— Рассказывала.
— И ты не задумывался, к какому из них относишься?
Снова безразличное движение плечами вместо ответа.
— Неужели тебе не интересно?
— Не особо.
— Думаю, мы нашли с тобой первую тему для разговора.
Эта фраза вызвала у Деймоса еле заметную усмешку. До глаз она так и не дошла, но Фаул обрадовался и такой малости. Значит, еще есть небольшая надежда вытащить мужчину из этой апатии.
Но с паузами лучше не затягивать, это Фаул уже инстинктивно понимал, поэтому предложил:
— А пока покажешь мне тут все?
— Думаю, с этим тебе лучше обратиться к Димьену.
— Мне так не кажется. У него много своих дел, к тому же он не вызывает у меня большого доверия.
— Вот как? — в голосе вампира появилось нечто похожее на понимание.
— Да. Он личный телохранитель Владычицы Ночи, а, значит, предан только ей. И мне не хочется, чтобы он видел во мне соперника. Думаю, ты испытываешь приблизительно то же.
— С чего ты взял?
— Два воина всегда поймут друг друга.
Не успел Фаул договорить, как понял, что вообще не стоило затрагивать эту тему. Деймос тотчас замкнулся, и даже отвел взгляд.
— Прости, — заикнулся было вампир, но Деймос смерил его подозрительным взглядом и ответил:
— Ты не знаешь, за что извиняешься. И лучше попроси совершить экскурс по дому Руфуса или Раши.
С этими словами мужчина вышел. В открывшуюся дверь Фаул, в самом деле, увидел двух упомянутых вампиров, и одна явно сгорала от любопытства. Вот только они нисколько не интересовали гостя. Куда более его волновал стремительный уход Деймоса.
И в самом деле, в этом вампире было что-то удивительное и притягательное. Он считал себя воплощением зла и порока, но таковым не был.
Фаул начал понимать Владычицу Ночи в ее желании спасти Деймоса. И, кстати, надо у нее спросить его клановую принадлежность. Уж если она не знает, то это тайна, покрытая мраком.
Но это позже, пока нужно привести в порядок собственные мысли и ощущения, чтобы понять, как лучше действовать дальше. Вдобавок ко всему Деймос такой недоверчивый!
Всю ночь и весь последующий день мысли Фаула так или иначе возвращались к Деймосу. Возможно, это продолжалось бы и дальше, но вампиры встретились в саду.
Деймос невозмутимой статуей сидел под раскидистым деревом, погруженный в свои мысли. И хоть до заката было не меньше получаса, его это нисколько не беспокоило.
Присутствие Фаула вампир то ли не заметил, то ли не счел нужным замечать. Во всяком случае даже не вздрогнул, когда мужчина обратился к нему:
— Добрый вечер.
— Добрый, — нехотя кивнул вампир.
— Ты не против? — спросил Фаул, присаживаясь рядом, но в ответ получил лишь неопределенное движение плечами. Правда, это не отбило желания продолжить беседу. Фаул осторожно сократил расстояние между ними, на что мужчина никак не прореагировал. Сочтя это добрым знаком, он продолжил: — И все-таки я хотел бы извиниться. Я ни в коей мере не хотел пробуждать плохие воспоминания.
Деймос подозрительно покосился на собеседника, словно пытаясь понять, в чем тут подвох, потом предположил:
— Ты разговаривал обо мне с госпожой?
— Я вовсе не старался вызнать твои секреты, просто понять, что я такого сделал. Все мои чувства вампира подсказывают, что с тобой что-то не так.
— Чувства вампира?
— Ну да. Они особенно остры в рамках того дара, которым мы обладаем.
— Что за дар у тебя?
— Я — Мора. У нас способность к страстям. Это наша вторая пища. И мы чувствуем острее других.
— Разве такое возможно?
— О, у нас много удивительных кланов! Ты еще инъяильцев не видел! — хохотнул Фаул.
— А с ними что не так?
— Все так. Дважды так. В этом-то и закавыка. Они легко могут менять пол, со всеми физиологическими последствиями. Даже ребенка родить или зачать могут при желании.
— Гермафродиты?
— Нет. Эта способность нечто вроде оборотничества. Получается полноценный мужчина или женщина.
— И какой в этом толк?
— Это их дар. И не такой уж бесполезный, как может показаться. Очень нужное качество для маскировки.
— От кого?
— В принципе. Наш образ жизни привлекает внимание. Мало кто с первых дней может позволить себе разгуливать под солнцем, как обычно.
— У меня это проблем не вызвало, — поохал плечами Деймос, так что Фаул невольно залюбовался игрой мышц под кожей, но тут же одернул себя и заметил:
— Тебе невероятно повезло. А мог просто сгореть дотла. Первая сотня лет вообще самая опасная для вампира. Причем не только для тела, но и духа.
— Почему? — кажется, Деймос все-таки втянулся в разговор. Главное — не упустить момент.
— Рвутся все родственные связи. Близкие же остаются людьми.
— Ну, это не ко мне, — фыркнул Деймос. В его голосе появились резкие нотки, и Фаул поспешил сказать:
— Извини.
— Пустое. Ты же не собираешься извиняться перед нынешними рабами.
— Ты был рабом?
— Хуже. Царским псом. Но это нисколько не искупляет того, что я натворил потом.
— Ты слишком строг к себе.
— Ты ничего не знаешь обо мне, — тут же вызверился Деймос, резко вставая.
В последний момент Фаул успел ухватить его за руку со словами:
— Я вовсе не ищу с тобой ссоры. Перестань видеть во мне врага. Прошу!
Не известно, какая из фраз оказала «волшебное» действие, но мужчина замер, хмуро покосившись на Фаула. Хотя он и такой малости обрадовался.
Не спеша выпускать руку Деймоса, он сказал:
— Не ищи в моих словах какого-то злого умысла. Я просто хочу наладить контакт.
— Какой? — Деймос вновь перешел к лаконичным вопросам.
— Хотя бы дружеский, — Фаул прекрасно понимал, что признание, что Деймос ему нравится сейчас, в лучшем случае, воспримется как издевка. Возможно, и с дружбой он перегнул.
Мужчина не меньше минуты сверлил его взглядом, словно разбирал по частям, а потом пробормотал:
— Странно.
Фаул не стал уточнять, что странно, и так, что не понимал, то чувствовал. И хорошо чувствовал — похоже, Деймос решил от него больше не закрываться и все-таки копнуть глубже он еще не решался. Слишком рискованно для их едва наметившихся отношений.
Пока Фаул размышлял, Деймосу надоело изображать групповую статую. Он выдернул руку (впрочем, не так резко, как можно было ожидать) и снова сел прямо на траву.
— Тебе здесь нравится? — спросил Фаул, чтобы заполнить паузу.
— Лучше, чем в пустыне.
— Долго ты там пробыл? — осторожно спросил вампир, невольно вздрогнув при воспоминании о своем собственном переходе.
— Я точно не помню. Несколько месяцев.
— Месяцев?! И все это время под палящим солнцем?
— Ну, почти. Я плохо помню этот период.
— Это какой же бурнус тебя так защитил? — с неподдельным интересом поинтересовался Фаул, собираясь применить успешный опыт на практике.
— Моя одежда почти вся расползлась еще на подступе к пустыне.
— И ты не обгорел? — вытаращился вампир.
— Обгорел, — так просто, словно речь шла о чем-то будничном. — Если бы не Менестрес, мое восстановление могло бы значительно затянуться.
— У Владычицы Ночи есть экстренные способы помощи, — согласился Фаул. — И все-таки, ты так быстро снова выходишь днем!
Вампир вспомнил свой собственный печальный опыт общения с солнцем. Он тогда не так уж сильно и обгорел, уж по сравнению с Деймосом так точно, и этого хватило, чтобы еще век тщательно избегать дневного светила. А вот его собеседник подобной осмотрительностью не страдал и ответил, криво усмехнувшись:
— Да ну, это же в прошлом. Как выяснилось, я и так восстановился бы со временем.
— А ты что, не хотел бы этого? — удивился Фаул.
— Возможно, — опять короткие ответы.
Фаул пристально вгляделся в лицо мужчины. Похоже, тот и правда не испытывал особых эмоций по этому поводу. И это пугало более всего остального. Теперь опасения королевы становились очевидны. Но вести душеспасительные беседы было рано, равно как и воздействовать на него как-либо. Поэтому Фаул нарочита беспечно предложил:
— Может, составишь мне компанию в поддержке формы?
— То есть? — Деймос удивленно моргнул от столь неожиданной перемены темы.
— Ну, мы хоть и бессмертные, но нужно поддерживать себя в тонусе.
— Зачем?
— Затем. Думаю, это может быть довольно интересно. Димьен показывал мне хорошую площадку для тренировок.
— Хм, — восторгов от этой идеи Деймос явно не испытывал, но все-таки продолжил: — Посмотрим.
— Вот и отлично, — тут же решил закрепить результат Фаул. — Тогда давай там завтра и встретимся с первыми сумерками. Придешь?
— Угу.
— Спасибо.
Фаул понимал, что ведет себя несколько странно для тысячелетнего вампира, даже по-детски, но, как ни странно, это сработало. Похоже, Деймоса нужно приручать, как дикого зверька. Хотя он не «зверек», а матерый зверь. Грозный и опасный хищник, не доверяющий никому, даже себе через раз.
Глава 7
Когда Фаул рассказал о своих скромных успехах Менестрес, та понимающе улыбнулась:
— Я знала, что не ошиблась в тебе.
— Знали?
— Иногда следует прислушиваться к интуиции.
Вампир понимающе кивнул, а потом решил задать беспокоящий его вопрос:
— Вы не замечали, что Деймос охотно откликается на довольно несвойственное древнему вампиру поведение?
— Подмечала, хотя ты озвучил более верно. Но Деймос общается с вампирами меньше года, а до этого были лишь люди. Да и его последняя сердечная привязанность была юного возраста.
— То есть он сознательно опускался на их уровень и привык?
— Похоже на то. Но это наименьшая из бед, и, думаю, со временем все выправится.
— Соглашусь. Чем больше я его узнаю, тем больше понимаю, что без глубокого применения моих способностей не обойдется. И то, поможет ли?
— Это можно узнать лишь опытным путем, — ответила Менестрес, и, будто вспомнив, добавила: — Еще один момент: Деймос — воин, это любому видно, но он категорически отказывается брать в руки оружие.