Билл Гиллеспи внимательно прочитал отчет, пункт за пунктом, и отложил в сторону, не в силах сдержать восхищение. Да, такой документ ему никогда не составить, он даже не представлял, как это делается. Подшитый к делу, он придаст ему солидности и на суде пригодится. В отчете приводились сведения о покойном маэстро Мантоли. Раздражало, что составил его негр, а они не имеют права быть такими умными.
Зазвонил телефон. Гиллеспи услышал в трубке голос Шуберта:
— Билл, вынужден тебя побеспокоить. Мне непрерывно звонят члены совета — интересуются, когда же наконец вы арестуете убийцу. У тебя есть что-то новое?
— Фрэнк, это черт знает что. Скажи им, что их болтовня мешает нам работать. Невозможно нормально вести расследование, когда у тебя стоят над душой.
Мэр помолчал.
— Ладно, Билл, я понимаю, что́ ты сейчас чувствуешь. Но этого цветного из Калифорнии ты уже спровадил?
— Нет, и не собираюсь. — Гиллеспи едва сдерживался.
— Билл, полагаю, это было бы разумно.
Гиллеспи все же не выдержал и крикнул:
— Да будь я проклят, если поддамся на их угрозы! Ни за что! — Затем уже более спокойным тоном добавил: — Фрэнк, мне надо идти. Я позвоню тебе, как только появится что доложить.
— Хорошо, Билл, пока.
Гиллеспи понимал, что мэр долго терпеть не будет. А если он по-настоящему разозлится, это будет конец его карьере как шефа городской полиции. Он взял микрофон внутренней связи:
— Где Вирджил?
— Уехал, — ответил Пит. — Ему позвонил какой-то священник, и он свалил. Вы хотите его видеть?
— Ладно, потом.
Гиллеспи встал, нахлобучил форменную шляпу и двинулся к двери. В любом случае это нужно выяснить.
Управляющий банком принял его учтиво и сразу послал за документами Сэма Вуда. Гиллеспи был доволен, что хотя бы здесь к нему относятся с должным уважением. Дело в том, что жить в этом городке ему становилось все противнее.
Наконец принесли папку с документами. Дженнингз молча полистал ее и посмотрел на Гиллеспи:
— Мистер Вуд открыл у нас счет несколько лет назад. Там никогда не было больше нескольких сотен долларов. Дважды он превысил остаток, но быстро погасил задолженность, так что претензий к нему нет. Он вкладывал деньги и снимал примерно с одинаковой частотой.
— И больше ничего? — В голосе Гиллеспи прозвучало разочарование.
— Сейчас скажу, — спокойно ответил Дженнингз. — Два дня назад мистер Вуд неожиданно погасил кредит за дом. Сумма не ахти какая. В оплату он предъявил чек, объяснил, что это его доля от наследства, только что прислали по почте. Недостающую сумму, шестьсот долларов, он внес наличными.
— Шестьсот долларов наличными? — удивился Гиллеспи. — Странно.
— Согласен, это не совсем обычно, — отозвался управляющий, — однако многие продолжают прятать свои накопления в матрасах или коробках из-под печенья, пренебрегая возможностью увеличивать их, пусть и незначительно, за счет банковских процентов.
— Да, но такие люди не имеют счетов в банке, — возразил Гиллеспи.
Ну разве это не улика? Он все ждал, когда же ему дадут хороший пас, и вот теперь мяч попал прямо в ноги, чуть ли не у самых ворот.
У Сэма Вуда вошло в привычку каждый день около четырех часов заглядывать в участок. Сегодня особой охоты не было, но он решил не отступать от заведенного правила. Поездив в одиночестве остаток ночи, он осознал, что обошелся с чернокожим детективом несправедливо. Как он только догадался, что Сэм схитрил? Но после того, как это случилось, ему не хотелось встречаться с Вирджилом Тиббзом.
В комнате дежурного Сэм увидел Эрика Кауфмана. Тот разговаривал с Питом, держа в руке небольшой пистолет, который Пит регистрировал.
Кауфман улыбнулся Сэму:
— Вы не подождете меня пару минут? Я сейчас закончу.
— Конечно, — сказал тот и сел на скамейку у стенки, подальше от дежурного.
Вскоре рядом опустился Кауфман.
— Прежде всего, — начал он, — мне хочется перед вами извиниться за то, что погорячился тогда ночью. Правда, я был очень расстроен и убит горем, но это не оправдание.
— Я уже об этом забыл, и вам советую, — вежливо отозвался Сэм.
— Лишь позднее, когда я в спокойной обстановке поразмышлял, до меня дошло, что ведь вы тогда ехали к Эндикоттам, чтобы выяснить, не нужна ли помощь. Мы с Дуэной очень вам признательны.
Последняя фраза произвела на Сэма эффект, словно его сильно ударили под дых. На мгновение он потерял дар речи.
— Все как следует обдумав, — продолжил Кауфман, — я решил получить разрешение на ношение пистолета.
— А вы знаете, как с ним обращаться?
— Не очень. Но я вообще-то не собираюсь из него стрелять. Полагаю, достаточно будет попугать. А потом, когда все закончится, я вообще о нем забуду. Надеюсь, расследование идет полным ходом?
— Да, — уклончиво ответил Сэм.
— Кстати, чуть не забыл: Дуэна просила передать вам благодарность. Вы были так добры к ней в тот день, когда убили ее отца. Она уже чувствует себя получше, хотя и не совсем оправилась. Дуэна удивительная девушка. Вы бы сами в этом убедились, если бы знали ее так же хорошо, как я.
— Я не сомневаюсь, что она такая, — со значением произнес Сэм, а затем неожиданно для себя добавил: — Удивляюсь, почему вы до сих пор не женились на ней.
— Да я об этом только и мечтаю, — признался Кауфман, — и все вроде бы шло к свадьбе, но тут случилось это несчастье. Теперь надо ждать, когда она придет в себя.
— Надеюсь, у вас все будет хорошо, — сказал Сэм, намеренно причиняя себе боль.
— Я тоже надеюсь.
Сэм сердечно пожал руку Кауфману. Они распрощались. Странно, но сегодня этот человек ему нравился. И вообще он вдруг понял, как это хорошо — доброжелательно относиться к людям и чтобы они платили тебе тем же.
— Тебя хочет видеть шеф! — крикнул ему Пит.
— Иду, — кивнул Сэм и направился в коридор, ведущий к кабинету Гиллеспи. По пути он заглянул в туалет, посмотрелся в зеркало, пригладил волосы и поправил рубашку. Сэм не очень уважал Гиллеспи, но хотел выглядеть перед шефом настоящим полицейским. Он приблизился к двери и тихо постучал.
Около шести часов Вирджил Тиббз въехал на своем автомобиле на полицейскую стоянку, захлопнул дверцу и зашагал к участку. При его появлении дежурный, уже заступивший в ночную смену, поднял голову:
— Как дела?
— Нормально, — ответил Тиббз. — Шеф еще у себя?
— Да. Только, думаю, к нему лучше сегодня не подходить.
— У него кто-то есть?
— Нет, он один, но… В общем, если у тебя что-нибудь важное, тогда я доложу.
— Пожалуйста, доложите.
Дежурный включил микрофон внутренней связи:
— Пришел Вирджил. Я сказал, что вы заняты, но он настаивает.
— Пусть войдет, — произнес Гиллеспи.
— Давай! — воскликнул дежурный и уткнулся в газету.
Тиббз прошел по коридору и постучал в дверь кабинета.
— Входи, — проворчал Гиллеспи.
Уже с порога, взглянув на шефа, Тиббз понял: что-то случилось.
— Ну что у тебя такого важного, Вирджил? — пробурчал Гиллеспи.
К удивлению Тиббза, в его голосе не было обычного нажима. Так говорит человек, решившийся на смелый шаг и спрашивающий себя, правильно ли он поступает. Тиббз положил на стол Гиллеспи деревянную палку, обломок ветки толщиной сантиметров пять и длиной около метра.
Шеф полиции посмотрел на нее:
— Зачем ты мне ее принес?
— Это орудие убийства, — объяснил Тиббз.
Гиллеспи повертел палку в руках. Следы засохшей крови на конце свидетельствовали о том, что использовали ее отнюдь не для развлечения.
— Как тебе удалось это найти?
— Мне помогли, — ответил Тиббз.
Гиллеспи продолжал молча разглядывать палку.
— Что-то не так? — спросил Тиббз.
— Вирджил, я тебе уже говорил однажды, что мы тут и сами кое-что можем. Ты не думай, я ценю твою работу. Ты добыл орудие убийства, это здорово. И твой отчет об осмотре тела Мантоли вполне хороший. А теперь я скажу тебе вот что: примерно час назад мне удалось лично арестовать убийцу Мантоли.
Тиббз негромко охнул.
— Позвольте спросить… — начал он.
— Кто он такой? — усмехнулся Гиллеспи.
— Он уже подписал признание?
— Нет, не подписал. Конечно, он возмущен и все отрицает. — Гиллеспи снова принялся вертеть в руках палку. — Но это он, я знаю. — Шеф полиции взвесил палку на ладони. — И что тебе говорит эта вещица, Вирджил?
— Она подтвердила то, что я уже знал, шеф Гиллеспи.
— Что именно?
— Кто убийца, — ответил Тиббз.
Гиллеспи хмыкнул и положил палку на стол.
— Ну тут я тебя опередил. Так что можешь навестить своего приятеля Сэма. Он сидит в первой камере.
Вирджил Тиббз в изумлении посмотрел на Гиллеспи, словно ослышался, затем перевел взгляд в окно, собираясь с мыслями.
— Сэм Вуд? — переспросил Тиббз — ему показалось, что он ослышался.
— Он самый, — подтвердил Гиллеспи. — Сэм Вуд.
Потрясенный, Тиббз опустился на стул у стола шефа полиции.
— Сэр, — произнес он, осторожно подбирая слова, — я знаю, вам не понравится то, что я скажу, но я должен это сделать. Мистер Вуд не убивал маэстро Мантоли. Это совершенно очевидно. И, если вы его немедленно не отпустите, у вас возникнут большие неприятности по службе. Сэр, у меня нет никаких сомнений, что вы арестовали не того человека. А убийца пока разгуливает на свободе.
Глава 10
Билл Гиллеспи с детства превосходил сверстников и в росте, и в силе, поэтому мог заставлять слабаков играть по своим правилам и навязывать им свою волю, но, надо отдать ему должное, все же не превратился в негодяя, который задирает всех с ним несогласных. Однако лидерство не позволило ему воспитать в себе одно из важных житейских качеств — умение уступать, идти на компромисс. Он и сам признавал за собой такой недостаток, и временами это его тревожило.
Вот и сейчас, в ночь после ареста Сэма Вуда по подозрению в убийстве, он не мог заснуть, ворочался в постели и бил кулаками в подушки, словно они были в чем-то виноваты. Наконец Билл не выдержал и встал, сварил кофе. В сознании упорно прокручивалась сцена в его кабинете. Надо признать, еще никто не держался перед ним с таким достоинством, как Сэм Вуд. Гиллеспи, разумеется, победил, как всегда, но теперь его одолевали сомнения. Основным их источни