я тебе, о властелин бесценный,
Послушен стал и безответно жду,
Что мне окажешь милость:
Прошу, дай знать ей, сколь мои смятенны
Желанья, коим счета не веду,
Сколь сердце истомилось
В мечтах о той, что, мнилось,
Одна способна дать ему покой,
Какого не хочу из рук другой.
$$И потому, мой властелин любезный,
Прошу хоть искру твоего огня
Зажечь в ней тоже,
Чтоб видела, что я вишу над бездной,
Что злая страсть вот-вот убьет меня;
Но за меня ты всё же,
Как срок придет, дай боже,
Вверни словцо – тебе ведь не впервой,
А я к ней подойду вслед за тобой.
День шестой
Амор, я из твоих ушла когтей,
И потому, наверно,
Мне никакой не страшен лиходей.
$$Я юной девой в бой с тобой вступила,
Хотя искала мира, верь не верь,
И всё оружье, что дано мне было,
К твоим ногам сложила без потерь;
Но ты в меня, тиран, свирепый зверь,
Вцепился лицемерно,
Как враг, какого в свете нет лютей.
$$Меня в слезах, захваченную в путы,
Бредущую на ощупь, как в дыму,
Страдающую от душевной смуты,
Ты полонил, во власть отдав тому,
Кто мне приуготовил смерть саму
И мною, легковерной,
Зло помыкает, худший из людей.
$$Вотще звучат, ветрами уносимы,
Мои мольбы – не хочет слышать тот;
Терзания мои невыразимы,
И в тягость жизнь, и смерть никак нейдет;
Ах! сжалься, сотвори наоборот:
Чтоб, гордый непомерно,
Приполз ко мне в твоих цепях злодей.
$$А коль откажешь мне, то в одночасье
Порви, Амор, пустой надежды нить;
Ах! умоляю, дай свое согласье:
Ведь если да, то чаю сохранить
Былую красоту и осенить,
Забыв о муке скверной,
Себя венком из белых орхидей.
День седьмой
Ах! дни мои горьки!
Смогу ли я когда-нибудь вернуться
Туда, где не терзалась от тоски?
$$Не ведаю, но точит грудь кручиной
Дым прежнего огня,
Пылавшего во мне, увы! давно;
О милый мой, советчик мой единый,
Ты в сердце у меня;
Ах! только слово вымолви одно,
Коль знать тебе дано;
Ах! Боже, ах! когда б могла проснуться
В душе надежда боли вопреки!
$$Не описать блаженство неземное,
Что раз меня ожгло
И сеет день и ночь в душе разор;
Прикосновенье, образ, звук – былое
Во мне еще тепло,
И может вспыхнуть заново костер,
Что тлеет до сих пор,
Но лишь тебе настречу всколыхнутся
Увядших чувств ожившие ростки.
$$Ах! молви, миг наступит ли отрадный,
Прижму ли вновь уста
К очам, что гибель от любви сулят;
Ответь – и поскорей! – мой ненаглядный,
Свершится ли мечта,
Что ты придешь и кончится разлад;