– Давайте попробуем проскользнуть, вроде нет никого. – Руслан предложил бабушке руку, та оперлась на него и завела рассказ о том, что удалось выяснить.
Стоило им подойти к дверям лифта, как тут же появился охранник.
– Часы приема с десяти до восемнадцати. Прошу покинуть помещение. – Высокий полный мужчина хмуро смотрел на парочку.
– Нас ждут. – Руслан удивился тому, как уверенно прозвучал его голос.
– Кто? – Охранник недоверчиво вскинул брови. Веры – ни в одном глазу.
– Кажется, вы к кардиологу? – тихий мелодичный голос заставил всех троих обернуться. От лестницы к ним шла та самая девушка из дорогой машины. Руслан, недолго думая, кивнул. – Меня зовут Аида, я ординатор кардиологического отделения, провожу вас к доктору.
Она аккуратно нажала кнопку вызова. Ее тонкие пальчики дрожали.
– Ну, раз ждут. – Охранник пожал плечами и отошел, тут же забыв об их существовании.
– Благодарю, – Руслан чуть поклонился, не сводя глаз со спасительницы.
Девушка улыбнулась и тихо ответила:
– Это я должна благодарить. Вы пришли к кому-то?
Бабушка Патимат даже не заметила, с какой силой сжала руку Руслана, пытаясь скрыть любопытство.
– Да, маму привезли сегодня на скорой, но почему-то из приемного покоя перевели в палату. Мы с бабушкой хотели бы проведать ее, передать вещи.
– Наверное, оставили на дообследование. Знаете, какая палата?
– Пятнадцатая.
– Я провожу. – Девушка проскользнула в лифт. Невысокого роста, с ясными серыми глазами и очень длинными волосами цвета густого гречишного меда. Руслан бывал в травмпункте этой больницы. Обычно студентки и ординаторы были довольно холодны, держались горделиво, даже надменно. Но Аида вежливо улыбалась и явно была смущена.
– Доченька, ты на дежурстве?
– Да.
– Вая, такая у вас работа трудная, так поздно заканчиваете. – Старушка незаметно дергала Руслана за руку. – Может, угостим тебя чаем? Помогла нам так!
– Благодарю, работы действительно очень много. – Аида неуверенно улыбнулась и быстро вышла из лифта. Она держалась чуть впереди, молча проводила их к палате, вежливо попрощалась и растворилась.
– Где ты познакомился с ней? Такая красивая девочка, воспитанная, вежливая. Почему не рассказывал бабушке? Вая, ни слова не вытянуть, что за человек! – причитала старушка, проходя в палату.
В длинной узкой комнате стоял удушливый запах пыльных бумаг, кипы которых служили перегородками между небольшими рабочими столами. На единственном окне – криво задернутые, давно не мытые пластиковые жалюзи.
– Признаете ли вы, что пытались похитить гражданку Абдуллаеву? – Молодой полицейский устало поднял глаза на арестованного. Его голос звучал буднично, равнодушно.
Мурад резко откинулся на стуле. Стопка документов за его спиной опасно качнулась.
– Нет, не признаю. – Обвиняемый вежливо улыбнулся.
– Гражданин Сулейманов, вы же осознаете, что сейчас в соседней комнате дают показания ваш подельник и девушка, которую вы похитили? Ее дядя настаивает на сроке.
– Не может такого быть, брат!
– Мурад, начистоту, да? Дядя твоей «невесты» – не последний человек. Давай ты сознаешься и получишь по минимуму, – попытался подойти с другой стороны полицейский.
– Но мне не в чем сознаваться. Мы с другом и женой поехали в Махачкалу, погулять по городу, развеяться. Разве это преступление?
– Преступление, что вы силой выкрали девушку из ее магазина, затолкали в машину и против воли затащили в мечеть. Ты же ей жизнь сломал. Дядю видел? Он вас со свету сживет!
– Не понимаю, о чем говоришь. Дядя, наверное, ошибся. Сейчас все проясним, и по кайфу будет. Вообще не понимаю, за что нас задержали!
– Ладно. Как и когда вы познакомились с гражданкой Абдуллаевой?
– Ошалеть как! – Мурад снова наклонился вперед и облокотился обеими руками на колени. – День дикий был, ехал из Махачкалы, а езжу я быстро, понял? Тут пристраивается за мной тачка, мигает дальним…
Дверь распахнулась и ввалился сержант, невысокий, с блестящей лысиной. Он швырнул на крошечный стол папку и грозно прошипел:
– Отпускай! Нет состава преступления.
– Но как же…
– Девушка клянется, что сама села в машину. Люблю, говорит, не могу, дядя против, но ведь ей уже больше восемнадцати.
Мурад хмыкнул и с напускным сочувствием проговорил:
– Сложная у вас работа, брат. Пойдем покурим, все же почти родные теперь, столько про нас с женой знаешь!
Полицейский, устало качая головой, стал что-то быстро набирать на компьютере, затем распечатал и протянул Мураду:
– Не положено, гражданин Сулейманов. Жена твоя у входа ждет. Прошу, подпиши бумаги. Хорошего вечера и не воруй больше женщин.
Мурад внимательно, но быстро просмотрел документы, поставил размашистую подпись и встал. Он заполнял собой все пространство: громким голосом, смехом, ростом. Комната скукожилась, словно став частью кукольного домика.
Мурад театрально поблагодарил полицейских и стремительно вышел на крыльцо.
У входа ждала девушка. Худенькая, с темным прямым каре, едва доходящим до подбородка.
– Дядя так орал, Мурад! Стены дрожали!
Она прикрыла лицо ладонью, было видно, что недавно плакала.
– Домой поехали. – Мурад прошел мимо девушки, даже не пытаясь ее успокоить или как-то поддержать. Он достал из кармана телефон и замер, посмотрев на экран. Столько пропущенных…
Мурад набрал номер, остановившись у машины со стороны водительского сиденья. Руслан ответил тут же.
– Куда пропал?
– Тише будь, только освободился. Чё надо?
– Мама в больнице. Ждем результаты анализов. Непонятно, что произошло.
Мурад молчал.
– Там бабушка Патимат сейчас, я поехал за вещами. Сказали, могут задержать до утра.
– Какая больница?
– Городская.
– Буду за час.
– Позвони, как приедешь, часы приема до шести. Придется встретить.
Мурад сбросил звонок и поднял глаза на подошедшую жену.
– Выглядишь взволнованным. – В низком глубоком голосе Дианы звучало сочувствие.
– Мать в больнице. Надо ехать.
– Яс тобой.
– Нечего тебе там делать.
– Даже не спорь. – Диана уверенно дернула заднюю дверь машины.
Мурад усмехнулся и ядовито проговорил:
– Дикая роза моя.
Девушка обернулась и передразнила его через плечо. Оба тихо рассмеялись.
На крыльце послышались крики. Полный мужчина средних лет с пышными седыми усами и зычным голосом летел в их сторону. Следом за ним бежал Саид.
– Чтоб не было покоя на этом и том свете тебе! Диана, ты едешь домой! Немедленно!
– Конечно, домой, дядя! – крикнул Мурад. – Ко мне домой, Дядя.
– Да кто ты такой, сын шакала! Я уничтожу тебя, безродный пес! – На блестящем от пота лице полопались капилляры, глаза безумно вращались. Мужчина метался вдоль машины, которая отгородила его от молодоженов, и кидался то на Диану, то на Мурада. – Куда он тебя приведет? Где его род? Кто твой отец?! Разве достойный человек?
– Вы шакалом его назвали. Таким достойным растила вас мать, Дядя?
Саид едва успел удержать мужчину, чтобы тот не кинулся на Мурада через капот. Дядя шипел и пытался обойти машину спереди, но Саид снова и снова удерживал его.
– Я забрал свою жену, дядя, – нарочито вежливо говорил Мурад, открывая заднюю дверь, куда тут же нырнула Диана. – За приданым заедем завтра, считайте баранов.
Подмигнув другу, Мурад упал за руль, и машина тут же сорвалась с места. Дядя успел только ударить ладонью по капоту.
– Приданым? – ревел он – Приданым?! Я найду тебя и убью! Заберешь все приданое, пес!
– Руслан, дорогой, найди бабушке одеяло, – прошептала Марьям. Руслан только вернулся из дома, привез необходимые вещи и теперь присел на край старого деревянного подоконника.
– А тебе что-нибудь нужно?
– Нет, дорогой, – мама выглядела уставшей, но старалась делать вид, что все в порядке.
Руслан кивнул и беззвучно вышел из палаты.
Марьям медленно села на кровати и осмотрелась. Новая знакомая – ординатор Аида – договорилась с дежурными и помогла семье остаться на ночь, пока не станет ясно, что стало причиной обморока. В этой палате на троих, кроме них, никого не будет.
Бабушка Патимат дремала на стуле рядом со столом. Попытка уложить ее на пустую койку провалилась: «Ин ша Аллах, еще не скоро на такую заберусь! Мне и на стуле хорошо».
Марьям перевела взгляд на окно, туда, где минуту назад сидел сын. Обшарпанное дерево с облетевшей белой краской обрамляло дождливый морской пейзаж. Женщина сделала глубокий вдох. Но вместо соленой свежести ощутила едкие отголоски хлорки, смешанные с горьким ароматом лекарств.
А за стеклом уходящий день тонул в размытой линии горизонта – зыбкой границе между землей и небом, прошлым и будущим. Марьям сидела неподвижно, наблюдая, как волны догоняют друг друга.
Пасмурное море напомнило день, когда она оказалась на улице с двумя детьми.
Тогда она не ощущала такой беспомощности. Было страстное желание уберечь сыновей, дать им лучшее, позаботиться о них. Тогда Марьям мечтала, что они вырастут, создадут крепкие семьи. Их дом будет полон любви, даже если не очень богат. Но, кажется, она не справилась.
Белая пена продолжала цепляться за песок, но вода затягивала ее обратно в бесконечную черноту. Так и лица, события и решения из прошлого прятались в глубине ее памяти.
Руслан вышел из палаты и посмотрел на часы. Четверть одиннадцатого. Мурад должен быть в течение получаса. Надо найти плед, выйти на улицу, чтобы встретить его, и быстрее вернуться к родным. Вдруг врач придет с новостями.
В полумраке узкого коридора шептались сквозняки. Руслан медленно двигался вдоль тусклых потолочных ламп. Тело ломило от усталости, глаза слипались, хотелось опуститься на пол и подремать хоть пару минут. Только сейчас он понял, что ничего не ел весь день. До обеда разносил заказы в кафе, днем – долгая тренировка, а потом – больница. Хорошо, что Саид перенес работу в гараже на завтра.