Минуло всего несколько секунд, а круг стал у́же еще на один шаг.
Воин взмахнул топором и бросился на меня. Мы обменялись несколькими атаками, и в этот раз не только он застал меня врасплох. Мои когти оставили на нагруднике противника глубокие борозды, впившись в его плоть и разорвав ее. Но и сам я едва не лишился головы, в последний момент успев пригнуться и пропустить над головой со свистом рассекший воздух топор.
Воспользовавшись позицией, я пружинисто выпрямил ноги и нанес удар снизу вверх. Шлем слетел с головы моего соперника, а сам он вновь растянулся на полу с рассеченным подбородком. Топор звякнул о пол.
Пошатываясь, упрямый воин вновь поднялся на ноги и выхватил из-за пояса короткий меч. Брови на суровом, иссеченном старыми шрамами лице нахмурились, зубы обнажились в хищном оскале.
Мы вновь сошлись. Отведенное для поединка пространство стало еще у́же, да и сам рисунок боя изменился: противник существенно прибавил в динамике, а мне пришлось перестраивать оборону, чтобы не стать жертвой стремительных выпадов и колюще-рубящих ударов. Определенно этот ратник сражался за гранью человеческих возможностей.
Если бы не толика силы Чернобога, то безымянный воин легко одержал бы надо мною верх. Но мои нечеловеческие скорость и сила позволяли нам биться практически на равных. Мы кружили друг против друга, безостановочно атакуя и защищаясь.
Когда мои когти сорвали с противника наплечник, его клинок поразил меня в левый бок, скользнув по бедру. Ржавый меч царапнул щеку и ухо, но и ответ не заставил себя долго ждать – ударом кулака я смял нагрудник и отбросил врага. Кажется, под броней хрустнули ребра, но воин остался на ногах, как и я.
Неизвестно, как долго мы могли бы биться, но круг сузился еще сильнее. Мы оба понимали, что все должно закончиться скоро, поэтому одновременно сорвались с места и бросились в последнюю атаку. Он обрушил на мою голову холодную сталь, никак не ожидая, что я решусь на безумный шаг и попытаюсь поймать лезвие голой рукой.
Но я именно так и сделал. Сейчас для меня не существовало ничего, кроме желания победить любой ценой. Ржавая сталь рассекла мою плоть, но я все же сумел остановить ее ход, тогда как сам ударил когтями в незащищенное горло противника.
Брызнула густая кровь. Моя неожиданная атака достигла цели. Выпустив рукоять своего оружия, воин упал на колени, держась руками за распоротое горло. Но кровь, вместе со странной, противоестественной жизнью, выливалась сквозь его пальцы и капала на пол.
Но, к моему удивлению, круг не прекратил сужаться, и вот уже копья и мечи оказались почти вплотную к нам.
– Добей его! – велел мне Чернобог. Вновь поднявшись со своего места, он вытянул руку и сжал ее в кулак. – Докажи свою решимость!
В моем затуманенном боем рассудке человечность боролась с жаждой крови всего несколько мгновений, по истечении которых я вырвал чужой меч из своей изувеченной руки и вонзил его в грудь поверженного витязя.
Как только воин рухнул на пол, его товарищи замерли. Их длинные копья едва не касались моего носа и затылка. Тяжело дыша, я поднял взгляд на Чернобога.
– Достойный бой, – кивнул тот, и его воины тут же расступились, образовав живой коридор между мной и вогнанным в каменный пол мечом. – Подойди же и возьми то, что твое по праву.
Под пристальными взглядами мертвых дружинников я прошествовал к своей цели, стараясь не обращать внимания на боль в изувеченной руке. Я держал ее свободно, позволяя крови капать на пол. И чем ближе я подходил к заветному мечу, тем меньше чувствовал свои раны.
Подойдя вплотную, я протянул руку, но всего за миг до того, как мои пальцы должны были сомкнуться на обтянутой черной кожей рукояти, снова заговорил Чернобог:
– Меч этот зовется Душегуб. Он питается кровью. И если ты не насытишь его – он утолит свою жажду твоей кровью. Знай – за все придется платить. Принимая мой дар, ты станешь сильнее, но и спрос с тебя возрастет. Готов ли ты к этому?!
Вместо ответа я взялся за холодную рукоять и вырвал волнистый клинок из каменного плена. В тот же миг мы с ним породнились! Не знаю как, но я ощутил, будто бы вновь обрел что-то давно утраченное. Тьма вокруг меня встрепенулась, окутала мое тело, а когда расступилась, то оставила после себя черные латы.
– Теперь ступай, – сказал мне Чернобог. – Ступай и принеси смерть своим врагам. Пусть их черепа украсят мой темный чертог.
Вновь усевшись на трон, владыка Пекельного царства жестом дал мне понять, что аудиенция окончена. Но и у меня не было желания задерживаться здесь дольше, чем требуется. Я развернулся и увидел мертвую дружину во главе с тем самым воином, которого я совсем недавно убил. Его раны зажили, как и мои.
Мы смотрели друг на друга, а потом он первым ударил себя в грудь кулаком, после чего преклонил предо мною колено. Так же поступили и остальные дружинники. Я ответил им поклоном.
На том и разошлись. Подернувшись дымкой, призрачная дружина растаяла во тьме, а я покинул черный замок. Змей в этот раз даже не взглянул в мою сторону, а стоило мне оказаться за воротами, как я не увидел ни крепостных стен, ни мертвого леса, ни озера крови. Я оказался перед Калиновым мостом, а предо мною вновь стояла печальная и оттого прекрасная Мара.
– Не зря ходил? – Богиня смерти улыбнулась мне, но улыбка ее растаяла, когда она увидела меч, что я сжимал в руке. – Душегуб, значит… – задумчиво произнесла она. – Смотри, юноша, как бы он и твою душу не погубил.
– Хорошо, – ответил я.
– Нет здесь ничего хорошего. – Богиня покачала головой. – Но что сделано, то сделано. Теперь ступай. Тебя уже заждались.
– Спасибо, – поблагодарил я Мару, но той уже и след простыл – я даже не заметил, как она исчезла.
Не оглядываясь назад, я перешел Калинов мост, и стоило мне ступить на землю другого берега реки Смородины, как все вокруг перестало существовать. Кромешная тьма сомкнулась надо мною, а потом расступилась, сменившись лесным воздухом и свежим ветром.
– Влад! – Варвара бросилась мне на шею и заключила в крепких объятиях. – Влад! Ты вернулся! Ты смог!
– Смог! – Я обнял девушку свободной рукой, поцеловал, прижал к себе и зарылся лицом в волну ее мягких волос. После хлада царства мертвых человеческое тепло показалось мне глотком воздуха для едва не утонувшего. Никакой брони на мне уже не было, так что я чувствовал близость девушки всем телом. – Я вернулся… – прошептал я на ухо ведунье, – вернулся и стал сильнее.
– Главное – ты вернулся! – Нехотя Варя все же выпустила меня и отстранилась.
Только сейчас она увидела меч в моей руке. Глаза ведуньи испуганно расширились, губы задрожали.
– Этот меч… – прошептала она, – он оттуда, да?
– Да. – Я кивнул, наблюдая, как от близости волнистого лезвия зеленая трава увядает. – Это дар Чернобога.
– Убери. Пожалуйста.
– Хорошо. – Я разжал пальцы, и меч в ту же секунду рассыпался клочьями черного тумана.
– Влад, – Варвара снова обняла меня, – обещай мне! Обещай, что не станешь пользоваться этой вещью!
– Не могу. Если придется – я воспользуюсь этим мечом, чтобы… – я едва не сказал «убить моих врагов», но в последний миг взял себя в руки и изменил слова, – чтобы защитить тебя. Именно за этой силой я ходил к Чернобогу. Все мы столько вынесли – нельзя позволить этим усилиям пропасть даром.
Варвара долго смотрела мне в глаза, но все же кивнула:
– Пусть мне это и не нравится, я вынуждена согласиться. – Девушка вздохнула, положив голову мне на плечо. – Но на душе у меня тяжело от такого решения. По крайней мере, ты можешь пообещать, что не станешь брать в руки этот меч без крайней нужды?
– Конечно же, – без промедления отозвался я, хотя мне безумно хотелось снова ощутить ту мощь, что даровало оружие. О том, что я вовсе не уверен, смогу ли теперь сражаться без Душегуба, я тоже умолчал.
Время покажет.
Все три испытания были пройдены, и мы значительно повысили свои шансы одержать верх в предстоящем и неизбежном столкновении. Скоро все должно было решиться: я одновременно и жаждал этого, и боялся.
После того как мы с Варварой вернулись домой, попутно утолив голод в ближайшей бургерной, почти сразу же завалились спать – сил практически не осталось. Ведунья уснула прямо в ванной, так что мне пришлось будить ее и нести на кровать. И, казалось бы, вот она, романтика, но нет – мы оба уснули практически мгновенно.
Позже заявилась Даша вместе с Добрыней, который притащил семь коробок пиццы и ящик пива. На мой резонный вопрос – ждем ли мы в гости Ставра и Святогора, волколак оскалился и заявил, что если они надумают приехать, то каждый должен принести столько же. Но, как выяснилось, это была шутка, и друзья Добрыни занимались важным делом – они разнюхивали информацию о Елистрате и его Доме.
Пока я накрывал на стол, если так можно назвать доставание кружек и тарелок, на кухню заглянул Белоус. Уловив аппетитный запах, он не мог остаться в стороне, а заодно решил познакомиться и с новым гостем. Уж не знаю почему, но от Белоуса Добрыня пришел в полнейший восторг, и они вмиг стали друзьями.
Н-да, надо было домового с собой к волколакам брать – глядишь, и Даша целее бы была. Но стоило отдать должное Добрыне – слово он свое сдержал и девушку вернул целой и невредимой: ее раны затянулись, а на щеках горел здоровый румянец.
Потревоженная нашими голосами, проснулась и Варвара. Отчаянно зевая, она вошла на кухню, чем вызвала удивление волколаков.
– Ты имидж, что ли, сменила? – Даша даже глаза потерла.
– Нет, подруга, – черный волколак прищурился, втянул носом воздух и понимающе взглянул на ведунью, – она с корнями своими связь укрепила. Древний ритуал прошла и благословение самой Матери-Земли сыскала. Такое далеко не каждой ведунье по плечу. А ты, девочка, куда решительнее, чем мне показалось при первой встрече. Приди ты к нам сейчас – враз бы сговорились вам помочь. Но что сделано, то сделано, зато дурочке вашей мозги вправил.