– Да не расстраивайтесь вы так, – усмехнулся ехидно мужик. – На вас прямо лица нет. Если не верите мне, то поезжайте домой и попробуйте только подойти к подъезду – тут же сцапают. Вас ведь ждут. И на работе тоже. И всех ваших подружек обзвонили по записной книжке, которую вы на столе в офисе оставили, и предупредили, что вы убийца и с вами опасно связываться. Ведь всем хорошо известно, что вы большой любитель женщин. Так что послушайте доброго совета, возвращайтесь обратно. Женщины небось уже кофе заварили, пряники достали…
– Заткнись ты! – процедил Егор, пытаясь сообразить, что делать. – И если ещё раз скажешь своё «ну как же» – переломаю все остальные пальцы.
– Ну как же… – начал было тот, но испуганно замолк, отодвинувшись к дверце вместе с пальцами. – Молчу, молчу…
Егор понял, что его повязали со всех сторон, обложили флажками, – как волка, и ждут, когда он выбежит в единственное оставленное для него место. Но где оно, он ещё и сам не знал. На хвосте маячили работники загадочной фирмы, за окном мелькали сонные менты, пока не обращая внимание на его красавицу машину, а в голове были полный хаос и неразбериха. Куда, куда, куда? – пульсировала кровь по всему телу, отдаваясь болезненными толчками в разбитом затылке. Колесить все время по Москве, пока не поймают менты? Глупо. Сдаться и вернуться обратно к тому страшному директору, предав Светлану? Хрен с маслом! Лучше на зону, к друганам, которые не смогли, как он, отвертеться от закона и все-таки сели.
– А кто уборщицу убил? – спросил он, чтобы выяснить все до конца.
– Завхоз, кто же ещё? Он у нас этими делами ведает: уборка и все такое. Вы не ломайте голову зря, Егор Тимофеевич, – сочувственно проговорил мужик, – мы все продумали и предусмотрели – вам некуда деваться. Или к нам, или под суд. Выбирайте быстрее, мы не хотим, чтобы вы достались милиции. Оно, конечно, и в тюрьме вы от нас никуда не денетесь, но директор очень спешит. Кстати, вы уже обратили внимание, что ваша рубашка в крови?
Егор опустил глаза и только сейчас увидел, что его вся одежда покрыта пятнами крови.
– Это не ваша, не пугайтесь, – успокоил его менеджер. – Это кровь уборщицы. Да не гоните вы так, не хватало ещё попасть в аварию! И чего вы так ерепенитесь? Мы же по-хорошему с вами, а вы не понимаете. Нам ваше добровольное согласие нужно. Уж, казалось бы, все для этого делаем, сил не жалеем и средств, а вы такой неблагодарный. Ну, соглашайтесь, и свидетели тут же заявят, что видели не вас, а совсем другого человека, который вошёл после вашего отъезда. Нашим старушкам все равно, что говорить.
– Так это они свидетели?!
– Ну как… Конечно, – тут же поправился он. – А кто же ещё?
– Солидно у вас все поставлено, – восхищённо проговорил Егор, сворачивая на Волгоградский проспект в сторону Окружной дороги.
– Куда это вы направляетесь? – заволновался тот, беспокойно оглянувшись на своих хозяев в «жигуленке». – Так мы к офису не попадём.
– Хочу перед смертью подышать свежим воздухом, – спокойно ответил Егор. – В городе такая гарь стоит, что и умирать противно.
– Это так, – согласился мужик, успокаиваясь, – тем более что за городом вы уж точно от нас никуда не денетесь. Кстати, вы не смотрите, что у них машина старенькая, там движок мерседесовский стоит, форсированный, по спецзаказу в Германии сделанный. Вам не уйти, только время потеряете.
– А я и не собираюсь. Кстати, что со Светланой?
– С ней одни проблемы, – посетовал менеджер. – Спряталась у себя в квартире за бронированными дверями и сидит, как мышь, носа не высовывает. Продуктами на месяц запаслась, всех знакомых обзвонила, предупредила, что уезжает. И соседям сказала. Не подкопаешься. Хитрая девушка. – Он печально вздохнул. – Хочет дождаться, видать, пока срок выйдет… ой!
Он испуганно смолк и посмотрел на него, потом опять оглянулся назад. Лицо его стало быстро бледнеть, нижняя губа задёргалась.
– Что, проболтался? – злорадно воскликнул Егор, проскакивая на жёлтый свет и видя, что преследователи остановились на красный. – Ну-ка выкладывай, дружок, иначе устрою экзекуцию прямо здесь, на ходу!
Несчастный сжался в комок, втянул голову в плечи и задрожал всем телом. На него было жалко смотреть. Он пробормотал:
– Не могу, меня убьют. И так уже много сказал.
– Так что тебе терять? – весело спросил Егор. – Скажи только, когда срок кончается, и я тебя высажу. А то убью.
– Так меня все равно убьют. Только они хоть похороны оплатят, а вы – нет.
– Вот сволочи! – выругался он. – Все предусмотрели! Ну ладно, не говори. Значит, когда срок выйдет – опасность исчезнет, правильно я понял? Светлана сказала, что это где-то на месяц. Значит, осталось только двадцать девять дней. Это уже лучше, чем вчера, когда было целых тридцать. Поболтаюсь где-нибудь месяцок, а потом вернусь – и все дела! – радостно поделился он с врагом.
– Не выйдет, – помотал тот головой. – Вас или милиция поймает, или наши. Если в тюрьму попадёте, то не сможете вернуть девушке то, что она вам доверила, а значит, слово своё не сдержите. Вам по-всякому некуда деваться.
– Ты меня уже достал. Высадить тебя, что ли? Хотя нет, милок, я тебя теперь не отпущу, ты мне как свидетель нужен. Если меня поймают, то ты всем скажешь правду про убийство.
– Шутите?
– А куда ты, милый, денешься? Но я тебе все потом объясню, когда нас никто слышать не будет, а пока пристегни ремень и держись. Поиграем в догонялки. Сейчас ГАИ проскочим, за Окружную выедем и посмотрим, что у них там за движок из Германии – Молодой вы ещё, наивный, сил нет, – вздохнул мужик. – Нам не до игр сейчас. Сдались бы по-хорошему, тогда бы, может, и живы, остались, и с деньгами. Зачем вы все усложняете?
– Помолчи!
Егор проехал мост над Окружной и помчался мимо Люберец, зная, что больше гаишников не должно быть, по крайней мере километров на двадцать вперёд. Путь был свободен. Спортивный азарт взыграл в нем, он уселся поудобнее и вдавил педаль почти до отказа. Оборотистая машина быстро набирала скорость, и вскоре он уже гнал под сто шестьдесят, обходя тяжёлые грузовики и рейсовые автобусы. Надо оторваться и где-то спрятать свидетеля. Оставалась мелочь – сделать все это «Жигуленок» третьей модели, прыгая на кочках, нёсся вслед за ними, и было похоже, что делал он это без особого напряжения. Егору нужно было умудриться убежать от них, чтобы при этом менеджер не смог сообщить им через «жучок», куда они направляются.
– Господи! – воскликнул он вдруг весело. – Чего я тут ещё думаю?
Менеджер повернул к нему своё бледное, изумлённое лицо и тут же получил по нему такой удар кулаком, что голова стукнулась о дверцу, и он, бесчувственный, сполз под сиденье.
– Вот и ладненько, – удовлетворённо проговорил Егор, – теперь не проболтаешься. Наверное, после этого тебе первую группу инвалидности дадут. Ну что, сынки, поиграем? – крикнул он, глядя в зеркало на своих врагов в «Жигулях», и стал присматриваться к небольшим посёлкам, мелькавшим по обеим сторонам дороги. «БМВ» цепко держался за неровную дорогу, и на большой скорости его почти не трясло. Егор наслаждался быстрой ездой, как красивой женщиной – так же захватывало дух и сжималось от возбуждения сердце. Если бы не обстоятельства, он бы укатил так в свою Самару, а там бы уж точно нашёл где спрятаться и от милиции, и от преследователей. Он не знал, есть ли у них оружие, но не хотел рисковать. Свой пистолет он держал в сейфе на работе, и его уже наверняка нашли. Если те, из «Судьбы», вооружены, то сталкиваться с ними в открытую бесполезно – повяжут в момент, и не пикнешь. Нужно суметь пользоваться относительной свободой и извлечь из неё все, что можно: пока за рулём – он на коне. И тут он вспомнил про свой радиотелефон.
– Болван! – только и сказал Егор сам себе, открывая бардачок и доставая из него трубку.
Только в прошлую пятницу Валера буквально навязал ему этот телефон, сказав, что это нынче модно и престижно Егор тогда посмеялся над наивностью друга, закинул телефон в машину и тут же забыл про него. Но слава богу вспомнил сейчас. Он набрал Балерин домашний номер, зная, что тот раньше десяти на работе не показывается, и через минуту услышал голос приятеля.
– Слушаю, – пробурчал тот недовольным сонным голосом.
– Валера, братан, это я, Егор, – быстро заговорил он. Валера, словно что-то понял, уже совсем иным голосом перебил его:
– Ты где, братишка? Ты что натворил? И на что тебе та лярва сдалась? Других, нормальных баб, что ли, мало? Хоть бы следы замёл…
– Тебя не прослушивают? – спросил Егор.
– А хрен их знает, все может быть. На всякий случай, не говори, где ты.
– Окей. Слушай внимательно. Я никого не убивал и не насиловал – ты меня знаешь. Меня крупно подставили.
– Кто?! Ты только намекни, мы с ними сами разберёмся, братишка.
– Не могу пока, боюсь, что там все схвачено и с ментами. У меня тут один товарищ спит, его нужно будет разговорить, и он все разъяснит. Но это тоже пока невозможно. Слушай, Валер, найди фирму под названием «Судьба»…
– «Судьба»?
– Да, ты не ослышался. Только не лезь туда с ломом, потому что они сейчас тоже нас слышат.
– Как это?
– Они мне в машину «жучок» запихнули и сидят у меня на хвосте. Если ты прямо сейчас туда поедешь, то там только одни бабки старые торчат и ещё один тип. Накрой их, только смотри аккуратнее. Возьми хоть кого-нибудь из них. Они тоже к убийству причастны. Это где-то в Жулебино, но точно я не знаю. Успей попасть туда до ментов.
– Все понял, братан, будь спок, все сделаем. Держись, а то без тебя мы контракт потеряем. У тебя все?
– Вот ещё что, на всякий пожарный: если меня все-таки замочат эти оглоеды – запомни адрес: Суворовский бульвар, дом двадцать три, квартира четыре. Там моя знакомая живёт, Светлана. Если что, то найди её и передай, что я её люблю, лады? Но только если меня угрохают или посадят.
– Все записал, Егорка. Надеюсь, менты тоже. Больше никому из наших не звони, а то засадят за укрывательство. Попытайся сам все расхлебать.