И так далее, и тому подобное, и на тех же высоких тонах. Кажется, я догадываюсь, кто там визжит как резаный, но предпочла сделать вид, что совершенно ничего не понимаю.
– Сара! Я сколько раз тебя просил следить за освещением в гостиной?! – поинтересовался мистер Холт, чем вверг меня в некоторое замешательство.
– Но я… – начала девушка и умолкла под тяжелым взглядом своего работодателя.
Так и подмывало спросить: а при чем тут освещение?! Но как-то нехорошо получалось с моей стороны.
– Идемте, мисс Фейл! Сара, приготовь нам кофе.
– Да, мистер Холт! – выдохнула девушка и буквально испарилась на месте. Вот это рвение.
Дама в гостиной продолжала стенать о загубленной красоте, о черствости мистера Холта и о том, что нужно сделать с девицей, изготовившей такой не нужный никому артефакт. При этом так расписывала экзекуции, что мне жутко захотелось вслед за Сарой мгновенно испариться.
– Вы опять?! Мисс Фейл, что у вас за привычка изображать из себя столб?! Пойдемте. Утро почти. Мне еще работать сегодня.
Я идти никуда не хотела, но и в очередной раз испытывать его терпение было верхом безрассудства.
Потому, набравшись храбрости, я последовала за Холтом.
Ну, будем надеяться, что все обойдется. Я все же ценная персона. Пока.
В общем, я была готова к любому продолжению сегодняшней безумной ночи. Даже к драке с рыжеволосой мисс с мерзким характером. Как-то уже начинаешь привыкать к своей неудачливости, если она преследует тебя чуть не на каждом шагу. И можете представить мое удивление, когда в гостиной Эмили Вайтс попросту не оказалось.
В гостиной вообще никого не оказалось. А визг и проклятия, летящие в мою скромную персону, резко оборвались.
Я непонимающе окинула взглядом совершенно пустую комнату с весьма скромной для человека такого положения обстановкой, надеясь, что все же не сошла с ума и мисс Вайтс где-то тут. Жутко захотелось отдернуть штору, но я постеснялась это сделать, как и напрямую спросить у хозяина дома, где сия скандальная особа спряталась.
– Пэр! – позвал мистер Холт, чем меня несказанно удивил. – Ты куда опять спрятался?!
– Ты мне за это ответишь! – противно завизжал в ответ со шкафа голос мисс Вайтс, окончательно выбив почву из-под ног. – Я не прощу!
– Прекрати сию минуту! – откровенно злясь, велел вице-канцлер. – Сюда!
И только после этих слов с самого верха книжного шкафа слетела мелкая желтенькая птичка. Глядя на это милое создание, очень сложно было поверить, что это она орет как ненормальная голосом рыжеволосой мисс.
– Как ты мог?! – чуть не плакала птичка. – Как ты мог, Джереми?!
– Сара! Я же просил не выпускать Пэра и накрывать его клетку чехлом, – напомнил Холт как раз появившейся служанке и посадил птичку в небольшой вольер на высокой тумбе. И тут же накинул сверху плотную темную ткань, пока птица снова не начала выдавать секреты дома Джереми Холта. – По крайней мере до тех пор, пока он не забудет… Хм, ладно. Оставим это!
О! Сцена, оказывается, и правда была феерической. Мисс Вайтс совершенно не подбирала выражений. И мне как-то не хотелось бы встречаться с ней до тех пор, пока не только милый птах, но и сама Эмили Вайтс не заболеет амнезией.
– Прошу, мисс Фейл! – указал мне на стул подле небольшого столика хозяин дома, а сам вышел.
Ровно через несколько мгновений он вернулся с набором инструментов в небольшом саквояже и часами.
– Я вас умоляю, давайте быстрее, а то вы так громко злорадствуете, что я едва могу сдерживать желание вас придушить, – продолжал раздражаться мистер Холт, хлопнув на стол часы, как нечто маловажное, и осторожно, как величайшую ценность, поставил саквояж.
– Что вы! Я просто очень рада, что у меня действительно получилось сделать это плетение. Пусть и не совсем с тем эффектом, что планировалось. Я его, между прочим, готовила к выпускному экзамену. Но… увы!
Джереми Холт тяжело вздохнул и присел на подлокотник дивана.
– Боюсь уточнять, что там планировалось. У вас странное воображение, юная мисс.
– Точно как ваше чувство юмора, – решила не оставаться я в долгу, включив настольную лампу и осторожно раскрыв несессер.
Почему-то именно это особенно нервировало мистера вице-канцлера. Настолько, что я не сдержалась и заметила:
– Вы так нервничаете, словно это не набор инструментов, а члены династии.
– Не смешно! Это принадлежало моей матери…
Он запнулся, явно желая скрыть то, что обычно не хотят показывать окружающим люди его положения. Но в нашем с ним случае скрыть что-либо не очень получалось. Я остро почувствовала и его тоску, и непритупившуюся боль утраты. Но как-то это все не очень вязалось с образом злющего нервозного типа, вечно хамящего и язвящего. Хотя… я тоже всегда горюю, стоит вспомнить о матери.
Даже в этот момент, при ощущении чужой утраты, в душе всколыхнулась собственная застарелая тоска.
– Только не говорите, что это вы меня так жалеете! – не то приказал, не то попросил мужчина.
– С чего бы? Просто у меня тоже умерла мать, вот и… Оставим эту тему, хорошо?!
– Полностью с вами согласен. Так что там с часами?
Да! Часы.
С каким-то особым трепетом я взяла артефакторские очки и нацепила их на нос. Поправила лампу. И…
– Что за чертовщина?! – задала я первый, кажется, риторический, вопрос, который пришел мне в голову при виде того, во что превратилось плетение.
– Что такое?! – вскочил Джереми и навис над столом так, словно он тоже мог там что-то увидеть.
Его непосредственная близость меня немного смутила. Но я быстро взяла себя в руки и снова сосредоточилась на том, во что превратилось плетение артефакта.
– Я не понимаю… Этого не было…
– Мисс Фейл, вы меня снова начинаете раздражать! – предупредил Холт.
– Но я и правда не понимаю. Когда я смотрела плетение в прошлый раз, оно было обычным. Пусть очень запутанным, но все же… А теперь превратилось в нечто вроде сплошного кокона, переливающегося всеми цветами радуги. Вот, сами посмотрите, – предложила я и нацепила очки ему на нос. – Видите?! Это очень странно, честное слово! И… – я осторожно отодвинулась подальше, создавая мнимую безопасную дистанцию, и выдохнула: – Я не представляю, как все вернуть и сделать прежним…
– Та-а-ак! Светило артефакторики! Очень надеюсь, что это была сейчас очень неудачная шутка, – как-то чересчур спокойно произнес мистер Холт, снимая очки и откладывая их в сторону.
Мне тоже хотелось, чтобы это была шутка. Но увы…
– Увы, все очень и очень серьезно! – кисло, но безапелляционно заверила его я.
Вам в детстве читали сказки об огромных, злых и кровожадных огнедышащих ящерах? Я его в тот момент видела перед собой!
Нет, это был все тот же вице-канцлер, худоватый, но привлекательный, вот только те эмоции, что он испытывал, человеку принадлежать не могли.
– Ми-ми-ми… ох, Вечный!
– Прекратите заикаться, юное дарование. И нормально объясните, каковы ваши планы на будущее.
Очень хотелось сказать: «Выжить», – но я решила отличиться постоянством и сообщила:
– Ума не приложу!
– То есть вы черт-те чего наворотили в моем родовом артефакте, активировали его, а теперь ума не приложите?! – уточнил мистер Холт, едва не рыча. – Мисс Фейл…
Но, видимо, Вечный сегодня решил надо мной сжалиться.
Злобное рычание владельца испорченного артефакта было бесцеремонно прервано требовательным стуком. Настолько требовательным, что зазвенели витражные стекла в двери.
Мистер Холт шумно, зло и резко выдохнул. Мне даже показалось, что лицо обдало жаром и запахом дыма. Брр! Ох, у меня и фантазия, честное слово!
– Да! – коротко разрешил войти разъяренный драконоподобный мистер, и я малодушно порадовалась неожиданному визитеру.
Очень хотелось надеяться, что внимание Холта теперь переключится на кого-нибудь другого, а о маленькой и несчастной мне он попросту забудет. Глупые мечты, но что еще остается в такой ситуации?
Угроза моей бесценной жизни немного отошла в сторону и заложила руки за спину – может, для того чтобы не поддаться соблазну и все же меня не придушить.
– Хорошего дня, мистер Холт! – поздоровался и только после этого вошел в комнату уже знакомый Оливер. И, не выказав и капли удивления, коротко кивнул мне: – Мисс Фейл! Прекрасно выглядите!
О! Слава Вечному, хоть кто-то помнит о манерах, пусть и безбожно врет.
– Спасибо, Оливер! – кивнула в ответ я. – Вам тоже очень идет этот костюм.
По правде, я врала, как и он. Выглядел верный слуга вице-канцлера так, словно им вытерли рыночную площадь. И не единожды. Но не говорить же ему такое.
– Скажи, что хоть у тебя хорошие новости! – то ли попросил, то ли приказал мистер Холт.
Оливер только теперь вспомнил, что в помещении не мешало бы снимать шляпу, потупил взгляд и промямлил нечто невразумительное.
Мистер Холт шумно выдохнул и уже прочистил горло, когда паренек, набравшись храбрости, сказал громко и отчетливо:
– Я его нашел!
Кого он там нашел, мне было совершенно непонятно. Да и, если положить руку на сердце, не очень интересно.
– Отлично! Я хочу его видеть, – бросил Холт и, обернувшись ко мне, добавил: – Мисс Фейл, изучайте плетение. Простите, но, пока вы не разорвете связь, я вас никуда не отпущу.
– Это еще с какого чуда?! – вскочила я с места, негодуя, что этот едва знакомый тип, от которого я еще ничего хорошего не видела… ну почти ничего… решил меня посадить под замок.
И с этим я была совершенно не согласна.
– Вас что-то не устраивает?! – все же решил узнать мое мнение этот деспот.
И дернул меня черт с ним связаться. Не работал артефакт – пусть бы еще сто или двести лет не работал.
– Простите, мистер Холт, но вы не имеете никакого права держать меня взаперти, – едва сдерживая уже который за последние сутки приступ паники, выпалила я. Так недолго и до нервного срыва дожить. А оно мне надо в мои-то годы? – У меня личная жизнь, работа и вообще…