«Прощание славянки» заиграют,
И люди по перрону поплывут…
В глазах моих их лица замелькают.
А дождик моросит, и моросит…
(Наш август был так спел, так щедр на ласку.)
Я не имею права попросить
Чуть изменить истории развязку.
Твой голос захлебнётся вдруг дождём.
Нащупаешь картоночку билета.
Под зонтиком в ромашках – оба ждём
Вопроса, что повиснет без ответа.
* * *
Плутали в фантазиях, в мире химер,
Боялись друг в друге лицо обнаружить.
И, кажется, славили хилый барьер,
Который воздвигли невзрослые души.
За маски попрятались: всё хорошо.
Сужается жизнь – ах, подобье воронки!
Всё у́же и у́́же… Да так и пошло́:
Всё у́же и у́же… И осыпь по кромке.
Одно остаётся: из лета уйти.
Тревожный напев колокольного гула –
Предвестник того, что размыты пути
И северным ветром со снегом подуло.
* * *
Испугалась,
Что чудо возможно –
И сквозь дебри не надо идти?
И захлопнула дверь осторожно:
Без звонка – и тебе не войти.
И запрятал ты ключик подальше –
Так, что днём и с огнём не найдёшь.
…Так о чём же мы думали раньше? –
Каждый в раны сердечные вхож.
* * *
Столкнёмся, как бильярдные шары,
И разлетимся по своим заботам.
Не отличив любовь от мишуры,
Обиду разыграем, как по нотам.
За журавлем погонимся опять,
Забыв синицу накормить с ладони.
Чужую одинокость не понять.
Не разглядеть цветка в тугом бутоне.
Стучаться в душу ближнего, как в дом,
Где наглухо доской забиты двери...
Жизнь личную отложим на потом,
Чтоб нянчиться с оскоминой потери...
Внутрь не впускать летящих на огонь,
Как бабочек, что ночью бьются в стёкла.
Вминать в висок шершавую ладонь,
Грустя, что жизнь отчаянно поблёкла.
Не замечать протянутой руки,
Цепляясь за иллюзию свободы.
Гонять по сердцу пыль и сквозняки.
Пугаться в тишине, что тают годы.
Но ничего опять не изменять.
Втирать крема в морщинки-паутину
И на судьбу настойчиво пенять,
Пытаясь проскользнуть сквозь быта тину.
* * *
Когда тебя устану ждать,
То прислонюсь к плечу чужому,
Не в состоянье удержать
Орла, что вырвался из дома...
Ты в снах ко мне не приходи.
Мой телефон в корзину выбрось.
Пятиэтажку не найди
В микрорайоне, что так вырос.
Тогда тебя я разлюблю.
Привыкну к низкому полёту.
Души теплицу застеклю.
Взращу о спутнике заботу.
Когда дождь, словно по́ льду лом,
Бьёт по окну на ноте нудной,
Меня окутает теплом
Мой друг:
Не ласкою минутной.
И лишь, когда капель прошьёт
Снега картечью, безоглядно,
Все выходные напролёт
Глядеть в мир буду безотрадно...
* * *
А я тебя почти люблю
За то, что долго не встречались.
Ночами рваными не сплю.
Средь буйства зелени печалюсь.
Как славно!
Страсть не обожгла.
В пух разоделся тополь важный.
Не выметаю из угла
Его воздушность щёткой влажной.
Все чувства ватой обложить:
Что может быть разумней, право?
И припеваючи прожить,
Облюбовав одну октаву,
Где ноты рвутся в облака,
О тротуар не разбиваясь,
И где висок не мнёт рука,
Где вызревает в спелость завязь.
* * *
Весна в тоске равняется на осень.
И празднику
В дождищах полинять.
Как дельтапланеристы,
Шишки сосен
Скользят по насту,
Чтобы – в высь опять.
Но где ты, радость ожиданья лета?
Как вата, воздух сыростью набух.
Туман,
Как из молочного пакета,
Закапал город.
Обострился слух.
И кажется: конца воде не будет.
И время между пальцами течёт.
И суетливость птиц безумных губит:
Так долог их, так труден перелёт.
* * *
Вот и всё.
Вновь, как птицы, свободны.
И летят облака, как года.
Мостик радуги – яркие сходни
За моря, за леса, в никуда.
И не вступишь на них.
Не поймаешь
Журавля,
Что журчит в вышине.
К одиночеству вновь привыкаешь
И к звенящей в ушах тишине.
И легка одуванчика шапка,
Что успел доносить семена.
И травинка ни горька, ни сладка.
И тобой больше я не больна.
Только съёжилось сердце от страха –
Как в полёте во сне:
"Упаду!"
…Как из гнёздышка выпала птаха!
Как в силках заметалась в саду!
* * *
До глаз родных какое дело? –
Всё там известно так давно!
...Две нити крутит столь умело
Привычных дней веретено...
И под луной ничто не ново.
И протекает старый кров.
И распрощаться не готова
С тобой, весёлый острослов.
И дерзкий взгляд прощу мгновенно.
...Сквозь блики рыбка видит снасть.
Старательно и откровенно
Плетётся слов ажурных вязь...
И потерять уже боишься
То, что совсем и не твоё...
Как стрелка компаса, дрожишь вся,
На цель направив остриё.
И ветром с моря стать готова,
Что нежно гладит по щеке.
Порхаю, как девчонка, – снова
Верчусь на самом сквозняке.
И с удивлением играю
Тобой навязанную роль.
О прорве дел не вспоминаю
И – что порхает в доме моль.
* * *
По тебе постоянно скучаю,
Но не в силах я жизнь изменить.
Не твоей я мечте отвечаю:
Не могу в райский сад заманить.
Дни и годы сочатся меж пальцев,
Ты же веришь, что «всё впереди» …
Ты участвуешь в ловле двух зайцев,
Коль живёшь в постоянном пути.
Места нет там уютному дому,
Где тебя с нетерпением ждут.
Всё пугаешься жить по-другому.
И людской так смешит тебя суд.
* * *
Вкус яблок остался от лета:
Как бились о хлипкий навес!..
И в море зелёного света
Цвет розовый вносит свой вес.
Нуждаюсь в надёжной опоре,
Как будто ещё молода
И вижу мир только в мажоре,
Где выстроен дом НАВСЕГДА.
Все доски останутся целы:
Ни гниль не возьмёт, ни жучок.
И яблоки хоть и неспелы,
Так сочен их гладкий бочок!
* * *
Мы расстались без всяких причин,
Наклонив плодоносную ветку
До земли в сетке трещин-морщин,
И пустили цветенье по ве́тру.
Ветка яблони вдруг начала
Тяжелеть,
Словно память, плодами.
…Скатерть я со стола убрала:
Ты поверь, выцветала годами.
Взгляд притягивал бег облаков:
Всё искал он твой образ размытый.
…Мы расстались с тобою.
Наш кров
Обветшал,
Весь вьюнками увитый.
* * *
Всё повторяется.
Кивок –
Ребёнку взрослого вниманье.
Для с горки ледяной катанье,
Ребёнок всё же занемог.
Летел, летел куда-то вниз –
Aж дух когтями захватило!
И столь ребяческий каприз
Одно незнанье породило.
Но взрослый знает:
Всё пройдёт.
Засохнут старые болячки.
Хоть эта жизнь совсем не мёд,
Очнётся лес от зимней спячки,
Наполнят воздух птичий гам
И первых листьев слабый шорох.
И – будет лето здесь,
А там –
Другой ребёнок – в трансе, в шорах.
* * *
Вид сделаешь,
Что прошлое ушло,
Что старая любовь
Не клюнет сердце,
Как птенчик,
Чьё везение пришло,
Что в старый сад
Открыта кем-то дверца.
Сад ждёт того,
Кто явно не на миг
Впорхнёт в него,
Посе́лится на вишне,
Кто знает
Птичий, редкостный язык,
Что зазвучит, как мой:
С годами – тише.
* * *
Коль зёрнышко старой вины
На добрую почву упало,
То в жизнь,
Ту, что ждёт новизны,
Засядет осиное жало.
И сам понимаешь в душе,
Что жить остаёшься с занозой.
И новая сказка уже
Покажется серенькой прозой.
* * *
Опять октябрь нахлынул –
Дни труда.
Ты забываешь:
Новый год уж скоро.
…Но жизнь летит,
Как мелкий ворох сора,
Что пылесосом тянут в никуда.
Ни сил нет, ни возможности сражаться.
Инерция. Бегущие года…
«А ведь тебе недавно было двадцать», –
Пугает мысль,
Но редко, иногда.
Опять октябрь…
Ты вещи достаёшь,
Лавандою пропахшие – от моли.
И знаешь –
В юность больше не придёшь:
Все возвращенья – праздник лишней боли.
* * *
Из ничего надежда родила́сь?
Из снегопада лёгкого под утро?
Но я почти с орбиты сорвалась,
На вещи не смотрела слишком мудро,
Не вычисляла даже,
Где конец
Того,
Что слишком быстро начиналось.
Разглаживала старенький рубец
И думала: «Лишь ниточка осталась».
* * *
Всё ж дождала́сь я тепла.
Что же не высохли слёзы?
Лето метель замела?
Вспомнились зимние грозы?
Снег – как картечью прошит.
В оспинах снежная баба.
И неизвестность страшит.
Верится в лучшее слабо.
Время для боли, что вдруг
Сердце настигла, оттаяв.
Чувства вернулись на круг…
…Время, диск солнца надраив,
Выдавив слёзы из глаз,
Может ли быть эфемерно?
…Видимо, про́житый час
Памяти служит примерно.
* * *
Мой милый, себе же лукавишь:
Ведь боль и сейчас не прошла.
Никак по местам не расставишь
Слова, что сказали со зла.