Мурад впервые ощутил себя меньше брата, хотя был почти на голову выше. Пугала мощь, с которой внезапно обрушился на него всегда спокойный и терпеливый Руслан.
– Не обязан отчитываться. Убрал, я сказал!
– А то что? – Малой приблизился и еще раз тряхнул старшего за грудки.
Тот свирепо смотрел в глаза противника, проговорил тихим, безразличным голосом диктора:
– Профессиональный боец избил брата, когда тот пытался найти деньги для лечения матери. Как тебе такой заголовок?
Руслан медленно отступил, с усмешкой выдохнул, качая головой… Потом резко ударил брата кулаком в живот. Мурад согнулся от боли. Руслан неторопливо потянулся за одеялом, которое валялось у ног, и, заглянув ему в глаза, тихо проговорил:
– И когда ты стал такой мразью, брат?
– Что у вас тут происходит? – Диана подбежала к парням.
Руслан выпрямился, голос звучал как ни в чем не бывало:
– Да, что у нас происходит, Мурад?
– Живот прихватило, домой поедем, – не отводя взгляда, прошипел тот.
Мурад медленно выпрямился. Диана подошла к нему.
– Эй, ты в норме?
Парень кивнул, смотря на закрывшуюся за братом дверь. «И когда он стал таким взрослым?..»
В такси ехали молча.
Диана смотрела в телефон, что-то периодически быстро набирая. Мурад разглядывал капли на окне.
«Когда ты стал такой мразью, брат?»
Вопрос оказался больнее удара. Раньше они жили огромной счастливой семьей. Дружно, в богатом доме. Но из-за одного решения все поменялось. Всего одно решение! И никого из близких не осталось рядом. Только мать и очень маленький брат. Разваливающаяся халупа вместо дома и полное отсутствие безопасности.
Мурад закрыл глаза.
Он видел большой дом из желтоватого дербентского камня. Широкое крыльцо. Они с Русланом стоят внизу, около дорожных сумок. Дождь нещадно лупит по лицу, заливая глаза. В смутной серой картинке Мурад видит деда – статного властного мужчину. Мальчик не может разобрать слова, только глухие звуки голоса прорываются сквозь шум ливня. Дед что-то говорит Марьям, она упрямо качает головой.
Тогда мужчина спускается по лестнице к внукам. Руслан засыпает на ходу, стоит раскачиваясь, потирает глаза. Дед вкладывает ему в кармашек куртки часы с цепочкой, говорит неразборчиво, треплет по голове и оборачивается к Мураду.
– Знаю, тебе не по душе решение мамы. – Он опускается перед внуком на корточки. Теперь семилетний Мурад чуть выше него. – Обещай мне кое-что.
– Что? – одними губами шепчет мальчик, пытаясь унять страх и боль, сдавившие горло.
– Обещай, что присмотришь за мамой и братом. Что будешь сильным, храбрым и достойным.
– Можно я останусь с тобой?
– Нет, дорогой. Но мы еще встретимся.
Мурад не выдерживает и обхватывает руками седую голову, крепко прижимая к груди.
– Дед! Я же ваш! Не их! Мне с ними плохо будет, дед! Я же твоя кровь! Твоя!
Мальчишка шепчет слова отчаянно, жалобно. Дед мягко похлопывает его по спине, а затем резко встает, разрывая объятья.
– Держи. – В кулачок Мурада ложится шахматная черная королева.
– Но это же…
– Мурад, ты знаешь, как я дорожу своими фигурами?
– Да-
– Не потеряй моего ферзя. Шахматы будут ждать твоего возвращения. Когда ты привезешь фигуру, мы закончим партию.
Мурад сжимает руку и поднимает глаза на деда. Из-за дождя ничего не слышно, все звуки слились в белый шум. Хотя, может, от переживаний память ребенка спрятала все слова, что были сказаны маме, брату. Остался только диалог с любимым дедом, ощущение мокрой тяжелой резной фигурки из вишни в руке и груз непосильной ответственности.
Все в прошлом. Теперь другая жизнь. Мурад зажмурился, прогоняя воспоминания. Чуть успокоившись, он повернулся к Диане.
Она выглядела уставшей, но спокойной и расслабленной.
– Ты совсем не волнуешься за родных? – Парень сам удивился вырвавшемуся вопросу. Девушка удивленно посмотрела на Мурада.
– Что?
– Да так. Мысли вслух.
– Мы же обсуждали, Мурад…
– Забудь.
– Что случилось в больнице? Ты сам не свой.
– Ничего.
Диана хотела сказать что-то еще, но машина уже подъехала к дому. Мурад сунул наличку молчаливому водителю и, не прощаясь, вышел. Диана последовала за ним.
– Ты мог бы быть внимательнее, – буркнула девушка, когда металлическая дверь ворот чуть не ударила ее по носу.
– Зачем? – усмехнулся парень. – Я строго по договору работаю. Ты уже придумала, как будешь выполнять свою часть?
Диана закатила глаза и цыкнула:
– Разберусь.
Они быстро прошли через двор. Девушка пару раз споткнулась в темноте. Мурад сделал вид, что не заметил. Парочка прошла сквозь гостиную по узкому коридору в дальнюю комнату.
– Вот здесь вещи кидай, ванная справа по коридору. На кровати чистое полотенце и постельное. Я ушел.
– Куда?
– По делам. – Голос Мурада прозвучал удивленно, будто она спросила что-то совершенно очевидное.
– Я что, одна здесь останусь?
– Ага. Я спать буду в гостиной, если приду, так что можешь располагаться…
– Нет, – уверенно перебила Диана.
– Что «нет»?
– Ты никуда не поедешь. В незнакомом месте я одна не останусь. Тем более что дядя может найти твой дом. Либо бери меня с собой, либо остаемся тут вместе.
Мурад замер, а затем вдруг громко рассмеялся. Раскатисто, заливисто, по-мальчишески.
– Что смешного я сказала?
– Запрещаешь уже что-то. Моя ты хорошая. – Отсмеявшись, Мурад направился к выходу из комнаты. – Пойдем покажу, где можно поесть.
На маленькой кухне было очень чисто. Стол и полки довольно старые, но тщательно отмытые, подкрашенные, где было необходимо.
– Тут обычно Марьям хозяйничает…
– Это кто?
– В смысле? Мать моя.
– Ты ее по имени зовешь? Это же неуважительно, Мурад!
– Хорошая, ты тут всего десять минут, а уже мне не нравишься. Соберись. Вот тут хлеб, в холодильнике, наверное, что-то есть. Ложку здесь возьмешь.
– Ты меня, должно быть, не расслышал. Я не останусь в доме одна. Либо накрываем на двоих, либо едем ужинать по пути на твою «тему».
– Хорошая… – Мурад явно был раздражен, но пытался делать вид, что ситуация его забавляет.
– Назови меня еще раз хорошей! – Глаза Дианы яростно блеснули.
– Не забывайся, – голос парня прозвучал низко и угрожающе. Улыбка слетела с лица. – Хорошая, – он сделал паузу, внимательно смотря на жену: – По договору полный пансион за твой счет, а не «в горе и радости». Ешь и ложись спать.
Диана упрямо смотрела исподлобья. Она была явно не согласна с таким отношением и мириться с ним не планировала. Девушка почти вплотную подошла к Мураду, запрокинув голову, чтобы видеть его глаза. Он почувствовал легкий аромат полевых цветов.
– Не смей мне указывать.
Мурад чувствовал, как раздражение растворяется в восхищении. Именно поэтому он согласился ей помочь. За умение идти до конца.
– Хорошо. Поедешь со мной, подождешь в машине. С условием, что не выйдешь.
Диана не ожидала такой легкой победы и недоверчиво отступила.
– Мне надо переодеться. Где мои вещи?
– В шкаф закидывал, с правой стороны.
Девушка вернулась в комнату. За неделю до «похищения» она понемногу передавала Мураду свои вещи, самое необходимое на случай, если потом не получится вернуться домой. Диана открыла шкаф. Пакеты были аккуратно сложены на двух нижних полках.
Она опустилась на колени, чтобы достать один из них, когда услышала, как хлопнула входная дверь.
– Да ну нет! – Девушка вскочила и выбежала в коридор. Уже через секунду Диана оказалась на крыльце, слушая звук уезжающей машины.
– Упрямый осел! Вернись! Чтоб тебя!
В сердцах она пнула воображаемого Мурада по ноге, бессильно рыча. А потом опустилась на ступеньку и расплакалась от обиды.
Знала ведь, с кем связалась. Что теперь расстраиваться?
Мурад, тихо напевая под нос, «Она любила розы», заглушил машину около кальянной. Как бы там ни было, дело надо довести до конца. Тем более если понадобятся деньги на лечение Марьям.
Он вышел под дождь. Неторопливо достал с заднего сиденья спортивную сумку. Двигался, словно не замечая хлеставшего по лицу ливня.
Мурад подошел к входу и кивнул здоровенному охраннику.
– Салам, брат. Ну и погодка, есть же?
– Салам! Хоть бы зонт взял, – улыбнулся здоровяк.
– Да зачем? Переоденусь, – Мурад тряхнул сумкой и зашел в ресторан.
Администратор услужливо улыбнулся.
– Добрый вечер! Шеф в большом кальянном зале. Сказал передать, если появитесь.
– Отлично, Адамчик. Переоденусь и сразу к нему, – Мурад вложил в руку администратора деньги и расплылся в своей самой доброжелательной улыбке. Дед всегда говорил, что нужно дружить с прислугой. Это самые важные люди. Всегда будь вежлив, благодари, и, когда будет нужно, вся информация будет твоя.
Мурад наслаждался этой игрой.
В детстве он любил шахматы. Сейчас ничего не изменилось, только вместо фигур на доске он переставлял людей по своей жизни.
Парень быстро прошел в туалет.
Кинув сумку на мраморную столешницу у зеркала, Мурад резким движением расстегнул молнию. Внутри лежали сменный комплект черной одежды, балаклава, кепка, нож. Парень быстро переоделся и, упершись ладонями в столешницу, посмотрел в зеркало.
За последние дни он похудел. Черты лица заострились еще сильнее.
«Цель оправдывает средства, Мурад. Делай, что должен, и будь, что будет, – размышлял он, смотря себе в глаза. Карий взгляд хищно блеснул под густыми черными бровями. – Пора рубить узел».
С этими мыслями он выпрямился, одернул толстовку, расправил плечи и, схватив сумку, пошел в большой зал.
В помещении было просторно. Полумрак, мягкая лаундж-музы-ка и высокие спинки диванов создавали ощущение, что тут никого нет. Хотя забронировать столик было практически невозможно.