Когда спустилась кромешная тьма и мы окончательно продрогли под соломенными дождевиками, тропа привела нас к подножию высокой скалы. Ее заснеженный пик терялся в облаках.
– Так-так. – Ронин скользнул взглядом по преграде на нашем пути. Облачко пара, вырвавшееся у него изо рта, взмыло ввысь и исчезло. Зубы едва слышно стучали. – Кажется, тут тропа заканчивается. Вот уж не думал, что этот день настанет, но, похоже, ты ошибся, Дайсукэ-сан. Если только ворон не влетел прямиком в гору.
Прямиком в гору. Интересно… Пока Рэйка и Окамэ спорили, что делать дальше, я направилась к скале. Древняя и неприступная, она грозно возвышалась надо мной, но остановилась я только в паре шагов от нее, пропустив мимо ушей крик ронина, который спрашивал, что я задумала.
Я удивленно моргнула. Надо же, я готовилась к тому, что уткнусь носом в камень, но вместо этого моим глазам открылась неприметная расщелина. Она была до того надежно спрятана, что, не подойди я к ней почти вплотную, я бы и не узнала о ее существовании.
– Minna[5]! – окликнула я своих спутников и взмахнула рукой, пробудив к жизни шар кицунэ-би. Огонь осветил стены и пол извилистого туннеля, убегавшего вглубь горы. – Я тут нашла кое-что.
Когда все меня обступили, Окамэ заметил:
– Как-то не похоже на древний храм. – Яркое пламя напугало сороконожку, и она быстро юркнула в трещину между камнями. – Но лучше уж зайти туда, чем стоять на холоде. – Ронин с сомнением заглянул в расщелину, а потом содрогнулся под очередным порывом ветра, который ударил нам в спины, растрепал Окамэ волосы и едва не сшиб с него шляпу. – Бр-р-р! Ладно, идем навстречу неизвестности.
Мы шагнули в туннель, следуя за танцующим огоньком кицунэ-би. Проход оказался узким, а потолок иногда опускался так низко, что мы были вынуждены пригибаться. Я завидовала Чу, который беззаботно бежал рядом с нами. И хотя велик был соблазн превратиться в лису, сделать это на глазах у спутников я не решилась. Конечно, они знали, что я кицунэ, но одно дело – знать, что путешествуешь с ёкаем, и совсем другое – идти с ним бок о бок в темноте. Пока я Юмеко, моя лисья природа о себе почти не напоминает. Если же я обернусь зверем, все будет иначе.
Мы долго шли по туннелю, где единственным источником света был шар кицунэ-би, и наконец оказались в огромной пещере. Стены убегали вверх, и потолок терялся в темноте, а пол был выложен каменными плитами – над ним явно поработали люди. Я повелела кицунэ-би облететь пещеру, и в призрачном синем свете мы разглядели разрушенные ступени, обломки стен и колонн. Стало быть, раньше здесь кто-то жил.
– Что это за место такое? – спросила я вслух, когда мы осторожно вошли в просторный зал. Мой голос эхом разнесся по пещере, и я вдруг почувствовала себя совсем крошечной. – Это и есть… храм Стального Пера?
Окамэ чихнул от пыли, поднятой нашими шагами.
– Если так, то у нас проблема, – пробормотал он. – Кажется, он пустует вот уже не одно десятилетие.
– Нет, это никак не может быть храм! – возразила Рэйка, разочарованно озираясь. – Это какая-то ошибка. Учитель Дзиро не стал бы нас посылать сюда, если бы храм был заброшен!
– А вдруг он и сам не знал? – предположил ронин. Его голос поплыл меж колонн, паутин и пыли, накопленной веками. – В прошлый раз Дракона призвали тысячу лет назад, верно? Может, за это время все стражи умерли или перебрались в другой храм.
– Нет, – твердо возразила Рэйка, и это слово с полдюжины раз отразилось от стен. И добавила с тихим отчаянием: – Не может такого быть! Стражи здесь, я уверена! Что же мы упустили?
Я обошла колонну и вдруг увидела нависшую надо мной в полумраке фигуру. Я вскрикнула и отскочила, а лисье пламя осветило строгое лицо и неподвижный взгляд каменного самурая в полном боевом облачении и великолепном шлеме с рогами. В руках он сжимал два меча. Один из каменных рогов был обломан, а время обточило самурайские черты, но он по-прежнему прямо и гордо стоял на своем пьедестале, готовый в любой момент броситься в битву.
– Какая красота, – сказал за моей спиной Дайсукэ, и от неожиданности я снова подскочила. Аристократ шагнул вперед и с нескрываемым восторгом оглядел статую. – Думаю, это Каце Йошицунэ, – с почтением произнес он. – Даймё семьи Каце, один из самых известных дуэлянтов Клана Ветра. В сражении он использовал одновременно катану и вакидзаси. Члены семейства Каце утверждают, что унаследовали уникальную технику боя на двух мечах у самого Йошицунэ, и отказываются передавать ее другим кланам.
– А что здесь делает его статуя? – спросила я. Дайсукэ покачал головой.
– Не знаю. Может, стражи храма Стального Пера происходят из Клана Ветра. Хотя… – Дайсукэ задумчиво постучал пальцем по подбородку, а Рэйка, Окамэ и Чу тем временем обогнули колонну. – О Каце Йошицунэ ходит одна легенда, которую пересказывают и по сей день, особенно в школах боевых искусств. В юные годы Йошицунэ на время исчез, и во всей империи его никто не видел. А потом он вернулся ловким фехтовальщиком, обладателем божественного знания, которому не было равных в поединках. Где он пропадал, доподлинно неизвестно, но по легенде он добрался до обители горных ками и несколько лет жил с ними. Сам владыка гор обучал будущего правителя Каце драться сразу двумя мечами. – Губы аристократа тронула улыбка. – Каждый воин, владеющий клинком, знает эту легенду, – почтительно проговорил он. – Сколькие из нас надеялись, что ками сочтут нас достойными тайного знания! Но Каце Йошицунэ – один из немногих счастливчиков.
– Хм. – Ронин выступил вперед, внимательно посмотрел на статую, а после – на Дайсукэ. Его лицо исказила гримаса. Он поджал губы. – Как по мне, нет в нем ничего особенного.
Рэйка едва слышно хихикнула.
– Ревность не входит в число добродетелей, Окамэ-сан, – сказала она. – Особенно к каменной статуе.
– Что? – возмущенно воскликнул Окамэ. – О чем вообще речь?! – Но служительница лишь улыбнулась и прошла мимо. – Вот только не надо делать вид, будто не слышишь! Объяснись! Эй!
Мико и ронин исчезли за руинами стены, а мы поспешили следом.
Чем дальше мы заходили, тем больше статуй освещало мерцание кицунэ-би. Тут было много самураев со строгими, неулыбчивыми лицами: их каменные глаза, казалось, наблюдали за нами. Но встретились нам и несколько женщин, монахов, один ронин, крестьяне, даже дети. Иногда у статуй не хватало конечностей, а то и вовсе головы. Некоторые стояли в полной боевой готовности, кто-то – вскинув меч. Среди воинов мое внимание привлек рослый мужчина с обнаженной грудью. Он лукаво улыбался, а на шее у него висели молитвенные четки. Вместо меча он крепко сжимал мускулистыми руками копье с массивным острым наконечником в форме полумесяца.
– Это все герои империи, – тихо пояснил Дайсукэ, внимательно рассматривая статую великана. – Я узнал не всех, но многих… помню по рисункам в исторических хрониках. Я слышал легенды о них и читал об их подвигах. Это Цути Бенкей, который, стоя на мосту, сдерживал армию из трехсот воинов, чтобы те не добрались до его господина. А вон там – Хино Мисака, он окружил свою деревню стеной огня, чтобы защититься от ёкая, и семь дней кряду не давал ей погаснуть. Уж не знаю, куда мы попали, но это священное место. Зал памяти. Знать бы, кто воздвиг эти статуи.
– Это все, конечно, замечательно, Дайсукэ-сан, – сказал Окамэ, – но мы ведь не на героев сюда пришли посмотреть. У нас есть проблемы поважнее, если только какая-нибудь статуя не укажет нам путь в храм Стального Пера.
Я тем временем обогнула каменного юношу с посохом и остановилась. Неподалеку начиналась широкая лестница, выбитая в скале. Ее охраняли два грозных самурая, а на пьедесталах вдоль ступеней выстроились другие статуи. Заканчивалась лестница круглой площадкой, окруженной еще несколькими изваяниями, а за ней виднелась небольшая прореха в каменной стене – дверь в неизвестность.
– Minna! – радостно воскликнула я. Мой голос эхом пронесся по просторному залу. – Кажется, я нашла выход!
Воодушевленная мыслью о том, что конец нашего путешествия близок, я поспешила к лестнице, поднимая облака пыли. Однако стоило мне подойти, как земля задрожала. Я споткнулась, по спине пробежал холодок. Застыв, я скользнула взглядом по каменным ступеням. Воздух вокруг меня словно сгустился, наполнился древней искристой силой – казалось, вот-вот грянет буря.
«Магия! – догадалась я, когда незримая буря затихла, а зал будто затаил дыхание. – Очень древняя магия. Что-то вот-вот случится…»
Землю снова сотрясла дрожь. С грохотом и скрежетом две статуи сошли со своих пьедесталов и начали спускаться по лестнице. Их шаги оглушали, а двигались они куда проворнее, чем можно было ожидать от многотонных изваяний. Наконец они поравнялись с нами.
Я натужно сглотнула. Статуи этих самых героев мы уже видели: перед нами предстали юный воин с двумя мечами и великан с большим копьем. Как их там называл Дайсукэ? Йошицунэ и Бенкей? Герои прошлого застыли перед лестницей, не сводя с нас пустого взгляда. Потом каменные губы Йошицунэ разомкнулись и раздался голос, похожий на скрип песка о гравий.
– Это путь вам откроет. Испытание только пройдите, если достойны. Или погубит вас камень.
Я озадаченно моргнула. Это что… предостережение в форме хайку?
На секунду мы все замерли. Потом Дайсукэ выступил вперед и проворно выхватил меч. Окамэ вздрогнул и прорычал.
– Дайсукэ-сан, что ты делаешь? Ты же не собираешься биться с Булыжником номер один и номер два, павлин?
– Еще как собираюсь, Окамэ-сан. – Дайсукэ обернулся, лицо его дышало страстью и нетерпением. – Ты же сам слышал! «Испытание только пройдите, если достойны»! Йошицунэ – величайший воин в истории! И чтобы доказать, что мы достойны пройти дальше, надо одолеть его в битве. К тому же… – Он перевел взгляд на меня. – Я обещал сопровождать Юмеко-сан до храма Стального Пера и защищать ее и Драконий свиток от всех, кто на него посягнет. Если я не смогу победить этих стражей здесь и сейчас – как же я выстою против Хакаимоно, когда придет время?