– Добрий вечер, дорогие дэвушки! Магу сэсть рядом? – Мужчина говорил с сильным акцентом.
Мы даже не успели что-либо ответить, как он уже уселся сам и на ломаном русском языке начал монолог о «красавицах, которые никого не могут оставить равнодушным».
Я стала думать о том, как бы нам побыстрее расплатиться с официантом и уйти. Искала его глазами, но его «как будто корова языком слизнула». Метрдотеля тоже не было видно. Лариса тем временем спокойно беседовала с мужчиной, который назвался Тимуром. Он настойчиво хотел узнать, «как палучилось, что такие красывые дэвушки в рэсторане одни?», и она искренне ответила ему, что мы приехали из Москвы на несколько дней повидаться с моими родителями, не видя в этом ничего особенного.
Я чуть не подпрыгнула на стуле – по-моему, это было именно то, чего ни в коем случае не нужно было рассказывать незнакомому человеку! Под столом нащупала Ларисину ногу и надавила на нее. Лара поняла, замолчала, но было уже поздно – «слово не воробей, вылетит не поймаешь».
Мужчина обрадовался и принялся активно предлагать сопровождать нас повсюду, «паказать красывый город». Я вежливо поблагодарила и сказала, что нам ничего не нужно, что нас сопровождают друзья, «которые, кстати, должны вот-вот за нами заехать».
Но незнакомец явно не поверил мне. Смерив меня внимательным взглядом, он с многозначительной улыбкой сообщил, что тоже собирается уходить.
– Мне толко нужна вийти на две минутэ, дать званок. Я бистро! Падаждите мена, пожалста, в раздивалке.
Он быстро поднялся и направился из зала в дальний угол фойе, где находились телефоны-автоматы. Мобильных телефонов тогда еще не существовало. Скорее, к счастью для нас.
Наконец снова появился официант. Я подозвала его.
– Мы очень торопимся, получите, пожалуйста, деньги!
Расплатились за полминуты.
– А теперь бегом одеваться! – шепнула я Ларисе, быстро встав из-за стола.
Мне очень не понравилась сложившаяся ситуация в целом и, в частности, тот факт, что мужчина пошел кому-то звонить. В принципе в этом не было ничего особенного. Но… я не могла себе этого объяснить – что-то подсказывало мне, что это было неспроста, что это как-то связано с нами.
Мужчины перед гардеробом не было. Это немного успокоило.
Наскоро надев пальто, оглядываясь по сторонам, мы вышли из гостиницы.
Оказавшись на улице, стали быстро уходить с Исаакиевской площади. Чуть ли не бегом свернули за дом. Надеялись, что назойливый Тимур потеряет наш след.
А в том, что он попытается разыскать нас, я ни на секунду не сомневалась.
За углом находилась стоянка такси. Но, как назло, ни одной машины не было и людей на стоянке тоже. Тем не менее мы обрадовались. Надеялись, что скоро подойдет хоть одна, что уедем домой.
– Слава богу, нашли стоянку! Мы первые на очереди!
Мои часы показывали половину двенадцатого! Родители, должно быть, уже начали волноваться. Но время пролетело так незаметно…
Мы с нетерпением ждали машину, топчась на месте, оглядываясь по сторонам.
Стояла тихая ночь. Мороз спал, медленно падал снег. Улицы стали совсем пустынными, прохожих почти не было. Я начала нервничать – ожидание показалось бесконечным.
Вдруг за спиной послышался радостный возглас, как выстрел в тишине:
– Дэвушки, вот ви гдэ! А я вас всуду искал!
У меня сильно заколотилось сердце – это был Тимур! Нашел-таки…
Он рассматривал нас, как будто видел впервые, по-прежнему улыбаясь. Но теперь его улыбка была ироничной. Мужчина, несомненно, понял, что мы скрывались от него. Но вел себя так, как будто это было просто недоразумение – «разминулись», продолжал с «иностранным» акцентом:
– Зря ждети, дарагие дэвушки! Красывым дэвушкам не дэло стоять ночью на улэцы! Такси в эта время уже не будит! Я часта ужинаю в «Астории», все знаю. Я пазванил другу, штоби приехал за мной. Павизем вас дамой, – сказал, многозначительно улыбаясь.
«Только этого еще не хватало! – с досадой подумала я. – Такси не будет, а приедет его приятель! Уже от этого сомнительного типа неизвестно как отвязаться!»
Обменявшись с Ларисой взглядами, мы поблагодарили мужчину, но сообщили, что все-таки будем ждать такси, что за нас «не нужно беспокоиться».
Но время шло, а ни одно такси так и не подошло. Похоже, мужчина был прав. Внезапно послышался шум шин по хрустящему снегу – подъехала черная «Волга». Из машины вышел крепкий смуглый мужчина лет сорока – сорока пяти, тоже кавказского типа.
– А вот и мой дарагой друг! – вокликнул Тимур. – Садитес в машину, дарагие дэвушки!
Мы поблагодарили и вежливо отказались в надежде, что они уедут. Но они не уезжали. Тимур сказал, что они не могут оставить двух молодых «дэвушек» ночью одних в чужом городе. Как я ни уговаривала их уехать, говоря, что прекрасно знаю город, что нам не нужна помощь, они не двигались с места.
Во мне все больше и больше поднималось волнение: «Как избавиться от них? И что делать, с другой стороны, если они уедут, а такси и в самом деле не будет? И улицы тоже стали совсем пустынными!»
Машин больше не было видно, да и не было гарантии, что, поймав частника, мы не нарвемся на других типов, может быть, опаснее этих?
Я смотрела по сторонам, в надежде увидеть такси или милицейскую машину, но безуспешно.
Время шло. Я взглянула на часы и похолодела. Без пяти двенадцать!
Родители уже, должно быть, в панике. Что делать?
Лариса повернулась ко мне, с тревогой смотрела в глаза:
– Нина, давай поедем, а? Не будем же всю ночь ждать здесь? Такси больше не будет!
Я знала это, но все же боялась садиться в машину. Это было рискованно – мужчины совершенно не внушали мне доверия.
Но время шло, и нужно было что-то решать. Я снова подумала о родителях и о бабушке, о том, что нельзя заставлять их так долго волноваться. Но как иначе выбраться отсюда, если не на машине? Пешком не дойти, слишком далеко, да и скоро начнут разводить мосты. Я решилась.
– Хорошо, едем!
Мы с Ларисой быстро забрались на заднее сиденье, а Тимур рядом с водителем. У него был довольный, удовлетворенный вид, а у его приятеля было совершенно непроницаемое лицо, не выражающее каких-либо эмоций.
Я назвала адрес родителей:
– Петроградская сторона. Ждановская набережная, а дальше я покажу!
Машина тронулась. Мужчины вели между собой приглушенный разговор. Из-за шума мотора не было слышно, о чем они говорили. Но если до этого я была внутренне напряжена, то теперь успокоилась, убедившись, что машина послушно идет по указанному мной маршруту. Может, зря я так беспокоилась, и люди на самом деле нормальные? Видимо, перестраховалась.
Переглянувшись с Ларисой, мы понимающе улыбнулись друг другу. Скоро будем дома. Родители жили в центре, на Малой Невке.
Но несколько минут спустя Тимур с приятелем вдруг заволновались. Стали что-то обсуждать – чуть громче. Я прислушивалась, но не понимала их язык. Тут Тимур обернулся и с заметной тревогой «кинул» нам:
– Слепие виехали на ахоту!
Повернул голову влево. Не поняв, что он имел в виду, я также повернула голову влево, в сторону Ларисы, сидящей рядом, и обомлела…
На одном с нами уровне ехала машина с четырьмя мужчинами. Они все, кроме водителя, смотрели в нашу сторону, впились взглядами в нас. Когда я увидела эти лица, если вообще можно было назвать это лицами, я пришла в ужас – это были искаженные откровенной злобой бандитские физиономии – с печатью чего-то звериного на них.
Я заметила также, что на лице водителя была темная повязка, прикрывающая один глаз. «Слепые» – сказал Тимур. Внезапно в моей памяти всплыло смутное воспоминание о статье в газете, говорящей о преступной банде, орудующей в Ленинграде. Их подозревали в серии убийств женщин особо жестоким способом. По словам журналиста, они насиловали жертв и затем зверски убивали. Журналист сокрушался – банда на тот момент считалась «неуловимой», за недостатком улик.
Машина с бандитами настойчиво продолжала ехать на одном уровне с нами. Ошибиться было невозможно – нас «вели».
Когда я осознала это, я удивилась себе, тому, что не почувствовала страха. Появилось очень странное состояние нереальности происходящего, как будто все это происходило не с нами. Теперь я понимаю, что это, по-видимому, был очень большой страх, – настолько большой, что психика отказывалась верить в него, осознать его.
Без слов сильно сжала руку Ларисы, сделав знак глазами. Она повернулась влево, а затем ко мне, с выражением ужаса на лице. Она тоже все поняла.
Через две минуты я убедилась, что моя первоначальная догадка была правильна. «Слепые» действительно «вели» нас, однозначно, взяли нас «на прицел». Их машина то ехала наравне с нами, то выходила вперед, то немного отставала, пропуская нас вперед. Как будто они играли с нами в «кошки-мышки».
Но так или иначе, было ясно, что машина бандитов крутилась возле нашей, как акула вокруг своей добычи перед атакой.
Зависло тягостное молчание. Чувствовалось, что наши спутники тоже забеспокоились. Они напряглись, резко замолкли. У меня возникло ощущение, что они не хотели «делить» нас со «слепыми».
Мы находились уже недалеко от дома моих родителей. Чтобы подъехать к нему, нужно было проехать по Ждановской набережной и в середине ее свернуть направо на маленькую улицу, где стоял дом родителей.
Моя голова была на удивление ясной. В ней как будто секундной стрелкой стучало: «Что делать? Что делать? Что?»
И вот, наконец, мы выехали на набережную. Она была очень длинной.
Внезапно машина «слепых» вырвалась вперед. Вероятно, бандиты решили, что мы направляемся в конец набережной. Повинуясь какому-то инстинкту, я сказала себе: «Это наш шанс, нужно его использовать!»
Обе машины шли на большой скорости. Управляя сама автомобилем, я быстро прикинула, как скоро мы поравняемся с нашей улицей. Необходимо было делать ставку на неожиданность – это был наш единственный шанс.
«Слепые» оторвались на приличное расстояние. За десять метров до поворота я резко скомандовала: