Мне часто приходится прибегать к такой технике мышления на работе, ведь иногда я паршиво себя чувствую из-за месячных, запора или ссоры с Джесси. Никто не хочет, чтобы я вещала на такие темы, поэтому я делаю вид, что все хорошо, пока и правда не начинаю чувствовать себя лучше по указанным пунктам. Мы можем пользоваться этим коротким путем в вопросах веры. Возможно, бывший возлюбленный сделал нам больно, и кажется, что теперь мы не сможем никому доверять. Но если просто включиться в дело и больше общаться с людьми, то шаг за шагом мы возродим уверенность. Если нас уволили, и мы слабо верим в лучшее будущее, возможно, нам стоит взять дело в свои руки и начать действовать, а ментальная составляющая пусть подтянется позже. Временами нужно обходить Болтовню, запуская процессы прямо-таки физически. Мыслительные конструкции постепенно поменяются, если просто начать что-то ДЕЛАТЬ.
Может быть, эта старая фраза уже всем приелась, но за долгие годы использования я поняла, что она очень помогает, когда нужно что-то начать. Так что: «На старт! Внимание! ПРИТВОРЯЕМСЯ!»
Отпустить
Есть еще один вариант – ОТПУСТИТЬ ситуацию.
Ох, терпеть не могу, когда кто-то (например, Джесси) советует мне это сделать!
– САМ отпускай, придурок, – обычно отвечаю я.
Мой муж до такой степени мудр, что это раздражает. К тому же он почти всегда оказывается прав. Вы не представляете, как сильно его слова действуют на нервы. Он живое воплощение этой фразы, так что вряд ли я могу его игнорировать.
Я помешана на контроле, так что мне действительно НАДО отпускать ситуацию. Если я не нахожу веры внутри, и Болтовня твердит, что все пойдет прахом, значит, надо пойти другим путем. Перестать цепляться за определенный результат, стереть картинку, как, на мой взгляд, все ДОЛЖНО произойти, и просто остановиться. Это не значит сдаться и поднять белый флаг. Отпустить, довериться без лишнего шума. Просто наблюдать, не зацикливаясь на хеппи-энде, но и не предполагая краха.
Мне это дается труднее всего, потому что я непреклонна. Я, как щенок джек-рассел-терьера, который схватил игрушку и ни за что ее не отдает. Я бываю очень настойчива и не люблю от чего-либо отказываться. Порой я воспринимаю это как провал, позволяю Болтовне захватить мой разум и обзывать меня неудачницей! Хотя на самом деле мне просто надо сменить пластинку и посмотреть, что произойдет.
Отпустить – значит гарантированно сделать шаг по направлению к ТИШИНЕ. Гигантский скачок навстречу принятию того, что любые события – это то, что нужно. Вы отдали себя во власть этого состояния, как только приняли решение. Здесь тихо и все понятно, потому что не звучит Болтовня. Вы доверились исходу и уроку, который получите в результате. Такая молчаливая капитуляция приводит к колоссальному личностному росту. Однако мы, всезнающие существа, можем невероятно сопротивляться этому. Отпускать тяжело.
Иногда понятие доверия оказывается слишком перегруженным. Мы представляем, что все должно закончиться прекрасно, и разочаровываемся, когда происходит не так. Ослабление контроля дает нам возможность довериться и чувствовать стабильность, оставаясь открытыми для любого исхода. Это мой худший кошмар. Я хочу, чтобы итог, который я вообразила, обязательно наступил. Если этого не происходит, я знаю, что тут же появятся негативные мысли, и уверенность в себе будет подорвана. Потому это один из самых важных уроков, которые мне предстоит усвоить.
В моей жизни много моментов, когда я могла бы практиковать отпускание, но я часто их не замечаю. Хотя знаю, что отпустить и довериться будет правильно, я продолжаю настаивать на желаемом результате. Это можно сравнить с попыткой натянуть обувь на два размера меньше. Адреналин зашкаливает, Зазнайка внутри говорит, что мне, конечно, виднее. В итоге восприятие становится ограниченным. В такие моменты лучше всего оглядеться вокруг и постараться поверить, что любое развитие событий оптимально. Возможно, оно окажется благополучным или посредственным, или даже тяжелым. Но это будет НУЖНЫЙ для меня итог, из которого предстоит вынести уроки. Бесит, что часто так и бывает. Сейчас я явно стучу по клавиатуре более ожесточенно, чем обычно, пытаясь бороться с тем, что мне уже известно. Отпустить ситуацию чертовски сложно, но лучшее, что можно сделать, – это довериться жизни, которая происходит.
Привет, Дастин Лэнс Блэк
В марте 2018 я связалась с Дастином Лэнс Блэком, чтобы узнать, не хочет ли он поучаствовать в выпуске моего подкаста Happy Place.
Резюме Лэнса не из коротких. В его лондонской квартире гордо красуется «Оскар» за работу сценариста и режиссера. Своей неустанной, самоотверженной работой он вдохновляет многих, в том числе и меня. В эпизоде подкаста я затронула некоторые моменты биографии Лэнса, но особенно меня заинтриговало то, как ему удалось преодолеть жизненные невзгоды и какое мужество потребовалось, чтобы начать выступать публично. Я не знаю, как у него получилось, но в этом маленьком отрывке, рассказывая о новом опыте родительства, он сумел ненавязчиво излить душу и дать прекрасное представление о смелости и силе. Когда я перечитываю это интервью, то чуть не плачу, потому что от страниц буквально веет энергией и энтузиазмом. Надеюсь, вам понравится так же, как мне.
Ф: Лэнс, в тебе всегда была смелость, и ты умело ей пользовался. Можешь сказать, что стало твоим первым храбрым поступком?
Л: О, как мило с твоей стороны. Вообще-то, я не всегда был смелым. Я рос болезненно стеснительным ребенком. К семи годам я едва ли произнес больше пары слов вне стен дома. Немалых усилий стоило отыскать в себе храбрость. В первый раз я проявил ее спонтанно. Мне было семь, и мы с мамой пошли в магазин за школьной одеждой. Там мы встретили парня, которому, как я теперь могу судить, было лет десять. Он был гораздо крупнее меня. Паренек стал издеваться над моей мамой. Брекеты, костыли, сгорбленная спина и странная походка – все это показалось ему смешным. С двух лет, когда она переболела полиомиелитом, мама была парализована. Кроме того, она страдала от сколиоза, вызванного этим заболеванием. Выглядела она иначе. Ходила иначе. Растущее чувство несправедливости в тот день взяло верх над застенчивостью. Пока мама не видела, я дал понять, насколько они неправы, и парню, и его родителям. Кажется, я успел как следует ущипнуть его за руку перед тем, как убежать, но, наверное, этой стороной поступка (этакой ковбойской храбростью) не стоит слишком гордиться.
Ф: Ты из семьи мормонов и военных. Как это повлияло на твои внутренние голоса? Много ли среди них было? И если да, как ты с ними справлялся?
Л: Там, где я вырос, разная несправедливая Болтовня звучала, будто из рупора. Однажды в воскресенье во всех общинах по спутнику показали Пророка Мормонской церкви, который осуждал и приравнивал к убийству некоторые поступки, которые сейчас кажутся мне совершенно нормальными. Кроме того, я видел, как над детьми, которые были непохожи на других – внешне или поведением – издевались, высмеивали, избивали. Ни за что в жизни я не собирался становиться таким же. Но в то же время хулиганов я боялся. Так что записался на американский футбол и прятался там под шлемом. Возражать было в буквальном смысле опасно.
Все изменилось в моей жизни благодаря счастливому случаю, который совпал с зарождавшимся во мне чувством справедливости. Этот поворот судьбы был связан с тем, что мой отчим-армеец получил приказ отправиться в Калифорнию. Там я начал осознавать, что существует другая жизнь, не такая, как мне говорили в церкви в Техасе. Я понял, что большинство из услышанного мной прежде было мифом. В летней театральной школе я услышал множество вдохновляющих историй о людях из разных слоев общества и с разным цветом кожи.
Знание, что можно быть из любой семьи и преуспеть, вселило в меня надежду, из которой проросла смелость. Она придала мне сил. Еще меня подкрепляло растущее чувство справедливости, которое я обрел, наблюдая, как мою маму всю жизнь судили без причины, только за физические недостатки. В течение следующего десятилетия я часто отстаивал права людей непохожих на других через фильмы и политическую деятельность. Да, для этого нужна смелость, но я знал, что не одинок. Я убежден в необходимости бороться, чтобы изменить ситуацию.
Ф: Похоже, что в свои фильмы ты вложил много чувств, связанных с сексуальностью и ее дискриминацией. Было ли это сложно? Тебя когда-нибудь волновала реакция на твои фильмы?
Л: Я думаю, что лучший способ исправить ситуацию – рассказать эмоциональную, убедительную историю. Я считаю, что независимо от того, насколько правдивы статистические, юридические или научные данные, эти аргументы неспособны проникать в душу. Думаю, единственный способ изменить мышление к лучшему – это начать с сердца.
Я рассказываю истории других активистов, потому что знаю, мне, мальчику из Техаса, такие истории придали бы сил и смелости. Если бы я знал, что на протяжении всей истории существовали люди, как я, которые многого добивались, наслаждались жизнью, а некоторые сражались за то, чтобы моя жизнь стала лучше (еще до того, как я родился), мое детство прошло бы на более высоком уровне. Я хочу делиться информацией со следующими поколениями детей, которым говорят, что по тем или иным причинам они отличаются от остальных. Мне важно подарить им смелость гордиться, что они не такие, как все.
Что касается негативных реакций и мнений, то это не мое дело. У меня есть работа, и я выполняю ее хорошо, насколько могу. Даже это достаточно трудно, так что если обращать внимание на реакцию окружающих, то вообще весь процесс встанет на тормоз. Просто для ясности: я не всегда так делал. Этому я научился со временем, благодаря опыту. Вот моя мантра, когда наступают тяжелые времена (или я читаю нелестные комментарии): «Мнение других людей меня не касается».
Ф: Твоя деятельность активиста принесла хорошие плоды и стала катализатором изменений к лучшему. Что ты чувствуешь, когда тебе приходится выступать перед сотнями тысяч людей на тему, столь близкую тебе? Сомневаешься ли ты в себе, и сдерживает ли тебя это?