— Я же говорила, — без тени сочувствия произнесла Грета. — Игорь, в добрый путь, служивый.
Призрак ей не ответил, потому что уже исчез.
— Почему же так плохо-то? — прохрипел я поднимаясь. — И почему так только здесь?
— А что, в прошлый раз такого не было? Марьяна-то исчезла, я видела.
— В том-то и дело, когда она ушла, я нормально это пережил. Наверное, на Изнанке ближе к душе и поэтому ярче ощущения.
— Давай, иди уже обратно, смотреть уже тошно на твою зеленую физиономию.
Я кивнул и прикрыл глаза, возвращаясь в свою спальню. Вот теперь точно пора отправляться в путь.
Дорога до столицы заняла не так много времени, как я думал. Вроде когда меня везли в Васильевку, мне казалось, что прошло больше пару суток, а тут за одни добрался.
Сам город не сильно меня поразил, ведь я его еще помнил. Да и прошло всего два года.
Накинув капюшон на голову, я поймал коляску и прокатился мимо отцовского дома.
И увидел грандиозные руины. От дома практически ничего не осталось: стены, крыша, пустые глазницы окон и груды мусора.
От такого меня взяла лютая злость. Вот как так можно обращаться с чужим имуществом⁈ Но сразу одернул себя. Это уже все чужое, Селивановское. Если этот леший не соврал про документы.
С одной стороны, я верил в историю, что какой-то там прадед мог проиграть собственность в карты, но не верил, что все так просто.
Отпустив возницу, я прогулялся вдоль забора. Везде стояла охрана, и просто так проникнуть внутрь у меня сейчас не получится. Нужно дождаться ночи. Но у меня, как и у любого другого ребенка, есть заветное место, через которое я свободно проберусь на задний двор.
Вокруг все дышало беспросветной грустью, мрачной и тяжелой. Мне было жалко этот некогда красивый дом, ставший невольным предметом спора двух властных семей.
Да еще и сердце защемило от боли и обиды. Все же гад этот Селиванов! Не он строил, но вот взял и сломал. Придушил бы гада.
Покрутившись еще немного времени, я свернул в ближайшую пекарню, чтобы подкрепиться. Бабкины пирожки кончились еще утром, и живот сводило от голода.
Кое-как запихав в себя не особо вкусную выпечку, я отправился в сторону имения младшего брата отца. Идти пришлось долго, территория здешних владений шибко большие.
Но так или иначе, я все равно оказался у нужной калитки, в которую как раз открывала румяная женщина.
— Доброго дня! — сказал я ей. — Вы не подскажете, Валерий Семенович дома?
— Ой! — она аж подскочила, — вы меня напугали. Нет, его сиятельства нет. А у вас какой вопрос?
— Да вот, получил письмо от отца, что нужно проведать его племянника здесь. А когда он будет?
— Вы знаете, — она огляделась по сторонам, — Валерий Семенович пропал. Уехал два дня назад и до сих пор не вернулся. Домашние стараются об этом не говорить, но, кажется, его похитили.
— Какой кошмар! Надеюсь, все сложится благополучно, и он вернется.
— Уж не знаю, супруга его Олеся Михайловна уже все глаза выплакала.
— Тогда, думаю, не нужно мне заходить, в такой-то момент.
— Это точно. Хорошего вам дня! — она махнула рукой и пошла в сторону рынка.
А я задумался. Если он не появлялся на Изнанке, значит, еще жив. Но тогда, где он? В этот момент я вспомнил гнетущую атмосферу, когда смотрел на дом отца.
Неужели это была не грусть, а ощущение чей-то будущей смерти? Нужно все проверить.
Пришлось снова ловить коляску и ехать обратно.
На этот раз я прислушивался к себе внимательнее. Шел вдоль забора и медленно дышал, стараясь уловить грань между двумя мирами.
Вокруг давно уже стемнело и зажглись редкие фонари. Моя фигура с капюшоном смотрелась странно, но что поделать?
Мне повезло на второй раз. Свернув на соседнюю улицу, я четко ощутил мрачный зов смерти. Кому-то было очень плохо.
С моего места я мог увидеть только кусок стены и заколоченное окно. И тут темнота сыграла мне на руку: среди досок я увидел тонкие лучики света.
Это было единственный освещенный угол во всем доме. Значит, там кого-то держат, и вряд ли кормят плюшками. Неужели там брат отца?
Я отлично помню, что смерть близкого человека ощущается сильнее. Возможно, именно поэтому я смог почувствовать страдания Валерия Семеновича.
Нужно его спасать!
Я прокрался до заветной дырки между прутьями и обрадовался, что забор так и не поменяли. Правда, возникла другая проблема. Здесь я лазил, когда мне было всего пятнадцать, а сейчас я стал крупнее.
С минуту подумав, я все же решил перелезть через ограду. Мне активно помогал Вениамин, который продолжал неотступно следовать за мной. Он поднял вокруг темные вихри и, как я понял, скрыл меня от случайного взгляда.
Оказавшись во внутреннем дворе, я припал к земле и прислушался. Но ни единого звука не услышал.
На всякий случай я попросил призрака проверить весь путь до дома. Через секунды две он ответил мне, что живые стоят у главного входа. А в той комнате, которая меня интересует, находятся три человека. Двое спят, один смотрит на дверь.
«Придется штурмовать. Вот только как это сделать, чтобы они не умерли?» — подумал я.
Единственное, что мне пришло в голову — это поджечь на другой стороне груду мусора. Всего лишь нужно отправить туда огненный шарик.
Так, я и поступил, правда, силу не рассчитал. Куча с остатками старой мебели вспыхнула так ярко, что на мгновение стало светло. Столб пламени поднялся к небу.
Кажется, я переборщил с заклинанием. В ответ на эту мысль Вениамин тихо засмеялся.
Через полминуты резко хлопнула дверь и раздались громкие выкрики. Охрана испугалась, что огонь может перекинуться на другой мусор и сам дом. Я наблюдал за ними, укрывшись в тени разбитого шкафа. Кстати, я даже узнал его. В нем хранились конфеты, которые я периодически таскал.
Дождавшись, когда возле нужной двери не останется охраны, я осторожно пробрался ближе и заглянул в щель между досками.
Внутри на куске матраса лежал молодой человек. На его лице были многочисленные следы от ударов, одежда порвана, а руки вывернуты и связаны за спиной.
— Валерий Семенович, — тихо позвал я. — Вы живы?
Дурацкий вопрос, понимаю, но я должен был убедиться.
Васильев вздрогнул и медленно поднял голову.
— Вы кто? — шепеляво спросил он.
— Племянник ваш. Вы идти можете? Я вас выведу.
— Уходи. Они тебя поймают и будешь сидеть рядом, — отозвался он.
— Пусть попробуют, — скривился я, оглянувшись на разгорающийся пожар.
Затем нырнул к двери и вошел. Если я правильно помню, то это помещение было комнатой дворецкого. Только у него был отдельный вход.
— На мне антимагические наручники, — зло прошипел Васильев. — Никак не могу с ними использовать силу.
— Ничего, справимся, вы главное, встаньте, — ответил я и глянул в темный угол, где стоял стул. — Вениамин, прикроешь?
Черные вихри одобрительно колыхнулись.
— Ты не один? Почему я никого не вижу?
— И не увидите. Доверьтесь мне. Ваша смерть мне не нужна.
Кое-как подняв Валерия, мы вышли на улицу.
— Пожар! — выдохнул он, глядя на высокий огонь. — Так вот почему охрана ушла.
— Да, пришлось пойти на крайние меры. Давайте быстрее, нам нужно быстрее убраться отсюда.
Васильев слабо кивнул и, опершись на меня, сделал несколько неуверенных шагов.
Мы преодолели три ступеньки и вошли в густую тень от кустов сирени.
— Вы как? — спросил я, слушая тяжелое дыхание Валерия.
— Бывало и хуже. Но хотелось бы лучше.
— Тогда подъем.
— Сможешь наручники снять?
— Не уверен, если они антимагические, то смысл в них вливать силу? — нахмурился я и тут же услышал:
— Если не напрямую на них воздействовать, то может получиться, — Вениамин появился рядом.
— Хорошая идея, — кивнул я.
— Какая идея? С кем ты говоришь? — испуганно спросил Валерий.
— Слушайте, ваше сиятельство, не мешайте вас спасать!
Я поискал какой-нибудь предмет, который может мне помочь освободить узнику руки. На глаза попалась кочерга, торчащая из скамейки.
— Подойдет! — обрадовался я.
Приложив кончик к звеньям цепи, я нагрел ее до белого цвета и с удовольствием смотрел, как она расплавляет металл.
Через минуту Валерий смог размять руки.
— Остальное снимем потом, — сказал я. — А теперь ходу, ходу!
Валерий немного приободрился и самостоятельно поднялся на ноги. Но мы все равно очень медленно передвигались по двору, все время опасаясь, что охрана пойдет проверять комнату и обнаружит побег Васильева.
Дойдя до забора, мы остановились. Мне пришлось снова призывать силу и расплавлять прутья, так как перелезть через верх у избитого Валерия не получилось бы.
Все заняло считаные минуты.
Оказавшись на улице, я отдал Васильеву свой плащ, благо мы были почти одного роста, чтобы он прикрыл наручники и следы побоев. А дальше уже вышли на соседний проспект, поймали коляску и отправились до бабкиной подруги.
Валерий долго меня рассматривал в свете фонарей.
— Так ты Виктор, правильно? — спросил он.
— Да, все верно.
— Я думал, ты в Васильевке живешь, и что у тебя нет магии. А тут огнем швыряешься, разговариваешь с кем-то невидимым.
— Что поделать? Захочешь жить — не так раскорячишься. Вы мне лучше скажите, почему вас Селиванов пленил.
— Это просто. Он посчитал, что я знаю про некий артефакт, который дает нам, Васильевым, силу.
— Браслет, что ли?
— Ты знаешь о нем? Я уйму времени потратил, чтобы найти хоть какое-то упоминание о родовом артефакте, — слова Валерию давались с трудом, он отчаянно пытался говорить правильно, но выбитый зуб придавал речи характерный и очень забавный присвист.
— Я только сегодня узнал всю историю от Виктора Семеновича.
— Так, он же умер! — в глазах Васильева отразился страх.
— Вы не бойтесь, я просто разговариваю с призраками. Такой вот дар достался.
— А огонь?
— А что огонь? Бонус, приятный сюрприз и заслуженная награда за работу. Мы с вами это можем потом обсудить. Сейчас важнее другое. Что вы сказали Селиванову?