Мы побывали на экскурсиях в редакции двух газетах, где нас встретили с большим гостеприимством. Снова организовали пресс-конференции, которые проходили, как беседы старых друзей, и дискуссии, на мой взгляд, получившиеся новаторскими. Затем мы поспешили в отель, собрали чемоданы и сразу отправились в аэропорт, чтобы оттуда вылететь в Бангалор.
Уже больше полумесяца назад я вернулся в Китай. Каждый день на рассвете во время работы я ненароком то и дело поднимаю глаза и мельком вижу лодку из черного дерева и слоновой кости – подарок мэра Кочина. Мои мысли невольно уносятся через горы и реки в далекий город на воде.
17 апреля 1978 года
Хайдарабад
В моей памяти сохранилось два Хайдарабада: один – двадцатисемилетней давности, а другой – сегодняшний.
Двадцать семь лет назад я впервые оказался в Индии и гостил в этом городе несколько дней. Времени с тех пор прошло немало, мои впечатления о Хайдарабаде теперь похожи на осколки, которые нельзя собрать в единое целое. В густом тумане воспоминаний время от времени мерцают огромные красные пятна – цветы хлопкового дерева. Помню, как меня изумил размер местных деревьев этого вида, в особенности их цветов размером с пиалу. Для меня, человека, выросшего на севере, они выглядели по-настоящему волшебно. Воспоминания об этих деревьях никогда не сотрутся из памяти.
Жил я тогда во дворце Чаумахалла [72]. Мне нравились покой и тишина просторного внутреннего двора, покрытого сочной зеленой травой и усыпанного цветами, напоминавшими искусную вышивку на драгоценном ковре. Кое-где по стенам зданий взбирался плющ, повсюду была растительность, что очень радовало глаз. Сочетание ярко-красного и густо-зеленого создавало атмосферу праздника и изобилия.
В Хайдарабаде мы посетили резиденцию низама, напоминающую роскошный дворец. Нас сопровождала дочь известной индийской поэтессы Сароджини Найду, тоже состоявшая в родстве с низамом. В резиденции мы встретились с младшим братом правителя Найду. Он был очень любезен и рассказал нам о жизни индийских крестьян, их ежегодных доходах, разведении скота и сборе урожая. Этот разговор произвел на меня глубокое впечатление, ведь не каждый день удается обсудить жизнь крестьян с представителями индийской элиты. Беседуя с братом низама, я чувствовал, как глубоко его заботит положение крестьян в Индии. Разумеется, меня это очень тронуло. Эмоции, с которыми он говорил, и его взгляд до сих пор хранятся в моей памяти. Мне показалось, что люди всех слоев индийского общества надеются построить крепкие отношения с Китаем и продолжить традицию дружбы между нашими народами.
Если бы меня попросили описать этот город в те времена, мне хватило бы четырех слов: чистый и прекрасный, богатый и роскошный.
Незаметно пролетели двадцать семь лет, и вот я снова оказался в Хайдарабаде. Теперь мне открылась совсем другая картина: улицы полнились толпами снующих туда-сюда людей и обгоняющих друг друга автомобилей. Машины XX века, мопеды, повозки, бороздившие индийские дороги еще до нашей эры, телеги, запряженные коровами, – весь этот транспорт рвался вперед, все ехали с разной скоростью и, казалось, следовали своим собственным правилам, останавливаясь там, где им хотелось, что, конечно же, порождало хаос. Люди в пестрой одежде смешивались с машинами в общий поток, улица сливалась в беспорядочный, но все-таки имеющий некий ритм рисунок, звуча хором громких, но не режущих слух голосов.
Таким я увидел Хайдарабад сегодня. Сегодня для описания этого места я, пожалуй, выберу четыре иных слова: шум и давка, смог и хаос.
Неужели это и правда один и тот же город? Хайдарабад из моих воспоминаний был совсем другим – тихим и изящным… Так что в нем действительно настоящее? Конечно, самое настоящее – это крепкая дружба между нашими народами. Так было двадцать семь лет назад, не изменилось и теперь. У меня нет в этом ни капли сомнения.
В Хайдарабаде, как и в других крупных индийских городах, люди всегда были к нам добры. Здесь мы участвовали в массовых мероприятиях – зрителей было столько, что яблоку негде упасть. Цветочные бусы заслоняли глаза, аромат их резко бил в нос, проникая в самое сердце. Я приехал в Османский университет, чтобы принять участие в торжественном приеме. Профессора и студенты уже заполнили актовый зал. Проректор (на самом деле в Индии он исполняет обязанности ректора) прибыл лично, чтобы приветствовать собравшихся и провести эту встречу. В своем выступлении он выразил надежду, что я выскажусь об образовании и труде. Мне эта тема показалась слишком обширной, я не знал, как к ней подступиться. Решение пришло неожиданно, и я заговорил об исследованиях санскрита в период Тан. Безусловно, я упомянул Сюаньцзана, известный труд Ицзина «Тысяча слов на санскритском языке» и «Разные слова из санскрита» Ли Яня. Кажется, мне удалось привлечь внимание аудитории. Я знал, что в Индии стоит только упомянуть о китайско-индийской дружбе, и бурные аплодисменты гарантированы. Хайдарабад не стал исключением. Здесь же мне довелось принять участие в мероприятии, организованном филиалом Ассоциации индийско-китайской дружбы. Было очень необычно и живо. На полу расстелили большой белый ковер, мы все – и в президиуме, и в зале – сидели на нем, сняв обувь, по-турецки. По обыкновению, китайским гостям вручили цветочные гирлянды. Лучше бы они были собраны из желтых цветов. Красные розы создавали атмосферу тревоги, их лепестки без конца падали на землю, покрывали белоснежные подушки, которые вдруг стали цвета холодного заката. Мы, казалось, тонули в нежных и хрупких лепестках, которые окрашивали белую ткань, рисуя маленькие пятна, похожие на цветы персикового дерева. Благовония, расплываясь в воздухе, наполняли легкие. В этом густом аромате мы слушали, как китайцы и индийцы воспевают дружбу двух стран.
Поистине, это сладкие и незабываемые впечатления. Однако самым невероятным событием для меня стало посещение зоопарка Хайдарабада. Индийские зоопарки поражают масштабами и известны во всем мире. Я бывал во многих из них, например, в калькуттском. Климат в Индии благоприятный, животные легко размножаются, поддерживать разнообразие популяций легко. Всем известны знаменитые индийские слоны, обезьяны или змеи. Зоопарк в Хайдарабаде не очень большой, да и видов животных там не слишком много, но кое-что отличает его от прочих подобных мест: для того, чтобы львы, находящиеся на грани вымирания, могли свободно размножаться, здесь был специально воссоздан горный лес, в котором они обитают.
Чтобы увидеть царственных животных в естественной среде, посетители садятся в специальную машину, оборудованную железной клеткой. Эта машина едет по джунглям, а люди в клетке высматривают львов. Администратор, сопровождавший нас на экскурсии, с улыбкой заметил: «В других зоопарках животных запирают в клетку, чтобы человек мог их увидеть, у нас же все наоборот!» Мы сидели в машине и дрожали от страха каждый раз, когда водитель в очередной раз направлял автомобиль прямо в густые заросли. Наконец, в одной из рощ мы увидели львов. Сердце забилось быстрее, мы боялись, что звери, рыча, бросятся на нас, но лев и несколько львиц прайда с довольным и величественным видом лежали в тени деревьев, похоже, погруженные в полуденный сон. Услышав звук машины, они даже не пошевелились, только некоторые львицы лениво приоткрыли глаза и прищурились. Всем своим обликом они демонстрировали нам полное пренебрежение. Мы были немного огорчены тем, что не столкнулись с той опасностью, которую предвкушали, поэтому принялись кричать, чтобы привлечь к себе внимание, но львам явно было не до нас. Наша машина постояла еще немного, после чего направилась к выходу из этого хорошо охраняемого львиного царства. Мы все впервые в жизни любовались дикими животными из железной клетки, это было очень необычно и всем понравилось.
Выехав из львиного леса, мы попали на тигровую гору. Животные резвились у реки, как вдруг появился служащий зоопарка и издал какой-то странный звук. Услышав его, тигры подбежали к ограде. Служащий поднял вторую ограду, ограничив зверей в коридоре шириной в несколько метров, после чего, улыбаясь, предложил нам просунуть руку через прутья и погладить тигров. Поначалу мы не решались, протягивали руки, тут же прятали назад. Китайская поговорка о человеке с непростым характером гласит: «Тигра по спине не погладишь». Эти слова глубоко укоренились в сознании каждого китайца. Разве можно подойти и погладить тигра? Однако работник парка снова и снова настойчиво повторял, что эти животные выросли в неволе, поэтому ласка людей для них – большая радость. Рычанием они выражают свое удовольствие, а не злобу, и бояться нам не стоит. Он также неоднократно подавал нам пример и поглаживал тигров по шее и спине. Наконец мы набрались храбрости и последовали его примеру. Я гладил тигра! Как такое можно забыть?
Затем мы отправились проведать больного леопарда. Чтобы доктор мог безбоязненно ставить уколы, несчастное животное зажимали в специальной клетке, тесной настолько, что любое движение было исключено. Потом нам показали тигренка. Он вырос в зоопарке и поведением напоминал котенка. Малышу было только восемь месяцев, но он уже умел рычать. Тигренок явно обладал дерзким характером и вовсе не походил на послушное дитя – вероятно, именно поэтому он часто оказывался запертым в клетке.
Прогулка по зоопарку Хайдарабада была удивительной и навсегда осталась в моей памяти. Однако более всего меня радовали не чудеса природы, а доброта простого индийского народа. Насколько я понимаю, работники зоопарка в большинстве своем – обычные трудяги из низших каст. Они перемещаются по территории словно невидимки, работают совершенно бесшумно, а на глаза являются, лишь когда возникает необходимость. Именно они кормят животных. Один из таких служителей подозвал к нам льва из горного леса, чтобы дать возможность сделать уникальные фотографии. Мы стояли на краю широкого рва, окруженные джунглями. Неслышно подойдя к нам, индиец несколько раз повторил странное короткое слово, оказавшееся кличкой царя зверей. Вдруг из глубины джунглей раздался грозный рык, похожий на раскат грома, и на небольшую проплешину между стволами деревьев выскочил большой лев. Вероятно, он услышал свое имя и поспешил на зов. Животное находилось по ту сторону рва, и его рычание усиливало эхо горного ущелья. События разворачивались стремительно и неожиданно, м