— И бабка тоже, — кивнул я. — Она сама поняла, когда я примчался к Михалычу.
— Почуял?
— Да.
— Тогда пойдем, — Еремей глянул на Санька. — Прости, с собой не зову.
— Ничего страшного, — он попятился, — я тут Виктора подожду, я не тороплюсь.
Я хлопнул друга по плечу и пошел вслед за Еремеем.
— Что вы смогли узнать? — спросил я, когда мы зашли в его дом.
— Не так много, но в твоем случае, это лучше, чем совсем ничего, — Еремей скинул плащ и повесил его на вешалку. — Дар у тебя редкий. О нем предпочитают не рассказывать направо и налево, но кое-что мне удалось выяснить.
Он вытащил из внутреннего кармана стопку писем и положил их перед собой. Я с любопытством уставился на них, но Еремей не спешил передавать их мне.
— Значит так, Виктор. В тебе все же проснулась магия. Прими мои поздравления.
Я с подозрением посмотрел на его мрачное лицо.
— Тебе предстоит непростая задача: когда души узнают, что у них теперь есть проводник, они от тебя не отстанут.
— Бабка сказала, что если я буду выполнять их просьбы, то только сильнее привяжусь к Изнанке.
— Да, она права. Но это не значит, то ты должен стать их рабом. Каждая выполненная просьба может принести тебе благо. Ты же знаешь, что такое душа? Это слепок личности. И чем эта самая личность была сильнее, тем ярче ее посмертие.
— То есть, к примеру, если умер могущественный маг, то его призрак?.. — я вопросительно посмотрел на Еремея.
— Будет ли он обладать силой? Возможно. Как ты понимаешь, эту теорию так просто не проверить. Кстати, сам и изучи этот вопрос, — он улыбнулся. — Станешь известным ученым.
— Это очень интересно, но у меня к научным исследованиям душа не лежит.
— Как знаешь, — пожал плечами Еремей. — В любом случае скоро ты все равно свяжешь с душами свою жизнь.
— Почему скоро?
— Как только впервые окажешься на Изнанке, о тебе станет известно. Твой дар души за версту учуют. Кстати, как ты про Сергея Михайловича узнал?
— Про Михалыча? — не сразу сообразил я. — Так, меня среди ночи что-то разбудило и прямо тянуло к его дому. А что так всегда будет?
— Нет, только если человек тебе был близок. Скажи мне…
— Я его не видел, — быстро ответил я, понимая, что хочет спросить Еремей. — Ушел.
— Это хорошо. А еще видел кого-нибудь?
Я на мгновение задумался, а потом выложил ему про женщину в красном платке.
— Ольга Игнатьевна до сих пор не успокоилась? — Еремей снял очки и начал их протирать. — Странно. При случае узнай, что ее держит здесь.
— Да как я это сделаю? — внутри начало клубиться раздражение.
Что я ему, почтовая связь на тот свет, что ли⁈
— Вспомнишь.
«Вспомнишь!» — зло подумал я, и перед глазами встала вереница призраков, которые шептали мне это слово.
Я резко поднялся, едва не опрокинув стул.
— Да что вы заладили! Вспомни! Да ничего я не помню!
— Постой-ка, «заладили»? Они уже говорили с тобой? — в глазах Еремея сверкнули искры любопытства. — Расскажи, как это случилось.
С трудом взяв себя в руки, я начал говорить. Про его камень, про вспышку света и про то, как очутился на Изнанке.
— Прямо руками развеял призрака? Как интересно, — он задумчиво начал листать свою книгу. — И ведь ты никуда не пропадал отсюда. Я наблюдал за тобой все время.
— Значит, я там оказался не взаправду?
— С чего ты решил? Нет, — он качнул головой. — Это означает, что они знают о тебе и зовут.
— А оберег? — я вытянул руку. — Он от них не защищает?
— Они в тебя попасть не могут, а вот тебя перетащить на Изнанку, как видишь, умудрились.
— Так что я должен вспомнить? — угрюмо спросил я.
— Бывало у тебя такое, когда ты не можешь найти какую-то вещь, а потом в голове будто лампочка вспыхивает, и сразу нужное на глаза попадается? Тут то же самое. Твое сознание открыто для Изнанки. Ты можешь получать оттуда сведения.
— Вот, значит, как…
Я опустился на стул и коснулся красной нитки, пытаясь понять, что мне делать дальше. Разум отказывался верить в то, что со мной происходит, но где-то в глубине души, я был рад. Я маг!
Да, пусть с оговорками, да, пусть не такой могущественный, как я мечтал. Но все впереди.
— Еремей, скажи, когда мое сознание было на Изнанке, то они мне обещали дать мне силу. Об этом что-то можешь сказать?
— Здесь ничем помочь не могу. По моим сведениям, — он ткнул пальцем в стопку писем, — такие маги, как ты, не достигали вершин и не становились архимагами. Они в основном помогали душам обрести покой. А чтобы не помереть с голоду, они искали тех, кто закапывал клад. Вполне взаимовыгодное сотрудничество.
Я рассеянно кивнул.
Итак, что у меня есть в сухом остатке? Связь с Изнанкой мира, вечные просьбы призраков, предчувствие чужой смерти.
Из плюсов пока я видел только обещание силы и сомнительное богатство.
Что ж, придется работать с тем, что есть.
— Совсем забыл спросить, — я взлохматил волосы, — а что с того, что я развеял души голыми руками? У меня тогда кожа волдырями пошла.
— Но когда ты у меня сидел, твои ладони были чистыми.
— И что это значит?
— Думаю, со временем ты это узнаешь, — скупо улыбнулся Еремей и резко захлопнул книгу.
— Почему эту магию бабка назвала «проклятой»?
— Потому она близка к смерти, а это очень пугает людей. Ты, считай, теперь накрепко с ней связан. Тебя будут бояться, — Еремей снял очки и потер лицо. — Иди уже, я очень устал.
— И последний вопрос. Как мне вернуться с Изнанки, если я опять там окажусь?
— Ты сам должен найти путь домой.
Я застыл от его слов, не сразу сообразив, что он сказал. Но затем развернулся на пятках и вышел под серое небо. Дождь сразу же щедро насыпал мне за воротник холодной воды.
Встряхнувшись и запахнув плотнее куртку, я побрел в сторону дома. Каждое мгновение мне казалось, что я вот-вот почувствую чью-то смерть, но ощущал лишь капли воды на лице и ледяной ветер.
Так, погруженный в собственные мысли, я вдруг понял, что оказался возле столба с названием нашей деревни.
Как я сюда попал? Я же шел все время прямо, никуда не сворачивая.
Вместо ответа на мой немой вопрос я снова увидел легкую тень.
— Ольга Игнатьевна? — зачем-то вслух спросил я.
— … ох, мать-перемать! — раздалось в тишине.
— Ольга Игнатьевна! Что вас здесь держит?
— … ох, мать-перемать!
— Других фраз, как я понимаю, ты не знаешь? Как сказал Еремей? Как лампочка в голове?
Я подошел к тому месту, где призрак Ольги Игнатьевны пропадает. Мне отчего-то мерещился ее красный платок, а может быть, это была кровь на белом снегу?
Прикрыв глаза, я сосредоточился и постарался вспомнить. Перед внутренним взором медленно проступали очертания черных скал, деревьев и уже знакомая вереница полупрозрачных образов.
Среди них я постарался найти неизвестную мне Ольгу. Которая из всех — нужная мне душа?
Не успел толком ничего рассмотреть, как вдруг стало тяжело дышать. На грудь опустилась каменная плита, выдавив последний кислород из легких. Внутренности сковало льдом, а вслед за этим ударила гвоздем в висок острая боль.
«Платок мой, платочек! Забыла его Вере вернуть! А это же ее любимый! Верни! Верни!» — свистящий шепот наждачкой прошелся по нервам.
— Ох, мать-перемать! — прохрипел я.
Ноги не выдержали, я упал на колени, а перед глазами вспыхнула яркая картинка.
Глава 4
— Что он себе позволяет⁈ В моем собственном доме! По какому праву, я тебя спрашиваю⁈ — шипел граф Васильев, сверкая глазами.
Перед ним стоял семейный юрист, который то бледнел, то краснел, успевая только разводить руками.
— Виктор Семенович, они принесли с собой целую папку… — растерянно бормотал Игорь Львович, вытирая вспотевший лоб влажным платком. — Я ничего не могу с этим сделать! Все документы один к одному…
— Как это ничего не можешь сделать⁈ — граф с трудом сдерживался, чтобы не кричать во весь голос. — Инициируй дополнительную проверку! Ясно же, что документы — это подделка! Эти сволочи не могут претендовать на нашу родовую землю! Кто они, вообще, такие⁈
— Виктор Семенович, всеми святыми прошу, успокойтесь. Вам нельзя так нервничать.
— Ты, что, в доктора заделался? — глаза графа начали наливаться кровью. — Это мой дом! Уже не один век!
— Согласно документам, земля под поместьем была продана еще до того, как его построили.
— Ты сам себя слышишь? Это же бред. Ни один суд не примет этих документов.
— К сожалению, заочное решение уже есть, — Игорь Львович отступил и протянул графу сложенный вчетверо лист бумаги. — Вот, все подписи, даты, фамилии. Я все проверил.
— Проверил? — Виктор Семенович внимательно посмотрел на юриста. — А может, ты с ними заодно? Вам только одно нужно! Выкопать все ценное, что когда-то зарыл мой прадед.
— Что вы! Конечно же, нет! Я полностью на вашей стороне! И ни о каких кладах не слышал даже!
— Тогда почему ты это допустил⁈
Игорь Львович не успел ответить, как двойные двери дрогнули и распахнулись. В кабинет зашел дворецкий и объявил:
— Его сиятельство, граф Селиванов Сергей Сергеевич.
Виктор Семенович часто задышал, пытаясь унять гулко стучащее сердце, и впился взглядом в гостя.
Сергей Сергеевич был худым, невысоким мужчиной, с неприятным лицом и сильными залысинами. Он мельком глянул на графа и скривился, словно увидел надоедливое насекомое.
За ним следом вошли еще три человека. Судя по одинаковым черным костюмам, сшитых явно в одном недорогом ателье, пресным лицам и зализанным волосам — конторские крысы юридической фирмы «Селиванов и сыновья».
— Хм… — Сергей Сергеевич осмотрелся и пожевал губами. — Здесь нужно все поменять. Тут я сделаю оранжерею. Да, окна выходят на юг, дополнительное отопление. Да-да, именно так.
Зашуршали три ручки, вносящие в одинаковые блокноты пометки.
— Ваше сиятельство, не ожидал вас тут увидеть, — тщательно скрывая презрение, произнес Виктор Сергеевич.