- Не прикасайтесь ко мне.
Макаллистер занял прежнее положение и не спеша наполнил оба бокала.
- Будьте любезны, объясните мне, как я могу обеспечить вас ребенком, не прикасаясь к вам?
- Нужно в пробирку…
- Понятно, вы хотите младенца из пробирки. - Он понизил голос, и в его глазах появилось сочувствие. - А как ваши яйцеклетки?…
- Мои яйцеклетки в прекрасном состоянии, благодарю вас, - отрезала Карен.
- Я не хочу помещать мои яйцеклетки в пробирку, но я хочу, чтобы вы положили туда ваши… вашу…
- Да, теперь мне все понятно, за исключением одного. - Макаллистер смотрел на нее и неторопливо пил шампанское. - Почему вы остановили свой выбор на мне?
Видите ли, я вам не слишком симпатичен, и вы не очень-то одобряете мою мораль, так почему же вы избрали меня отцом своего ребенка?
- По двум причинам, - начала Карен. - Я могу обратиться в клинику и выбрать мужчину по данным в компьютерном банке. Хорошо, пусть он здоров, а вот как насчет его родственников? Что бы я ни думала о вас, я знаю, что у Таггертов хорошая здоровая семья и, судя по местной прессе, была таковой на протяжении поколений. И я знаю, как выглядите вы и ваши родственники.
- Значит, не я один занимаюсь добычей секретной информации. Ну, а вторая причина?
- Если, говоря иносказательно, вы будете отцом моего ребенка, то спустя годы вы не явитесь ко мне с требованием заплатить вам деньги.
Вторая причина была столь заумной, что Макаллистер некоторое время сидел соображая, что же она имеет в виду, а потом расхохотался громким раскатистым смехом.
- Нет, миссис Лоуренс, не говорите: мы определенно с вами поладим. - Он протянул ей правую руку. - Давайте заключим договор.
На один миг Карен задержала свою руку в его большой теплой ладони и позволила себе посмотреть ему в глаза и увидеть, как вокруг них от смеха собираются еле заметные морщинки.
Затем она резко высвободила руку.
- Когда и где мы встречаемся? - спросила Карен.
- Машина заедет за вами завтра в шесть утра. Мы летим первым рейсом в Нью-Йорк.
- Мне казалось, ваш друг живет в Виргинии, - подозрительно заметила Карен.
- Так оно и есть, но я подумал, что сначала мы заедем в Нью-Йорк и приоденем вас, - сказал Таггерт без околичностей, как если бы он был богатым всесильным рабовладельцем, а она - служанкой в лохмотьях.
Карен на секунду спряталась от него за своим бокалом с шампанским, чтобы он не заметил выражения ее лица.
- Понятно. Судя по всему, вы любите, чтобы ваши невесты были хорошо причесаны и одеты.
- Но, по-моему, это мечта всех мужчин?
- Тех мужчин, которые судят только по внешнему виду!
- Ой, вы опять делаете мне больно!
- Простите, - покраснела Карен. - Если я должна играть вашу невесту, мне лучше попридержать язык. - Она в упор посмотрела на Макаллистера. - Мне не придется изображать заботливую обожающую кошечку?
- Другие женщины, с которыми я был помолвлен, не изображали, значит, не придется и вам. Хотите еще шампанского, миссис Лоуренс?
- Нет, благодарю вас, - вставая, отказалась Карен и пошатнулась, едва удержавшись на ногах. Шампанское, огонь в камине и темноволосый красавец действовали разрушительно на защитные инстинкты женщины. - Встретимся завтра в аэропорту, но, пожалуйста, не будем заезжать в Нью-Йорк. - Когда Макаллистер хотел что-то сказать, Карен остановила его:
- Положитесь на меня.
- Прекрасно, - сказал он, поднимая бокал. - До завтра. Карен зашла к себе, взяла свои вещи и спустилась на лифте на первый этаж. А так как она чувствовала себя неспособной вести машину, то попросила охранника вызвать ей такси, чтобы доехать до небольшой торговой улицы на южной окраине Денвера.
- Бетти, это ты? - неуверенно спросила Карен женщину, запиравшую дверь косметического салона. Карен смотрела на волосы женщины и не могла решить, в какой цвет они покрашены - апельсиновый или лимонный. Во всяком случае, это был очень редкий оттенок.
- Я вас слушаю, - сказала женщина и, не узнавая, посмотрела на Карен.
- Ты не узнаешь меня, Бетти? Мгновение Бетти растерянно смотрела на Карен и вдруг заулыбалась.
- Карен, это ты? Что это у тебя на голове? Это…
- Это волосы, - подсказала Карен.
- Может, ты и называешь это волосами, но только не я. И посмотри на свое лицо! Ты что - приняла монашество? Твое лицо так намыто, что в него можно смотреться, как в зеркало.
Карен рассмеялась. При жизни Рея посещение салона Бетти было почти единственной роскошью, которую она себе позволяла. Бетти причесывала ее, просвещала, какие сейчас в моде косметика и маникюрный лак, давала советы и множество рекомендаций во всех областях жизни. Бетти не только была талантливым парикмахером, но и психотерапевтом для своих клиенток, причем умеющим хранить тайну, как если бы она дала клятву Гиппократа. Клиентка могла доверить Бетти любой секрет с полной уверенностью, что никто ничего не узнает.
- Не могла бы ты меня постричь и сделать прическу?
- Что за вопрос, конечно. Позвони мне завтра и…
- Нет, сейчас. Я улетаю рано утром.
Но Бетти не желала слушать подобные глупости.
- Дома меня ждет голодный муж, и я провела на ногах целых девять часов.
Приехала бы раньше.
- Хочешь я тебе расскажу необыкновенную историю?
- Так ли уж хороша твоя история? - выразила сомнение Бетти.
- Ты, конечно, слышала об Макаллистере Таггерте, моем красавце боссе? Так вот, у меня, наверное, будет от него ребенок, и при всем том он никогда ко мне не прикасался. И никогда не прикоснется.
Бетти сунула ключ обратно в скважину.
- Могу точно сказать, что на твою голову уйдет полночи.
- А как же твой муж?
- Ничего, обойдется консервами.
Глава 2
Держа в руке стакан с апельсиновым соком, Карен откинулась на спинку кресла в бизнес-классе. Рядом с ней Макаллистер Таггерт уже углубился в бумаги, извлеченные из портфеля.
Когда рано утром Карен приехала в аэропорт, ее провели в салон, о существовании которого в Денверском аэропорту она и не подозревала. В салоне Карен, стараясь не привлекать к себе внимания, тихо поместилась в кресле напротив Таггерта, но он не только не поздоровался с ней, но даже не удостоил ее взглядом. По прошествии десяти минут, погруженный в свои мысли, он рассеянно взглянул на нее и снова уткнулся в бумаги. Через несколько мгновений он прекратил изучать документы, поднял голову и, как с глубоким удовлетворением отметила Карен, более внимательно посмотрел на нее; это был долгий изучающий взгляд, охвативший ее всю, от головы до кончиков туфель.
- Если я не ошибаюсь, вы Карен Лоуренс? - спросил он, вызвав у нее улыбку и тем самым подтвердив, что она не впустую провела сначала три часа у Бетти в бигуди и с грязевой маской на лице, а потом три часа дома, роясь в шкафах и примеряя все подряд.
Таггерт сказал ей, что ему придется работать по пути в Виргинию, и, когда они заняли свои места в самолете, он действительно снова занялся бумагами, но тем не менее время от времени поглядывал на Карен.
Она же сидела в кресле рядом с ним, пила апельсиновый сок и с каждой минутой все сильнее скучала.
- Могу я вам чем-нибудь помочь? - спросила Карен, кивая на документы.
В ответ он улыбнулся ей той улыбкой, какой мужчина улыбается женщине, которую считает хорошенькой, но безмозглой.
- Если бы я захватил с собой портативный компьютер, вы могли бы кое-что напечатать для меня, ну а сейчас мне нечего вам предложить, у меня нет для вас работы. Да это и не столь важно, я просматриваю документы, чтобы принять кое-какие решения.
Ясно, подумала она, дело для мужского ума. - Какие? - все же спросила Карен, и тень неудовольствия омрачила его красивое лицо. Он явно предпочитал, чтобы его женщины побольше молчали.
- Это вопросы покупки и продажи, - коротко ответил он тоном, который пресекал дальнейшие детские вопросы.
- И что же все-таки вы собираетесь покупать или продавать? - настаивала она.
Слегка нахмуренные брови теперь недовольно сдвинулись. Странная вещь любовь, подумала Карен. Взгляни на нее Рей вот так сурово, и она бы немедленно стушевалась, но этот человек не вызывал у нее абсолютно никакого страха.
Он понял, что Карен не оставит его в покое, и раздраженно ответил:
- Я подумываю о покупке небольшой издательской фирмы. И снова уткнулся в бумаги.
- Вот вы о чем, - сказала Карен. - Вы имеете в виду фирму «Коулмен и Браун пресс». Плохое оформление, специализируются в основном на переизданиях.
Несколько хороших книг по местной истории, но такие непривлекательные обложки, что их никто не стал покупать.
Взгляд Макаллистера Таггерта ясно говорил о том, что Карен вмешивается не в свое дело.
- В случае покупки фирмы я приглашу нового главного художника, который позаботится об обложках.
- Вам это не удастся. Главный художник, вернее, художница, - любовница директора, а его вы поначалу не имеете права уволить.
- Откуда вам это известно?
- Мне было любопытно, и когда секретарша директора издательства привезла вам финансовый отчет, я пригласила ее пообедать со мной. Она рассказала мне, что у директора - он женат и имеет троих детей - уже много лет роман с главным художником. Если он ее выгонит, она разболтает все его жене, семье которой принадлежит издательство. Это весьма запутанная ситуация.
- И что же вы можете порекомендовать? - спросил Макаллистер тоном, полным сарказма.
- Купить фирму и нанять дополнительно нескольких опытных работников, затем объединить две-три небольших книги по истории в один толстый том и предложить его в качестве учебника по истории Колорадо школам штата. Издание учебников очень денежное дело.
Макаллистер долго молча смотрел на Карен.
- И вы все это разузнали только потому, что вам было любопытно?
Карен отвернулась, чтобы посмотреть в окно. Никогда еще ей так недоставало Рея, как сейчас. Рей всегда прислушивался к ее словам, он ценил ее идеи и ее вклад в общее дело. К сожалению, по собственному опыту Карен знала, что большинство мужчин невосприимчивы к женским идеям, и Макаллистер Таггерт был одним из них.