– Вчера на такси туда приехала, перелезла через забор, забрала, что надо было…
– Прям так уж и надо, – тихо пробубнил парень и, поддев ногой табуретку под столом, рухнул на нее.
– Да, мне страшно в твоей черной комнате, – вдруг честно призналась Диана. – Подумала, что, если разбавить цвет, станет полегче.
– Стало?
– Не особо, – она закрыла лицо ладошками и медленно повела руками вверх, запуская пальцы в густые волосы.
Мурад немного помолчал, а потом, словно что-то незначительное, выплюнул:
– А вообще хорошо получилось. Стильно.
Девушка улыбнулась.
– Спасибо.
– Одна больше не гоняй туда, – его тон снова стал повелительно-раздраженным. – Дома сиди.
Диана усмехнулась и едко проговорила:
– Ты же понимаешь, что у меня полно работы и сидеть дома я не смогу?
– Что такое срочное может случиться в твоей самоделошной?
– Эти «самоделки» люди со вкусом называют «авторские украшения» и хорошо на них зарабатывают. А случиться может что угодно.
Мурад склонился над столом, придвинулся ближе к девушке и, понизив голос, проговорил:
– Но это не те люди со вкусом, что убегают из семьи, рискуя оказаться со сломанной шеей, да?
Диана вздрогнула, молча в упор посмотрела на мужа: было видно, что ее сильно задели эти слова. Мурад же сладко улыбнулся, резко поднялся с табуретки и, сделав глоток из чашки жены, проговорил:
– Я спать, долго не засиживайся. И подумай, кто будет работать вместо тебя в магазине.
Он вышел из кухни. Диана снова осталась одна напротив монитора. Надо же было связаться именно с этим подлецом… Какая глупость.
Выходя из комнаты ранним утром, Руслан с удивлением обнаружил Мурада спящим на диване в гостиной. Стараясь не шуметь, младший вышел в сад, чтобы, как обычно, прочитать намаз. Погода была ясная, а вот на душе – тяжело. На контрасте с зефирным небом все, что сейчас происходило в жизни, больше напоминало комнату брата до появления Дианы с ее картиной.
После молитвы Руслан взял телефон и задумался, стоит ли написать Аиде. Она была вчера так расстроена, но, кажется, семья хорошо о ней заботится. Будет ли звонок уместен?
Немного сомневаясь, парень все же написал:
«Привет! Как Вы?»
Какое глупое сообщение… Хотя что еще он мог сказать? Остальные слова казались бессмысленными.
Еще раз попросив Аллаха о благословении, Руслан пошел завтракать и собираться на тренировку. Дядя Акиф ждет его через сорок минут с новой программой.
В комнате было темно. Тяжелые шторы блокировали утренний свет. Аида лежала на боку, крепко обняв подушку, и равнодушно рассматривала силуэты мебели.
Она не была расстроена произошедшим вчера, ее не задели слова отца про безответственность и возмущения брата. Только всепоглощающая усталость и желание спрятаться от мира под одеялом.
Тренькнуло. Девушка перевела взгляд на загоревшийся экран телефона.
«Привет! Как Вы?»
По губам девушки скользнула тень улыбки, но глаза затянула пелена бессильных слез. Аида отвернулась лицом к стене, накрылась с головой одеялом и снова замерла.
«Как Вы?» Что ответить? Кажется, никак? Или что она чувствует себя маленькой бабочкой, которую поймали и прикололи к центру огромного белого полотна. Картинкой, которой любуются: невероятно красивой, но мертвой. И эту внутреннюю вечную пустоту словно никто не замечает.
И как про это рассказать? Никак. Не принято. А ответить «все хорошо» было бы нечестно по отношению к новому знакомому. Он кажется очень искренним.
В дверь постучали.
– Аида, тебя ждут к завтраку.
Девушка промолчала. Медина подождала минутку и постучала снова.
– Аидочка, – тихо заговорила она, – я могу войти?
– Да, – прозвучал равнодушный ответ.
Тихо щелкнул замок, и послышался шорох юбки. Медина присела на край кровати и бережно погладила девушку по спине.
– Милая, твой отец просил привести тебя. Говорит, появились какие-то новости. Ох, дорогая, на тебе лица нет.
– Можешь им сказать, что не приду? Что я заболела? Что меня орел унес? Что угодно.
– Никак не смогу, милая. Не сейчас. Давай нарядим тебя красиво, поговоришь с отцом, а потом вернешься в комнату. Он сегодня кажется довольным: видно, действительно что-то важное случилось.
– Думаешь, машину нашли?
– А может, и нашли. Сходи, сходи, милая. Узнай.
Медина встала, энергичным движением распахнула шторы и принялась выбирать одежду для Аиды. Это был их секретный ритуал поддержки в сложные времена.
Женщина работала в их семье уже много лет. Когда-то она помогала маме Аиды вести хозяйство, руководила штатом сотрудников: поваром, садовником, водителем, горничными. Когда мама погибла, Медина стала приглядывать и за детьми. Именно она держала маленькую Аиду за руку, когда на гроб мамы клали цветы.
Отец был добрый и любящий, но совершенно не умел этого показать. Его любовь проявлялась в строгости и «причинении добра». Медина же стала добрым проводником, благодаря которому жизнь в доме оставалась эмоционально сносной.
– А как тебе вот это платье? Смотри, оно говорит: «Я приятная девушка, но сегодня мне не до вас!»
Аида сидела на кровати, закутавшись в кокон из одеяла. Парад нарядов с комментариями тетушки всегда поднимал ей настроение. Но сегодня было иначе. Наблюдая, как мелькают платья и костюмы, девушка погрузилась в свои мысли. Она почему-то подумала о доме Руслана. Какой он? Как они живут? Дружно? Он выглядит как человек, умеющий любить людей. Открытый. А такие, по ее мнению, обязательно должны иметь большую дружную семью.
– Аида!
Девушка моргнула и уставилась на Медину. Та стояла с белой рубашкой в руках и выжидательно смотрела на подопечную.
– Да, давай эту и вон ту юбку. Пойду умоюсь.
Аида вскочила с кровати, босиком пробежала в ванную и захлопнула за собой дверь. Сердце бешено колотилось. Медина точно что-то заподозрила. Она всегда была невероятно наблюдательна в таких делах.
Девушка плеснула в лицо холодной водой.
Все же Руслан действительно сильно отличался от ее привычного окружения. Он внимательно слушает, заботливо смотрит на ее ранимую, творческую, немного наивную часть, которую она так боится показывать в своем мире. Находясь в сложной ситуации с мамой, Руслан не пытался воспользоваться связями или деньгами ее отца, он, казалось, даже не видел такого варианта! Перед глазами тут же возникла сцена, когда они с отцом столкнулись в больничном коридоре с парнем. Сосредоточенный, уверенный, встревоженный ее состоянием. Глаза такие глубокие, выразительные. Небольшая ссадина на скуле.
В дверь забарабанила Медина.
– Аид, ну вылезай уже! Папа всю радость растеряет, пока ты плещешься.
Девушка посмотрела на руки под острой струей ледяной воды. Пальцы покраснели от холода, но, улетев мыслями, она совершенно не почувствовала жжения.
– Пять минут!
Наскоро приняв душ, она ураганом ворвалась обратно в комнату. Кровать уже была заправлена. На покрывале лежала приготовленная одежда.
Когда родители только переехали в этот дом, мама Аиды долго уговаривала отца перенести обеденную зону на застекленную теплую веранду. Как только он согласился, она организовала здесь сад, цветущий круглый год.
Она очень любила живые цветы. А отец очень любил маму. Когда она умерла, садовнику было приказано следить за каждым листиком. Теперь папа проводил тут почти все свободное время. Либо за едой, либо в удобном кресле, с которого было хорошо видно горы.
– Я подумал, ты сбежала уже. – Не отводя глаз от экрана телефона, поздоровался отец.
– Куда же? – Девушка поцеловала его колючую щеку и опустилась за стол.
– Ты мне расскажи. – Он строго посмотрел на дочь.
Аида хорошо знала, что за жестким характером прячется добрый человек. Но порой этот орлиный взгляд из-под густых черных бровей пугал ее до мокрых ладошек. Она чувствовала себя парализованной, когда папа или брат проявляли жесткость.
– Я не хотела убегать, – растерянно прошептала она, рассматривая узор на скатерти.
– Настолько, что даже машину потеряла, – хохотнул вошедший старший брат.
Он едва поклонился отцу и сел за стол. Одет с иголочки, сидел с прямой спиной и не притронулся к еде, пока старший не сделал первый глоток кофе. В этом весь Артур, внешне почтительный сын и «горный аристократ», как в шутку звала его сестра, а внутри простой и веселый мальчишка, желающий угодить старшим. Аиду это всегда забавляло, но не сегодня.
– Так веселишься. Может, нашел? – Папа говорил тихо и пугающе спокойно. Улыбка тут же слетела с лица Артура. – Пока твоя сестра не выйдет замуж, ответственность за ее безопасность на нас с тобой. Я веду дела фирмы и рассчитываю на твою помощь. И что же? Нашел?
– Нет, отец.
– Милая, – отец говорил, не глядя на собеседника, когда был крайне раздражен, это давило, – говорят, у тебя появился поклонник?
Аида сжала пальцами край скатерти, прижимая ее к коленкам.
– Нет, отец.
– А как же тот мальчишка, с которым тебя видели всю неделю?
– Он не поклонник. Его мать лежит в кардиологическом отделении, мы просто вежливо говорили.
– Аида… ты знаешь, кто он?
– Спортсмен. Подрабатывает механиком и официантом.
– А кто его семья?
– Не знаю, отец.
– Артур, а ты знаешь, с кем уже неделю «вежливо говорит» твоя сестра?
– Слышал, тренируется у дяди Акифа, сильный боец. Но вот его брат, говорят, – мутный тип.
– И почему же?
Артур промолчал. Встретившись взглядом с умоляющими глазами Аиды, он чуть поджал губы.
– Так почему же брат этого бойца «мутный», Артур?
Девушка почувствовала, как защипало глаза. Брат нехотя, тихо проговорил:
– Машины угоняет, говорят. Но не ловили его ни разу. Может, просто слухи.
– А что еще ты узнал о нем?
– Это все, отец.
Кусочек тепла и радости в груди, который Аида обнаружила на прошлой неделе, вдруг задрожал и моргнул. Девушка представила, как та ледяная вода, что совсем недавно кусала ее пальцы, вдруг добралась до этого трепетного огонька. Еще мгновение – и…