Так мы и передвигались весь день. Спина отказала где-то после обеда. Я, плюнув на все, почти легла на шею лошади, сгорбившись, насколько могла, и пыталась расслабить позвоночник, что упорно намекал на прострел, если я не разомнусь в ближайшее время! Не очень удобно, но спине стало легче. Какое-то время еще можно потерпеть.
Несколько раз меня догонял Стефан. Давал напиться из своей фляжки и спрашивал - все ли в порядке. Я только вымученно улыбалась. Было бесполезно объяснять, что мне плохо. Это он видел и сам. После обеда сделали остановку. На улице было очень холодно и всем надо было не столько размяться, сколько разобраться с естественными потребностями организма. Мальчики ушли направо и облазили все кустики, прежде чем пошли на положенное им - лево. Только после их тщательного осмотра, Стефан разрешил мне наконец-то уединиться.
Мне, конечно же, была очень приятна его забота, но все эти "лишения" последних дней, так меня утомили, что я просто была не способна на нормальное изъявление благодарности. Весь день я обдумывала его предложение, что он шепнул, пока мы собирали постели и одевались в дорогу.
- Ребята уже догадываются о наших отношениях, - начал он, не глядя в мою сторону и укладывая в мешок какие-то инструменты. - Если ты не против, - он бросил на меня взгляд исподлобья, замялся и попробовал зайти с другой стороны, - я долго думал о том, что ты предложила и понял, что нужно будет как-то объяснить людям то, что ты всегда рядом. И, самое простое объяснение, - он покосился на меня. Я стояла спокойно и слушала его очень внимательно. Кажется, мне сейчас предложат стать чьей-то официальной любовницей! А я не знаю, как реагировать - то ли плакать, то ли смеяться? Негодовать-то уж точно поздновато. Что ж - сама, девка, виновата! Впредь будешь умнее! Правильно в романах-то пишут: сперва женись - потом сладкое лопай! А я...
Дурочка, одним словом...
- Самое простое объяснение - сообщить, что я в тебя влюблен... - выдохнул он и замер, вглядываясь в меня. Я же, отвернувшись к окошку, и обхватив себя руками, судорожно пережидала, когда же пройдет болезненное ощущение в области сердца. В конце концов, предложения руки и сердца, я и сама не ждала, а он подал свою идею со всей возможной корректностью.
- Мари? - он подошел и встал за моей спиной. - Скажи что-нибудь...
- Что-нибудь... - послушно повторила я, стараясь проморгаться до того, как он коснется меня.
- Я... я сказал что-то не так? Ты... ты обиделась?
- Нет. Все правильно. Так будет проще всего....
- Мне кажется, что ты чем-то расстроена.
- Нет....
- Ты против?
- Да нет... почему же? - ехидство все же проскользнуло у меня в голосе.
- Я знаю, что внешне, все это выглядит очень некрасиво. По сути, это я - унижен. А судачить будут о тебе. Я знаю, что то, что на самом деле все не так, как выглядит в глазах людей, приносит мало облегчения, особенно когда вслед шипят грязные слова...- я вскинула голову, - а они будут, я знаю...
- Вот как?
- Да... слишком многие метят на это место. Слишком много строится планов и надежд, и не столько женских, хотя и не без этого, конечно, сколь политических - я, все же правитель... князь...
- Да...
- Я считаю, что надо сказать правду, - я покачала головой, отрицая такую возможность для себя. Для нас. - Что ж... Твое право. Тогда, что еще мы можем?
- Сказать, что я твоя сестра?
- Сестра? - недоумение в его голосе заставило меня рассмеяться.
- Ну, знаешь, многие мужья так врут про любовниц, когда их жена застукивает...
- Ты не можешь быть моей сестрой...
- Да я знаю...
- Просто ты не оборотень, - пояснил он. - Это сразу же видно и очень четко...
- Да. - Согласилась я.
- Так ты согласна?
- Да...наверное...
- Хорошо. - Он отошел, так и не рискнув коснуться поднятыми было руками, моих плеч, - у тебя есть этот день на размышления. Как решишь - так и будет.
- А если я решу... - я замялась. - Как мне дать тебе знать?
- Я думаю, - кажется, он улыбнулся, - ты сможешь найти правильный и понятный способ... - и он вышел из комнаты.
И вот теперь я размышляла...
И размышляла...
Из личного дневника наследного князя Брестларта, лорда северных земель, десятого правителя княжества Бресткаст, записываемого для Объединенной Библиотеки семи княжеств. Книга 17. Записано рукой князя Вэрдиастера, страница 116.
Почему-то я даже не удивлен...
Сварос прав...
Если охотишься за удивительной, редкой драгоценностью, будь готов, что тебе будет трудно... почти невозможно добыть ее...
Я готов. Я не отступлюсь и не сдамся!
Она - МОЯ! Я достал ее для себя!
И моему дорогому братцу, чтобы он там о себе не думал, она не достанется...
НИКОГДА!
Я не отступлюсь...
+ + +
Мои силы закончились незадолго до наступления темноты. Руки отказали и я почти соскользнула с лошади. В последний момент, когда сердце уже ухнуло в пятки, а замерзшие ручки намертво вцепившись в поводья, скользили, ломая ногти, меня подхватила сильная рука. Стефан, как всегда вовремя, появился рядом. Не останавливаясь, он перетянул меня в свое седло, перехватил поводья из ослабевших рук и перекинул их кому-то из ребят.
Я покорно склонила голову ему на грудь, с наслаждением опираясь уставшей спиной на него. Замечательно... Меня укрыли полами плаща, защищая от ветра. И стало сразу теплее и уютнее. И захотелось спать...
Что я и сделала, не задумавшись ни на минутку...
Спать...
Пусть он обо всем позаботиться...
Из дневника Стефана:
Она изрядно вымотана, что и неудивительно. Как же навалилось все. Да и на лошадь, по ее словам, она села впервые только здесь. А что такое провести несколько дней в седле? Здесь и привычный устанет. Что уж говорить о хрупкой девчонке? Я еле успел подхватить ее, когда она соскальзывала. Чувствуя, как она расслабилась в моих руках, и тут же засопела, откинувшись для удобства на меня, я обругал себя тысячами нехороших слов!
И чего бы сразу же не сообразить, и не взять ее к себе в седло? Подложили бы что-нибудь под зад и усадили! Я бы ее хоть держал! Надо было сразу же так сделать, едва она легла на лошадь, не в силах больше держаться ровно! Болван - самое мягкое из того, что было сказано мне моей совестью за эти часы, что мы завершали переход.
Она уютно свернулась у меня в руках, прижавшись всем телом. Я вдыхал ее аромат. Чувствовал, как моего лица касаются, выбившиеся из-под шапки пряди волос и, кажется, был абсолютно счастлив...
Кто бы подумал?
Счастлив от того, что она просто рядом...
Чярте что!
+ + +
Не помню, как мы подъехали к замку. Стефан и не подумал меня разбудить. Так и проехал всю оставшуюся дорогу со мной на руках, ослабляя наши тылы. Но мне было все равно! Я отлично выспалась, восстановившись почти полностью, отоспавшись и за прошлую ночь, и за позапрошлую!
Мост был опущен, решетка поднята, и ворота гостеприимно распахнуты. В самих воротах, по бокам, стояли воины с факелами, приветствуя своего повелителя. Стефан кивал почти каждому, проезжая мимо. Все они улыбались, приветствуя князя. Я лишний раз убедилась - народ его любит...
Во дворе, мощенным камнями, (по которым так забавно цокали подковы, не смотря на легкий слой снега, что покрывал все вокруг), мы остановились и спешились. Стефан легко, не смотря на целый день в седле, соскочил с коня и вопросительно взглянул на меня. Решившись (будь что будет...), я протянула ему обе руки и, соскользнув в его объятия, прижалась к нему всем телом, шепнув на ухо - "Да".
Он вздрогнул. Потом подхватил меня на руки, отстранив какого-то толстенького человечка, что - то быстро и бурно начавшего говорить ему еще издалека.
- Не сейчас, Паксли! - это весь ответ, которого удостоилась начавшаяся тирада толстячка. Меня пронесли дальше, вглубь, внесли в какое-то помещение и дальше, дальше. Наконец, открыв ногой дверь, Стефан остановился, занес меня внутрь уютной комнаты и опустил в стоящее у пылающего камина, кресло. Большое и уютное, обтянутое чем-то мягким, похожим на наш велюр, оно обняло меня, наполняя уставшее тело покоем. От камина шло тепло.
- Это будут твои покои. - Тихо сказал он.
- Да? - я смотрела, как он присел на корточки возле меня, стягивая с ног сапоги, а с рук - перчатки. - Разве у тебя нет служанки, что могла бы за тебя раздеть мою замерзшую тушку? - поинтересовалась я.
- Есть. - Он наклонился ко мне, развязывая шарф, что укутывал меня почти до самых глаз, и шепнул, - но ты кажется, забыла, что я являюсь твоим рабом, а значит просто обязан заботиться о твоем самочувствии. - Он отстранился, бросая и шапку в выросшую на полу груду верхней одежды, оледеневшей от дневного перехода. - К тому же - заметил он уже нормальным голосом, - мне просто приятно прикасаться к вам, моя дорогая...
И он так сверкнул на меня своими глазищами, что я забыла, как дышать. Неужели, подумала я, глядя, как его губы приближаются к моим рукам, а потом целуют каждый замерзший пальчик, он все это делает ради меня?
- И что же с нами будет дальше? - кажется, я задала этот вопрос вслух.
- Не знаю. - Он выпрямился, скидывая плащ. Рядом вырос, словно ниоткуда, мужчина, лет сорока, и молча, поднял всю одежду за раз. Стефан кивнул ему с улыбкой. - Не знаю, но я думаю, что все будет замечательно!
И он поцеловал меня, быстро и стремительно склонившись к самым губам, запечатывая меня в кресле своим телом, не давая увернуться от его губ. Они были холодными, со вкусом ветра и снега. И сладкими, словно карамелька. Я прижималась к его губам, с удивлением понимая, что соскучилась.