– Интересный вопрос, Иесада-сама, – с прохладной учтивостью подметил он. – А мне вот любопытно, зачем вообще заводить разговор об убийце демонов из вашего клана. Простите мое невежество – у нас, на землях Клана Солнца, демонов на светских беседах не обсуждают.
Я потянулась за очередным ярко-розовым пирожным, завернутым в листочек, чтобы заглушить сладостью горечь во рту. Окамэ поймал мой взгляд и закатил глаза, а я спрятала улыбку.
– Ах, простите, – подхватил господин Иесада, тоже с завидной невозмутимостью. – Постоянно забываю, что в краю Солнца царят радость и спокойствие, не то что у нас, в юдоли Теней. Вам там ни к чему бояться темноты и тварей, таящихся в ней. Я частенько жалею о том, что нашим самураям неведомы такая беззаботность и безмятежность, но, увы, опасность – часть нашей повседневности. Не в обиду вам, разумеется.
– Само собой, – с неизменной улыбкой ответил Дайсукэ. – Можно понять, почему Каге порой трудно соблюдать этикет и социальные условности. Наверное, жить так далеко от столицы Империи и территории Солнца – это тяжкое бремя для вашего клана. Госпоже Ханшу впору памятник ставить за то, что она столько умудряется сделать при таких скромных ресурсах.
Я заерзала на подушке, рассеянно теребя лист, оставшийся от пирожного. Окамэ едва слышно вздохнул от скуки. Не глядя на меня, он указал на черный железный чайник на жаровне, а потом забавно пошевелил двумя пальцами, изображая танец. Увы, Рэйка заметила этот жест и, слегка повернув голову, сердито округлила глаза и поджала губы – весь ее вид говорил: «Не смей!».
– Тайо-сан так любезен. – В голосе господина Иесады мелькнули нотки раздражения. Он перевел взгляд холодных черных глаз на меня. – А что же наша почетная гостья расскажет об убийце демонов? – проворковал он. – Она ведь, насколько я понимаю, проделала с ним вместе путь до столицы. Не подвергал ли он вас опасности? Вы знали, что в его мече живет демон, мечтающий вырваться на свободу?
Я спрятала лист в кулаке, и вокруг растеклась волна лисьей магии.
– Он спас мне жизнь, – сказала я господину Каге. – Путь и впрямь был опасным, но, если бы не Тацуми-сан, меня бы уже не было в живых.
– Ах, Тацуми-сан? – с насмешкой повторил господин Иесада. – Не думал, что вы с убийцей демонов так сблизитесь. Должно быть, теперь вы считаете, что в долгу перед ним? – Он хохотнул и покачал головой. – Ни к чему волноваться. Убийца демонов – это оружие, и ничего больше. Инструмент, который Клан Тени использует против опасных чудовищ и ёкаев, такой же монстр, как и те, за кем он охотится. У него нет чувств, эмоций, понятия о личной чести. Его и человеком-то назвать нельзя. С таким же успехом можно чувствовать себя в долгу перед телегой, запряженной волом, за то, что довезла вас в ближайший городок.
– Простите, господин Иесада, но вы ошибаетесь.
Аристократ вскинул тонкие, как ниточки, брови в ярости и изумлении.
– Что вы сказали?!
– Тацуми не просто оружие. Никакой он не бесчувственный монстр. Он доказал свою храбрость и благородство, а еще постоянно тревожился о том, чтобы держать Хакаимоно под контролем. Потому что не хотел навредить мне и опозорить Клан Тени. А вы говорите, что его нельзя назвать человеком!
Глаза господина Иесады сверкнули.
– Нечасто встретишь такую смелую девчонку, да еще из простого народа, – натянуто улыбнулся он. – Повезло вам, что вы почетная гостья Ханшу-самы. В моих владениях подобная дерзость не сошла бы вам с рук. Раскрою-ка вам нехитрую тайну убийц демонов. Они монстры, потому что мы делаем из них монстров.
Я нахмурилась.
– Это как?
– Хотите узнать, откуда берутся убийцы демонов Каге? Когда один из них умирает, из числа мальчиков, одаренных ками, выбирают следующего и готовят его к роли хозяина проклятого меча. Его жестко тренируют, чтобы изгнать из ума и тела все слабости и приготовить душу к вторжению Хакаимоно. Мальчик выдерживает огромные физические нагрузки – кто-то скажет, что и вовсе нестерпимые, – но в сравнении с тем, что изо дня в день должен сносить его разум, это пустяки. Некоторые юнцы погибают. Некоторые сходят с ума в попытках противостоять присутствию Хакаимоно. Некоторые умирают от ран, полученных во время тренировок с ёкаями – или же нанесенных собственными сенсеями. Пожалуй, лишь одному из четырех кандидатов удается выжить в первые месяцы подготовки. Остальные погибают в муках – или же их убивают, потому что они не в состоянии справиться с Хакаимоно. Талантливые, одаренные ками мальчики, из которых получились бы благородные самураи, скармливают свои жизни проклятому мечу и демону, заточенному в нем. А те, кто доживает до конца тренировок, меняются до неузнаваемости. Это уже не люди, а сосуды для мощи Хакаимоно, рука, что владеет Камигороши во имя Каге.
Господин Иесада взял паузу, чтобы поймать палочками яркий рисовый шарик на тарелке, насладиться его цветом и ароматом и отправить угощение в рот.
– Теперь вы знаете правду, – подытожил он, промокнув губы шелковым платком. – Демон Хакаимоно – монстр, которого надо остановить любой ценой, и это долг Каге. Уже одно то, что óни вырвался на свободу и рыщет по стране, покрыло позором и бесчестием Клан Тени. Ханшу-саме это прекрасно известно – и абсурдно предполагать, что она обратится за помощью к другим кланам. Если бы кто-то вмешался в наши дела, нам пришлось бы силой ответить на такую дерзость. – Господин прохладно улыбнулся. – Впрочем, вынужден извиниться: я говорю о тучах, которые еще не сгустились, и о дожде, чьи капли пока не пролились. Уверен, госпожа Ханшу уладит вопрос с Хакаимоно. Пожалуй, обратимся к более приятным темам.
Я еще не успела привыкнуть к витиеватым оборотам и иносказаниям придворных, но было понятно, что за речами господина Иесады кроется угроза. Или по меньшей мере предупреждение не искать Тацуми. Во мне полыхнула злость. Пусть болтают себе что хотят, но я спасу Тацуми, даже если ради этого придется прятаться от шиноби Клана Тени всю дорогу до храма Стального Пера.
– Тайо-сан, – продолжал господин Иесада, потянувшись палочками к очередному пирожному, – вы попробовали моти? Их приготовила Норико-сан, и я настаиваю, чтобы вы их отведали. Какой божественный аромат…
Он взял с тарелки розовый шарик, и из-под него показалась пушистая коричневая мордочка. Зверек пошевелил усами. Господин Иесада вскрикнул, отдернул руку, а маленький грызун подпрыгнул, опрометью кинулся к аристократу и исчез в складках штанов хакама.
– Нэдзуми! – Господин Иесада вскочил со стула, размахивая руками. Рукава раздулись и захлопали, точно паруса. Мы изумленно наблюдали за тем, как аристократ исступленно прыгает, дергает ногами, колотит веером по своим хакама. Грызун так и не показался, зато потрепанный листик с рисового пирожного выпорхнул из-под ткани и опустился на пол у ног господина. Этого, кажется, никто не заметил.
Когда окончательно выяснилось, что никакого нэдзуми под одеждой нет, господин Иесада выпрямился и с превеликим достоинством поклонился нам.
– Простите меня за эту вспышку, – произнес он спокойным, невозмутимым голосом. – Боюсь, нам по очевидным причинам придется закончить церемонию пораньше. – Он стиснул зубы и раздул ноздри. – Не сомневайтесь, мы отыщем того, кто повинен в этой наглой проказе, а пока должен с вами проститься.
Я украдкой покосилась на своих спутников. Дайсукэ смотрел удивленно, но с тенью насмешки, однако, как и господин Иесада, превосходно маскировал свои чувства. А вот Окамэ весь раскраснелся, отчаянно силясь сдержать хохот. Рэйка же не сводила с меня строгого взгляда, поджав губы. Вот уж кого ни за что не проведешь.
– Разумеется, Иесада-сама, – с коротким кивком проговорил Дайсукэ. – Мы немедленно удалимся. Спасибо за приглашение. Ваше гостеприимство воистину не знает границ.
Мы с Окамэ сдерживались до тех самых пор, пока не покинули залу и не прошли добрую часть коридора, но потом стоило нам только встретиться взглядами, как ронин сразу же сложился пополам, схватившись за колени и задыхаясь от смеха, а мне пришлось прислониться к бамбуковой перегородке. Наш хохот эхом прокатился по коридору.
– Видели, как он ручонками-то размахивал? – прохрипел Окамэ. – Прям петушок, решивший сплясать танец кабуки!
– Baka! – Рэйка шагнула вперед и отвесила ронину подзатыльник, а меня пригвоздила взглядом. – Надеюсь, вы двое успели насладиться моментом, – процедила она. – Поздравляю: мы нажили себе злейшего врага в лице одного из самых могущественных представителей Клана Тени. Господин Иесада такого позора не простит, даже если так и не найдет виноватого.
– Ай! – Окамэ распрямился, потирая затылок, и посмотрел на мико. – Можно подумать, он и без этого не собрался нас убивать, – парировал он. – Рэйка-сан, пускай я уже давно и не самурай, но чувствовать угрозу не разучился.
Дайсукэ, наблюдавший за всей этой сценой со смущенной улыбкой, покачал головой.
– Это все, конечно, занятно и тревожно, но вынужден признать, что ронин прав, Рэйка-сан. Господин Иесада стал нашим врагом задолго до того, как пригласил нас на чаепитие. И если продолжим искать убийцу демонов, непременно столкнемся с его слугами, призванными нам помешать.
– Пусть только попробуют, – подала голос я. Все взгляды устремились на меня. – Хакаимоно начал охоту на Драконий свиток, – напомнила я. – Мы должны первыми добраться до храма Стального Пера. Вопреки всем опасностям.
– Надеюсь, в храме Первый О́ни не порвет нас на кровавые лоскуты, заливаясь смехом, и не утащит свиток Владыке демонов, – сказала Рэйка. – По-прежнему не понимаю, как мы этого избежим, но, кажется, пути назад нет. – По лицу мико пробежала тень сомнения, и она тут же покачала головой. – Когда-то Хакаимоно вместе с Владыкой демонов истребляли целые армии и ровняли с землей города. А нас всего пятеро – семеро, если считать двух стражей храма, – и мы собрались биться с Первым О́ни и самым могущественным кровавым магом в истории страны.
– Именно! – воскликнул Дайсукэ, и сквозь каменную невозмутимость пробился восторг. – Горстка отважных бойцов, которые не испугались непреодолимых преград и готовы пожертвовать жизнью во славу империи! Ровно на этом и строится Бусидо! – Он вскинул голову и с улыбкой посмотрел на вечернее небо за окном. Ветерок заиграл его белыми волосами. – Лично я счастлив, что мне выпал шанс проверить свои силы, вступить в битву с врагом и умереть с мечом в руках. Только подумайте, какие поэмы будут слагать о нашей благородной жертве!