ко ее щупалец, закручиваясь в изящные арабески, высовываются из бака. Мы с Анной и Кристой осторожно пресекаем побег. «Щупальца — в воду», — мягко говорит ей Анна. Кали не пробует выбраться наружу с той же решимостью, с которой она раньше пыталась вылезть из бочки, поэтому мы легко с ней справляемся. «Сегодня она очень послушна», — замечает Уилсон. Я едва сдерживаю порыв поцеловать одну из ее присосок, как иногда целую подушечки на лапах моей собаки, но подавляю свои чувства. Я напоминаю себе, что, как бы мне ни хотелось разделить с ней радость от переезда, Кали — большой, сильный, дикий, почти взрослый осьминог. Неизвестно, как она может отреагировать на этот непривычный жест из человеческого мира.
И все же… Кали поднимает голову над поверхностью воды и внимательно смотрит нам в глаза. Как загипнотизированные, мы протягиваем руки и гладим свою любимицу по голове — она не только позволяет это сделать, но и, кажется, наслаждается лаской. Несмотря на довольно яркий свет, ее зрачки расширены, как у человека, который пребывает в любовной эйфории.
— Ладно, пусть отдыхает, — говорит Уилсон.
Он хочет убедиться, что крышка плотно прилегает к краям аквариума, что сливной стояк хорошо защищен, и он сможет самостоятельно открыть крышку, чтобы пообщаться с Кали и покормить ее. Мы оберегаем кончики щупалец, чтобы не их прищемить, Билл закрывает аквариум крышкой из толстого оргстекла, прижимает ее четырьмя зажимными устройствами и вдобавок кладет на каждый угол по 10-килограммовому дайверскому свинцовому грузу. Кали немедленно достает до новой поверхности, прилепляется к люку пятьюдесятью присосками и вытягивает себя из воды. Чашечки ее присосок растягиваются, так что Кали напоминает человека, который висит на потолке, держась на него губами. Я беспокоюсь, что ее нежная кожа высохнет на воздухе.
— У нее есть слизь, — успокаивает меня Скотт. — И как только она почувствует дискомфорт, она сразу вернется в воду. Не забывайте, это очень умное существо.
Билл внимательно рассматривает конструкцию.
— На других аквариумах эти новые крышки работают отлично, — говорит он. — Но они не испытаны на осьминогах…
Уилсон обнаруживает, что ему трудно дотянуться до дальнего зажима. Над этим еще предстоит поработать. Он предлагает установить там петли. Или разрезать крышку на две секции — дальнюю секцию закрепить намертво, а переднюю снабдить удобными шарнирами. Билл обещает подумать над этими предложениями.
— Да, я хочу доработать этот аквариум для осьминогов, — говорит он, — чтобы больше ни одному бедолаге не пришлось сидеть в бочке полгода!
Я буквально прочувствовала, какой тяжкий груз нес на себе все эти месяцы Билл, вынужденный в силу не зависящих от него обстоятельств держать молодое, умное и столь горячо любимое им животное в тесной темнице.
Мы еще некоторое время смотрим на Кали, утопая в ее осьминожьем счастье.
— Мне редко бывает так тепло и солнечно на душе, как сейчас, — признается мне Анна.
Как и все люди с синдромом Аспергера, Анна часто кажется эмоционально отстраненной и не склонной к открытому проявлению чувств.
— И эти теплые солнечные чувства дарит тебе такое холодное и скользкое существо, как осьминог! Удивительно, не правда ли? — замечаю я, думая про себя о том, что у Анны — большое, доброе сердце, а у Кали все-таки есть душа и харизма.
За ланчем мы болтаем обо всем. Как Криста справляется с новой работой? Успела ли новая зебровая акула кого-нибудь укусить? Акула — нет, говорит Криста, но двузуб цапнул ее за палец: «Он внимательно следит за вами и, стоит только зазеваться, мгновенно кидается к вам и кусает! У меня было ощущение, будто мой палец зажали большими тисками». Марион вспоминает об одной морской панцирной щуке, которая ела атерины строго определенной формы — небольшие и прямые, — а все остальные относила скатам и кидала им на дно. Уилсон рассказывает о маленькой 45-сантиметровой акуле, которую посадили в аквариум с большим групером. Тот, недолго думая, заглотил акулу, а затем выплюнул ее целой и невредимой. «Но после этого случая акула никогда не вылезала из своего укрытия, — говорит Уилсон. — Ее приходилось кормить с палки через безопасную сетку».
Мы вспоминаем, что послезавтра по календарю майя должен наступить конец света. Говорят, в этот день произойдет инверсия полюсов, и мы шутим, что первым делом это коснется бедных акул, которые чувствуют магнитное поле Земли. «Интересно, а больших белых акул прибьет к Мартас-Винъярд?»[1] — смеется Скотт.
При упоминании об акулах разговор начинает вращаться вокруг телесных повреждений, и мы невольно возвращаемся к истории Анны: она перечисляет животных, которые ее кусали. Осьминог. Пиранья. Гуси. Верблюд, который однажды вырвал у нее клок волос. Скотт предлагает пройтись по всему алфавиту — а вдруг удастся дойти до 26 нападавших? Мы начинаем с конца. Как насчет яка? Да, однажды на ферме она кормила яка, и он случайно прикусил ей палец. А зебра? «Нет, — говорит Анна. — Но в одном зоопарке маленький зебу пососал мне палец. Это считается?» Мы решаем, что да. Есть животное на букву «Ш»? Шпорцевая лягушка, африканский когтистый подвид. Да, подтверждает Анна, и такое бывало. Буква М — муравьед? «Нет, у муравьеда нет зубов», — отвечает Анна. «Но он мог тебя лизнуть», — смеется Криста.
Но есть одно животное, которое умудрилось покусать каждого из нас, — арована. Эти древние примитивные рыбы с костяными языками — активные хищники, которые во время охоты выпрыгивают из воды и хватают добычу. В нашем океанариуме в Амазонском резервуаре уже живут две длинные серебристые красавицы, но сегодня из зоопарка Толедо прибыла еще одна — азиатская золотая арована, и мы спешим поскорее закончить ланч, чтобы на нее полюбоваться. Мы считаем ее прибытие добрым знаком для нашей любимицы Кали, поскольку по всей Азии арована считается талисманом удачи. Аквариумисты готовы платить десятки тысяч долларов, чтобы поселить такую рыбу в своем домашнем аквариуме. В Китае аровану называют «золотым драконом», поскольку ее крупная сверкающая чешуя напоминает броню дракона. В системе фэншуй она считается самым мощным символом, приносящим богатство и успех и защищающим своих хозяев от опасностей, несчастных случаев, болезней и злого рока.
«Арована способна понимать человеческую речь, фокусироваться на конкретных задачах и проявлять высокий уровень интеллекта, — заявляют на сайте FengshuiMall.com. — Но больше всего эта рыба славится своей способностью предвидеть плохие события и отражать потоки негативной энергии… Вот почему аквариум с арованой рекомендуется ставить в гостиной, где ее уникальные свойства могут проявиться в полную силу».
И хотя мы не слишком суеверны, из головы не выходит история про аровану и электрического угря по имени Тор. Анна точно помнит, когда это случилось: 7 декабря 2011 года. В тот момент аквариум Тора находился в ремонте, поэтому его временно переселили в большой резервуар в служебной зоне. Резервуар был разделен на две части перегородкой метровой высоты, и в другой его половине жил двоякодышащий рогозуб и самка арованы, которую Скотт вырастил буквально из малька. Известно, что электрические угри не выпрыгивают из воды. Но Тор именно это и сделал — он перепрыгнул в другую половину резервуара и убил током двух самых ценных долгожителей в океанариуме.
Для Скотта смерть любимой арованы, которую он знал больше десяти лет, стала настоящей трагедией. «Но что еще хуже, — считает Анна, — вместе с арованой Тор отвел и удачу». Сразу после ее смерти у Скотта началась череда несчастий. О каких-то я уже слышала, но, пока Анна и Марион не рассказали о них еще раз, я и не представляла, как их было много.
В ночь гибели арованы, когда Скотт ехал домой на пароме, его родители попали в автокатастрофу, и его мать оказалась в больнице. Спустя пару недель его любимый дядя упал с лестницы в кафедральном соборе и умер. Сам Скотт поскользнулся на лестнице у себя дома и получил травму. Его сын заболел гриппом, и его положили в больницу с высокой температурой. Во время ежегодной экспедиции в Бразилию неожиданно скончался его давний друг и помощник, и Скотт потратил большую часть времени на улаживание вопросов, связанных с транспортировкой его тела в Соединенные Штаты. Сам Скотт подцепил какую-то кожную болезнь. Потом умерла его собака. Череда несчастий продолжалась вплоть до августа, когда лиса проредила его курятник с цыплятами, а выживших птенцов пришлось отдать.
Карантинный аквариум с новой арованой — случайно ли? — стоит в паре метров от рабочего стола Скотта, в одном проходе от комнаты для отдыха всех волонтеров. Вид этой прекрасной рыбы вызывает у нас ликование. Мы шутим, что теперь Скотт непобедим и что эта мощная сверкающая рыба принесет столько удачи, что ее счастливая аура распространится до галереи Холодных Морей, в том числе и на Кали в ее новом доме.
Мне нужно уйти пораньше, потому что с утра шел сильный снег и мне пришлось ехать в Бостон на автобусе, а не на машине. Я собиралась вернуться домой на рейсе в 14:45, но стоило мне только взглянуть на Кали, как я вдруг засомневалась. Может быть, мне лучше провести ночь в океанариуме и понаблюдать за Кали в ее новом жилище?
— Кто-нибудь будет присматривать за ней ночью? — спрашиваю я Скотта.
Разумеется, отвечает он. В океанариуме работают ночные сторожа, а кроме того, техники-операторы каждые четыре часа обходят и каждую галерею, и служебные зоны, и подвал, проверяя, нет ли утечек, затоплений и каких-то проблем с животными. Мелкие неполадки они исправляют сами, а в случае более серьезных происшествий звонят старшим смотрителям. Именно благодаря им в то же время года пять лет назад Скотт узнал о том, что анаконда Кэтлин родила потомство, и примчался к ней в три часа ночи.
Поэтому нет причин для беспокойства: с Кали все будет в порядке, уверяют меня. Я могу провести этот вечер со своим мужем и бордер-колли, а завтра устроить праздничное чаепитие со своей подругой Джоди и еще одной приятельницей и спокойно готовиться к своему любимому празднику — Рождеству, зная, что в этом мире все счастливы. Перед уходом Анна дарит мне красивый рисунок кокосового осьминога. У нее прекратился тремор, поэтому теперь она может рисовать. Я говорю, что ее рисунок займет почетное место на моем столе рядом с подарком Дэнни в рамке, на котором он в специальной компьютерной программе изобразил меня, Уилсона, Кали и себя с сестрой в их день рождения.