Кстати, одежку мою она не выбросила. Я нашел ее на заднем дворе, куда ее повесили сушиться. Рубашка была целая, только какое-то пятно на ней было, как раз в том месте, куда пули ударили.
Я забрал вещи к себе в комнату и долго рассматривал. И совершенно случайно обнаружил, что над блеклыми разводами витают едва заметные искорки.
Остатки магии!
Мысленно выдав себе затрещину, я начал подробно вспоминать, что произошло на дороге.
Степан ударил кнутом два раза. Один пришелся на рюкзак, второй по руке. Я задрал рукав и посмотрел на кожу — чистая. Только волос нет, будто побрили.
Что это значит?
И тут до меня дошло. Отсутствие следов от пуль, сгоревший кнут и черные вихри.
Магия защитила меня! Форестайн использовал мое тело, чтобы использовать свою силу. Поэтому я жив!
Вот только огонь, он-то откуда? У старика не должно было быть такой способности. Единственный маг огня, с которым я пересекался, был призрак Евгения, дядьки Санька.
Я сразу вспомнил, как горело мое нутро в момент, когда я отпустил его. Неужели его магия передалась мне?
Это что же получается? Это и есть обещанная призраками сила?
У меня аж горло перехватило от осознания. Собственная душа забилась в груди дробным стуком, едва не выпрыгивая.
Значит, не я становлюсь сильнее, а они меня наделяют своими способностями? И именно поэтому камень Еремея так отреагировал на мою кровь. Все правильно!
Я закружил по комнате, смотря на свои ладони и пытаясь вызвать крохотный язычок пламени. Потом подумал, вытащил из шкафа свечку, поставил ее на стол, а сам сел напротив. И задышал, как учили.
Первые искорки затеплились уже на третьем повторе упражнения. По телу прокатилась волна жара, я даже вспотел, пока смотрел на торчащие белые нитки. Периодически накатывала дурнота, но я быстро с ней справлялся.
На седьмой фитиль затрещал, и свеча загорелась.
— Получилось! — заорал я, подпрыгнув со стула. — Я маг! Маг!
Перед глазами начала стремительно разворачиваться головокружительная карьера сильнейшего мага. Как я движением руки заставляю реки течь вспять, озеленяю пустыни и растапливаю снега.
Аж голова закружилась.
Меня сейчас даже не смущала боль, которую я испытываю, когда душа делиться со мной силой.
Надо отпустить как можно больше призраков! Значит, пора на Изнанку, раз здесь не упокоенных не осталось.
И едва подумал про черные скалы, как меня окатило холодом. Она все еще недоступна мне. Придется искать души здесь. А значит, одной Васильевкой дело не ограничится.
Податься в столицу? Туда мне сейчас тоже нельзя. Перед таким визитом в отчий дом нужно хорошо подготовиться.
Я сделал еще два круга по комнате и вдруг задумался. Да, Форестайн меня защитил от пуль, вот только поможет ли он мне в следующий раз? Как мне это понять, если я его даже не вижу?
Я машинально огляделся, пытаясь в солнечных лучах заметить темные завихрения, но тщетно.
Еремей сказал, что нужно подождать. Тело само восстановится, и магия вернется. Очень хочется ему верить. А Санек ему только поддакивал.
Но я все равно не оставлял попыток, упорно продолжая дышать и вспоминать Изнанку. В какой-то момент я понял, о какой красоте говорила Грета. Меня тянуло к черным скалам, и каждый новый день без них казался тусклым.
Закрывая глаза, я думал лишь о том, чтобы увидеть алый туман и графитовое небо.
Мои мучения заметила бабка. Она подошла ко мне и вручила один из камней, что лежали на чердаке.
— Возьми. Тебе это поможет, — мягко сказала она, сжимая мои пальцы. — Ты слишком быстро растешь в своих умениях, а это, — она кивнула на кусок янтаря, — поможет тебе сгладить эти скачки.
От неровной поверхности по коже разливалось приятное тепло. Я сел на диван и прикрыл глаза, сосредоточившись на ощущениях.
Сквозь темноту под веками я вдруг увидел пульсирующее сияние. Оно перекинулось на руку и медленно поползло по ней.
Это не было страшно, скорее даже щекотно.
— А теперь дыши и расслабься, — услышал я голос Анфисы. — Скоро станет полегче.
Минуты текли, желтый свет перекинулся на грудь и живот, на мгновение остановился, а потом ярко вспыхнул и быстро заскользил по ногам.
И ровно в тот момент, когда вся моя кожа стала светиться ровным цветом янтаря, я почувствовал облегчение. Даже плечи расправились.
Не выпуская камень из рук, я открыл глаза. И увидел на лице бабки улыбку.
— Как? Помогло?
— Да, — выдохнул я. — Но почему?
— Чтобы оказаться у тебя в руках, этот кусок прошел через многое. Он собирал в себе силу и теперь отдал ее тебе.
— Тогда почему я сразу не видел в нем магии? Когда мы сидели с тобой на чердаке.
— Так, я же его в руке держала, а мне он уже не нужен. Именно из-за этого у многих магов есть особые вещи, прикасаясь к которым он возвращает себе гармонию в душу.
Я сразу же вспомнил расческу в руках Греты.
— Это же может быть любой камень?
— Не только камень, но и дерево, горсть земли или даже бутылка с водой. Каждому свое.
— А как я узнаю, что именно мне подходит?
— Обычно это можно узнать на инициации, но поскольку ты ее с треском провалил, ищи сам.
Сначала я хотел разозлиться на ее слова, но быстро понял, что она и не думала обижать меня. Против этой правды мне нечего было ответить.
— Буду искать, — кивнул я. — А что еще есть? Усилители, к примеру?
— Это уже из разряда артефактов. Они сделаны руками магов для магов. Такие штуки хранят на самом дне сундука в личных сокровищницах. Тебе бы в столицу, походить по рынкам.
— А как узнать ту самую вещь?
— О, ты сразу поймешь, — рассмеялась она. — Это как с девушкой. Одного взгляда хватит, чтобы понять, что это твоя единственная.
— От твоих слов легче и понятнее не стало! — возмутился я.
— Какие твои годы, — покачала головой бабка. — А теперь вставай, хватит разлеживаться. Дел по дому еще много.
Я нехотя отдал ей кусок янтаря и поднялся. Да, что-то мне подсказывало, что впереди мне предстоит долгий путь и сразу обрести могущество, отпуская души, у меня не получится.
Едва только я поднялся, мне вручили метлу и наказали убраться. Я смотрел на нее и думал о том, что сколь сильным магом бы я не стал, бабка Анфиса всегда вернет меня с небес на землю.
Сейчас это вызвало у меня только улыбку. Даже привычного раздражения не было.
Активно работая метлой, я начал напевать песню. Сам не понял, откуда слова на ум пришли.
— Из глубин скалистых гор рвется ветер на просторы…
— … на равнины и поля гонит тучи, чтобы поливать поля…
Я резко обернулся, чтобы посмотреть в глаза певцу, который стоял у меня за спиной.
— Ты⁈
Глава 16
— Снести тут все! Я должен найти артефакт! — вопил Селиванов, глядя на обалдевших рабочих. — Чтобы камня на камне не осталось! Он должен принадлежать мне.
— Но Сергей Сергеевич, — робко возразил ему юрист, стоящий позади него. — Мы не знаем, как выглядит эта вещь, и можем нечаянно уничтожить.
— Так работайте аккуратнее!
Граф стоял посреди двора и смотрел на собравшихся. По его заданию уже четыре дня люди тщательно обыскивали имение Васильева, но ничего так и не нашли. Ни единой заметки, ни намека на то, что в доме или его окрестностях есть что-то похожее на древний артефакт, дающий силу роду Васильевых. Рабочие не представляли, что вообще нужно искать.
Но это не мешало желанию Селиванова снести здесь все до основания.
— Он должен быть тут, — сквозь зубы процедил граф.
— Даже если он тут, с чего вы взяли, что он ответит вам? — этот вопрос задал все тот же юрист.
Молодой барон, работающий на Селиванова всего полгода, всегда отличался, задавая неприятные вопросы. И если в обычное время, это нравилось Сергею Сергеевичу, то сегодня его терпению пришел конец.
— Вы думаете, я недостоин? — с ледяным спокойствием спросил граф, глядя юристу в глаза.
— Я этого не говорил, — не дрогнув, ответил барон. — Семейные реликвии славятся вредным характером. В вас должна быть хоть капля крови этого рода, чтобы вы могли им воспользоваться.
Селиванов ответил не сразу. Он сделал шаг к подчиненному и молча всадил тому кинжал под ребра.
— Вы не должны сомневаться в моих решениях. Если я его ищу, значит, я знаю, что делаю.
Глаза юриста распахнулись от боли, и он начал оседать на землю.
— Уберите это, — граф вытащил белоснежный платок и протер им лезвие. — И наймите нового. Еще раз говорю, артефакт нужно найти. Работайте осторожно. Все необычные находки приносите мне.
— Сергей Сергеевич! К вам гости! — в сторону графа бежал его помощник. — Это младший брат Васильева, Валерий Семенович.
В следующую секунду он заметил лежащего юриста и кровавое пятно у него на рубашке. Помощник сильно побледнел, запнулся, отшагнул и торопливо добавил.
— Я скажу, что вы заняты, ваше сиятельство.
— Нет, я его приму. Где еще сохранилась мебель? — брезгливо отпихнув труп ногой, спросил граф.
— В малой гостиной на первом этаже.
— Веди его туда.
— Будет исполнено.
Сергей Сергеевич неторопливо прошел через двор, свернул на заднюю лестницу и, обойдя коробки с книгами, вошел в малую гостиную.
— Ваше сиятельство, не ожидал вас увидеть. Что вам нужно? — с кислым лицом спросил Селиванов.
Перед ним стоял высокий мужчина в щегольском наряде. А еще тонкими усиками, придающие ему вид опереточного злодея. Хотя это совершенно не вязалось с его мягким характером.
— Что вам здесь нужно? — это было сказано таким тоном, что Селиванов удивленно дернул бровями. — Это дом моей семьи. И его часть принадлежит мне на законных основаниях.
— С прискорбием вынужден сообщить, что это уже давно собственность моей семьи. Разве вам брат не показывал документы?
— Это все наглая ложь. Вы не имеете права!
— Все же порой удивительно, как похожи братья, — обронил Селиванов, стряхнув с кресла невидимую пылинку и царственно опускаясь в него. — Как вы знаете, ваш предок был крайне увлечен азартными играми. Он заложил этот дом нашей семье, а выкупить уже не смог. Так что, по закону, это теперь все мое. Все. Мое.