Правильнее будет сказать, Смерти с большой буквы....
Еще шаг...
Первосвященник издал хриплый, хныкающий звук. Жалобный и жалкий. Просить он не мог, но ужас его был так велик, что прорвался не только сквозь безумные глаза. Тело неумолимо двигалось, не реагируя на попытки разума спастись. Так кролик бывает загипнотизирован удавом...
Еще шаг.... Я привстала, неловко извернувшись. Меч, приколовший меня к полу, с трудом был мною извлечен (мне пришлось ухватиться за этот кошмар двумя руками, чтобы выдернуть его!). Сев на крест, я во все глаза смотрела на происходящее. Вот Ксеронос достиг Мары Прекрасноокой и протянул обе руки к чаше...
Прекрасное лицо, полное печали и прощения, вдруг изменилось. Глаза зло сузились и ехидная улыбка искривила нежные губы. Человек вздрогнул, дернулся в сторону, пытаясь отодвинуться от грозной, разгневанной богини, но не успел. Сияющая чаша, что несла в себе напиток забвения, сверкнула, меняя небесно солнечный свет, на кровавый....
Широким жестом божество выплеснуло жуткое содержимое волшебного сосуда прямо в лицо своему служителю. Башня содрогнулась от дикого визга полного боли и ужаса. На моих глазах, там где кожи жреца коснулась кровавая субстанция, кожа, словно под воздействием кислоты, стала слезать, буквально клочьями отваливаясь с лица и рук.
Странный туман окутал его, сопровождая эти изменения. На несколько мгновений он скрыл бывшего смертного почти полностью. Лишь страшные крики наполняли окружающее пространство. Не замеченная пока что, прекрасной мстительницей, я стала осторожно отползать поближе к Стефану. Все-таки, это его родственница. Вот он пусть с ней сам и общается, а я что-то....
Того... В смысле, боюся...
- Деру отсюда, деру! - вопил внутри мозг, - пока она за нас не принялась!
Я слушалась мудрого совета, все сильнее смещаясь к спасительному телу. Единственное, что меня немного смущало, это странный металлический скрежет, едва различимый, но все же заметный, что возникал при каждом моем движении. С трудом отведя глаза от туманного кокона, что извивался обвивая бьющееся в агонии тело, я оббежала себя глазами. Ну точно! Так и есть! В моих сведенных судорогой ручечках была намертво зажата рукоятка ксероновского меча. Его лезвие противно скребло каменный пол, озвучивая каждое мое несмелое движение....
Усилием воли я попыталась разжать ладони. Нет. Ничего. Я даже потрясла ими. Никакой реакции! Абсолютно! Словно я и не пытаюсь отпустить эту штуку. М-да...
Не в силах придумать, чем бы еще разжать онемевшие пальцы, я уже было решилась ползти так, только лезвие чуть приподнять, когда бывший Ксеронос вновь привлек мое внимание...
Ну, как привлек? Скорее даже, буквально приковал к себе...
Из туманного кокона с резким, противным звуком, выделилось что-то, больше всего похожее на неправильный, плохо нарисованный треугольник. Я автоматически зависла в полуприседе со вскинутым мечом, настороженно наблюдая за странно блеклым, обтянутым полупрозрачной кожицей треугольником. Он рассек туман на пополам. Потом по нему пробежали волны дрожи, вызвав у меня рефлекторные спазмы в желудке. И разделился на два больших, полупрозрачных крыла...
Взмах...
Еще один...
И из опавшего наземь тумана, как из кокона - бабочка, вышло.... Понятия не имею, как они ЭТО называют...
- МОНСТР! - вякнул мозг, не в силах издать более - менее приличный звук при виде этой твари. - МОНСТР! Чужие нервно курят в сторонке...
- Да. - согласилась я. - Именно так, на мой скромный взгляд, оно и должно называться!
Крупное, под два метра ростом, скелетообразное, обтянутое полупрозрачной кожицей, (сквозь которую просвечивают все неприятные процессы этого мерзкого на вид, организма) чудовище. Большие, полупрозрачные красные глаза смотрят зло и осмысленно. С худых, оканчивающихся очень внушительного размера когтями, конечностей, еще капает мерзкого вида слизь, когда-то бывшая человеческой плотью....
Безгубый рот, полный острых, как у акулы, зубов, оскален в разъяренном шипении...
Жуть!
Где мой любимый маньяк? Верните назад, пожалуйста...
Его хоть убить можно было!
- Нравиться? - Ее голос с трудом прорвался сквозь блокаду окутавших меня впечатлений. Как сомнамбула, я тупо перевела взгляд на источник нового звука.
- Нравиться? - Не поняла я.
- Ну да! - Красавица, что парила в полуметре от земли, за спиной этого чудовища, весело мне улыбнулась, словно только что испекла тортик и украсила его кремовыми розочками, и теперь предлагала оценить ее "миленький" труд.... У меня просто не было слов. Больше всего сейчас мне хотелось закрыть глаза руками и завизжать. И так визжать минут пятнадцать, пока будут силы... Не столько даже от ужаса. Просто, чтобы снять напряжение и показать ей, насколько меня бесит ее "чувство юмора"!
- Что это? - Мой голос звучал хрипло и звук с трудом проходил через напрягшееся горло. Мне даже показалось, что он просто не желает выходить наружу, где столько страшного и непонятного.
- Как что? - Удивилась Мара, - конечно же, Гонец Смерти! Ты разве не помнишь? Один такой тебя чуть-чуть не сожрал?
- А? - Я уже говорила, что у меня просто нет слов на эту богиню? А на ее чувство юмора? - Зачем ты его создала?
- Как зачем? Для наказания! - Она фыркнула на мою непонятливость.
- Чьего наказания? - Решилась уточнить я на "всякий пожарный".
- Его, конечно же, ты меня пока еще не разозлила. - пояснила Всеблагая специально для несчастных, пребывающих в ступоре.
- Да? - Я почему-то совсем не испытала облегчения. Ну, то есть ни малейшего! Быть может потому, что при этих ее словах, тварь, до этого послушно висевшая в воздухе, и лишь шипевшая на меня, дернулась, как от удара, и бросилась на меня?
- Закрой глаза! - Взмолился мозг, глядя, как увеличиваются, приближаясь, налитые кровью глаза.... И острые зубы...
И когти длинной с мой палец каждый....
- Назад! - Окрик богини был резким. Слишком резким для человеческого слуха. Звук просто выключили. Я чувствовала сильную боль в ушах. От нее из глаз текли слезы, мешая смотреть, как, словно пойманного арканом силы, Мара Прекрасноокая оттаскивает от меня свое новоприобретенное чудовище....
Я не слышала ни звука из тех, что монстр издавал, пока она открывала светящийся портал, и взашей выталкивала сопротивляющегося Ксероноса в Мир Смерти - Сады Мары. Там (как потом мне объяснили) ему предстоит пробыть не меньше трех - пяти тысячелетий, отрабатывать грехи, а там видно будет....
Как масть ляжет...
Я не слышала ничего, пока прекрасный лик не приблизился к самым моим глазам, а на уши не легли легкие, чуть прохладные руки.
-- Так лучше? - Я кивнула, смаргивая слезы. - Извини, перестаралась чуток. - Она улыбнулась не то, что бы виновато, просто признавая это, как факт. Не более....
- Бывает. - Вздохнула я. Ее руки коснулись грифона, на бок которого я опиралась спиной. Волну жара я очень четко почувствовала в холодном воздухе. Тело за мной вздрогнуло и стало подниматься.
- Ну, вот и все. - Улыбнулась нам божество. - На этом, будем считать все законченным. - Она перевела на меня сияющий взгляд. - Собирайся, я отправлю тебя домой....
- Что ? - Мой голос, полный неверия, завис, словно дымка, в воздухе. За спиной напрягся Стефан.
- Собирайся. - повторила Мара. - Я верну тебя в твой мир...
- Нет... - прошептала я, - нет!
- Да! - Посерьезнело божество. - Это неизбежно. Ты должна уйти!
Вот тебе и здрасте....
Глаза вновь наполнились слезами....
+ + +
Этот древний город оказался очень красив на восходе солнца. Мне сказали, что летом, когда утренний солнечный свет окрашивает белые дома и башни в розоватый цвет, он и вовсе неотразим, напоенный аромат цветущих роз... Я поверила на слова. Летом меня уже здесь не будет. Собственно, я ухожу завтра. В полночь. Их божественность, Мара Прекрасноликая, (после долгих криков и рычания со стороны ее любимого и дорогого правнука), дала нам сутки на то, чтобы попрощаться...
Вот как бывает.... Большинство таких вот путешественников по мирам, стремятся домой, только что жилы не рвут. И помощи ищут, и целые страны завоевывают, и тысячи подвигов совершают, только ради одной, великой, почти святой цели - найти свой мир и вернуться в него...
А я вот, наоборот, хотела бы остаться...
Да, я конечно же, очень люблю и родителей, и сестер, и подружек... Но все потерять, никогда больше не видеть Стефана... Разве может с этим что-то сравниться? Знаю, что многие скажут, любовь приходит и уходит, а родные и близкие - это навсегда.... Да. Я согласна... Вот только он мне такой родной, настолько близкий... Что и словами не передать...
Сердце сжималось от боли и безнадежности.... Лучше бы меня вампиры съели, честное слово! Стефан, перекинувшийся еще в башне, при разговоре с прародительницей, осознав, что мой отъезд - это лишь вопрос времени, вцепился в меня обеими руками, прижал к себе и не отпускал.
Вот и сейчас мы сидели на широком подоконнике бывшего королевского дворца, в очередной княжеской спальне, крепко прижавшись друг к другу, и смотрели на восход. Внутри было какое-то странное отупение и пустота. Словно сил осталось лишь на то, чтобы дышать, да прижиматься к нему, впитывая его тепло, стремясь запомнить каждый миг, все ощущения, каждую, даже самую маленькую детальку, и с ужасающей ясностью понимая - не запомнить....
Время возьмет свое, и однажды я перестану видеть перед глазами его лицо... Чувствовать во сне его губы и руки... Слишком мало мы были вместе. Каких-то две недели...
По словам Мары, этот мир отторгал меня, и у нас есть сутки на то, чтобы проститься. Или она отправит меня аккуратно, через телепорт, по ощущениям - как сквозь дверь пройти... Или этот мир "выплюнет" меня в следующие два-три дня.... И при этом, она не может гарантировать куда, и насколько сохранной останется моя физическая оболочка... Мне пришлось самой согласиться уйти...