Последний смс, которое я ему отправила за прошедшие годы, относится к апрелю 2013-го. В нем я говорила, что, несмотря ни на что, он остается моим папой, а я его дочерью, и что я нуждаюсь в его любви, о которой он когда-то так много мне говорил. Я снова не получила ответа и больше не решаюсь писать ему, чтобы в очередной раз не испытывать боли от его безразличия.
Я хочу привести лишь факты.
До 15 лет мой отец регулярно поддерживал со мной отношения – он приезжал ко мне или хотя бы часто звонил. Кроме того, были письма, рисунки. Совместные каникулы. Но после его встречи с нынешней женой Мариной все разрушилось.
Почему я говорю об этом сегодня?
Потому что я больше не в силах носить это в себе.
Потому что эта ноша слишком тяжела, хотя я и пыталась игнорировать все уродство этой ситуации. И даже в своих интервью я умалчивала или предельно минимизировала вред, который мне причинили, тщательно выбирая слова, чтобы не обидеть новую семью моего отца.
У меня больше не получается игнорировать сложившуюся ситуацию. Сегодня все это зашло слишком далеко. Я больше не хочу умалчиваний, не хочу фальши не только потому, чтобы сохранить свое ментальное здоровье, но и потому, что я должна сказать правду вам, – тем, кто поддерживает меня и мои музыкальные проекты с самого начала, без кого я бы не стала тем, кто я есть на сегодняшний день.
Так как все мое существо, моя душа, мое прошлое, мое настоящее и мое будушее испачкано лживым, изощренным и бесчеловечным сочинением жены моего отца.
Я поняла, что эта женщина, опубликовавшая обо мне «интервью», наполненное грязной клеветой, также толкнула моего отца на то, чтобы отказаться от родной дочери.
Я могу поклясться перед Богом в том, что все, что написала эта женшина, это ложь и фальшь!
А она, может ли она поклясться перед Богом в том, что сказала правду?
Она венчалась в церкви с моим отцом и носит крест. Похоже, она не боится Высшего, Последнего Суда!
Эта смесь лживых и мелочных утверждений достойна лишь девочки подросткового возраста, а не женщины около 40 лет и матери двоих детей.
Я поражена: она говорит о каком-то вымышленном красном кабриолете? О воображаемых ссорах из-за какой-то куртки?!
Не стану опускаться до того, чтобы отвечать ей на заявления такого низкого уровня культуры и интеллекта. Мне стыдно за нее.
Так же из ее интервью я узнала, что, оказывается, мой отец оплачивал мне учебу, каникулы в Лондоне и квартиру в Париже. Видимо, она знает мою жизнь лучше меня, так как даже я сама этого не знала! Подобная же ложь и по отношению к моей маме, о которой она тоже рассказала небылицы. Это патетично и смехотворно. Все то, что я имею на сегодня, чего смогла достичь, я обязана своей работе и моей маме.
У меня создалось отчетливое впечатление, что Марина усиленно старается приписать мне все то, что она сделала бы сама, по своему характеру и менталитету. Но я понимаю, что тем самым своими уловками она лишает дочь общения с отцом!
Я познакомилась с этой женщиной, когда мне исполнился 21 год. До этого я не видела отца 7 лет, после его женитьбы на ней. Я приехала увидеть его, когда он мне, наконец, предложил это. Не ради денег, как это пишет Марина, а чтобы увидеть, обнять его, поговорить, показать ему свою музыку, узнать его мнение о ней.
Мне так хотелось поделиться с ним событиями своей жизни, моими мыслями и написанными песнями!
Вам кажется это диким? Это кажется вам фальшивым? Что у дочери может быть искреннее желание разделить свою страсть к музыке, являющуюся их общностью, с отцом? Желание узнать его больше? Желание общаться ради чего-то иного, чем его «богатство»?
Эта женщина навязывает мне свои собственные намерения.
Я никогда и никак не оскорбила Марину, не сделала ничего плохого ни ей, ни девочкам. За что она ненавидит меня?
За что оскорбила нас с мамой?
Едва я впервые переступила порог папиной квартиры, как она агрессивно бросила мне: «Твоя мать дура, и журналистка, которой она дала интервью, тоже дура!» Она обвиняла ее в том, что она якобы солгала, говоря о моем психологическом состоянии предшествующих лет, когда папа исчез, отошел от меня.
В гости пригласил меня папа, но все мое пребывание у него было наполнено злыми замечаниями, уколами, унизительными эпитетами и намеками со стороны Марины. По ее словам, я «фальшиво» пою, и многое-многое другое.
Она не только убеждала меня в том, что я – «нежеланный ребенок, которого он никогда не хотел», но и даже несколько раз намекнула, что вообще я не его дочь!
Вероятно, в связи с этим отец вскоре предложил мне сделать тест ДНК. Он подтвердился. Маринины подозрения были не обоснованы. Но, тем не менее, моя маленькая сестричка Полина, которой тогда было пять лет или шесть лет, в один из моих приездов зло сказала мне: «Ты не папина дочь!» А на мой вопрос ответила: «Мне мама сказала!» Маленькие дети всегда впитывают то, что говорят взрослые.
Наверно, это очень просто – манипулировать мужчиной или ребенком? Или мужчиной, как ребенком?
Я не удивлена, что в своем интервью Марина пытается выставить меня «корыстной девочкой», которая приехала выпрашивать какие-то денежные ценности у отца. По тому, что я видела за четыре приезда к папе это, скорее, Марина обуяна мыслями о деньгах и о дорогих покупках, и с большой «самоотверженностью» управляет этими деньгами. А также внимательно следит за тем, что с ними делает папа.
Могу сказать только, что когда я встречалась с членами папиной новой семьи, я всегда привозила им подарки, желая сделать приятное. Мне искренне хотелось подружиться с Мариной и с моими новыми сестричками, не навязывая себя.
Я никогда и ни с кем не ссорилась! Более того, я была даже робка, смущена и под глубоким впечатлением встречи с моим отцом после семилетней разлуки. Нужно было как-то восстановить эти годы, выпавшие из наших отношений, в течение которых я пыталась выстраиваться сама.
Все это вызвало во мне много внутренней боли, которую я постоянно старалась подавить, и полного непонимания того, что могло явиться причиной случившегося.
Но, самое главное, к моему несчастью, папа, с которым у меня до этого было замечательное общение, вдруг стал почти чужим. Нужно было заново начинать выстраивать наши отношения для того, чтобы они снова стали такими, как семь лет назад.
В первый приезд я дала папе свой первый демодиск, который я записала с моей рок-группой Markize, «Poussières de vie». У папы в глазах появились слезы, и он сказал мне: «Я горжусь тобой и люблю тебя, ты моя дочь».
Я буду помнить об этом всю жизнь. И уверена, что и папа тоже.
Это то, что сегодня убеждает меня, что папина позиция, его игнорирование меня без какого-либо объяснения, как и тогда, после женитьбы на Марине, находятся под влиянием его жены, единственной целью которой было отдалить от меня отца. Ведь тогда, в поезде, везущем нас из Санкт-Петербурга в Москву в 2004 году, она яростно объявила мне, без какого-либо повода заговорив о папином наследстве: «Ты ничего не получишь, все будет моей дочери Полине!»
И затем в своем нечистоплотном рассказе она утверждает, что это именно я заговорила о наследстве?! При живом отце?! Какое макиавеллианское кощунство!
Я КЛЯНУСЬ ПЕРЕД БОГОМ, что не только никогда не касалась этого вопроса, но его у меня не было даже в мыслях!
Мой друг Давид, которого папа пригласил в первый раз вместе со мной, был свидетелем того, как в тот вечер в поезде, совершенно пьяная после выпитого графинчика водки в вагоне-ресторане, Марина набросилась на меня, крича, что она знает, ради чего я приехала к отцу – «ради денег и наследства»!
Задаю себе вопрос: эта женщина страдает мифоманией?
Но я не боюсь Марины, расправы c ее стороны. Все тайное становится явным! Вероятно, она снова начнет оказывать влияние на моего отца, призывать на помощь его или прессу, устраивать инсценировки. Я ничего не боюсь, потому что я говорю ПРАВДУ и только ПРАВДУ! И существует большое количество материалов, подтверждающих это.
Пошел шестой год, как я снова больше не видела отца. Он не отвечает даже на мои эсэмэски. И я не знаю, как и где он живет, как его здоровье, работает ли.
Лишь иногда я вижу информацию о нем в прессе, в его интервью.
В каком-то он говорит о том, что у него «четверо детей», что он «со всеми встречается, общается» и даже «всегда помогает материально или советом». Включает в этот список меня! Это юмор? Насмешка? Мне непонятно.
Говорю обо всем этом сегодня потому, что я устала от всего этого маскарада. И больше не хочу притворяться, что мне все равно, что это не трогает меня. Потому что, да, все это принесло и продолжает приносить мне ужасные страдания.
Ложь обо мне, клевета, игнорирование меня отцом.
Чем я заслужила все это? Что я сделала плохого?
Он так и не ответил мне на этот вопрос за много лет.
Марина помешала моему отцу признать меня официально. Как выяснилось, она была категорически против моего признания отцом. А папа, будучи женатым, не мог пойти на конфликт с женой. А позднее я узнала, что вместо меня он признал своей «старшей дочерью» Маринину дочь Машу.
Как говорит Марина в своем интервью «Максима никому не отдам!», видимо, она решила «не отдавать», не делить его даже с собственной дочерью.
Лишила ли бы она отца Полину? И разрешала же она Маше общаться со своим родным отцом. Так почему меня она лишает возможности общаться с моим? Ведь это самое естественное желание дочери любого возраста.
Что это – ревность, эгоизм, жадность или расчет? Или все вместе взятое?
Мне очень грустно и жаль моего отца. Понимает ли он, что произошло и продолжает происходить? Осознает ли? Этого я не знаю. Но во мне живет огромное чувство несправедливости всего происходящего, которое сегодня мешает мне спокойно идти по жизни.
Если вдруг мой отец прочитает меня, может быть, он осознает всю серьезность того, что происходит. Ведь он и я – мы одной крови.