– Хватит! – перебила я, гневно посмотрев на Джонни.
Расстроенный парень убрал руки с моих плеч и виновато опустил голову.
Не говоря ни слова, я направилась в приют. Парень увязался следом.
«Вот оно, очередное противопоставление. Прекрасно одетый городской парень, от которого исходит аромат дорогого парфюма, и я… Девушка из другого мира. Обыкновенная грязная оборванка».
В тягостном молчании он сопроводил меня до комнаты. Закрывая перед Джонни дверь, я услышала:
– Алисия… Ты мне нравишься любой.
Не поднимая взгляда, я резко и со злостью захлопнула дверь.
«Забудь эту Алисию».
Глава 37
Вот уже несколько минут, как я сидел в такси с волнительным и необычайным ощущением, стесняющим грудную клетку. Пара улиц отделяла меня от дома, где предположительно жила моя семья.
Мне посчастливилось узнать адрес благодаря помощи Маркуса и его отца. Так сегодняшний день стал одним из значимых в моей судьбе. Предчувствие встречи заставляло испытывать сильное волнение. Кажется, всю свою сознательную жизнь я стремился именно к этому моменту. От сокровенной мечты меня отделяли несколько сотен ярдов.
Такси остановилось в конце улицы у большого белого дома.
«Интересно, как много времени я прожил здесь? Или я родился совсем в другом месте?»
Так думал я, пока выходил из салона автомобиля и осматривался.
– Сэр, – послышался взволнованный голос водителя из открытого окна. – Вы не оплатили проезд.
Предвкушение предстоящей встречи настолько овладело мной, что я совершенно забыл об элементарных вещах. Нервно проведя пальцами по непослушным волнам волос, я полез в карман пальто за бумажником. Мои успехи в учебе позволяют получать в школе порядочную стипендию, и теперь оплата проезда больше не является проблемой. Я протянул несколько купюр водителю, и тот, пожелав хорошего дня, уехал.
Глубокий вздох принес ощущение непомерной тяжести и нехватки кислорода. Никогда прежде мне не приходилось так сильно волноваться.
Минуя невысокую живую изгородь, я направился прямиком к двери. Перед тем как постучаться, несколько мгновений я собирался с духом. Неизвестность тревожила. На мой настойчивый стук на пороге появился мужчина лет сорока на вид. У него были короткие светло-каштановые волосы и глаза небесного цвета. Его тяжелый взгляд будто был направлен в душу, и от этого становилось не по себе. Крупный нос и искривленная черта пухлых губ заставляли усомниться, что человек напротив приходится мне отцом. На первый взгляд мы абсолютно не похожи.
– Вы кто? – грубо поинтересовался мужчина, нахмурив брови так, что на лбу проступило несколько морщин. – Я никого не жду, поэтому…
– Вы Рэйф Синклер? – уточнил я.
Мужчина замолчал, а после окинул меня оценивающим взглядом.
– Да, я, – настороженно ответил он.
– Тогда, вероятно, знаете Элиру…
Мужчина удивленно посмотрел на меня и тут же попытался захлопнуть дверь. Однако я не дал ему этого сделать.
– Постойте и позвольте объяснить! Если знаете Элиру, – твердо и уверенно произнес я, удерживая дверь, – а ваша реакция говорит за себя, тогда должны помнить меня… Я Кристиан, ваш сын.
Внимательно выслушав, мужчина подозрительно прищурился и слегка смутился.
– Все это время я находился в приюте по непонятным причинам, – продолжил я, не упуская удобной возможности высказаться. – Сейчас я нашел дом и надеюсь не только узнать историю семьи, но и познакомиться с родными.
Диалог складывался непросто, поскольку каждое слово встречало препятствие в его недоверчивом взгляде. Но я старался казаться максимально дружелюбным, ведь единственная возможность узнать о своем происхождении сейчас находилась напротив. В человеке, чью реакцию я не мог предугадать.
– Я ваш сын, помните?
Слова острыми осколками застревали в горле, но ответ оказался еще больнее:
– Помню, но мне все равно, – безразлично произнес мужчина.
Слова порой способны стать мучительной болью, отравляющей душу.
– Но почему? – с непониманием поинтересовался я. – Неужели все эти годы вам не хотелось увидеть меня? Узнать, как и чем я живу?
– Думаешь? – На лице мужчины промелькнула высокомерная улыбка. – А что, если мне абсолютно плевать на твое существование?
Его холодный взгляд был преисполнен презрительного безразличия. Выслушивать подобное унизительно и неприятно. С каждой минутой происходящее напоминало мазохизм, но раз представилась возможность, я попытался добыть максимум информации.
– В таком случае… Позволите узнать, где находится моя мать?
Мое любопытство заметно раздражало Рэйфа.
– Твоя мать… – неохотно произнес мужчина после минутной паузы. – Не понимаю, как я вообще увлекся ей. Сейчас с уверенностью могу сказать одно: во второй раз ни за что на свете не связался бы с ней.
– В чем, собственно, причина? – уточнил я, хоть и понимал, что услышанное мнение будет субъективно и предвзято.
– Она ненормальная! – с ненавистью произнес он. – Ее взгляд на мир, на все вокруг.
– Что в этом такого? – скептически спросил я.
– Жить с ней – как с сумасшедшей. – Рэйф злобно сверкнул глазами. – Частое посещение каких-то тайных собраний, напоминающих секту, превратило Элиру из милой девушки в умалишенную. Ее увлечения стали странными, а поведение – отталкивающим.
– Где она сейчас? – спросил я.
В ответ послышался лишь демонстративно громкий вздох. Всем видом мужчина показывал, что наш разговор раздражает его. Ощутимое напряжение нависло между нами.
– Я не мог бесконечно терпеть ее образ жизни. – Задумчивый взгляд Рэйфа был направлен сквозь меня. – И нездоровую любовь, которая больше смахивала на одержимость. Ведь в выражении чувств она нередко переходила все возможные границы. Ревность Элиры доходила до крайности. Бывало, она даже преследовала меня и требовала много внимания, применяя разного рода манипуляции. Как сейчас помню тот ее безумный взгляд, вызывающий дрожь. В самом плохом смысле. Когда ты родился, ситуация достигла апогея, а мое терпение исчерпало себя. Я пришел к окончательному выводу, что она психически больна.
Рэйф нервно сглотнул и замолчал. Кажется, разговор вызывал в его памяти тягостные воспоминания.
– Что стало потом? – Мне не терпелось все разузнать.
– Решил избавиться от всего, что отягощало мою жизнь. – Мужчина замолчал, а после заглянул мне в глаза и с брезгливой ненавистью в голосе продолжил рассказывать. – Я умышленно довел Элиру до крайнего состояния и сдал в психиатрическую клинику. От тебя с легкостью отказался и отправил в первый попавшийся приют, название которого даже не запомнил.
В его словах не было и капли сожаления.
– Где находится эта клиника? – спросил я, сдерживая клокочущий гнев.
– Ты ее нигде не найдешь, – спокойно ответил Рэйф.
Слова означали одно: мать сгноили в психиатрической больнице. Такое частенько происходит с теми, кто оказывается там.
– Понял.
– Зря пришел. Здесь тебя не ждали. – Слова Рэйфа безжалостно вонзались в сердце острым ножом. – В этом доме ты не найдешь ни любви, ни сумасшедшей матери. Возвращайся в свой приют!
Мое терпение дало трещину. Сокрушительная энергия, которую я так долго сдерживал, теперь стремилась вырваться наружу. Чудовищное напряжение сковало каждую мышцу тела, а в груди горел огонь неистовой ярости.
– Что с твоими глазами?! – испуганно спросил Рэйф. – Они…
– Ты это заслужил.
Глаза мужчины расширились от панического ужаса. Словно скованный параличом, он больше не смог сдвинуться с места. В ту же секунду вся сила затаившейся во мне сокрушительной энергии обрушилась на него. От внезапной боли мужчина схватился руками за голову и закатил глаза. Не в состоянии удержаться на ногах и противостоять мне, Рэйф рухнул на пол и стал корчиться. Надрывный, душераздирающий крик разнесся по ближайшей округе. Как только из его носа заструилась кровь, я остановился и скрылся из виду.
Внезапный дождь застал меня, когда я брел по городской набережной. Холодные капли падали на волосы и медленно стекали за воротник пальто, вызывая дрожь по телу. Даже промокнув насквозь, я не хотел укрываться ни под козырьком здания, ни в такси.
Жадно вдыхая запах мокрого асфальта, я ощущал себя неоднозначно. С одной стороны, чувствовалось необыкновенное облегчение, ведь мне представилась возможность не только избавиться от переполнявшей грудную клетку энергии, но и увидеть отца.
Но что по итогу?
Встреча, которую я с нетерпением ждал всю жизнь, не принесла ничего хорошего. Мой биологический отец оказался бездушным человеком. Ему ничего не стоило упечь в сумасшедший дом свою жену. Даже по истечении стольких лет он не чувствовал ни капли сожаления. Если посмотреть на ситуацию под иным ракурсом, он собственноручно убил человека. Только и это не возымело влияния на его совесть. Мое внезапное появление на пороге дома не вызвало у него положительных эмоций, не говоря уже о родительских чувствах. Все прошло совершенно не так, как я предполагал.
Дождь значительно усилился, но я не ощущал ничего, кроме невыносимой боли, ломающей ребра изнутри.
«Идиот».
Крепко стиснув от лютой злобы челюсть, я осмотрелся по сторонам. Город выглядел серым и невзрачным, былые краски потеряли яркость и померкли в дождливой пелене. Ненастная погода стала хорошей метафорой к моим внутренним ощущениям. Убийственное разочарование настигло меня неожиданно. По большей части это только моя проблема. Если бы я не тешил себя солнечными ожиданиями, не пришлось бы окунуться с головой в холодную серость дождя.
«Как я мог даже в мыслях допустить, что нужен родителям? Будь оно так, я не провел бы в приюте всю свою жизнь».
Остановившись, я оперся ладонями о мокрый парапет набережной. Казалось, холодные улицы Лондона понимают меня, как никто. Внутри было так же пусто, как и в ближайшей округе. Гнетущее одиночество и бессилие текли по венам. В эту минуту, когда горестное отчаяние овладело мной, впервые в жизни мне захотелось простого человеческого тепла. Опустив голову, я всмотрелся в зеркальную гладь Темзы. На поверхности воды виднелось мое искаженное и размытое отражение и летящая в небе стайка голубей. В памяти вспыхнуло яркое воспоминание о спонтанной прогулке по городу с Алисией.